М. М. Кириллов Действительные и мнимые ценности

  М.М.Кириллов

 ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫЕ И МНИМЫЕ ЦЕННОСТИ
    
  Заканчивается 2014 год. Уже 23 года рыночной власти. Положительные верхушечные процессы в обществе происходят, но её антисоветская сущность остаётся неизменной. За прошедший год, например, число рублевых миллиардеров в Саратове увеличилось. С чего бы это? Может быть, и остальное население стало жить лучше?
      Взрыв патриотизма (временами, ура-патриотизма), вызванный воссоединением Крыма с Россией, закономерен.  И исторически, и по-человечески. Мой отец, к примеру,  работал в Крыму и похоронен там.  Съездить туда я уже по возрасту не смогу, но  справедливо, что теперь его могила - в России, на кладбище советских офицеров в городе Евпатория.
      Закономерен и протест населения на Востоке Украины. Протест оформился в создание там народных республик и боеспособной народной армии, с которой вот уже 4 месяца режим киевской хунты справиться не может. Славянск, разбитый артиллерией и авиацией,  окруженный фашистами со всех сторон, лишённый гуманитарной помощи, превратился в современную Брестскую крепость, а теперь уже, после оставления его ополченцами, в символ сопротивления фашистам. Сопротивление носит антифашистский характер. Восток Украины покинули уже около миллиона беженцев. Россия впитывает в себя этот  людской поток,  проявляя не только братство, но и советский интернационализм. Но немало и тех среди нас, кого, несмотря на кровь Донбасса, вполне можно отнести к последователям националиста Тягнибока. Есть и такие, кто предпочёл бы жить при олигархе Ахметове, но при работающих угольных шахтах и жалкой зарплате, чем голодать в Новороссии с завоеванными правами русских людей. Гражданская война разделяет народ. Водораздел – неизбежность борьбы с фашизмом.
      Нужно подчеркнуть именно советский характер происходящего и в Крыму, и в сопротивлении русских и русскоязычных на Востоке Украины, и у нас в стране. Иногда кажется, что руководители восставших республик и полевые командиры – дети памятных всем руководителей крупных партизанских соединений на Украине в годы Великой Отечественной войны. По-крайней мере, лучшие из них. Вместе с тем, полевые командиры сплочены всё ещё недостаточно и испытывают различные влияния. Это надо учитывать. Государственность республик растёт день ото дня.
      Эвакуация беженцев из Донбасса в Россию от киевских фашистов очень напоминает пережитую такими же, как я, эвакуацию из Москвы в 1941-м году от немецких фашистов.
      Советский характер просматривается и в действиях, и в словах российского правительства по поводу происходящего на Украине, во всяком случае, хотелось бы так думать. Мешает верить в это реальная подчиненность руководителей нашего государства крупному отечественному капиталу. Не менее 15-ти долларовых миллиардеров в нашей стране, и все они теснейшим образом сращены с существующей властью. Это их власть, даже если она и настроена патриотически. Путину трудно быть общенациональным лидером в стране одновременно и очень богатых и очень бедных граждан,  как бы этого не хотелось. Да и возможно ли это? В этом классовое противоречие современных событий и у нас, и на Украине.  Патриотизм может стать невыгодным власть  имущим, и тогда усилия патриотов будут преданы. Можно не связывать  эти предположения с действительно искренними намерениями Путина. Ему нелегко. Всё это требует более сложного анализа.
      Нужно иметь в виду то, что для большинства жителей России остаётся только предположением, а именно активное участие США в событиях на Украине. На самом деле, агрессия киевской хунты на Донбассе – всего лишь фрагмент мировой стратегии США. Нас провоцируют. Именно этим объясняется  неучастие России непосредственно в гражданской войне на Юго - Востоке Украины. Это – мудрое решение нашего правительства. 
            Отдельные факты возвращения советских норм в общественную жизнь страны (введение норм ГТО, например) можно назвать процессом советизации форм жизни, но не её содержания. Некоторые люди эти понятия путают. У многих «возврат» к советскому прошлому вызывает протест, формируется так называемая пятая колонна. Зря беспокоятся.  Когда я пишу о советском характере ряда событий последнего времени, я отлично понимаю, что по-настоящему советскими изменения в жизни государства могут стать лишь при выполнении двух обязательных условий, а именно: возвращении общенародной собственности и восстановлении власти трудящихся, то есть рабоче-крестьянской власти. А здесь без социалистической революции, даже без её насильственных форм, не обойтись. Зря беспокоятся: капиталисты добровольно власть не отдадут.
Об исторической роли советской власти в нашей стране писал известный философ Александр Зиновьев.  О  Дне Победы над фашистской Германием он написал статью под заголовком «Выхолощено главное»  (газета «Советская Россия» от 13 мая 2004 г.).  «День Победы над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов признан важнейшим национальным праздником России. Я приветствую это. Но то, как фактически истолковывается эта победа, и как конкретно осуществлялось это празднование в текущем году, у меня, как у ветерана войны и как исследователя советского периода русской истории, вызывает решительный протест. Из войны и из нашей победы выхолостили самую суть – их социальную сущность. Войну вел и одержал победу не просто народ, а народ советский. Это исторический факт, игнорирование которого означает идеологически преднамеренную фальсификацию истории. Советский народ – это народ, коммунистически организованный и коммунистически воспитанный, возглавлявшийся Коммунистической партией и сталинским высшим руководством. В победе, конечно, сыграл роль комплекс исторических факторов, включая патриотизм, способность русских терпеть самые жуткие условия жизни, сочувствие и помощь западных людей и т.п. Но главным - решающим фактором победы были советский коммунистический социальный строй, то есть реальный советский коммунизм, и возглавлявшееся Сталиным высшее руководство страны. Какими бы они ни были, какие бы недостатки им не приписывали, войну выиграли, прежде всего, советские коммунисты во главе со Сталиным. В те годы этот исторический факт был бесспорным даже для самых заклятых антикоммунистов и антисоветчиков. Игнорирование этого факта и искажение его означает превращение войны и нашей победы в ней в некое голливудообразное шоу, в грандиозную бесстыдную идеологическую ложь, в средство оглупления масс российского населения в угоду определенным силам и стремлениям Запада. Напоминаю, что эти силы сразу же после нашей победы начали новый этап войны против нашей страны, который к концу ХХ века завершился разгромом Советского Союза, советского социального строя и России». Это мнение важно учитывать, анализируя современные события в  России и на Донбассе.
     Донбасс отличается не только своей русскостью, но и редкой концентрацией рабочего класса среди населения. Именно здесь вырос будущий маршал Климент Ефремович Ворошилов (г. Луганск),  здесь родились стахановское движение (г. Стаханов) в 30-е годы и  «Молодая гвардия» во время войны с немцами (г. Краснодон). Но сейчас закрылись почти все угольные шахты этого региона, шахтёры выброшены без зарплат и вошли в ополчение - идёт жестокая гражданская война.
     Ситуация в Донбассе существенно осложнилась в результате уничтожения недалеко от Донецка малайзийского Боинга с 298-ю пассажирами на борту. Виновата киевская хунта, но это ещё нужно доказать. Донецк и Луганск сейчас всё еще в осаде. Благополучно состоялись российские продовольственные конвои в Луганск и в Донецк. Голодных людей временно, но накормили и напоили.  Народная армия Новороссии перешла в успешное наступление на всех фронтах, прерванное переговорами о перемирии. Переживаю, как и все мои друзья. Живу в телевизоре, если живу. Надежды на мир невелики: киевская хунта то нажмёт на рычаг «газ», то на рычаг «тормоз». Выгадывают на крови собственного народа
     Меня напрягает термин «социальная ответственность (озабоченность!) капитала». Это же, по Чернышевскому, «сапоги всмятку». Капитал оттого и прирастает, что он этим качеством не наделён. Разве что в интересах самосохранения? Это происходит, как говорится, «с барского плеча».  От любви к народу как бы и само плечо не оторвало.  Интересно, чем наши капиталисты помогли Крыму и миллионному отряду украинских беженцев?
      И всё же хотелось бы верить в подлинность официального российского патриотизма.
    На просьбу ветеранов войны о переименовании Волгограда в Сталинград Путин отреагировал положительно. Это было бы правильно. Авторитет его, как национального лидера,  несомненно, вырос бы. Приурочили бы это к 70-летию Победы в Великой Отечественной войне. Это несомненный политический резерв власти.  То же и в отношении Ленинграда.
      Экономика страны напряжена. Помощь областям Дальнего Востока и Алтая в связи с невиданными наводнениями, затраты на сочинскую Олимпиаду, поддержка Крыма и восставшего народа на Востоке Украины, и всё на протяжении одного года, – стоят дорого.  Но эти расходы неизбежны и понятны.
       Однако, только патриотизмом жив не будешь. Патриотизмом нельзя прикрыть реальные классовые противоречия в России. Социальный климат в стране остаётся низким и вряд ли удовлетворяет людей. Если приглядеться, видно, как они плохо живут. Стоят многие крупные заводы. Уже более 20 лет стоят. По всей стране разлилась власть денег. Воруют и воруют, по - крупному воруют. И чем больше воруют, тем злее пинают советскую власть, которая не давала воровать.  Выбрасывают на свалку целые куски народной памяти и исторической правды. Дорвавшиеся к власти  лавочники готовы продать все, что только можно продать. Коррупция – родная сестра буржуазной власти и в России, и на Украине.
        Врачи и сами больные ходят в наручниках «экономически выгодных» стандартов, вытесняющих клиническое мышление, достижения отечественной медицинской школы. Я пишу об этом как о наболевшем потому, что я - врач советской формации, и мне это особенно близко. Больной человек со свойственной ему индивидуальностью перестает сейчас  быть основой клиники. Скоро он должен будет лечить себя сам. Великие учителя – Мудров, Пирогов, Боткин, Захарьин, Бурденко, врачи- фронтовики – превращаются в бессмысленные памятники с острова Пасхи. Случайные люди занимают места главных врачей, ректоров Университетов, министров, депутатов, толпами осаждают злачные места. С возрастом все это, как через увеличительное стекло,  видишь лучше.
          Сама Красная площадь в последние годы изменилась, не столько внешне, сколько по характеру её использования властями.  Не изменилось лишь отношение большинства людей к ней как к символу советской власти и истории России. 
      Для меня эта площадь Москвы – альфа и омега моей жизни. В.В.Маяковский писал: «Я хотел бы жить и умереть в Париже, если б не было такого места, как Москва». 
      Мне посчастливилось побывать во многих республиках и городах Советского союза и России. От Петрозаводска и Ярославля на Севере до Спитака, Еревана, Баку и Ашхабада на Юге, от Калининграда до  Бреста и Черновцов на Западе и Байкала на Востоке. Все эти замечательные места были и остаются для меня в широком смысле окрестностями Москвы. Красная площадь Москвы – моё сердце. Собор Василия Блаженного, Зарядье, Арбат, Большой театр и Исторический музей, такие, как я их знаю, - непосредственные окрестности Красной площади. Здесь сердцебиение моё физически ощутимо.
       Я понимаю, что мои утверждения и чувства разделяются не всеми. Врагов советской власти и нынешних лавочников я в расчёт не беру – с ними для меня всё ясно. Но немало и тех, кто был недоволен советской властью и обижен ею. Их претензии заслуживают внимания. Их негативный частный опыт может быть даже непререкаем, а нежелание видеть широкую историческую правду о роли рабоче-крестьянской власти вполне объяснимо пережитой ими социальной несправедливостью. С этим не поспоришь.
      Я помню, как в Челябинской области в ноябре 1941-го года хозяева в деревенском доме, в котором нас, эвакуированных, поселили, желали немцам успехов в их наступлении на Москву. А люди были неплохие, работящие. И о нас, беженцах, заботились. Это было странно даже для меня, второклассника. Мама объяснила мне тогда, что они были раскулачены в 30-е годы, то есть, по их мнению, были несправедливо обижены советской властью.
      Много и сейчас недовольных людей, особенно на Северном Кавказе, среди крымских татар. Среди евреев, которых ещё в 80-е годы как песок ветром выдуло из СССР в Израиль. Для этого тоже есть свои объективные причины.
      Читателя может раздражать моё возвышенное отношение ко всему советскому.  Помню, как во время  экзамена по литературе в выпускном десятом классе в подмосковной Шереметьевской школе (это было в 1950-м году) экзаменатор как-то неожиданно для меня критически отнеслась к моей восторженности в оценке литературных героев. А как же? Ведь речь шла о Павке Корчагине, о «Матери» Горького» и о снах Веры Павловны из романа «Что делать»? Да и было мне 17 лет. Другим я быть просто не мог. И я запальчиво возразил этой учительнице-экзаменатору, сказав, что именно таким я вижу мир своих героев. Она внимательно и молча посмотрела на меня и оценку не снизила. Наверное, в чём-то она была права. Жизнь требовала большей трезвости. Разумная трезвость со временем пришла, но главного – верности советской Родине, моей Красной площади – не изменила.
     Писатель Бруно Ясенский в книге «Человек меняет кожу» ещё в 30-е годы предупреждал: «Друг может предать, враг может убить. Но бойтесь безразличных!» Многие стараются сохранить «объективность»  в оценке происходящего. Когда им говорят о зверствах фашистов в Одессе (поджог Дома профсоюзов и уничтожение десятков людей), они утверждают, что на самом деле 90% жителей города в это время спокойно  отдыхали на одесских пляжах. А некоторые говорят даже, что погибшие сами себя подожгли. Эти люди, «пляжники», ставят себя выше реальных событий. Объективизм – политическая шизофрения, прибежище безразличных. К сожалению, «отдыхающих на пляже» при виде страны, которую охватил фашизм, ещё очень много.    
                При всей традиционности своих взглядов я, особенно в последние 20 лет, научился терпеливости и умению слушать людей, отличающихся инакомыслием. Научился выслушивать и даже переубеждать. Как врач я просто обречён внимательно выслушивать людей, даже если они идеологически нездоровы.