Парное молоко

               Лето – горячая пора во всем показателям.
            Это как в температурном,  так и в трудовом понятии,одним словом потогонное время года.
           Хуторской полдень это полное отсутствие народа на улице и только речка наполнена купающимися и загорающими представителями молодого поколения.
          И вот в один из таких дней, когда солнце стояло в зените и нещадно палило своими лучами всё и вся, Колька и я обходили местные окрестности под горой в районе фермы.
              Это наследственное развлечение хуторского разлива, передаваемое от старших ребят младшим.
                Бродили по берегу вдоль болота,  пугая местных лягушек, которые ловко  ныряли в болото и там прятались в тине, сделав несколько обманчивых движений, взмутив вокруг себя воду и прижавшись ко дну, ждали своего часа, когда опасность минует и снова можно будет выбраться на берег и погреться на солнышке.
            Черепахи же по несколько экземпляров сидели на упавшем прошлогоднем камыше, прогревали свои костяные панцири под  палящим летним солнцем.
           Завидев нас с Колькой идущих воль берега, с шумом, высоко задрав головы  и неуклюже перебирая лапами,  бежали по камышу и сваливались в воду.
          Эта неуклюжесть и комичность, с которой передвигались черепахи, вызывали у нас смех и весёлое настроение.
               А вот со змеями ситуация была противоположной с нашей стороны, это теперь мы шарахались от них и тем самым пугали ужей и гадюк.
           Самое большое скопление змей, где они на середине  болотных троп прогревались на солнце,  находилось там, где болото подходило к основанию горы, а наверху были силосные ямы.
            Здесь, наверно проживали самые жирные гадюки всего болота под горой.
             Походили, погуляли  мы вдоль «осетинского»  болота, время было слегка послеобеденное,  решили возвращаться в хутор, хотелось пить и хотелось есть.
                Попить можно  было и  здесь у родника под горой или у колодца с колодой, тут же не далеко, но количество прыгающих и плавающих лягушек в них вызывало у нас брезгливость.
            Мы поднялись на гору по извозу  и оказались у фермы, прямо посередине строения.
          Здесь в этом строении фермы был южный вход.
            Слева и справа от входа было, что- то вроде забора с лавками.
         На заборе висели  вверх дном вымытые никелированные подойники, это такие вёдра, куда доярки доят молоко  и стеклянные банки,  одетые на штакетины, на лавках стояли перевёрнутые  фляги.
          Коровы стояли в корпусе на привязи, отсутствие базов для выгула тому была причиной, а вот из наличия людей ни души.
         Подошли с Колькой посмотрели, может здесь будет вода, чтобы напиться, ничего подобного, воды не было, а пить очень даже хотелось.
                И тогда Колька предложил подоить корову и напиться молока, благо здесь работала его мать  и частенько брала его с собой на дойку коров.
           Колька был в курсе всех дел на ферме и чётко ориентировался в данной ситуации. 
             Мой друг показал мне, что вот та корова, что стоит слева от входа, смирная и он как то пробовал подоить её под присмотром матери.
         Ну а так как у него есть опыт  юного дояра и корова его знает, снимаем стеклянную банку с забора и идём в корпус доить корову.
            Корова стояла и пережёвывала то, что успела  съесть  до обеда, на наше вторжение коровы  лениво повернули головы в нашу сторону и продолжали пережёвывать свой обед.
           Подошли к корове и стали решать, кто будет держать банку, а кто будет доить.
               Корова как то не дружелюбно повернула голову к нам, а вот как звали эту корову, уже забыл, Колька ведь называл и не раз. 
         И вот мы решили, я держу банку, а Колька как опытный дояр будет доить и к тому же корова должна же его помнить и отнесётся к нам с пониманием.
           Я двумя руками  поднёс банку под вымя, а Колька правой взялся за ближний к банке  сосок и потянул, корова лягнула ногой, банка с грохотом  полетела на пол (пол у яслей был деревянный, а проезд по центру фермы, опоры под деревянные столбы  и канавы с обеих сторон выложены были местным  выжженным кирпичом).
              Мы с Колькой резво отскочили назад, в проход.
          Банка  лежала под коровой, лезть за ней мне не хотелось, можно было от коровы получить и самому.
                Колька рискнул и достал банку, процесс повторили.
       Корова как  нам показалось,  смирилась со своей участью, мы уже надоили на дно банки молока, как опять она лягнула, и банка вновь полетела на пол.
        Молоко к большому сожалению вылилось, а банка улетела  ещё дальше под корову.
       Пришлось проявить невероятную настырность и продолжить начатое дело.
           Банку снова достали  и снова приступили к  добыче молока, корова стояла смирно и больше не брыкала ногой, пол литровую банку надоили  под самый верх.
          Отошли от коровы в проход и здесь, с таким трудом добытое парное молоко распили на двоих.
                Да такого вкусного молока, добытого своими руками, ещё не приходилось испробовать.
           Вышли из корпуса фермы, банку повесили на забор и пошли дальше по своим делам.
            Всё- то  время, что мы провели на ферме, не увидели там ни одного человека, по штатному расписанию ну хотя бы скотник должен же быть или он ушёл домой на обед.
            Наверно это было то время когда люди доверяли друг другу и не думали, что могут  прийти упыри и спереть  инвентарь с фермы,  свои же хуторяне жили дружно честно, не то, что сейчас.
             Были конечно и исключения, в семье ведь не без урода.