Глава 5. Виктория

 НАЧАЛО 2003 года.

   В ожидании такси Виктория быстренько проверила все материалы в папке, которую намеревалась везти в редакцию. Пролистав содержимое довольно пухлой папки, она убедилась, что всё на месте и сунула её в пакет. Затем обулась и надела шубу, подняв повыше воротник, натянула шапку и варежки. Этой зимой стояли жуткие морозы, тем более, скоро Крещение, а в это время ещё больше холодало. Едва она натянула вторую варежку, зазвонил телефон. Она схватила трубку и выслушала информацию диспетчера о подъехавшем такси.
- Хорошо, спасибо большое, я уже выхожу, - она положила трубку, взяла сумку и пакет, ключи с тумбочки и вышла за дверь.
   У подъезда, слава Богу, была расчищена узенькая дорожка, и она без проблем сделала несколько самостоятельных шагов до машины. Поздоровалась с водителем и назвала адрес редакции.

   За несколько минувших месяцев жизнь её изменилась до неузнаваемости. На первый взгляд, всё было, как и прежде — работа под началом Егорыча, братская поддержка Кирилла и противостояние воспоминаниям невероятным усилием воли... И всё же многое стало совсем по-другому. Перемены начались в дождливый вечер в конце октября, когда она услышала в трубке восторженный голос Кирилла:
- Слушай, сестрёнка, тут такое дело... Ты не занята? - спохватился он, подумав, что она может работать.
- Нет, Кирилл, я не работаю сейчас. Решила просто расслабиться, пью кофе и слушаю музыку... Говори, что хотел.
- Короче, помнишь Сергея? Ну, того, который помог тебе, когда...
- Конечно, я его помню, такие люди не забываются. Ты можешь внятно объяснить, что случилось?
- Он позвонил мне сегодня, спросил, как ты себя чувствуешь, я сказал, всё нормально, бегаешь потихоньку, - рассмеялся Кирилл. - Особенно после того, как из Европы вернулась. Я вообще удивился, что он тебя помнит, а он сказал, что твоя ситуация заинтересовала его, он иногда вспоминал тебя и хотел позвонить, но был загружен работой...
- Он хочет меня ещё раз на осмотр пригласить?
- Не совсем. Я сам не ожидал от него такого необычного предложения, но... Он мне сказал, что помнил о тебе всё это время, потому что случай твой не совсем обычный. И рассказал, что у него есть друг... В общем, как я понял, он то ли целитель, то ли биоэнерготерапевт... Его методика работы весьма необычна, но Сергей убеждён, что это то, что тебе поможет — у них есть пара пациентов с ДЦП, и прогресс виден буквально через несколько недель — вплоть до изменения походки... Помнишь, он тебе говорил, что даже при лёгких формах со временем обостряются деформации суставов? Так вот этот человек может не только это предупредить, но и практически восстановить нормальную подвижность, ты представляешь?!
- Да ну, Кирилл, как-то всё это на сказку похоже... Ты не хуже меня знаешь, что ДЦП не лечится, ну, возможна поддерживающая сосудистая терапия, но не более того... Проблема-то не в руках или ногах, все изменения скелета идут от повреждённой нервной системы, - она рассуждала здраво, потому что в своё время перелопатила кучу информации на эту тему, кроме того, сейчас в распоряжении был интернет, всемирная сеть, любые сведения стали доступны... - А это исправить ну никак нельзя...
- Вик, тут всё немного не так... Понимаешь, это наша медицина, типа западная, не знает действенных методов помощи и реабилитации...
- А этот целитель — он что...
- Он кореец, но давно живёт здесь, просто уезжал на некоторое время. Я не знаю точно, какими именно способностями он обладает, но прошу тебя — сходи к нему. Это ни к чему тебя не обязывает. Просто будешь знать, останешься ли ты прежней или... станешь лучше. В смысле, подвижнее.
- Кирилл, я даже не знаю... - в данном случае сомнение почти означало согласие.
- Сходи. Всего один раз. В этом нет ничего страшного. Сергей оставил мне номер его телефона. Это мобильный, так что он на связи всегда. Про тебя ему тоже сказали, так что он поймёт, кто ты, если назовёшься и скажешь, что от Сергея. Зовут его Александром, по-русски он говорит прекрасно, так что никаких проблем.

   Противостоять разумным доводам Кирилла сил у Виктории не хватило. В конце концов, она ничего не теряла. Но почему-то не могла себя заставить набрать его номер телефона. А когда наконец решилась, услышала на том конце провода весьма приятный тембр голоса с едва уловимым акцентом, который придавал голосу тёплые интонации. Этот Александр ей сразу сказал, что по телефону нельзя ни о чём судить, надо увидеться. Они договорились о встрече прямо на следующий день в 11 утра. Он назвал ей адрес офиса, где они работали и спросил, знает ли она, где это, найдёт ли?

- Да, найду, не волнуйтесь, - названный им адрес — это же центр города почти...
   На том и порешили. Наутро она проснулась со странным ощущением, что начинается новая страница в жизни. Даже не страница, а глава. Страницу она начала, вернувшись из Европы, но она, похоже, дописана — ей удалось достичь того, чего хотелось. Она перестала зацикливаться на воспоминаниях о Вадиме, убрала, хоть и с неимоверным трудом, сослагательное наклонение из мыслей на тему: «А если бы...», поняв всю бесперспективность данного занятия.

   Конечно, она страдала, но больше о потерянном ребёнке, понимая, что эта рана кровоточить не перестанет и пустоту эту не заполнить решительно ничем. Себя она не обманывала и понимала, что по-прежнему любит Вадима, несмотря ни на что. Сможет ли она забыть его когда-нибудь? Ответа на этот вопрос у неё не было. Она просто приняла как данность этот факт, для неё это чувство стало естественным, как дыхание. Она не изводила себя мысленными бесконечными «люблю», это подразумевалось само собой. Да, любила, но жить ей придётся без него. Она и жила — вернулась в редакцию, потихоньку продолжала писать диплом, часто перезванивалась и иногда встречалась с Кириллом.

   Порой они втроём — вместе с Дашей — ходили куда-нибудь в кафе или парк развлечений, или просто прогуляться по набережной, заходили в дельфинарий и любовались дельфинами и касатками. Со временем девочка адаптировалась к ситуации и теперь без прежнего надрыва воспринимала то, что папа не живёт с мамой, а просто приходит в гости. Ей важнее было чувствовать и знать, что любовь Кирилла к ней не стала  меньше.

Он, как бы ни был загружен работой, а дочери уделял всё свободное время. Уже и бывшая жена доброжелательно посмеивалась, что ему надо налаживать личную жизнь и найти девушку, но он лишь хмурился и смотрел исподлобья в ответ на такие предложения, от кого бы они ни исходили.

   Он стремился наладить чью угодно жизнь, но только не свою, а потому, узнав, что Виктория пойдёт на встречу с Александром, возликовал, молясь о том, чтоб этот человек ей помог. Кирилл не мог не замечать, что порой хромота её усугубляется, что она ходить стала немного медленнее, чем раньше, сильнее изгибая левую, полупарализованную ногу. Всё-таки последствия пережитого оставили свой след... Но она, похоже, не замечала этого или не придавала значения. Он же боялся расспрашивать её об ощущениях. Боялся её откровенности — они же привыкли ничего друг от друга не скрывать. А если она пойдёт к этому целителю или как его там, то ей волей-неволей придётся рассказать о себе и своих чувствах...

   Та встреча превзошла все ожидания Виктории. Она знала, к кому и зачем идёт, догадывалась о не совсем обычных методах работы этого человека, но предсказать что-то заранее было невозможно. Когда она вошла в офис, похожий на малогабаритную квартирку — только одна комната была довольно просторная и с окном, две другие были меньшего размера и без окон, а потому полутёмные, свет в них проникал только через окно холла, - почувствовала дрожь по всему телу от неизвестности.

   В одну из таких комнат её и пригласил мужчина восточной наружности лет примерно сорока. Она без труда догадалась, что это и есть Александр. Он кивнул ей на большое, удобное кресло, сев в которое, она почти утонула — настолько оно было широким и мягким, с гибкой спинкой. Сам он сел напротив неё на стул на колёсиках и внимательно посмотрел на неё долгим, изучающим взглядом, после чего попросил:
- Расскажите о себе, если можно, подробнее. Это важно.

   Она и рассказала — про то, что вряд ли была желанным ребёнком, про одинокое детство, про практически полное отсутствие друзей в школьные годы и то, что она не очень-то оказалась нужна родителям, отца почти совсем не помнит, а мать не видела уже несколько лет. Про то, что ей, несмотря на болезнь, к счастью, удалось найти себя в профессии, ибо шеф оказался человеком проницательным и понимающим. Пришлось рассказать и историю отношений с Вадимом — тут она заметно нервничала и волновалась, что не ускользнуло от проницательного взгляда Александра. Когда дошла до рассказа о потерянном ребёнке, заплакала, но человек, сидящий напротив, ничем не выдал своих эмоций. Упомянула, что именно на фоне стресса, связанного с потерей ребёнка, у неё пропала на время чувствительность в ногах, и тогда они нашли Сергея, который и помог ей восстановиться.  Александр кивнул — он знал уже эту часть истории от самого Сергея, они много лет друг друга знали, работали вместе и были лучшими друзьями. А потому, когда Сергей рассказал ему про необычную девушку с ДЦП, Александр заинтересовался и спросил, нельзя ли её найти.

  В его практике были случаи успешного восстановления людей с ДЦП, хотя процесс этот был не из лёгких и далеко не быстрый. Ну, и не бесплатный, само собой... Но в данном случае он понимал, что девушке важнее результат, если она не испугается масштабной работы над собой, а он готов был ради интересного случая даже предоставить ей небольшую скидку...
- Ну, вот, пожалуй, и всё, - перевела дух Виктория. Александр кивнул и спросил:
- Прямо вот сейчас беспокоит что-нибудь, болит?
- Разве что нога левая немного в области стопы. Она после... того случая... стала менее подвижна, не могу шевелить пальцами, отекает иногда... Приходится носить бинт на ней, почти не снимая. И ещё появились головные боли — редко и не сильные, но всё же... Заметила, что они в основном появляются на перемену погоды.
- Хорошо, - кивнул Александр и протянул руки. Она навстречу протянула свои. Он их внимательно осмотрел, слегка повернул суставы в области кисти. Правая развернулась хорошо, левая же поддалась совсем немного. Взял каждый пальчик левой руки, пытался его разгладить, выпрямить, но суставы тут же принимали привычное для них слегка искривлённое положение. Он провёл рукой дальше, до локтя и потом до плеча, слегка массирующими, будто изучающими движениями, словно проверяя, насколько рука подвижна. Потом положил её руки ей на колени, но левая не развернулась полностью, только боком, хотя она напрягла её, пытаясь развернуть, но ничего не вышло.
- Больше не можешь? - спросил он. Она покачала головой.
- Хорошо, не напрягай.

   Её правую ладонь он накрыл своей левой, а правую свою положил ладонью вверх, и она покорно накрыла его руку своей левой. Он закрыл глаза, и она вдруг ощутила, что он будто «читает» её внутренним зрением. Со стороны казалось, он спит, но она видела, что это не так. Иногда он очень сильно сжимал её руки, так, что высвободиться не было никакой возможности, но она чувствовала себя на удивление спокойно. Он ей почему-то с первого взгляда внушил доверие, несмотря на всю загадочность ситуации. Она вдруг почувствовала сильное жжение и нестерпимую боль в стопе, хотелось закричать от остроты ощущения, но она стерпела, лишь поморщилась. В тот же момент лёгкое ощущение покалывания появилось в области плеча, но быстро утихло, стопа же продолжала ныть, но уже меньше. Прошло ещё некоторое время, и она вдруг почувствовала, что боли нет! Совсем нет! Это было невероятно!

   Как ему это удалось?! Прошло ещё несколько минут, и он открыл глаза, разнял руки. Её ладони горели.
- Что чувствуешь теперь?
- Мне легче. Нога болеть перестала. И вообще в теле лёгкость... - он кивнул.
- Но не обольщайся. Это просто я показал, как оно может быть. А теперь послушай. Помочь тебе я могу. Не обещаю, что ты будешь бегать спринты на шпильках или прыгать с шестом, как Бубка. Нет, этого не будет. Но организм восстановится. И спастика в руке и ноге станет меньше. Однако это займёт время и быстрых результатов я тебе не обещаю. И воспринимать всё и всех ты станешь по-другому. Это постепенно проявится, ты сама поймёшь, если захочешь заниматься. Будет трудно. И больно. Ты должна решить прямо сейчас — тебе это нужно? - он посмотрел ей прямо в глаза.
- Да, - не сказала, а выдохнула она, чувствуя, что в этот момент решается её судьба. Даже при встрече с Вадимом она такого не чувствовала...
- Хорошо. С тобой в некотором смысле будет проще, потому что у тебя не было хирургического вмешательства, когда намеренно ломают руки-ноги при ДЦП в надежде, что они потом «правильно» срастутся...
- Но это же... - глаза Виктории расширились от ужаса. - Дело ведь не в этом совсем...
- Это мы с тобой понимаем, что всё дело тут, - он дотронулся до её головы. - А у меня есть пациентка с довольно сложной формой ДЦП, хотя ходить она тоже умеет. Так вот, её родители делали всё возможное, чтоб вылечить её и соглашались даже на такое... Я помог ей, конечно, и сейчас она ходит лучше, но это заняло два года... Это я к тому, чтоб ты поняла, что предстоит сложная работа. К тому же у тебя куча внутренних проблем, в которых ты не отдаёшь себе отчёт. Ты всю жизнь жила в состоянии хронического стресса, нежеланная, нелюбимая, искала кого-то, на кого можно было бы обрушить запасы накопленной теплоты и в итоге сама же об неё обожглась, получив ещё больший стресс, отчего организм не выдержал и забуксовал. У тебя помимо прочего есть проблемы с внутренними органами, щитовидкой, например. Это решить не сложно. И с позвоночником — ты наверняка знаешь, что у тебя неровная осанка. Это займёт больше времени и потребует много усилий, и готовься к тому, что будет больно, но это тоже поправимо. Вообще, если по-настоящему захотеть, можно добиться потрясающих результатов. Понимаешь, организм человека — такая штука... За день по нему проходит столько энергетических импульсов, что, собрав их все, можно зажечь электрическую лампочку. Я научу тебя оборачивать эту энергию себе во благо. И боль самостоятельно снимать ты научишься. Но помни — боль уходит, только если обострена до предела. Тебе предстоит самое сложное — справляться с эмоциями, концентрироваться на ощущениях и научиться прислушиваться к себе, развивать интуицию. Это очень поможет в работе, которую мы с тобой будем делать, и вообще по жизни. Да, и ещё. Надо опять договориться с Сергеем, чтоб он тебя посмотрел. Он бывает и тут, - Александр махнул рукой в сторону светлой комнаты. - А теперь встань, - попросил он. - И пройдись по комнате.

   Она встала с кресла и прошла несколько раз по периметру небольшой комнаты. На встречу с ним она пришла в ботиночках на небольшом каблуке, буквально три сантиметра, выше позволить не могла. И всё равно по опыту она знала, что в кроссовках походка её ровнее... Словно в оправдание, поймав внимательный взгляд Александра, она сказала:
- Когда обувь удобная и почти без каблука, я хромаю меньше...
- Не в этом дело. Я смотрю, что деформация идёт прямо от тазобедренного сустава, ты ходишь, как бы немного переваливаясь. Исправить можно, но просто не будет, повторяюсь ещё раз.
Она поразилась его наблюдательности. Но понимала, что нельзя упустить этот шанс, другого не представится.
- Я всё понимаю и согласна. Я буду делать всё, что скажете. У меня нет оснований не доверять вам.

   Кроме того, ей было интересно испытать себя. Если Александр сказал, что можно исправить походку и уменьшить спастику в руке, она сделает всё, чтоб добиться этого. Терять ей нечего и время есть. И деньги не проблема, если надо будет, она разморозит депозит.
- Хорошо, если ты не против, первое время надо встречаться и заниматься почаще, чтоб ты поняла суть методики и научилась работать самостоятельно. Давай попробуем ещё раз, - он указал глазами на кресло, она села и протянула ему руки.
- Постарайся сконцентрироваться на всех ощущениях, которые есть у тебя сейчас и при этом отключить мыслительный процесс — он тормозит восприятие.
На сей раз она ясно ощутила руки и ноги, по ним словно токи бежали, а также по позвоночнику. Это было удивительно и немного страшно с непривычки. Время прошло незаметно, и когда Александр отпустил её руки, она с удивлением отметила, что в общей сложности они провели вместе два часа. В теле появилась лёгкость, которую она редко чувствовала с тех пор, как заново научилась ходить — всё время казалось, что присутствует скованность. Они договорились созвониться через два дня и продолжить занятия. Уйдя от него, Виктория решила прогуляться, и незаметно прошла пешком целую остановку, ей казалось, она не прошла, а пролетела это расстояние. 

   Александр ей позвонил даже раньше, через день, и попросил приехать, чтоб её посмотрел и Сергей. Она писала диплом, но безропотно отложила его и, быстренько собравшись, приехала в уже знакомое место. Они были там оба. Она легла на кушетку, Сергей снова провёл знакомые манипуляции, покрутил её руки и ноги, рассказывая Александру, где и какие мышцы работают сносно, а какие тормозят.

   Например, она могла подвигать стопой левой ноги только вместе с коленом. Он снова выписал ей кое-какие витамины и спросил, делает ли она гимнастику.
- Ну конечно! Несмотря на занятость, это даже не обсуждается! Час в день обязательно, иногда больше.
- Тогда ты через некоторое время сможешь на лыжах гонять, поверь мне! - рассмеялся Сергей, а следом и Александр. - Но воздействие Сашки — определяющее. Посмотрим на тебя через некоторое время.

   Они с Александром решили, что будут встречаться два-три раза в неделю. Для удобства связи она тоже купила себе мобильный телефон, быстро оценив все его преимущества. При встречах он часто проверял подвижность её кисти и наблюдал за походкой. Она начала замечать изменения спустя примерно шесть недель, рука стала легче разгибаться, тогда как раньше была постоянно сжата в полукулак, пальцы стали гибче, ей стало легче что-то взять в руку. Хотя при вытягивании чувствовалась каждая мышца и было очень больно, но она через боль продолжала растягивать эспандер, и, помня совет Сергея, данный однажды: «Купи себе гантели», брала вместо них удобную бутылочку с водой и разрабатывала руку.

   А вот с ногами, как ей казалось, дело обстояло сложнее. В первую неделю ей было очень легко и хорошо, а потом она стала чувствовать, как немилосердно болят тазобедренные суставы и колени, казалось порой, она не сможет встать на ноги и сделать пару шагов, как вот тогда... Но она помнила слова Александра, что через боль идёт восстановление. Он ведь предупреждал её, что быстрых и лёгких результатов не будет. Декабрь вообще был сложный месяц — сессия, написание диплома и занятия с Александром... Свободного времени почти не было, ей едва удавалось высыпаться, но это её устраивало.

   Сложнее было порой заставить себя пройти несколько шагов, особенно по обледенелым дорожкам, хоть она старалась преодолеть свой страх. Зато времени на посторонние мысли не было. Она научилась концентрироваться на ощущениях, пропускать по телу энергию по определённому принципу, как её научил Александр. Ну вот такой он был уникальный человек — мог обернуть энергетику других людей им же во благо. Со временем, как он и предупреждал, она научилась концентрироваться даже в движении.

   Но однажды она проснулась с дикой болью в ногах, с трудом встала и дошла до ванны, умылась и привела себя в порядок. Надо было ехать в университет, предстояло два зачёта, пропустить их было нельзя. Как же она пойдёт, если по квартире передвигается с трудом — тазобедренные суставы как будто заржавели и отказывались подчиняться сигналам мозга. Она, конечно, умела терпеть боль, месяцы обездвиженности многому научили, но тут стало просто невыносимо. Слёзы отчаяния против воли потекли по щекам. Кое-как дойдя до комнаты, она взяла телефон и позвонила Александру. Услышав его отклик, произнесла сквозь слёзы:
- Саш, я больше не могу... На ногу наступить не могу, тазобедренные суставы будто переклинило, и стопа ноет. У меня зачёты сегодня, в университет надо, а я с трудом по квартире хожу, по стеночке, как тогда...
- Вика, пойми, это хорошо, что ощущения есть, и если они сильные, значит, идёт восстановление. Постарайся перетерпеть боль. Скоро станет легче. Шаг за шагом ты даёшь понять, что ты сильнее боли. Хоть медленно, через силу, но иди, слышишь? Если гололёда боишься, разорись на такси. Можем увидеться сегодня, если хочешь и время позволяет. На четыре часа дня, нормально?
- Да, я успеваю. Спасибо, я буду, -  его мягкий голос обладал потрясающей силой убеждения. Да и выбора у неё не было. Она позвонила в службу такси, собрала всё необходимое, выпила чашку кофе, и вскоре позвонил диспетчер, сообщая, что такси у подъезда. Как ни странно, но после того, как она дважды выполнила упражнение, которому её научил Александр, боль немного утихла, и она хотя бы смогла тихонько до машины дойти. После встречи с ним ей стало легче, но она в тот момент чётко осознала его слова — легко не будет. И она сама выбрала этот путь. Сдаваться бессмысленно. Он ведь честно её обо всём предупредил...

   То, что рука становилась более мягкой и подвижной, говорило о том, что потраченные время и усилия не напрасны. Прошло ещё немного времени, и однажды, придя к нему, она как обычно, села в кресло и протянула ему свои руки. Он их взял, снова немного покрутил, проверяя подвижность сустава, и вдруг левая ладонь без видимых усилий развернулась вверх. Саша накрыл её ладони своими, как будто всегда так и было... Но внутренне она ликовала — это была победа, маленькая, но значимая победа! Это случилось незадолго до Нового Года, и ей не терпелось поделиться новостями с Кириллом.

   Хоть они жили в соседних домах и порой наблюдали за окнами друг друга, но виделись редко. Только перезванивались, делились последними новостями. Но эту новость она не стала сообщать по телефону, позвонила лишь затем, чтоб пригласить наутро на завтрак, сказав, что есть сюрприз. Он упрашивал её рассказать всё прямо сейчас, но она не сдалась. А когда встретились и прошли на кухню, она попросила:
- Дай руки. Обе.

   Он в недоумении посмотрел на неё, но руки протянул, как обычно, ладонями вверх. Но она, отойдя на полшага от него, развернула его ладони вниз, зажав их своими, лежащими снизу, но развёрнутыми вверх. В первый момент он не понял. А потом оторопел. Он точно помнил, что кисть её раньше не разворачивалась хотя бы на сто двадцать градусов. Она вообще мало ею пользовалась и уж конечно никогда не подавала при приветствии. А теперь... Он присвистнул:
- Вот это да!!! Как же это...
- Это всё Саша! - засмеялась Виктория.
- Ничего себе! Ты же раньше совсем мало подключала руку...
- Да, но теперь я чувствую, она окрепла. Смотри, - она сжала его пальцы довольно сильно. Прикосновение было уверенное и чувствовалось, что костяшки пальцев окрепли. Не восстановились полностью, но ощутимо окрепли.
- Невероятно! Как он это сумел?!
- Честно говоря, он не распространяется о методах своей работы, думаю, он умеет «читать» людей через свои руки и воздействовать на них, менять их состояние с помощью той энергии, которая есть в каждом из нас... Не секрет, что каждый отдел головного мозга отвечает за какой-то орган и его работу. Он находит эти взаимосвязи и, если есть какие-то неполадки, умеет каким-то образом «разбудить» мозг.
- Да в общем-то, наверное не особо важно, каким образом он это делает, главное, что это тебе во благо, и виден несомненный результат! То-то дальше будет! - Кирилл поднял вверх большой палец, и она рассмеялась, поддерживая его.

   Теперь она не боялась ни боли, ни неожиданных ощущений, увидев первые результаты работы Александра и собственных усилий. Сессия была благополучно сдана, приближался Новый Год и хотелось чего-то необычного, смены обстановки и впечатлений. И тогда появилась идея поехать на праздники в Китай, тем более, что ей случайно удалось найти путёвки по бросовой цене.

   Она тут же позвонила Кириллу и спросила, поедет ли он с ней — поездка обещала кучу восхитительных и разнообразных впечатлений. Он без колебаний согласился. И тут у Виктории появилась ещё одна идея, она позвонила Марине и спросила, отпустит ли она с ними Дашу — поездка и ребёнку подарила бы великолепные впечатления, уж чего, а развлечений для детей в Китае хватало. Марина поначалу сомневалась, но потом согласилась, понимая, что смена обстановки будет ребёнку полезна. Даша была вписана в загранпаспорт Кирилла, Марина дала письменное разрешение, а потому проблем с выездом не возникло.

   Выезд был 29-го, пробыть там они планировали до 8-го, то есть и православное Рождество пришлось встретить в восточной стране. Зато они привезли с собой неимоверное количество фотографий, целый видеофильм и восторженные рассказы. Удалось побывать в Харбине и Даляне. В Китае Новый Год отмечался по плавающему лунному календарю, но в последние годы ради привлечения туристов в это время китайцы стали делать праздник в конце декабря тоже.

   Для ребёнка, никогда не выезжавшего за пределы родного города, но знавшего, что существуют разные культуры у народов, стало в диковинку, что многие китайцы отлично говорят по-русски и без труда её понимают, всё время норовят угостить чем-то вкусненьким и усадить на пони, чтоб прокатить, или просто сфотографироваться с любознательным и жизнерадостным ребёнком. После одной такой прогулки Кирилл чуть не потерял её в толкучке в одном из магазинов, куда они зашли, чтоб купить подарки домой.

   Виктория осталась в отделе кожаных вещей, присматривая куртку себе, а Кирилл с Дашей решили пойти в отдел сувениров. Они ехали по эскалатору на верхний этаж, когда Кирилл обернулся и увидел, что дочери рядом нет. Он в панике завертел головой — ведь только что она была с ним рядом, куда могла деться?! Он тут же съехал вниз, его охватила паника — Маринка его прибьёт!!!
- Даша! Даша!!! - закричал он. - Дашка, ты где?! - он побежал в сторону магазинчика, где, как он надеялся, всё ещё была Вика, но, не дойдя до него, увидел в холле огромную, яркую и красивую ёлку, возле которой разыгрывалось что-то типа представления, и тут же была Даша с раскрытым от восхищения ртом и огромными от удивления глазами. А в руке был большой леденец — опять кто-то угостил... Он подбежал и схватил дочь в охапку.
- Дашка, ты что наделала, почему убежала, я чуть с ума не сошёл... Никогда больше так не делай, слышишь, я же мог не найти тебя и... - он задрожал, а она заревела:
- Папочка, ну прости меня, мы когда проходили мимо, я увидела эту ёлочку красивую и захотела посмотреть...
- Но почему не сказала мне?! Мы могли бы задержаться тут и Вику подождать, а искать сувениры пошли бы вместе. Никогда больше не делай так, слышишь?!
Они так и остались тут стоять в ожидании Виктории, которая нашла их через четверть часа и удивилась:
- А почему вы не в сувенирной лавке? Решили меня подождать? Ну хорошо, теперь можно идти.

   Но Даша упросила их задержаться и досмотреть представление до конца. Кирилл вкратце поведал Виктории про инцидент и упросил ничего не говорить Марине. Она пообещала хранить этот маленький секрет. Им удалось побывать в зоопарке и огромном парке развлечений, где были аттракционы на любой вкус. Даше понравилась восточная кухня, хотя они и просили не использовать много приправ при приготовлении еды для неё. Салаты, горячее, десерты — уж в чём, а в еде они не испытывали недостатка, порции в ресторанах и кафе были очень большие. Виктория смеялась, что скоро ей вся одежда станет мала.

   В день православного Рождества они пошли прогуляться по Харбину, налюбовались достопримечательностями и сделали множество фотографий. А потом зашли в ресторан русской кухни и отлично отметили праздник. Назавтра они уезжали, у них остались прекрасные впечатления от поездки и внушительно увеличенный багаж. Виктория даже побаивалась, что их не пропустят на таможне, но всё прошло гладко. Её эта поездка отвлекла и развлекла, хотя она не забывала заниматься по методике, которую ей прививал Александр. Но настала пора возвращаться к работе и учёбе, особенно учёбе, ведь менее чем через полгода ей предстояла защита диплома. Она предупредила Егорыча об этом, и он не возражал, радуясь, что она вернулась к жизни после всего пережитого, и зная, что, если попадётся «вкусный» материал, она работу сделает всё равно.

   И вот не прошло трёх дней после возвращения из Китая, как ей позвонил один из информаторов и сообщил, что у него есть шокирующие материалы, изобличающие преступную деятельность одного из высокопоставленных чиновников — он за копейки позволял приватизировать муниципальную собственность третьим лицам, и за это ему платили взятки. В материалах, предоставленных информатором, были прямые доказательства виновности этого чиновника и его приближённых, в том числе оригинальные документы с подписями. Виктория просматривала их и пребывала в состоянии шока. У неё были некоторые познания в экономике и юриспруденции, и она понимала, что, если эти материалы  опубликовать, то чиновнику грозит большой срок. Но надо суметь представить материал так, чтоб не осталось сомнений в его причастности к этому преступлению. А она сомневалась, что её опыта и знаний для этого хватит. Она не привыкла лезть в политику, хотя и работала в общественно-политическом издании. Но изначально было предопределено, что её ниша — как раз общественно-социальная.

   После нескольких дней сомнений и раздумий Виктория позвонила Егорычу и попросила о встрече:
- Надо поговорить, Макс Егорыч. Дело очень серьёзное.
- Вика, ты что, увольняться собралась?! Не отпущу, и не упрашивай!
- Нет, конечно, ну с чего вы взяли? - засмеялась она. - Но мне и правда нужно с вами поговорить. Дело сложное и деликатное.
- Хорошо, если ты так настаиваешь, приходи завтра в редакцию, и сразу ко мне. Всё обговорим.

   И вот она ехала к нему. Ехала, намереваясь передать папку с горячей информацией лично в руки. Тема, конечно, интересная и произведёт эффект разорвавшейся бомбы, но это не для неё, и она отлично это понимала. Этим вопросом, как она считала, должен заняться кто-то из коллег-мужчин, а может, и сам Егорыч, если захочет тряхнуть стариной. Ей жаль было упускать такой взрывной материал, но она понимала, что не потянет его, не её это профиль.

   Она сразу предупредила информатора, что передаст материал более компетентному коллеге, и тот не возражал. Подъехав к офису редакции, она расплатилась с водителем и аккуратно выбралась из машины. Дорожка ко входу была тщательно расчищена — то было личное распоряжение Егорыча, и не только для неё, для всех сотрудников.

   Войдя в холл редакции, она пошла по знакомому коридору прям к его кабинету. Секретарь увидела её и улыбнулась, кивнув:
- Он ждал тебя, проходи, даже сообщать не буду.
- Хорошо, спасибо, - Виктория стукнула коротко два раза для приличия и толкнула дверь. Егорыч сидел за своим столом, просматривая вёрстку очередного номера. Увидев её, отложил всё в сторону и спросил:
- Что-то случилось? Ты встревожила меня звонком, признаться...
- Не совсем. Со мной всё нормально, не волнуйтесь. Но у меня кое-что есть... - она протянула ему папку. - Вот, взгляните.
Он взял папку, раскрыл её. Поначалу на лице ничего не отобразилось, потом он начал читать сосредоточенно и заинтересованно.
- Ну ничего себе! - присвистнул он в конце концов. - Ты где взяла такое? Это же...
- Бомба, да, - кивнула Виктория. - Хоть материал сыроват и его доработать нужно, но я решила показать вам.
- Ну доработала бы и показала потом, перед печатью.
- Макс Егорыч, я не собираюсь разрабатывать этот материал. Да, интересный, да, будет бомба, но... Но не моё это, понимаете, не моё! Я никогда не лезла в политику и... Сейчас не вижу смысла изменять себе, несмотря на сенсационный материал. Чувствую, что не надо ввязываться, - она не первый раз полагалась на свою интуицию с тех пор, как начала заниматься с Александром, и ни разу не ошиблась. - Если хотите, сами этим займитесь, я буду посредником между информатором и вами, но не более.
- Я? - изумился он.
- Ну вы же журналист, Макс Егорыч, никто не лишал вас права печататься и подписывать материалы своим именем. Если возьмётесь — считайте это подарком за всё, что вы сделали для меня за эти годы. Ну, или передайте, кому считаете нужным. Я не против.
- Ну нет, раз такое дело, лучше я сам возьмусь, тряхну стариной, проверю, остался ли порох, тем более... Очень уж знакомая фамилия в материале... Мы пересекались с этим человеком не раз, он заносчивый, расчётливый, но чтоб до такой степени... Не ожидал... Я всё проверю и... Надеюсь, культурное наследие города они не успеют разбазарить за бесценок...
- Ну вот, Макс Егорыч, это же стопроцентно ваша тема! Сразу видно, как глаза у вас загорелись! - улыбнулась Виктория. - Оставляю вам материал, звоните, если что. Я побуду в редакции немного, а потом поеду домой, дипломом заниматься, можно?
- Ну что ты спрашиваешь, мы же давно определили твой график, точнее, отсутствие такового, пока не получишь диплом. А вот за это — с меня тортик! - он похлопал рукой по папке и подмигнул.
- Ох, нет, только не тортик, а то на мне после пребывания в Китае вся одежда по швам трещит, - расхохоталась она.
- Вик... - он решился спросить. - Скажи, а как ты после?... Того случая, ну... Я знаю, что ты ходишь к какому-то человеку...
- Всё нормально, Егорыч. Да, хожу и буду продолжать ходить к нему, потому что вижу явный прогресс. Что касается моего прошлого — то его как бы и нет теперь. Потому что я предпочитаю жить в настоящем. Всё, побежала я на своё место.
- Спасибо тебе за доверие. Я постараюсь из этого сделать конфетку, - ухмыльнулся он.
- Конфетку с эффектом бомбы, - рассмеялась она. - Это вам спасибо за всё... Если бы не вы, кто знает, как бы оно всё сложилось...
- Значит, нам обоим повезло, и мы  заметили друг друга вовремя. Иди, лучший мой сотрудник. А тортик я всё равно принесу — для всей редакции!

   Егорыч понимал, что материал будет иметь широкий резонанс, после публикации к расследованию наверняка подключится прокуратура и следственные органы, у него будут просить дополнительные доказательства, а потому надо сначала добыть эти доказательства. Он понимал, почему Вика отказалась — тема была щекотливая, немного не в её компетенции, и это в любом случае говорило в её пользу, что сразу передала информацию более компетентному лицу, а не пыталась что-то изобретать самостоятельно. Молодец, девчонка, не ошибся он в ней! Кроме того, ей сейчас не до серьёзных расследований, все мысли предстоящими экзаменами и дипломом заняты, и это тоже можно было понять. Пусть защитится, а там... Он прекрасно знал, на что она способна!

   В тот день, вернувшись домой, Виктория села писать диплом и проработала до глубокой ночи. В целом он был почти готов, оставались лишь какие-то мелкие доработки. Она почти добилась своей цели. Хотя почему - «почти»? Она ведь, несмотря на молодость, имеет внушительный опыт, у многих этого нет. Зато у неё, в отличие от многих, не будет личного счастья, тихонько и горестно вздохнула она. За всю жизнь было несколько месяцев безоблачной радости, когда она чувствовала себя любимой и нужной, и это наверное всё, что ей дано — просто почувствовать вкус, но не наслаждаться постоянно. Хоть и нельзя приказать сердцу не любить... Ведь даже Саша ей постоянно говорит — прислушивайся к сердцу, интуиции. Вот потому она и знает, что себя обманывать и бегать от себя бессмысленно. Она по-прежнему любит Вадима. Несмотря ни на что. И почему-то в глубине души было ощущение, что и он её не забывает. Ей вспомнились строчки его письма — они слишком разные, и дороги по жизни у них разные, слишком сложно будет соединиться, несмотря на чувства... Значит, он не отрицал, что и у него эти чувства были. По крайней мере, на тот момент. Порой она жалела, что не сказала ему о том, что ждёт ребёнка, чуть раньше, ну хоть на пару дней раньше... И возможно, всё было бы иначе...

   Она снова вздохнула — ведь запретила себе все мысли с употреблением сослагательного наклонения, никто и никогда не узнает, как всё могло бы быть, всё произошедшее не исправить. Этот путь многому её научил и в конечном итоге привёл её к человеку, который ей очень помогает. Не каждому такой шанс выпадает. Она за всё была бесконечно благодарна и Саше, и Сергею, и Кириллу, и Марине, и Егорычу. У неё хорошая армия поддержки, отличная и любимая работа, скоро она получит диплом. Наверное и не надо требовать большего.

   Ей удалось собрать и склеить осколки своего сердца. Она проделала ювелирную работу, и мало кто догадывался обо всём, что ей пришлось пережить. Кроме тех, кто действительно близко её знал и от кого тайн быть не могло. Она была всё такой же приветливой и уважительной, всё та же улыбка на губах, и мало кто обращал внимание на потухшие глаза... Вновь разжечь в них огонь мог только один человек, но... Вряд ли они встретятся впредь, и этот факт надо принять. Порой ей нестерпимо хотелось позвонить ему, услышать в трубке его неповторимый голос, но она сдерживала себя, понимая, что к прошлому возврата нет. Вместо этого брала в руки эспандер, помня советы Саши и Сергея, разрабатывала руки, или делала гимнастику, разрабатывая ноги и тело в целом. Это изгоняло ненужные мысли и притупляло чувства, которые не имели права на существование...

   Вот так прошёл остаток января и почти весь февраль. Диплом был написан, оставалось лишь оформить его, но расслабиться она не могла — начала готовиться к предстоящей решающей сессии. Хотя ей особо не приходилось ничего учить и зубрить, она обладала способностью запоминать материал на стадии изучения, потом лишь немного повторяла, освежая в памяти.

   Ей повезло, что преподаватели позволили в индивидуальном порядке сдать все хвосты, накопившиеся за время болезни. Иначе она потеряла бы целый год. А так всё произойдёт вовремя. Да, было очень непросто с учётом того, что нужно было находить время и для встреч с Александром, и особенно — для самостоятельной работы над собой. Но, пройдя определённый путь, она поняла, что ничего невозможного нет. К концу февраля она почувствовала, что ей теперь и на ногу наступать легче, и пальцы на левой руке разгладились немного, она может выпрямить кисть, и костяшки выпирают не так заметно. Но она не собиралась останавливаться на достигнутом. И старалась распределить время для всего так, чтоб почти не оставалось возможности на ненужные мысли...

   Однажды, в конце февраля, она искала в интернете информацию об одной клинике, специализирующейся на офтальмологических операциях — её один из коллег попросил навести справки, и вдруг на глаза попалось знакомое название... Она сначала не поверила глазам, но тут же поняла, что это реклама радиостанции, на которой работает Вадим. Скопировав всю необходимую информацию о клинике, она вернулась к поисковой строке и ввела название радиостанции. Появилась ссылка на сайт, она нажала её и вошла на главную страницу. Ей было это интересно и с профессиональной точки зрения в том числе. Она отметила, что разработчики сайта предусмотрели всё — имелась общая информация о данном СМИ, был раздел новостей, где можно было прочесть всё, что выпускалось в эфир. Были также размещены анонсы акций, планируемых в эфире и кнопка прямого эфира. У Виктории внутри что-то ёкнуло, когда она увидела её. Это означало, что его можно слушать... Так просто — найти сайт в нужный час, нажать эту кнопку и... Но сегодня выходной, а она помнила, что его смены в будни.

   Она продолжила с интересом изучать рубрики сайта и увидела надпись «форум». А это что? Открыв раздел, она увидела, что здесь созданы различные темы для общения, в которых принимают участие сами радиослушатели. Тут же был раздел, на который она поначалу не обратила внимания, а когда прочитала «гостевые книги ведущих», почувствовала, как её бросило в жар. Это же значило, что... Она должна была пройти мимо, не открывать его, но не сумела противостоять соблазну взглянуть хоть одним глазком. Она поначалу подумала, что тут общаются все ведущие под одной рубрикой, но оказалось, что у каждого была своя «книга». В правом верхнем углу имелась небольшая фотография и информация о ведущем. И тут Виктория не сдержала дрожи, увидев его фото. Это же то самое... Сделанное в один из прекраснейших моментов её жизни... Почему, ну почему он выбрал именно это?! У него что, иных не было? Слёзы потекли по её лицу, и в памяти, как в калейдоскопе, всплывали счастливые моменты с ним рядом... На сей раз она дала волю слезам, чувствуя, что больше не может держать всё в себе. Выплакавшись, она почувствовала себя легче. И продолжила изучать его гостевую. Под фото имелось немного информации о нём — сколько лет работает и время в эфире, а также цитата: «Если вам улыбнулось счастье, держите его крепко, обеими руками, а если понадобится, то и ногами, не обращая внимания ни на кого, потому что это только ваше счастье. Его трудно обрести и легко потерять...»

   Когда она это прочла, ей снова не удалось сдержать дрожь, показалось, что эти слова обращены от него лично к ней... Словно извинение, а может и что-то типа наставления... Господи, перестанет ли она когда-нибудь думать о нём? Зачем, ну зачем она вошла на этот сайт и нашла его гостевую...

   Ей казалось, что за прошедшие месяцы чувства притупились, она перестала связывать с ним каждую свою мысль, вообще больше концентрировалась на чувствах, чем на мыслях, как её и учил Саша. Она была очень прилежной ученицей и многое схватывала на лету, его метод работы с пациентами уже не казался ей странным после того, как проявились первые результаты. Но всё, что было связано с Вадимом, и было ведь связано с чувствами. Гораздо больше, чем с эмоциями. Им тоже было место, особенно в первые месяцы после того письма, но она преодолела это. Она не желала ему зла, несмотря ни на что. Наоборот, ей хотелось верить, что, вычеркнув её из жизни, он найдёт своё настоящее счастье. А может, уже нашёл. Не этому ли счастью он посвятил цитату?..

   Если с эмоциями она справиться сумела, то с чувствами по отношению к нему всё было сложнее. А потому очень больно было представить, что рядом с ним может быть другая. От одной мысли об этом сердце будто сжималось тисками. Она понимала, что нужно смириться с реальностью. Они никогда вместе не будут. И точка. Чувства её не являются здесь определяющими.

   Она решилась открыть записи гостевой. Пробежав глазами по странице, ей захотелось смеяться и плакать одновременно. Она ведь и не подозревала, сколько у Вадима поклонников и особенно поклонниц, которые, оказывается, давно следят за его эфирами, а теперь, когда появилась возможность личного, хоть и виртуального, общения, забрасывают его страничку признаниями и не всегда корректными вопросами. Много реплик и мнений было связано с его внешностью — тут можно было бы заработать сахарный диабет, если перевести все реплики в сладости... Ну да, все узнали, как он выглядит лишь недавно. Были и попытки выяснить семейное положение, но тут хозяин гостевой был непоколебим, хранил тайну за семью печатями, хотя использовал обтекаемые формулировки: «У каждого из нас в жизни был или есть человек, укравший часть сердца...» А когда особо дотошные пытались выяснить, могут ли они претендовать на оставшуюся часть его сердца, он лишь улыбками отписывался, упомянув лишь раз что-то типа: «Оставьте мне хоть кусочек, оно же моё...» Виктория не сдерживала улыбки, читая это. Но по этим шутливым репликам вовсе нельзя было судить о его настоящих чувствах. Она точно знала лишь то, что в те двадцать дней в Москве и потом ещё десять тут, во Владивостоке, он был с ней настоящим. Она кожей ощущала всю искренность его чувств, слов, поцелуев, прикосновений... Но тогда почему, почему?!.. Зачем то бессмысленно жестокое письмо и...

   Будучи наедине с собой, она могла поразмыслить здраво и понимала, что за такой короткий срок разлуки после их совместных новогодних каникул чувства его не могли вот так запросто исчезнуть. Он или другую встретил, о чём побоялся напрямую сообщить — а в итоге сделал ещё хуже, гораздо хуже... - или же... Она боялась додумать эту мысль до конца... Или же он побоялся чего-то другого, но чувства его к ней остались прежними...

   Усилием воли она отбросила бесполезные теперь рассуждения и закрыла сайт, решив для себя пореже сюда заходить. Или вообще никогда. И зачем только ей на глаза попалась эта реклама... Лучше бы она ничего не видела и не знала... Эта страница её жизни закрыта. Ни к чему беспочвенные иллюзии. Он в своё время чётко дал понять, что у каждого из них свой путь. Вот она и идёт по своему, и продолжит идти, несмотря ни на что.

   У неё было две приоритетные цели — благополучно сдать все экзамены и защитить диплом, а также продолжать занятия с Сашей и развивать подвижность. Она не может изменить прошлое, но будущее в её руках. Вот она и продолжит жить так же, как и жила. Надо забыть, что видела этот сайт и остальное... Хоть чувства её никуда не исчезли — она очень ясно поняла это в тот момент, когда открыла его гостевую и увидела фото — но не нужно на них зацикливаться. Надо сосредоточиться на ином.

   Виктория выключила компьютер и взяла в руки эспандер. Позанимавшись, пересела в кресло, закрыла глаза и расслабилась, чувствуя, что вся энергетика сосредоточена в позвоночнике и руках. Надо разогнать её, чтоб завтра не было жуткой боли. Она три раза подряд выполнила упражнение, которому научил её Саша и почувствовала себя легче. Встала и пошла на кухню, намереваясь немного поужинать. Приготовила салат, заварила чашку чая, добавив туда капельку мёда — сахар она не ела уже очень давно, с детства практически... А потому и кофе тоже с мёдом любила, и Вадима приучила...

   Ну вот опять, вздохнула она, отхлёбывая чай. Ни упражнения, ни крайняя степень усталости не могут изгнать его из её сердца. За что бы она ни взялась, он как будто стоял у неё за спиной всегда... Потому что он всегда в её сердце и никакими силами не изгнать его оттуда. Ей придётся жить без него, она и дальше будет двигаться по жизни к поставленным целям, но никогда не будет рядом никого другого. Потому что никто ей не нужен. Только он.