То, что... гл. 3 Высадка

                ВЫСАДКА
Последняя самая длинная, волнительная и бессонная ночь на межзвёздном корабле, и вот наконец настал этот долгожданный день, скорее всего, день больших жизненных перемен и испытаний в жизни каждого из мужчин, заключённых в многочисленных серых пластиковых ячейках межзвёздного транспорта. Повсюду чувствовалась подготовка к этому важному событию. Вокруг тесной камеры Лёсинхо постукивали соседи, собирая вещи в сумки. Слышались тяжёлые нервные и неуверенные шаги из стороны в сторону.

На этот раз завтрак выдали на час раньше обычного и сразу всю продуктовую норму на сутки. Здесь, на корабле, обеда уже не будет. Прошла общая команда по камерам о наборе всеми заключёнными питьевой воды в их металлические ёмкости.

Есть от нервного напряжения не хотелось, и Лёсинхо засунул свой завтрак и всю суточную еду в свою походную сумку, состоящую из прочного материала.

Вещей у каждого из мужчин было немного. Лёсинхо собрал их в считанные минуты, и что теперь делать, как коротать свободное и теперь медленно идущее время, он не знал. Он прилёг, но лежать не хотелось, не дремалось, хоть и всю ночь ему не спалось от нарастающего волнения.

«Что... что меня там ждёт? – спрашивал он себя неоднократно. – Мучение или быстрая смерть в желудке какого-нибудь гигантского монстра...?»

Возможно, что этим вопросом себя мучили и другие обречённые переселенцы этого космического корабля...

...Через некоторое время начали автоматически открываться ячейки камер верхних ярусов. Синтетическая обувь заключённых, издавая приближающийся топот по пластиковым трапам, с шумом медленно потекла к шлюзовой камере, где находился спускаемый на планету посадочный модуль. Все шаги мужчин были негромкие, осторожные, неуверенные и волнительные.

С резким, сильным щелчком открылся автоматически магнитный замок и камеры Лёсинхо. Выходя из неё, он зажмурился из-за резкого перепада освещения. Закинув свою тёмную сумку на плечо и выйдя из тесной камеры, он моментально стал частью медленного потока, состоящего из верениц мужчин-заключённых, одетых в тёмно-серые одинаковые одежды. Все медленно двигались в одном направлении, в шлюзовую камеру, к спускаемому аппарату.

Зайдя в спускаемый модуль, Лёсинхо увидел, что вся внутренняя часть спускаемого модуля была свободна от перегородок и креплений. Её площадь почти полностью была заполнена сидящими на блестящем металлическом полу молчаливыми заключёнными.

Не поднимая головы, не глядя по сторонам и на сидящих заключённых, присел и встревоженный Лёсинхо.

Практически сразу к нему с издёвкой обратился по пояс голый, весь в наколках, мужик, фигура которого показалась из серой массы сидящих мужчин.

- Ты чего здесь сел? – громко, играя на публику, спросил он и, наклонившись к нему, подёргал его за плечо своей сильной рукой.

- Тебе ближе к выходу! – прохрипел он. – Сначала выскочите вы все, накормите местных тварей своими телами, а потом спокойно выйдем мы! – он громко захохотал, и всё его мерзкое окружение тоже было вынуждено захохотать.

Лёсинхо, подняв голову и оглядев своих смеющихся соседей, понял, что сел рядом с группой насильников и убийц. Их серая тюремная одежда имела вставки из красных полос. У Лёсинхо такие полосы были зелёного цвета, как у преступника с самой легкой формой правонарушений. Ещё среди сидящих здесь мужчин имелась одежда с полосами жёлтого цвета. Преступления этих ссыльных были средними по тяжести.

Лёсинхо, несмотря никому в лицо, встал и двинулся подальше от этих злодеев. Он присел среди мужчин с зелёными и жёлтыми полосками, которые держались обособленно от этой смеющейся толпы.

«На свободе надо будет держаться от них подальше!» – подумал он, осторожно глядя на хохочащих рецидивистов.

Вокруг него сидели мужчины, которые были такие же напуганные и молчащие, как и он. Женщин здесь не было, эта экспедиция с каторжниками была полностью мужской.

Плотные металлические двери шлюзовой камеры межзвёздного корабля плотно закрылись. Через некоторое время открытые люки спускаемого аппарата с лёгким шелестом стали тоже закрываться. Повсеместно наступили давящие на сознание полумрак и тишина.

Сигнал о плотно закрытых дверях модуля поступил на главный пост управления. Там, получив эту информацию, запустили в действие программу на автоматический спуск модуля к поверхности планеты.

Выпустив воздух из шлюзовой камеры, вернее сказать, холодный забортный вакуум высосал весь воздух из камеры через её клапана и полностью уровнял давление снаружи корабля и внутри шлюзовой камеры. Под посадочным модулем межзвёздный корабль бесшумно раскрыл створки металлического пола, и посадочный модуль тихо провалился в холодную и мрачную космическую пропасть.

Среди сидящих обречённых мужчин стояла полная тишина... Теперь волновались все, даже кучка насильников и убийц. Их группа присмирела, посылая во все стороны взгляды, не сулящие ничего доброго...

Корабль через некоторое время начало немного потряхивать.

«Похоже, что начали входить в атмосферу планеты», – подумал Лёсинхо.

Тряска усилилась, и она была разной по своей силе и амплитуде... В воздухе появился слабый запах калёного железа. Освоившись в этой ситуации, группа со старшим, что полуголым сидел в наколках, начала вызывающе охать и кричать от каждого удара или качка корабля о неоднородности атмосферы неведомой планеты, очень быстро приближающейся им навстречу.

Постепенно тряска стала затихать. Затем началось мягкое планирование и поиск точного места посадки, контролируемого базовым межзвёздным кораблём с орбиты. Временами под летящим модулем возникали воздушные ямы, от попадания в которые у Лёсинхо появлялся неприятный приступ тошноты.

Над головами включились верхние тормозные излучатели, было слышно лишь их тихое шипение. Лёгкое качание из стороны в сторону и тряска постепенно утихли, стало понятно, что корабль нашёл точку посадки и неподвижно завис над ней.

Резко и с треском загорелось три электронных табло над пока ещё плотно закрытыми тремя дверями. В информации говорилось, что через десять минут после открытия шлюзов внутреннее помещение спускаемого модуля заполнится удушающим газом.

Это был надёжный способ очистить модуль от заключённых, так как конвойных на спускаемом модуле не было, потому что он полностью пилотировался автоматически, под полным контролем базового межзвёздного корабля, который остался на высокой орбите.

Загудела гидравлика открывания шлюзов, и на табло сразу включился таймер обратного десятиминутного отсчёта.

Шлюзы, ещё лишь немного открывшись, впустили в посадочный модуль чужеродный воздух, от которого все настороженные мужчины сразу закашляли, а яркий свет чужой планеты моментально слегка ослепил несколько сотен испуганных глаз.

Группа мужика с наколками, боясь не успеть выйти и отравиться газом, стали криками и пинками расчищать себе дорогу к выходу среди испуганных неизвестной реальностью заключённых.

Первые мужчины уже ступили в этот неведомый и яркий мир, но, отойдя несколько шагов от трапа модуля, грузно опускались на красноватую почву с сухой пожухлой травой, бросая тут же свои ставшие неподъёмными сумки. Лежачие стонали и охали, отползая, боясь быть заваленными другими заключёнными, выходящими из корпуса модуля.

Ступеньки трапа были с очень маленькими пролётами между собой. Необходимо было медленно, наступая на каждую ступеньку, спускаться, чтобы не поломать ног от новой сильной гравитации этой планеты.

Подступившая за время спуска тошнота от максимального волнения моментально прошла, и, немного жмурясь от яркости дня чужой планеты, Лёсинхо стал спускаться вниз. Ступив на пыльный красноватый грунт ногами, грудь и голова его ещё находилась на уровне пола спускаемого аппарата. Немного наклонившись и оглядевшись, не ощутив разницы в гравитации, Лёсинхо с лёгкостью забросил на плечо сумку и, наклонившись, чтобы не удариться головой о корпус модуля, сделал вперёд пару шагов. Внезапно своими ногами и спиной он ощутил огромную тяжесть своего тела и весящей на плече сумки. В голове мелькнуло, что на него кто-то спрыгнул из люка корабля. Падая от непосильной тяжести в горячую красноватую пыль, он обернулся и увидел, что на него никто не прыгал, просто выйдя из радиуса гравитационной защиты корабля, он принял полную нагрузку притяжения этой планеты на своё не привыкшее к такой гравитации тело. Да и вдобавок полугодовое заточение в маленькой камере ослабило все двигательные мышцы ног и тела.

Ошарашенный своим новым весом, он, медленно волоча свою сумку, стал отползать от трапа, чтобы не оказаться под телами других, выходящих из модуля и падающих под ним на грунт заключённых.

Было очень жарко. Безжалостно палило светило этой планеты. Часть высадившихся заключённых оставались в тени корабля, который пока ещё неподвижно зависал над этой горячей безжизненной поляной...

Все мужчины тихо и настороженно расположились лёжа, привыкая к новому воздуху и притяжению. Воздух носил в себе множество непонятных запахов, которые имели в своём составе и приятные, и неприятные оттенки. Пока всё это было непонятного происхождения на этой чужой планете.

Из-за огромной яркости света и большого количества заключённых, расположившихся вокруг Лёсинхо, мужчина не имел никакой возможности хорошо оглядеться по сторонам.

Вскоре начался звуковой предупреждающий десятисекундный обратный отсчёт внутри модуля. Уже несколько минут, как все вышли наружу и просто смотрели на зависающий дискообразный серебристый корабль – последнее и единственное напоминание о далёкой родной планете Югрос. Отсчёт закончился, и с еле слышным шелестом началось заполнение опустевших от людей камер корабля голубоватым удушающим газом.

Через минуту после этого внешние шлюзы модуля начали медленно закрываться. Вдруг изнутри раздался дикий вопль, и из модуля на поляну выпрыгнул один из последних заключённых. По какой причине он там находился, было нетрудно догадаться. Видно, что он хотел вернуться обратно на орбиту в базовый межзвёздный корабль, но, естественно, никакая мокрая маска из выданных салфеток, находящихся в его сумке, ему не помогла. С бешеными глазами, полными слёз, с появившейся рвотой, весь красный, он выпрыгнул прямо на сухую траву, так как трапы у выходов уже были автоматически убраны. Раздался хруст его переломанных костей ног, его сумка покатилась на лежащих мужчин, напуганных увиденным зрелищем. Он завыл и, теряя сознание, стал затихать. Шансов остаться в живых у него не было. Газ сделал своё гадкое дело…

Прочные створки широких люков модуля полностью закрылись, не оставив на его металлической поверхности каких-либо заметных следов. Датчики беспилотного

модуля послали сигнал о готовности к взлёту на орбиту межзвёздному кораблю. Модуль, бесшумно зависая, затих, ожидая посылаемой с орбиты команды на его взлёт.

Взлёта модуля никто не боялся, все лежали в его тени, зная, что при взлёте опасное место у корабля – это его верхнее полушарие.

Несколько сот лет назад был найден способ расщепления стойкого соединения инертного азота. Путём вышибания лишней молекулы в азотном соединении он превращался при определённых условиях в горючий газ. Эти определённые условия создавали разработанные излучатели, которые мгновенно метров на десять над поверхностью аппарата выжигали азот в атмосфере планеты. Возникала разница плотностей, окружающая летательный аппарат или другой двигательный объект. То есть плотность воздуха сверху становилась меньше по отношению к плотности его нижней части. И воздух сам толкал объект в разреженную среду. Это был ошеломляющий научный прогресс.

После этого открытия теперь на Югрос всё движение было основано на этом свойстве. Наземный транспорт потерял свою актуальность, все высоты на планете стали делить по направлениям движений летающего транспорта разного назначения...

Корабль стал приходить в движение. Атмосфера на верхней части корабля оставалась прозрачной, но сильное разряжение заставляло воздух сильно перемещаться, что создавало иллюзию жидкого воздуха при его полной прозрачности. Корабль бесшумно стал набирать высоту и скрылся в лучах яркого светила. Теперь безжалостная звезда, освещающая эту планету, добралась до не прикрытых ни чем лежащих заключенных.

Лёсинхо слегка приподнялся и огляделся: высадка была осуществлена в каком-то каменном котловане. Вокруг огромной поляны и выгоревшей от безводья травы, нагромождения камней и скал из известняка, которые полностью закрывали панораму горизонта, и увидеть, что за ними, не представлялось возможным. В некоторых местах скалы были разрушены, и преодолеть эти каменные нагромождения было вполне возможно.

Только немного полежав и успокоившись, Лёсинхо понял, что проголодался. Он съел завтрак (прессованный брусок с запахом хлеба и орехов), выпил немного холодной воды из суточной нормы. После приёма пищи в мозг мужчины пришло небольшое спокойствие.

Было видно, что этот жаркий день начинал постепенно заканчиваться. Жаркая звезда этой планеты быстро катилась к горизонту. Находясь в этом котловане, было понятно, что скоро она скроется за зазубренными краями скал, окружающих эту естественную каменную равнину, покрытую сухой красноватой почвой и мёртвой травой. Никто никуда не расходился, максимум, что смогли сделать заключённые, это расползтись во все стороны. Кто ел, кто разговаривал с соседями, кто как мог, устраивался на свой первый ночлег.

Лёсинхо отполз к небольшой каменной насыпи у подножия вертикальной скалы и остался там в полном одиночестве.

Разговаривать и общаться с кем-либо ему сейчас совсем не хотелось.

«Тут бы собрать все свои мозги воедино, после всех событий», – думал он.

Затем он начал в разные стороны отбрасывать осколки битого известняка, делая себе среди камней более удобное ложе.

Очень было трудно и непривычно хватать камень, который мозг оценивал как подъёмный, исходя из его размера и текстуры, хватать одной рукой, но, оценив при

этом его реальную неподъёмность, позже приходилось использовать обе руки. Часть камней Лёсинхо с трудом сдвинул лишь только своими ногами.

Банда того полуголого в наколках начала у ближайших к себе мужчин отбирать сумки и заставлять их делать им лежанки из сухой травы, которую они заставляли рвать своих рядом расположившихся несчастных соседей. Большая часть мужчин стала отползать от этих опасных типов. Было понятно, что необходимо как можно скорее избавиться от таких наглых соседей.

Некоторые, в основном худые, мужчины уже умудрялись даже делать несколько шагов по поверхности планеты, почти стоя в полный свой рост без своих сумок, временами наклоняясь и помогая себе при этом перемещении руками, опираясь ими на горячий грунт.

Раскидав и раздвинув кое-как камни, Лёсинхо готовился к ночлегу. Из-под вертикальной каменной стены, где он расположился на ночлег, благодаря движению дневного светила, стала выползать приятная тень. Уходившая быстро жара ему дала возможность кое-как расслабиться и даже попробовать задремать.