Последний патрон

               

     Произошло это в 1968 году. Конец февраля. Глухая тайга матушка- кормилица. Так вековечно жители Сибирской стороны, Российской  тогда империи называли всю округу, где гнездились деревеньки, посёлочки, заимки старообрядцев.

Когда они пришли в эти края доподлинно  неизвестно. Но обустраивались основательно и сразу ставили крестовые избы. Расчет прост. Детьми Бог не обидел, семьи большие, дети растут, не успеешь оглянуться оженятся или замуж пойдут. Вот и строили большие дома. Крестовая изба, это дом разделенный двумя капитальными перегородками под 90 градусов.
 
    Слава Богу, лес под боком. Вали вековые кондовые сосны, из одной такой получалось по 3 бревна, аж до 9-10 метров. И по сию пору стоят кое-где, в самой глуши, эти дома. Износу им нет. Только чёрными они стали, а гниль их не берёт, да и топор отскакивает, так с годами смола сплотила древесину.

    Вот в таком доме в указанном году и жил наш холостяк-герой рассказа. Звали его Васяха. Крепкий мужик. Возраст только третий десяток разменял. Он послевоенный с 1945 года в декабре родился, поскребыш. Отец вернулся в начале 1944 года, с той проклятущей войны, Великой Отечественной, по тяжелому ранению, вдобавок и по контузии.

    Отца Васяхи звали Ипат. Прозвище у него было Хват. За что ни брался - все выходило ладно, без сучка и задоринки. И по дереву, и по железу, да печь русскую мог сложить, без малого эти печи по полсотни лет служили людям.
Знаниями своими делился охотно, и мужикам подсказывал, и сыновей всему обучил. Всех сыновей было четверо, да две доченьки. Все, кроме Васяхи, довоенные, разновозрастные. Послушными росли, помогали родителям хоть на покосе, хоть в огороде, хоть на заготовке дров, хоть по хозяйству. Всё ж две коровы, овцы, гуси, куры да и поросят несколько.
 
    Родители Хвата старые больно были, ведь Хват у них был младшим. Умерли они в году пятидесятом, но Васяху несколько годов попестовали. Он у них был аж 21 внук, многие из внуков и внучек далеко жили, а этот под боком.

    Слушал Васятка дедовы рассказы рассказы про охоту, рыбалку  да и подростком пристрастился к этому занятию. Бродил с отцовским ружьем по всей ближней округе и мечтал, что отслужит в армии и станет промысловиком , т.е. штатным охотником в местном Госпромхозе, а он назывался "Дальним". Далеко от железной дороги, от города, да и от районного села километров десять. Госпромхоз был передовым в области. Лес заготавливали, пилорама своя была, дикоросы: ягоды, грибы, орех, травы да корешки лечебные заготавливали, рыбу по озерам ловили, пушнину сдавали в Госпромхоз и штатные охотники и любители, лицензии на лося и медведя давали лучшим охотникам.

    Плавно, ровно текла размеренным темпом жизнь в небольшом поселке, где жил наш герой, а назывался поселок Усть-Каменный, по имени речки, на обеих берегах которой стояло до полусотни изб. Речка Каменной прозывалась потому, что в самых своих верховьях текла с гор в каменном русле, длина ее километров под 80, она Каменная, до впадения в Енисей  петляла по тайге.
Хорошая речка, весной строптивая, летом спокойная. Вода чистая, рыбы полно всякой , от чебака, пескаря до хариуса да тайменя.
Отец Васяхи работал на лесозаготовках и сплавщиком, и лесорубом, а после фронта стал пилоправом  на лесозаводе, да и слесарил понемногу. "Спец" - одним словом. Васяха окончил семилетку. Потом в геологоразведочном техникуме, в городе четыре года отучился.

      Год до армии проработал с геологами. Затем служба в Ракетных войсках, на должности сержантской и вот дембель. Куда? К геологам? В Госпромхоз? Отец сказал:- ты мечтал о промысловой охоте, вот и промышляй в прадедовских, а потом и дедовских угодьях.
Правда далековато те угодья. Километров 30, с гаком. Но не беда, Все тебе покажу на месте. Сам-то я зимой уже не охотник. А вот по чернотропу, да на лошадках и заедем.  Потом ты на лыжах промышляешь. Деды, в основном, охотой и кормились. И по наследству угодья передавались. Там основная изба, да две землянки. Все обустроено, налажено. В избе и землянках печки, даже банька у ключа есть. Только топится по - чёрному.
 
     Так и порешили. Мать насушила сухарей. В переметные сумы сложили все, что потребуется на 5 месяцев: продукты, ружейный припас, одежду, капканы новые, штук 50.  Заехали в 20-х числах сентября. Пока то, да сё время подожмёт. Надо успеть заготовить приманку для капканов. Набрать ягод на зимовку, да грибов, кедровых орехов. Груз был тяжёлый и добирались с ночёвкой.
Отец показал на месте, где проходят путики для капканной охоты, где обе землянки, да 4 чемьи. Это такие сооружения , куда складывается мясо добытых зверей, чтобы не съел медведь или другой зверь.  Отец нагрузился орехом, немного наловил рыбы в речушке, впадающей в Каменную, сел на одну лошадь и, ведя в поводу другую, подался в Усть-Каменный.

     Васяха остался один на один с тайгой. Ну не совсем один. Старик сосед Кузьмич отдарил его молоденькой лаечкой. Кличка ее Вика. Виктория - Победа.
В октябре захолодало. Вышла белка. До 15 зверьков добывал за день. Сноровки снимать шкурки нет, вот по первости до полуночи возился, пока обдерет всех белок. Шкурки хранил в дупле старого кедра, в жестяной коробке с отверстиями. Кедр - тайник тоже показал отец. Его ещё, этот тайник, дедушка соорудил. На озерке настрелял уток. Заквасил их на приманку. Питался мясом рябчиков  и глухарей. Посолил в кадушке на зиму хариусов. Завялил другой рыбешки. Закоптил штук 30 уток. Короче дня не хватало на все дела. Да дров заготовил с избытком. Прошел по путикам. Разложил приваду. И вот пора капканить пришла.
Насторожил почти полторы сотни старых да и новых 50 установил по речушке и ручьям на норку.

     Первая куница - радость. Первый соболь - двойная радость. Колонки, горностаи, летяги, даже кидус. Кидус  это зверек - помесь куницы и соболя. Так и пошло. На душе вроде бы хорошо. Добыча нормальная. Но... В Усть-Каменном зазноба. Зовут Дарьей. Ей 19, она фельдшерица. Из порядочной семьи. Рослая, видная, работящая. Она у родителей тоже младшая. Писала пока служил. Давно ведь снюхались, года 3 назад. Она совсем девчонкой еще была.

     Договорились. Как только в марте вернется, так сразу в ЗАГС. Родители и те и другие, т.е. будущие сваты, не противились. Отцы- фронтовики. Оба саперы, оба израненные. Оба уже и не молодые, крепкие руки нужны. Порешили, что после свадьбы Василий и Дарья останутся в доме Ипата жить, а Ипат с женой переедет в райцентр, там ему уже, как фронтовику, квартиру выделили.
Пришла беда - открывай ворота. Сгорели обе землянки. Явный поджог. Но кто?   Гадай не гадай, на кого думать? А тут на одном из путиков изчезли все капканы. Пришлось на скорую руку настраивать подновляя дедовские кулемики. Вот так-то вражина тайный. Сержанты просто не сдаются. До последнего патрона буду охотиться, но денег на свадьбу заработаю. Пусть вся родня, весь поселок гуляет как положено 3 дня.

     Снег повалил, да такой, что встал на лыжи. Добыл сохатого. Мясо сложил в дальней чемье. Не голодует ни сам, ни Вика. Захолодало капитально на Николу.
Решил Васяха на Новый год навестить родных и Дарью. Решено-сделано. За 5 дней управился. Правда дома был немного. С ночевками у Нодьи обе дороги туда и обратно. Вику оставил дома. Больно снегу много навалило. Пришел в избу. Опять неприятности. Кто-то баню сжег. В избе все перевернуто. Что искали - не понять, но продукты испортили. Облили все керосином. Пришлось идти за мясом, которое в дальней чемье. А мяса то и нет, одни кости рядом изгрызанные. Чемью кто-то открыл. Россомахи все сожрали. Рацион оскудел, Рябки, рябина, чага, орехи кедровые. Хорошо хоть две пачки соли у речушки сохранились, когда засаливал хариусов.

      Вот так и встретил 23 февраля , день Советской Армии. Скоро домой. осталось 5 дней. Сезон охоты заканчивается 1 марта. Захлопнул капканы. Рассторожил кулешки. Проверил петли на россомаху у дальней чемьи, попалась негодница. Шкуру снял, убрал на лабаз, заберу попутно решил возвращаться домой все равно через три дня.

      Предпоследняя ночь в избе. Завтра уберу все до нового сезона и послезавтра 28 февраля  в путь домой, домой, домой. Там ждут. Ту пушнину,  добытую до Нового года сдать в Госпромхоз должен отец, там ее на тысячи полторы, да здесь не меньше. Вот на свадьбу хватит. Уснул с хорошими мыслями. Проснулся от какого-то треска. Открыл глаза, а в обоих оконцах красно, горю! Заметался по избе, схватил ружье и даже не обувшись, просто натянул шерстяные носки и напялил энцефалитку. В карманах ее документы,спички и в двери. Не открывается. Что за черт. Схватил лавку, ударил по двери, не поддается. Сгорю, мелькнула мысль. Лавкой же выбил раму в окошке и, едва протиснувшись, в проем, уже охваченный огнем, выпал на землю, но успел выбросить ружье. Перепачкался в грязи, снег то растаял. Отскочил в сторону и окаменел.

     Рухнула крыша, рухнули сени, а там лыжи, там все припасы съестные. Все, кроме пушнины, она то в тайнике. Сгорело через полчаса все. Догорали стены избы, замерзли ноги, до рассвета часа два. Что делать? Распускать сопли  не привык. До службы в армии от отца, его друзей слышал про себя: этот не пропадет по жизни. В армии дослужился до сержанта. Хоть и небольшой чин, но почти двадцать подчиненных. Нет начальника расчета капитана  Дроздова, ты Васяха командуешь, принимаешь решения. Ситуации бывали и внештатные. Все остались живы, правда кое кто пострадал, но все же все живыми из расчета вернулись к матерям и отцам, близким, все его подчиненные. А тут один. Разутый, полуодетый.
               
    Решил к дальней чемье идти. Наполнил пушниной старый пестерь (берестяный короб). Хорошо не срезал с него лямки дед, и бегом по лыжне к чемье. С рассветом растеплело. Пока добежал лыжня держала, пока мастерил обувку, слава Богу, нож в ножнах сохранился, т.к. ножны, по рекомендации Кузьмича, пришил к правой штанине энцефалитки.
Тушу ободранной россомахи уже обглодали ее же сородичи, обклевали вороны да сороки. Пошел по едва заметной лыжне двухмесячной давности, по ней ходил домой. Она не держит, не накатана. Топора нет, лыжи не сделать. Нож есть. Сделал снегоступы по типу североамериканских трапперов. Пусть опыта нет, есть смекалка, развел костер, , над огнем разогрел прутья из черемухи и тальника и сплел их. На ремешки пошла шкура россомахи.

     И... пошел. Время уже за полдень. Наст рухнул. Пригрело. Дятлы барабанят. Рады. Весна. Тепло, не жизнь, а удовольствие. Весна на подходе. Шел, сначала неуверенно. Дошло, что ступать надо мелким шагом. Получилось. Устал, есть хочется. Жажда донимает. Останавливается отдышаться. Мерзнет спина, хотя на ней пестерь. Сообразил, шкурки куниц приделал с той стороны пестеря, которая прилегала к спине, Стало даже приятно. Мех грел, размял две соболиных шкурки и натянул их на руки. Шкурками колонков обмотал ноги  и всунул их опять в россомаховые онучи. Стало совсем хорошо, но желудок требует пищи. На незамерзшем болотце, у речушки Талой, наковырял стеблей осоки. Пожевал корневищ. Вперед, Прошел по прикидке всего треть пути. Пора думать о ночлеге, Наломал побольше сухарок, наломал лапника. Развел не один,, а два костра, между них и скоротал нескоько часов. Подремывал, о сне не могло быть и речи. Чуть рассвело, скомандовал себе: "Сержант, вперед!"  Пошел, побрел, и так весь день.
 
    Опять ночёвка. Вспомнил совет Кузьмича и в берестяной чумичке растопил снег, воду нагрел почти до кипячения. Бросил чагу, стебли черной смородины и несколько стебельков багульника, он силу восстанавливает и , выпив 3 чумички, почувствовал прилив сил.  С рассветом опять: "Сержант, вперед"
Через четыре дня изможденный, обросший , грязный ввалился в прадедово-дедово-отцовский дом. Мать так и оторопела у русской печи. А отец выматерился негромко и, обняв сына, зарыдал. Зарыдал старый солдат, высморкался и признес: "Женись на 8 марта. Мы со сватами будущими все подготовили. Сваты уже Дарье платье купили, ну а ты будь в своей сержантской форме. Ты с того света вернулся к нам. Ты победил, ты настоящий мужик, Предки с небес рады за тебя.
Пушнина сдана, Деньги получены. Свадьба получилась на Ура.
Не вернулся с промысла сосед  по угодьям. Нашли его тело по последнему снегу. Оказалась у него сломана нога, левая в бедре. А труп лежал у маленького кострища на двух парах кысовых лыж. Одна то пара была Васяхина.
 
    Через 11 месяцев, 23 февраля Дарьюшка родила двойню. Парнишек  назвали в честь Кузьмича- соседа Федором одного, а второго Ипатом в честь деда.
Вот и всё. Да не всё. А последний патрон был в прикладе ружья. Васяха вспомнил за него на 3 день и, открутив затыльник приклада, достал его, последний патрон, снаряженный первачом и, застрелив тетерева, зажарил его на костре. Съел, но косточки принес Вике.

     А рассказ написал охотник с полувековым стажем, старый 66-летний сержант Бабаев Владимир Викторович.

Р.S. У меня под затыльником ружейного приклада тоже патрон первача по совету покойного ныне дядьки Векшина Михаила Андреевича.
29 ноября 2013 года