Что за беда сколок раскалывается?

Заметки о новой истории ростовского кружева

Представление о том, как плести кружева, я получила из журнала... «Юный техник». В некий момент истории этого популярного журнала (в середине 1970-х годов) редакция предприняла публикацию материалов о различных видах народных промыслов – с краткой историей, описанием технологий, фотографиями и схемами.

Эмаль перегородчатая, ковроткачество, лозоплетение, макраме, резьба по дереву... Среди прочего было представлено вот это самое кружево, исполняемое на валике, утыканном булавками. Это было настоящее кружево, плетеное – не банальное вязанье с помощью крючка.

Технология вкратце следующая. Работа ведется с помощью коклюшек на валике (подушке в виде цилиндра), набивка его должна быть очень плотной, размещается валик на подставке.

Коклюшки – фигурные палочки с шейками. Это основной инструмент для плетения кружев, на пары этих коклюшек навиваются нитки.

При перебрасывании коклюшек нити и переплетаются, образуя узор. Нужные для переплетения места закрепляются на подушке по особой схеме булавками. Булавки же потребны особенные (ни в коем случае не старинные «советские» – с петельным ушком, за которое нитка цеплялась).

У булавки – головка шариком – чтоб палец не проколоть... А особая схема не в голове кружевницы держится, но представляет собой рисунок схематический, сколок, закрепленный на подушке. Общие сведения отложились в глубинах памяти.

Чтобы вспомниться спустя десятилетия, в ходе знакомства с выставкой «Русский кружевной сколок из музеев Ростова и Вологды». Конечно, в том старинном «Юном технике» речь шла именно о вологодском кружеве. Валик, коклюшки, сколок – эти «инструменты» по сию пору в ходу у кружевниц Вологды.

Обо всех остальных центрах кружевоплетения (Торжок, Елец, Ростов Великий, Калязин, Рязань и прочая, и прочая) тогда широкая публика не ведала, вологодское же, выжившее в советские времена, было на слуху.

В Вологде тогда на кружевниц учили не в светелках – в профтехучилище. Промысел там и сейчас жив-здоров, его продукция востребована потребителем.

Все прочие центры кружевоплетения по большей части числятся бывшими, лишь немногие энтузиасты пытаются воспроизводить по музейным экспонатам старинные кружева. Плоды их деятельности выставляются в художественных салонах, присутствуют на специализированных выставках.

Но вот чего нет на этих выставках – сколков! Сколок, как уже сказано выше, – это рисунок кружева. Даже не рисунок – чертеж, технологическая карта. Он содержит, во-первых, очертания будущего кружева, во-вторых, схему плетения, в-третьих, указывает, где должны при плетении помещаться булавки. Впервые в России сколок стал темой музейной выставки в марте 2009 года, в музее-заповеднике «Ростовский кремль».

Почему же именно в этом музее удалось сделать такую выставку? Музей был обязан такой возможностью Я.Н. Щапову, доктору исторических наук, члену-корреспонденту Академии наук России.

Щаповы – старинная ростовская купеческая фамилия, представителям рода Щаповых принадлежало несколько домов в Ростове Великом. В архиве семьи и сохранилась роскошная коллекция сколков, которую Ярослав Николаевич в 2008 году подарил Ростовскому музею. Сколки эти датированы, они относятся к первой половине XIX века.

Дар Я. Н. Щапова сразу сделал Ростовский музей владельцем самой крупной в России коллекции сколков. Специалисты отмечают уникальность этого собрания. Предметы, ее составляющие, – отличной сохранности, они «авторские» – известны их владелицы, ростовские мастерицы В. И. Гогина и А. Ф. Пономарева.

Вологодские коллеги по-хорошему завидуют ростовским музейщикам: в Вологодском музее сколки тоже имеются, но гораздо более поздние, худшей сохранности. И понятно, почему – у вологодских мастериц сколки были и остаются орудием труда, они, что называется, в работе, в постоянном использовании. Поскольку материалом для изготовления сколка в подавляющем большинстве случаев служит бумага – ясно, что срок жизни «технологической карты» невелик.

От частого употребления сколки раскалывались: от повторного втыкания булавок отверстия увеличивались, четкость рисунка терялась. Поэтому мастерицам время от времени приходится подклеивать, а то и возобновлять сколки. И на подклейку идет все более или менее подходящее.

Например, в XIX веке очень подходящим материалом оказывалась... плотная гербовая бумага, на которой писались различные документы. Или же – тоже достаточно плотная бумага оберточная. Или – отработанные детские ученические тетрадки. Вот такие они, вологодские сколки – склеенные, сшитые из разновременных документов полосы бумаги.

Свою лепту в «оформление» сколка вносили и мастерицы – на сколках они оставляли записи либо производственного характера (разъяснения по плетению кружева), либо бытового – типа того, что в старину писцы на полях рукописей делали.

Но вернемся к ростовской коллекции. Сколки прекрасной сохранности – не расколотые. Датированные, авторские, использовавшиеся нечасто, только одной мастерицей – самой хозяйкой... Кстати, это говорит еще и о том, что изготовление кружев ростовскими мастерицами носило характер, что называется, непромысловый. Плели – чтоб украсить одежды свои и близких.

О том, как смотрелись такие украшения на ростовских купчихах, дают представление живописные полотна из картинной галереи того же музея «Ростовский кремль». Например, выполненный неизвестным художником в 1830-е годы (то есть – в тот самый период, которым датируется ростовская коллекция сколков) портрет Е. И. Кайдаловой. Я. Н. Щапов, передавая в музей собрание, выполнил описание ее. И одним из условий дарения сделал обязательную публикацию каталога.

В конце 2009 года это условие было выполнено, хорошо изданный каталог «Ростовские старинные кружевные сколки из собрания Щаповых» (авторы – Е. В. Брюханова и Я. Н. Щапов) вышел в свет. Этот каталог сразу же стал предметом вожделения не только музейщиков – специалистов по тканям и кружеву, но и, в большей степени, – современных кружевниц.

Под руководством известной исследовательницы традиционного русского кружева И. Е. Белозеровой эти мастерицы уже попытались воспроизвести традиционное ростовское кружево. Оказалось, сделать это весьма сложно – не на современные, фабричного производства, нити рассчитаны эти сколки.

Выходит, под старинные сколки требуется реконструкция всего производственного цикла – от получения сырья и ручного прядения.

Не оживает ли у вас, дорогой читатель, в памяти: «В низенькой светелке /Огонек горит, /Молодая пряха /Под окном сидит...». Помимо рассуждений о девичьей доле, о милом друге в песне есть и указания по технологии прядения: «Прясть так надо туго, /Нить не обрывать, /Дорогого друга /Любить, не забывать!».

Насколько процесс воспроизводим во всех своих деталях – трудно судить. Главное же – промысел, о котором до недавнего времени было известно очень мало, промысел угасший, вдруг предстал перед специалистами и ценителями максимально полно.