Не все утята умеют нырять

   Лет десять назад на одной из рыбалок мы с товарищем сплавлялись на резиновых лодках по лесной речке Вая. Словно лиса, запутывая следы, петляет она по хвойным лесам Заветлужья до слияния со своей старшей сестрой - рекой Устой. Ширина Ваи редко где превысит тридцать метров. Берега ее так густо заросли кустарником, что пока не упрёшься «носом», не заметишь впадающую речушку или уходящую в сторону старицу. Потому как питают Ваю в основном ручьи, берущие своё начало в торфяных болотах, вода в ней - темная с коричневатым оттенком.
       Произошел со мной тогда забавный случай. Было ранее июньское утро. Солнце уже взошло, но его не было видно из-за верхушек могучих сосен. Туман лёгким дымом стлался над водой. Торжественное спокойствие действенной природы нарушал лишь неловкий всплеск весла да звон полчищ комаров - негостеприимных хозяев таёжных дебрей. Товарищ плыл метрах в пятидесяти впереди. 
         Вдруг совсем рядом, справа от меня, тревожно закрякала утка. Она явно нуждалась в помощи, и я поспешил на зов. Сделав несколько гребков веслами–лопаточками, я обогнул ивовый куст и оказался в заросшей кувшинками старице. На моих глазах разыгралась трагедия: к трём утятам, беспомощно качающимся на волнах, быстро приближался бурун. Это охотилась огромная щука. Рядом с коричневато-жёлтыми пушистиками, размером с мужской кулак, металась их мать. Видимо, ей удалось каким-то чудом отбить первый натиск вражины. Но та, развернувшись, снова устремилась к добыче. Я схватил спиннинг и бросил им тяжёлую медную блесну наперерез буруну. Пятнистая хищница мгновенно ударила по обманке. Удилище согнулось в дугу, и началась отчаянная борьба. Утки, воспользовавшись удачным моментом, прошмыгнули мимо борта лодки в реку. Спустя несколько минут мне удалось завести обидчицу пернатых в подсАчек. Только согнувшись дугой, рыбина смогла поместиться в нём. Размер пойманного трофея был впечатляющим - длиной не менее метра. Одна огромная зубастая пасть чего стоила: щука без усилия могла проглотить не только утёнка, а кого и по крупнее!
           Когда я выплыл в реку, то увидел, что спасённый мной кряковый выводок уже успел спуститься вниз по течению метра на четыре. Я своей лодкой невольно перекрыл им путь назад. Уткам пришлось двигаться впереди меня: они не решались проскочить между бортом надувнушки и берегом, до которого легко было достать веслом.
-Да не бойтесь Вы – не обижу»- негромко сказал я им, желая успокоить. Однако, услышав человеческую речь, неожиданно громко прозвучавшую в хрустальной тишине, кряквы еще больше напугались и от страха вжались в воду, но не сменили курса. Они как маленькие кораблики бесшумно скользили по зеркальной глади. Я наблюдал за ними, мне было интересно, что же предпримет мать для спасения своих детей. 
             Прошло ещё несколько минут. Вдруг мамаша, громко закрякав, что-то приказала потомству. Я, не понимаю языка птиц и зверей, но по дальнейшим событиям можно догадаться, о чём переговаривались утки:
- Дети, по моей команде по одному ныряйте и плывите под водой ко мне!
           Затем она, шумно захлопав крыльями, поднялась в воздух и села метрах в двадцати за мной. Утята тревожно крутили головами и продолжали плыть вперед, сохраняя выбранную дистанцию. Сзади послышалась тревожное кряканье:
- Первый, пошёл!
          Один утенок, словно маленькая подводная лодка, бесшумно исчез под водой и, вскоре вынырнув за мной, направился к матери. Утка повторила сигнал, и второй утенок тем же путем воссоединился с семьей. Мать этого беспокойного семейства позвала последнего. Он только обиженно пропищал:
- Мама, я боюсь! Мне страшно! - и продолжил плыть передо мной. 
- Ну ныряй же несмышленыш! Видишь – мама волнуется - приободрил я. 
Встревоженная старка более настойчиво и строго, повторила команду. И опять утенок виновато пропищал:
- Я боюсь! Мне страшно! - и не нырнул.
Утка неистовствовала! Она громко прокрякала:
-Ныряй же, неслух, а то погибнешь! 
И вот на это раз он не смог ослушаться! Но оказывается - он не умел нырять. И что же он сделал? Вам, наверно, приходилось наблюдать за маленьким ребенком, который, боясь тьмы, с громким криком пробегает через темную комнату. Нечто подобное и совершил этот маленький путешественник. Он бешено замолотил по воздуху маленькими крылышками и, не переставая пищать:
-АААААА, страшно!!!!!! - устремился в мою сторону. Проскочив совсем рядом с лодкой, сынок встретился с встревоженной матерью. Утка удовлетворенно крякнула:
-Ну вот видишь – ничего страшного, а ты боялся, - а потом строго добавила:
- А нырять обязательно научись, а то, не ровен час, налетит болотный лунь и утащит к себе в гнездо!
       Глядя им вслед, тревожно сделалось на сердце - мучительно жалко стало младшего утёнка, ведь если он не научится нырять, то вскоре погибнет в когтях хищной птицы. Удастся ли ему дожить до осени? 
         В том же году, в августе, случилось мне еще раз сплавиться по Вае. Доплыв до старицы, где в прошлый раз встретился с забавным утиным семейством, я осторожно заглянул туда. Конечно, невероятно было встретить его здесь, но чудо произошло: утка и три утёнка, едва не переросшие мать кормились на отмели. Они поочередно опрокидывались вниз головой, разыскивая под водой корешки и водоросли, при этом на поверхности оставались только их хвостики и оранжевые лапы. Наконец, заметив меня, утки с шумом взлетели. Видно они благополучно избежали всех опасностей и встали на крыло. Выводок, быстро набирая высоту, выстроился треугольником. Сделав надо мной прощальный круг, птицы скрылись за верхушками деревьев. 
        Было приятно встретить старых знакомых, к спасению которых я невольно приложил руку. Особенно порадовался я за младшего утёнка – он выжил, потому что научился нырять.
-Удачи Вам в осеннем перелете! - от всей души пожелал я им.