Большая любовь

На них сразу обратили внимание. 
Ужин был в самом разгаре, когда   дверь санаторной столовой открылась и на пороге появилась пара уже не молодых, но и не совсем старых людей, в возрасте где-то от 50-ти до 60-ти лет.  Он элегантно пропустил свою спутницу вперёд,  поддерживая её под  локоть, а поравнявшись,  она тут же взяла своего спутника под руку.  Сделав несколько  шагов от двери, они остановились,  осматривая зал, и пытаясь определить,  где есть свободные места.

Оба – статные, подтянутые,  в безукоризненно сидящих на них костюмах  бежевого цвета. Её костюм  украшало  У-образное белоснежное «жабо»,  подчёркивающее  бледность её  лица, и такие же рюши, слегка выглядывающие из-под рукавов  костюма.   Воротничок его рубашки, с расстёгнутой верхней пуговицей, и манжеты, выглядывающие из-под пиджака, отливали такой же белизной. Под цвет костюмам была и их обувь.

Лица многих, сидящих за столиками, повернулись  к вошедшим. Было ощущение,  что эти люди вошли в зал столовой прямо с подиума демонстрации  моделей одежды для людей среднего возраста.

К вошедшим быстро подошла администратор и, о чём-то тихо переговорив с ними, подвела их к свободным местам за столиком, где уже сидели две женщины.

Пара дружно произнесла «Здравствуйте», а  мужчина, слегка наклонившись к женщинам, произнёс: «Вы не будете возражать,  если мы  составим вам компанию?»

Женщины, немного смутившись, дружненько закивали: «Да, конечно, пожалуйста, будем рады…»

«Спасибо» - дружно ответила пара.  И мужчина, отодвигая стул и со словами: «присаживайся, дорогая», усадил свою спутницу,  и только потом сел сам. Обращаясь опять к женщинам, представился:  «Меня зовут Павел Андреевич, а…», но   его спутница  опередила его:  «А  я – Александра ».

«Очень приятно» - ответили женщины, называя свои имена-отчества.

«Ну, вот и познакомились», - как-то весело сказал Павел Андреевич, и продолжил: «Ну что,  милые женщины, вам не трудно будет ввести нас в курс здешних правил, а то мы  немного задержались,  отстали от общего потока, нужно навёрстывать упущенное». И,  прислушиваясь к тому, что им  говорили женщины, и одновременно просматривая меню, стал ухаживать за своей спутницей: «Шурочка, ты что будешь, что тебе положить?»

Женщины закончили свой ужин и,  пожелав вновь пришедшей паре «приятного аппетита», покинули столовую.

Невдалеке  от  столовой стояла группа людей, успевших за несколько дней пребывания в санатории  сдружиться,  что позволяло им обсуждать многие житейские  вопросы, в том числе и каждого  вновь появляющегося  на территории санатория. Не трудно  было догадаться, что теперь  предметом их обсуждения стала вновь появившаяся пара,  своим внешним видом  очень отличающаяся  от всего присутствующего контингента. Крайне редко кто приходил в столовую нарядно одетым. Спортивный костюм  был основной формой, в которой народ  принимал пищу. А тут…

- «Таня!» - одна из стоящих в кружочке людей, позвала вышедших – «Иди сюда! Слушай, что за парочка к вам подсела?  Муж с женой или любовники?   Кто такие?  Не артисты, случайно?»
- «Да, не знаем. Они представились как-то  каждый  сам за себя, а мы и не спрашивали».
- «Точно, любовники!   А у нас тут уже  горячий спор идёт»
- «Делать вам нечего, ну вам то какая разница?»
- «Да, ладно…»

Вскоре из столовой вышли  и «новенькие»,  так взбудоражившие внимание уже освоившихся в санатории отдыхающих.   «Кружочек» любопытных дружно повернул голову в их сторону.

Проходя мимо них, «парочка влюблённых"(как уже успели их тут "окрестить")  слегка кивнула стоящим, поздоровалась с ними,  и,  взявшись об руку, неспешно, пошли в сторону главного корпуса.

Любопытные головы смотрели им вслед.

С этого момента   эта ПАРА попала под пристальный прицел  всего санатория. 

**************
-  «Ну, что,  Шурёнок, - обратился к своей спутнице Павел Андреевич, - мы, кажется, опять оказались  с тобою в центре всеобщего внимания».
- «Паш, ну разве это для нас с тобою новость?  Пора бы и привыкнуть»
- «Да я и привык. Но почему-то так уже хочется «уйти» от  этого всеобщего любопытного внимания,  хочется стать незаметной «серой мышкой», слиться с толпой, не ощущать на себе сверлящих глаз.  Шурочка, давай будем одеваться как-то попроще, чтоб не выделяться среди толпы?».

- «И ты думаешь, что у нас это получится? Дорогой мой, что за меланхолия?  Ты же прекрасно знаешь, не пройдёт и 3-х дней, как эта «толпа» начнёт подтягиваться к нашему уровню, и мы с тобою уже не будем выделяться среди них.  Паша, ты же знаешь, я не люблю «серости». Я люблю праздник.  А красивая одежда, да ещё на отдыхе – это часть праздника. Ну, ты же знаешь…»

- «Знаю, знаю, - перебил её  Павел Андреевич, - знаю, что это твоя стихия, твоё амплуа, твой «шарм».  Спорить с тобой, моя Богиня, больше не стану».

- «Ну, вот и хорошо. Ты  как? Не очень устал?  Будем с дороги просто отдыхать или… танцы…?  Надеюсь, что и там, мы, как всегда, будем  лучше всех…

Павел Андреевич улыбнулся и, наклонившись к своей спутнице, почему-то прошептал ей на ухо: «ну, конечно, мы и там – обязательно - будем лучше всех!»

***************

В танцевальном зале раздалось почти неуловимое, но всеобщее «а-ах!»,  когда на его пороге внезапно появилась новая «парочка» приезжих.

Их необычный, для тех лет,  наряд заставил обратить на них внимание почти всех присутствующих: она -  в длинном, до пола, платье  ярко-голубого цвета;   в наброшенном на  плечи, почти прозрачном, белом газовом шарфике,  скрывающим под собою  оголённые плечи и глубокое декольте… . И он – в расстёгнутом костюме более тёмного цвета, чем её платье, из-под которого кокетливо привлекала  к себе внимание рубашка   белоснежного цвета с  расстёгнутым воротничком «в стоечку» и острыми углами, мягко спадающими на борта  костюма.

Было впечатление, что это не простая пара, а  дуэт  конкурсантов бальных танцев, сошедших с экрана телевизора.

От  чрезмерного внимания спас эту пару  распорядитель  вечера,  объявивший его начало, как всегда, всеми любимым вальсом.

Появившаяся «парочка» тут же вышла в центр зала и  закружилась в   вальсе, не обращая внимания на то, что их, буквально «поедали» глазами все, почти все, присутствующие. Они не просто танцевали, они, действительно, демонстрировали  свои знания бального танца, со всеми «па», которые можно было увидеть только на конкурсах бальных танцев  на экранах телевизоров.
Большинство не танцевало, а стояло и смотрело на них.
Когда танец закончился, раздались аплодисменты.  Он, склонив голову, приложил руку к сердцу, а она  также слегка наклонив голову , негромко сказала «спасибо».
Потом были танго, фокстрот…  медленные танцы  сменялись быстрыми и наоборот. Эта «пара» почти не пропускала ни одного танца, в каждом показывая красоту их исполнения и восхищая тем всех присутствующих.

Часа через полтора Павел Андреевич, склонившись к своей спутнице, спросил: «Ну, что, Шурёнок, может хватит? Пойдём?», на что она, прислонившись к его плечу, тихо ответила: «Да, пожалуй!»

И они также неожиданно, как и появились, покинули зал.

*******
Все  20 дней, что Шурочка и Павел Андреевич провели в санатории, они не переставали удивлять всех окружающих не только своими нарядами, своим внешним видом, своими красивыми танцами, которые они почти никогда не пропускали, но и своим каким-то необыкновенно нежным, чувствовалось,  очень трепетным отношением  друг к другу и заботой друг о друге.

К ним привыкли. Они просто и мило со всеми общались,  не показывая никакого превосходства над другими, но всё-таки предпочитали уединение и обособленность от других.

К концу срока пребывания у всех «санаторных отдыхающих» сложилось твёрдое убеждение, что эта «парочка» (их  так и называли ) – любовники.

Каково же было изумление всех, когда к концу «потока»  администрацией санатория был устроен вечер, посвящённый 25-летнему Юбилею  совместной жизни именно этой пары.
«Серебряную свадьбу»  отмечали  в танцевальном зале всем санаторием. А Шурочка и Павел Андреевич опять удивляли всех, во-первых, своими новыми серебряными костюмами и танцами, в которых они выглядели, как МОЛОДОЖЁНЫ, а, главное – своим отношением друг к другу, в котором  явно присутствовала БОЛЬШАЯ, не увядающая с годами,  ЛЮБОВЬ.