30. Эпилог. Мирра

30. Эпилог. Мирра.

   Убью я когда-нибудь  эту вредную мелочь, и пусть меня после повесят, сожгут, по ветру развеют! Самое неприятное, что сам себя втравил в это гиблое дело, но легче от этого не становится. Главное, какая несправедливость судьбы: родители сего несносного чада благополучно умыли руки, оправдавшись, видишь ли, тем, что умерли. Знал бы, что они на меня эту гирю неподъёмную повесят, так я бы первее всех в ящик запрыгнул и крышкой прикрылся, чтобы вытаскивать обратно не придумали. Конечно, можно было бы сбежать потихому пока за руку не поймали, но я же наивный идиот подумал, будто счастье-богатство, наконец, привалитло. А на самом деле, оно меня подстерегло, поймало и по рукам, да ногам спеленало. Теперь сижу, не дёргаюсь, о бедности и свободе мечтаю.

       Когда королева пропала, я даже не расстроился особо, а нужно было, да что теперь-то начинать волосы на голове рвать. Тогда-то я с первого взляда понял: Верна -  не жилец совсем, хоть и дракон. Всё она дёргалась, всё металась. То овечкой прикидывалась, то огненную леди из себя корчила. То любила, то ненавидела. При таком раскладе, да ещё и будучи столь ценной для всех фигурой, вряд ли бы она отмерянный век продержалась в своём уме и при здоровье. Поэтому я и клятву верности без опаски ей дал, надеясь, что недолго служить придётся. А вот же попал, так попал, считай, на всю оставшуюся жизнь. И ладно бы советником, а то нянькой самого вредного дитяти на свете. Попал, конечно, не сразу. Вначале-то я поиском занялся, больше для вида, но всё же приходилось суетиться. Напомнил всем, что брательником её законному супругу прихожусь, да и при королеве не последним человеком состою. Зачем выставлялся, теперь вот спрашивается! Ага, конечно, хотел тёпленькое местечко при дворе себе заполучить, и заполучил, конечно, на свою голову. Мудрецы с магами под шумок на меня все государственный дела и свалили, потому что я единственный их бесконечные споры разрешить умел. К тому же, с Гором по-прежнему приятельствовал. Ума хватило не рассориться с драконом,  что давало возможность сохранить заключённый  союз после исчезновения его кровной родственницы. Крылатые хозяева признали меня её представителем, и новых волнений с их стороны избежать удалось. Особенно этот союз окреп после того, как наши эскулапы раненого дракончика вылечили и в строй возвратили, что не мешало ему частенько навещать столицу, пугая честных граждан своиими истеричными приветственными криками. С нелюдями я тоже худо-бедно договорился по старому принципу, который издавна исповедовал: я их не трогаю, а они меня.

       Сначала,  даже, было, решил, что совсем неплохо устроился, но потом выяснелось самое неприятное: будучи временным главой новорождённого союза я должен ещё и работать, словно проклятый. После того, как впервые отсидел задницу в приёмном покое, разбирая дела просителей, взвыл почти по-звериному. При таком раскладе даже коту, практически уже мертвецу, можно начинать завидовать. Он хоть и со смертью на горбу по земле таскается, зато свободный, как ветер, и вкалывать ему совсем не обязательно, потому что его и так за жуткие глаза все подряд кормят и лелеют. Жаловаться же ему, как и мне, не на кого -  тоже сам напросился, дурак. Сначала придумал такую глупость, как влюбиться, а потом из-за этого умереть. Скучнее истории и быть не может. Но я готов даже с ним поменяться, только бы избавиться от своей хлопотной жизни, которую теперь лишь заклятому врагу и пожелаю.

        Это же что удумали, гады! Сделали меня ответственным за всё и про всё. Сначала организуй им восстановление городов после драконьего погрома. Хорошо, что я про стражей вспомнил, так быстренько их к делу припряг. А уж за их работой драконы добровольно наблюдать принялись, от скуки, наверное, что крайне хорошо сказалось на производительности труда Конрадовых бездушных головорезов. Потом пришлось разрешать спор мудрецов с магами о судьбе лесовиков. Что-то меня в этом народе смущало, чувствовал не то, чтобы опасность, а нечто инородное, странное и неприкасаемое. Но и открыто принять сторону магов тоже казалось неправильным. Мудрецы начнут мне козни строить, подлым бунтом грозить. К тому же, не всех ещё сподвижников братца своего удалось разыскать и обезвредить. Именно поэтому приходилось чаще оглядываться и избыточной доверчивостью не страдать, опасаясь случайного ножа в спину от лучших друзей.  Хорошо хоть лесовики сами избавили меня от столь щекотливой дилеммы. Исчезли из темницы, словно никогда туда не попадали. Сколько потом не расследовали, так выяснить и не удалось, куда они все подевались и каким, собственно, образом. В общем, с согласия драконьего вождя Гора, инцидент с лесовиками единогласно решили предать забвению. Самое странное, что это предложение исходило как раз от оскорблённой их действиями стороны, то есть от драконов. Впрочем, моё дело - союз не разрушить, а драконьи странностти, честно говоря, абсолютно до фонаря.

      Как только немного освоился в шкуре всеми уважаемого гражданина и практически первого лица государства, так тут же был выбит из колеи новостью: королева нашлась. Пока решал радоваться ли возможности снова устроиться за решительной фигуркой Верны, или огорчаться тому, что в кресле ненавистного братца посидеть удалось совсем недолго, до меня дошли подробности проишествия, и я понял, что отделаться лёгким испугом уже не удастся. Сколько я говорил Верне - путешествия в одиночестве для неё противопоказаны. Ну, вот теперь уже бегать дольше не придётся, считай, добегалась со своим драконьим самомнением. Я был уверен, что Конрад просто так не отступит, потому что упрямство у нас с ним в крови, только я в отличие от него, хотя бы изредка включаю голову, а он всегда уверен в своём превосходстве. Ну вот и теперь, ума хватило дражайшуюу супругу выкрасть, а удержать, ясное дело, не получилось. Всегда же на науку рассчитывал, а тут с неизвестной и ненавистной магией связался, и прокололся, конечно же, на рочном месте. Удержать нелюдей и заклинателей никакой магией невозможно. Зря братец не учитывал эту силу, отрицая её наличие в мире, ведь от этого она никуда же не делась. Лордин Верну нашёл, конечно, но, к сожалению, не так скоро, как следовало. Эта идиотка через магию, наверное, умом тронулась и полетать там придумала. Коту ничего не оставалось, как в ярости открутить голову моему слишком умному брату, так что у меня теперь ещё и траур, ко всем прочим хлопотам.

    Пока коты заклинателя закусывали стражами Конрада, а Агая развлекалась, превращая армию пиратов в компанию каменных истуканов, Лордин бросился на дорогу теней, тем самым, насколько я понял из пояснений Рояны, подписал себе незамедлительный  смертный приговор. Проклятье и так душу кота в тень обращало, а тут он, можно сказать добровольно в пыльно-серые зубы тамошних призраков бросился. Впрочем, своей цели он достиг и мастером дорог Лестисом был услышан. Всё что мог сделать маг в те последние секунды, которые ему оставались до падения Верны на дно расщелины, это послать порыв призрачно-пыльного ветра, который отшвырнул лёгкое тело на ближайшие скалы. Очень глупое решение, как на мой взгляд. Так бы королева погибла бы в мгновение ока, а они принудили её ещё чуть ли не пол года мучиться. Очень милосердно, именно в духе нашего времени. Но, подозреваю, маги, как и мудрецы, по другому уже не могут. Был бы я там, так уж снизошёл и горло дорогой подружке перерезал бы. Но кто же меня теперь с этой каторги отпустит!

   В общем, Верну, конечно, по дороге теней известной тропой к лесу протащили. А лесовики, будто только её и дожидались. Мигом отняли и в дупло какого-то древнего дерева засунули. Всем велели ждать, а чего ждать так и не сказали. Если бы я догадался тогда, чего мы все столько дожидались, то бежал бы, куда глаза глядят, только бы пятки засверкали. Но я же надеялся, что они её вылечат и меня на свободу отпустят. А потом Синилья проболталась, сболтнула лишнего, а я уж и сопоставил. Да, и сказала то всего:

- Или она, или оно...

После этого гадать больше не понадобилось, потому что история, явно повторялась. Все снова дружно ждали нового дракончика, потому что связываться со строптивой королевой, доставившей всем кучу неудобств, никто не желал. Вначале я, не иначе как сдуру, примчался в лес и попытался права качать, прикинувшись сочувствующим Лордину, жаждущему придушить не рождённого детеныша ещё в утробе матери, даже после того, как лесовики подтвердили его отцовство. Такое чувство было, будто они сами это зачатие младенца организовали, потому что  кот не помнил о столь интимном факте в обозначенный срок, да и Верна, скорее всего, тоже не догадывалась. Чем потчевали их обоих лесовики после того, как королева избежала гибели на алтаре, никто не знает. А опоить обоих и подстроить встречу каждый простак сможет,  даже без магии обойдётся. Их ведь и уговаривать-то не требовалось, только условия создай и сиди жди наследничка. Не понятно, правда, какой лесовикам в том резон. Они же не маги, что с мудрецами воевали и об ручном драконе мечтали. Хотя, возможно, просто перестраховывались, опасаясь гибели такой неосторожной королевы. Запасной дракон, связанный кровью с людьми, лишним вряд ли будет. И вот же, как в воду глядели, едва не проворонили. Кто же думал, что королева так быстро в небытие запросится. Правда, самому коту не нужен был наследник, ему нужна была только Верна, и пусть бы хоть весь мир разваливался на куски. Думаю, это проклятье сделало его настолько безумным. Раньше он рассуждал более здраво, когда отказывался от неё, только надолго кота не хватило, хлипковат оказался заклинатель. Удивительно, что Лордин всё-таки следом за Верной с дороги теней выполз. Я надеялся, хотя бы он уже отмучается и мельтешить перед глазами перестанет. Но не тут-то было. Весь почернел, как головешка, ослеп, а  всё туда же - отдайте ему Верну, пусть уже и неживую. Он бы сражался за её жизнь, дурости бы хватило,  но остаток сил вынужден был тратить лишь на ожидание, поэтому безропотно согласился забрать её уже бездыханные останки. Кстати, то, что ожидаемый дракон от него - это как раз государственная тайна, так что берегите голову, если вдруг окажется болтливой, долго на шее не продержится. Меня же просто поставили перед фактом: ребёнок рождён в законном браке, а, значит, я являюсь его родным дядей, и отныне вынужден стать официальным опекуном, другими словами нянькой. Бежать было некуда - лес окружил и пришлось сдаться.

       Больше всех меня разочаровал, подлюга, Гор. Я до последнего надеялся, что он внучку, или кем там Верна ему приходится, спасать вместе с котом бросится. Но не тут-то было. Он её охранять сел, только как раз от кота. И этого старого дурака лесовики в свою веру обратили. Окружили тесным кругом и чего-то там нашептали, убедив, что новый родственник лучше старого будет. Сами-то они, конечно, за телом ухаживали, хотя признаков жизни королева не подавала - лежала точно, как мертвая, не шевелясь. Но хозяева леса уверили, что тело её выдержит и ребёнок родится здоровым, потому что в дупле том какая-то энергия особенная, которая его сохраняет. Остальное лесовиков, видимо, не интересовало, словно для них Верна уже умерла.

     Пока  ждали знаменательного события, едва леса не повытаптывали. Все же поглядеть сбежались на чудесное появление очередного спасителя мира. Уверен, у каждого свой интерес в кармане припрятан был. Мудрецы, верившие, что это наследник их гения, ожидали узреть копию Конрада, ну а магам, известно,  дракон до зарезу нужен, чтобы всех в этом мире извести, кроме их, конечно. Нелюди притащились из любопытства, явно подозревая, что в этом деле без их любимого Лордина никак не обошлось. В общем, лесовики с ног сбились, разгоняя эту свору любопытствующих. Больше всего они страшились драконов, невинно пристроившихся на верхушках самых высоких деревьев, словно курочки на насесте, и совершенно игнорируя настоятельное требование покинуть лесные угодья. Ну, я бы тоже на их месте, чихал на писклявое:

- Кыш, проклятущие!

Скажу без ложной скромности, лесовикам сильно повезло, что я у них в гостях оказался. Очень вовремя подкинул идею, как для своей выгоды воспользоваться ситуацией. Таким образом, когда лесовики принудили гостей в обмен на кормёжку пострадавшие от драконьего огня участки леса расчищать, большую их часть, будто ветром из округи сдуло. А оставшиеся были вынуждены честно трудиться, шепотом кляня своё любопытство. Некоторые удумали в чаще прятаться, так, наверное, до сих пор по тропам бродят, выход из лесу ищёт. С лесовиками шутки плохи, как я и думал. Выглядят невиннее овец, только никогда не знаешь, чего от них ожидать.

   Когда же в лесу раздался пронзительный детский рёв, я увидел, как Лордин вынес на опушку бездыханное тело. Мне даже показалось на миг, что королева спит, и его неосторожные движения вот-вот разбудят её. Но она больше не дышала, этот сон стал теперь вечным. Никогда прежде у меня так немилосердно не щипало глаза. Я даже заподозрил нечаянную хворь, настолько чувство печали казалось мне непривычным. Но взрыднуть, уж поверьте, там было над чем. Кот шепнул что-то Лестису, и тот со вздохом открыл для них дорогу теней, жадно поглотившую свои добровольные жертвы. После чего я имел удовольствие наблюдать, как всхлипывала стервозная магичка Рояна за ненавистной сестрицей и бывшим любовником, которого, как помнится, лично прокляла, и , по идее, должна была наслаждаться зрелищем их гибели. На её папашу, старуху Синилью и прочих сочувствующих я смотреть не стал. Заметив лишь краем глаза сердито пританцовывающего лесовика Рануга вокруг пустующей могилы под калиновым кустом. Кот побрезговал его подарком, решившись принять жуткую судьбу, став призраком дороги теней. Ладно, на себя ему было наплевать, так Верну зачем туда поволок. Ей и так уж досталось по полной, а теперь ещё и потусторонняя призрачная жизнь светит на дороге, не имеющей конца. Жуткое такое бессмертие - зависнуть вечным призраком, не имеющим возможности переродиться. Но мне тут умники маги в оба уха нашептали, что Верна сама отозвалась на зов заклинателя, добровольно последовала за ним. Ведь иначе дорога смогла бы поглотить только одного Лордина, а её мёртвое тело осталось бы у наших ног. Теперь-то уж я знаю, чего замыслила коварная парочка. Это же надо додуматься и даже после смерти вмешиваться в воспитательный процессе, бессовестно баловать  без того вздорного ребёнка.

       Когда мне в первый раз показали визжащий комочек, я ещё наивно надеялся, что всё не так уж и страшно, наблюдая, как Гор танцует вокруг деревянной колыбельки в избушке лесовички Авэ. Дракон даже не взглянул вослед так поспешно покинувших нас мертвецов. Его интересовали лишь живые и больше прочих это визжащее недоразумение. Едва заставил себя взглянуть на ту часть, которую не скрывали одеялка, заботливо укутывающие тельце новорожденного. И вот тут я понял, что ещё раз пропал и на этот раз уже окончательно. Дитё перестало вопить, будто только и поджидало, когда я утрачу бдительность и попаду в расставленную ловушку. Голубые глаза смотрели пытливо, золотистые кудри падали на курносый нос, а капризные губки хитро улыбались, дразня меня ямочками на румяных щёчках. Мирра ловко ухватила меня за хлипкую душонку крохотными пальчиками и навеки сделала своим рабом, как впрочем и весь мир, крепко зажатый в её кулачок.

- Где пропадает эта несносная девчонка?! - я не выдержал и разразился ругательствами в голос. - Видит небо, я её выпорю, поганку, если не перестанет сбегать из дому без спросу.

- Ты её даже пальцем не тронешь, - хохотнул Гор, не переставая жевать очередного именинного гуся. - К тому же, в день рождения малышка имеет право навестить родных.

- Ей только десять, - проворчал я, начиная походить на озабоченную наседку. - В печёнках у меня уже её родня! Знал бы, так сам под калиновым кустом лично бы тогда закопал.

- Нет, - покачал головой дракон. - Уж пусть будут призрачные родители, чем совсем никаких.

- Уж кто бы говорил, - ядовито фыркнул я. - У тебя вон любимая призрачная! И много тебе от того радости?

Гор не обиделся, огнём жечь не стал, но явно расстроился, потому что гуся так и не доел, отбросив в сторону.

Тут очень вовремя скрипнула дверь и из-за неё появилось маленькое кошачье ушко.

- Всё ругаетесь? - пропела златоволосая красавица с ободранными коленками. - А я вам цветов принесла. И от Агаи пирожки с пылу, с жару.

- С чего ты взяла? Совсем не ругаемся, - мигом забыл я про свой гнев, привычно утонув в бездонной синеве хитрых глаз. Но тут же, спохватившись, крикливо проворчал:

- Ты опять на драконе летала?! И сколько раз я тебя просил не подходить близко к змее? Опасно же!

- Это же Малыш! Он с рук у мэтра Вендцласа ест после того, как он его вылечил, ты же знаешь. И Агая не змея, - лениво отмахнулась Мирра, по хозяйски забираясь к Гору на коленки.  Удобно устроившись на руках у деда, коварная девчонка едва слышно промурлыкала:



- Всем известно, что  в любом случае, я опаснее  буду.

В голубых глазах весело заплясали такие же непоседливые, как и их хозяйка, искры, очень  скоро обещающие перерасти в жаркое пламя.