Находка в горах

***

Закатное солнце посылало прощальные лучи. Лагерь уже был разбит. Теперь оставалось только одно: насладиться заслуженным отдыхом после дневного перехода.

Он в удовольствие потянулся, чтобы размять напряженные за день мышцы, а в голове пронеслись мысли:

«Как же приятно сбросить тяжесть рюкзака и ботинок. Именно в этот момент возникает острое ощущение легкости и свободы.

Мир прекрасен и ты будто паришь среди красот природы!

А мы выбрали, однако, весьма интересное место для ночевки. Прогуляюсь-ка я в окрестностях перед сном, налегке».

Еще раз окинув взглядом лагерь, он предоставил ногам самим выбрать направление. В итоге они его привели в какие-то заросли у стены скалы. Место ему показалось стрёмным, и он хотел было поворачивать назад, но услышал жалостливое не то мяуканье, не то всхлипывание. Парень застыл и прислушался, вглядываясь в заросли, но так ничего и не разглядел.

«Может послышалось? – попытался сам себя убедить. – Но звук был такой отчетливый. И такой жалобный, будто кто-то в безысходности. Тому, кто издал этот звук, явно нужна помощь. В любом случае это не моё дело конечно…»

Но его ноги тем временем подбирались поближе к кустам.

«И куда меня только несёт?! – мелькнуло в голове».

За кустами оказался широкий неглубокий сухой колодец, в котором сидела на корточках маленькая девочка. Она спрятала лицо на коленях и накрыла голову руками. Её плечи подрагивали. Она плакала.

«Странно. Здесь не очень глубоко, – удивился он. – Вон на той стенке есть уступы и, если постараться, то даже с её ростом можно вылезти. Почему же она тут сидит и плачет?..

Стоп!!!

Откуда в этой глуши девочка?!!»

– Эй… – тихонько окликнул он, но девчонка тут же замерла. Услышала. Через несколько секунд она опустила руки, оперлась ими об землю и подняла голову.

«Что за чертовщина?! У меня что, горняшка* началась?!»

На голове у девочки красовалась пара настоящих кошачьих ушек. Он пораженно раскрыл рот и пялился на это чудо, в то время как на него уставилась пара больших выразительных глаз с расширенными, но всё же, вертикальными зрачками. Один – ярко зелёный, а другой – насыщенно карий, и оба были полны слёз. Девочка обреченно шмыгнула носом, нервно дёрнула ушами и длинным хвостом с кисточкой на конце, который, оказывается, тоже был в наличии. А затем слегка приоткрыла рот, и снова раздался звук, привлекший сюда парня, и который на этот раз вывел его из ступора.

«Так. Без паники! Держи себя в руках.

Если порыться в памяти, то где-то когда-то я читал некую легенду, будто в этих местах давным-давно обитали подобные создания. Кажись они разумные. То есть у них больше от человека, нежели от кошки.

Ох-ё!

Бред!

В голове каша.

Может ну его?..

Спетлять потихоньку, типа я ничего и не слышал, и не видел?..

Ну почему она так жалобно и умоляюще на меня смотрит?!!

Я просто не могу оставить такое милое и хрупкое создание…»

– Ты не можешь выбраться оттуда?

Девочка-кошка утвердительно кивнула.

– Сейчас я тебя вытащу.

Он без особого труда спустился в колодец и остановился в паре шагов от неё. Девочка смотрела на него всё с той же мольбой, не отводя глаз и даже не моргая.

– Ну что? Давай выбираться. Сможешь мне залезть на спину? – он дружелюбно улыбнулся и присел напротив, но дивное создание даже не шелохнулось, продолжая впиваться в него взглядом. Он протянул было к ней руку, но девчонка вся сжалась и слегка отстранилась. В её глазах отплясывал бешеный танец необъятный страх. От осознания того, что эта девушка до смерти его боится, ему стало не по себе. Непонятно откуда и почему появилось дикое желание нежно обнять, ласково погладить по голове, прижать к себе и успокоить этого маленького затравленного зверька.

– Да не бойся ты так! Я хочу тебе помочь, – он старался вложить как можно больше нежности и заботы в свой голос. – Ну же? Иди ко мне.

Он плавно придвинулся ближе, и попытался провести рукой по её макушке, но та лишь отшатнулась и вжалась спиной в стенку.

– Не надо меня бояться. Я позабочусь о тебе маленькая.

Услышав эти слова, во взгляде девчонки что-то переменилось, а что именно он так и не смог понять. Но почему-то понял, что теперь можно без либо-каких опасений прикоснуться к ней. Он ласково, почти не касаясь, погладил её по голове. Затем очень аккуратно водрузил к себе на плечи, вылез из колодца и направился в сторону лагеря. Девочка же прижалась к его спине всем телом и, уткнувшись носом ему в макушку, перестала дрожать.

«Н-дам! Вот так прогулялся себе перед сном – ничё не скажешь, однако!»

***


Он проснулся от чириканья птичек. По палатке скользил одинокий утренний луч солнца. Открыл глаза, тихонько зевнул, а затем с умилением посмотрел на странное создание, которое сладко спало, всеми конечностями обхватив его руку и прижавшись щекой к его плечу. Она тихонько посапывала, и на её лице отражались беззаботность и удовольствие. Не удержавшись, он ласково почесал её за ушком, а в ответ услышал довольное урчание и её губы растянулись в блаженной улыбке.

«Эх, чудо моё ты ушастое, что же мне с тобой делать-то? – размышляя, он продолжал её гладить. – Поход-то уже заканчивается. Мне нужно возвращаться в город…

Друзья конечно восприняли её появление в лагере весьма адекватно, хотя и были ошарашены. А вот она…

Похоже, она никого не признает и не празднует, кроме меня. Шипит и рычит на любого, кто пытается к ней приблизиться. Соседу вон вообще лицо переполосовала за то, что тот хотел прикоснуться к ней…

И всё же, кто ты милое строптивое создание?

Попытки разговорить её не дали результатов, но нашу речь она явно понимает. Ест то же, что и мы. Беспричинной агрессии не проявляет – легкие игривые покусывания моих ушей, шеи и плеч – не считаются. В повадках слегка эгоистична и строптива. И, самое интересное, от меня – ни на шаг, игнорируя всех вокруг…»

Его размышления прервало копошение Соседа. Пора было вставать. Всеобщий подъем, и в путь.

***


Наступил вечер. Маршрут почти закончен. Сегодня последняя ночевка «на высоте». Завтра – спуск в поселок.

Он сидел на склоне и размышлял о сложившейся ситуации, разглядывая просторы. Напрашивался неприятный вывод: скорей всего её лучше оставить здесь…

– Муррр… – услышал он за спиной и почувствовал осторожное мягкое прикосновение к плечу. Он повернул голову и встретился взглядом с разноцветными глазами, в которых горькой полынью разрастались грусть и беспокойство. Он улыбнулся, и уже привычно погладил её по голове, почесывая за ушком. Но она не отреагировала, как обычно, а лишь уныло опустила голову, свесив уши, тихонечко вздохнула. Затем выпрямилась и выдала:

– Ты ведь чем-то обеспокоен, я права?

От неожиданности он некоторое время собирал разбежавшиеся от её голоса мысли. После, убрав руку с её головы, сказал:

– Всё-таки ты умеешь говорить.

– Да.

– А почему до сих пор молчала? Ведь Сосед пытался тебя разговорить?

Она горделиво повернула голову в бок, возмущенно водила хвостом со стороны в сторону:

– Сам бы лучше попытался, – буркнула.

– То есть, ты хочешь сказать, что если бы я к тебе обращался, ты бы ответила?

– Весьма вероятно! – отрезала она, продолжая яростно, но плавно мотать хвостом.

Некоторое время он следил за перемещением хвоста, а потом, не удержавшись, схватил его в кулак. Девчонка аж подскочила от неожиданности и удивленно уставилась на него, широко раскрыв вертикальные зрачки.

– Так кто же ты хвостато-ушастое разноглазое строптивое чудище? – спросил он скорее у хвоста, чем у неё самой.

– Я… – она тяжело вздохнула и присела рядом. – Моя раса называется неко-тами**. Когда-то здесь было много, таких как я. Но это было давным-давно. Мы компаньоны, то есть спутники, то есть помощники. Я не знаю, как правильно выразиться. Мы разбираемся в травах, умеем лечить разные болезни, хорошо и быстро обучаемся. Часто выбираем себе в напарники человека и заключаем с ним договор. Но это всё давно сгинуло в камнях и поросло мхом.

– Выходит ты последняя из своего рода? – он наконец-то оторвал взгляд от зажатого в кулаке хвоста и перевел его на лицо собеседницы. Впервые за десять дней он не смог прочитать ничегошеньки в её выражении. От этого стало неуютно и почему-то грустно.

– Да. Я последняя. Уже давно последняя… Кстати, мы почти бессмертны и не можем себя убить, – в её голосе было сплошное безразличие с отголосками забытого сожаления.

– А у тебя тоже есть партнер?

– Да. Был.

– И где же он? Наверняка, он тебя уже обыскался.

– Я же говорю – был. Его больше нет в этом мире.

– Он умер?

– Его убили. Давно. Давным-давно.

Между ними повисла вязкая тишина. Он был в растерянности. Голова опустела. Все слова разбежались, будто у них запланирована игра в прятки.

– Он был травником-отшельником, – её голос звучал отстранено, и сочился давно забытой болью. – Я с ним познакомилась, когда была еще совсем крохой – еле говорить научилась. Своих родителей я не помню. Наверное, их отловили и извели. Тогда на нас вели охоту. Считалось, что мы приносили своим напарникам богатство и благополучие. Вот нас и отлавливали, как зверей, заставляя заключать договор. Но так нельзя. Если нас принудить заключить контракт, мы теряем жизненную силу, чахнем и умираем. Это должно быть обоюдное желание. Заключая договор, мы дарим всю себя целиком и полностью, и душой, и телом. А в случае смерти человека погибает и его неко-тами.

– Но тогда…

– Но тогда почему я до сих пор жива? – на её лице скользнула измученная ухмылка. – А я особая. Хоть я и считала того человека своим напарником, но он так не думал и не хотел этого. Он не коснулся меня даже пальцем. Он просто заботился обо мне, а я была рядом. А еще он утверждал, что я ре-ин-кар-на-ци-я его любимой умершей жены и просто обязана быть счастлива, но уже не с ним, а с его последующим воплощением.

На секунду она замолчала. Потом продолжила, со злобой выплевывая слова:

– Однажды, из-за его длинного языка, ловцы узнали, что у нас не заключен договор, и пришли за мной. Меня он спрятал в потайном подвале. Его же сожгли заживо в хибаре. Я сидела под землей и слышала его предсмертные стоны, ощущала запах его пережаренной плоти, но выбраться не могла…

Её начала бить мелкая дрожь. Он, спохватившись, выпустил хвост из руки, прижал её к себе, крепко обнимая.

– Не надо больше. Не вспоминай. Не рассказывай, – он успокаивающе гладил её ушки.

– А больше вспоминать и рассказывать нечего. Ты не переживай. Уже не больно и почти не страшно. Ведь это было давным-давно, – она аккуратно высвободилась из его объятий и уставилась бесчувственным взором в диск полной луны, которая давно уже сменила закатное солнце. – С тех пор я и блуждаю здесь одна. Без смысла. Без цели. Просто превращаю кислород и пищу в отходы. Все жду и жду, пока меня кто-то найдет. Ведь не может быть, чтобы Он зря сохранил мне жизнь. Он меня любил и хотел, чтобы я жила и радовалась. А я не могу радоваться одинокой жизни. Мне нужна вторая половина меня – мой напарник. Тот, с кем я смогла бы заключить договор, и подарить всю себя без остатка. Только тогда я смогу действительно жить. А так – я просто бесцельно плутаю по свету. Но вот, в моей жизни, появился ты. Тебе удалось разогнать мою беспросветную грусть…

Она повернулась к нему и бережно провела кончиками пальцев по его щеке. Её глаза излучали безграничную нежность. Он неосознанно накрыл её руку своей ладонью, задержав ту на своей щеке, и удовлетворенно прикрыл глаза.

– Забери меня отсюда, пожалуйста! Ведь это невыносимо больно скитаться вечно в одиночестве. Вечность должна быть разделена надвое. Только тогда она дарит радость. Я не прошу меня любить. Мне будет достаточно заботы и внимания. Я буду тебе помогать, чем смогу. Я неплохо готовлю. Умею вести домашние дела. Если нужно, могу еще многому научиться. Я хочу знать о тебе всё-всё-всё. Мне так будет легче. Ты можешь рассказать мне что угодно – я всё приму – ты – это ты. Рядом с тобой я смогу всё – ибо чувствую в тебе свой такой долгожданный недостающий фрагмент размером в половину. Честно-честно, я постараюсь не приносить тебе хлопот и никуда не исчезну, пока ты сам этого не захочешь… Сама я смогу уйти только тогда, когда буду уверенна, что приношу тебе несчастье. Но и в таком случае я обязательно все объясню и попрощаюсь. Но… Но только не бросай меня здесь одну. Мне тебя подарили горы, прошу, не отдавай меня обратно в чащу грусти, тоски и скитаний.

Она умолкла и тихонько всхлипнула, глотая ненужные слёзы. Затем забралась к нему на колени, свернувшись, уткнулась носом в его шею. А он не сопротивлялся и, обняв за плечи, начал гладить её шею. Задумчиво глядел на луну, которая высоко поднялась в небе, купая их в своем завораживающем свете. Вот так они и сидели, прижавшись друг к другу.

– Я уже сделала свой выбор, – тихонько прошептала ему на ушко. – Я выбрала тебя. Осталась самая малость, но она решает всё – чтобы ты тоже выбрал меня…

____________

*горняшка - разговорное название "горной болезни", суть которой в том, что на значительной высоте над уровнем моря, из-за нехватки кислорода и прочего, наблюдается общая слабость человека, головокружение. Может сопровождаться галлюцинациями, неадекватным поведением

** неко-тами - раса существ, придуманная мной - автором. "неко" с японского означает "кошка", "тами", опять же с японского, - "народ, подданные". То есть название условно можно расшифровать как "Народ кошек"