Пол Андерсон. Крестовый полёт. Глава 2

Вечером того же дня, испросив прежде разрешения у настоятеля, я отправился к барону. Аббат счёл за благо, чтобы и духовная, и светская власти ныне действовали сообща. На залитых вечерним солнцем улицах было непривычно тихо. Все горожане молились в церкви или прятались по домам. Из солдатского лагеря доносились отзвуки торжественного богослужения. А корабль демонов горой возвышался над городом, словно насмехаясь над нашей мелочной суетой.

Но мы были воодушевлены – да что там говорить, даже слегка опьянены одержанной нами победой над монстрами не от мира сего. Самоуверенный вывод о том, что Бог на нашей стороне, казался мне неизбежным и очевидным.

Замок де Турневиллей в Энсби, холодный и мрачный, был построен норманнами в старину. Миновав тройной дозор стражников во дворе, я вошёл в огромную парадную залу. В вечернем сумраке тускло горели свечи, пылал камин, и по оружию и гобеленам на стенах бродили беспокойные тени. Стол окружала родовитая городская знать и безродные капитаны наёмников, стоял негромкий гул разговора, бесшумно сновали слуги, на камышовых подстилках то и дело затевали возню охотничьи собаки. Но даже эта привычная и умиротворяющая картина меня не успокоила – я чувствовал тревогу и напряжённое ожидание. Сэр Роджер подозвал меня к себе и, оказав мне честь, повелел сесть рядом с ним и его супругой.

Позволю себе описать внешность и нрав сэра Роджера де Турневилля, барона и рыцаря. Он был высоким и очень сильным мужчиной лет тридцати, с серыми глазами, горбатым носом и резкими чертами лица. Подобно многим соратникам, он подстригал свои соломенные волосы под горшок. Это несколько портило его мужественный во всех иных отношениях внешний вид, ибо торчащие уши его, не прикрытые волосами, имели вид кувшинных ручек. Земли его были бедными и неплодородными, и большую часть жизни барон провёл в войнах и походах. Посему, будучи от природы человеком проницательным и дружелюбным, он так и не усвоил аристократическую деликатность в общении с людьми своего круга. Супруга его, леди Кэтрин, была дочерью виконта де Морнэ; она получила прекрасное образование в Винчестере, была изящна и элегантна, и большинство знавших её людей считало, что брак с сэром Роджером никак не сочетался ни с её образом жизни, ни с положением её семьи. Леди Кэтрин была голубоглазой красавицей с каштановыми волосами и довольно склочным характером. Детей у них было только двое: Роберт, чудный мальчик лет шести, бывший моим учеником, и трёхлетняя дочка Матильда.

- Присаживайся, брат Парвус! – прогремел мой господин. – Хочешь кубок доброго красного вина? Грешно чествовать такую победу элем!

Леди Кэтрин изысканно сморщила носик: в доме её родителей эль пили лишь простолюдины. Не дожидаясь моего ответа, сэр Роджер подался всем телом вперёд и спросил, пристально глядя на меня:

- Тебе удалось что-нибудь узнать? Мы действительно пленили демона?

Над столом повисла тишина. Притихли даже собаки. Слышно было, как потрескивают дрова в камине, и как сквозняки треплют древние и пыльные гобелены на стенах.

- Я почти уверен в этом, милорд, – ответил я, – поскольку он был весьма зол, когда мы окропили его святой водой.

- И он не исчез после этого в облаке дыма и серы? Ха! Даже если это и демоны, то уж никак не те, о которых сказано в Писании. Они смертны так же, как и люди!

- И даже более, чем люди,  – вмешался один из капитанов, – потому что у них нет души!

- Кого волнуют их поганые души? – фыркнул сэр Роджер. – Меня интересует их судно. Я обошёл его во время боя вдоль и поперёк. Это же кит, а не корабль, клянусь девой Марией! Мы могли бы погрузить на него весь Энсби, и ещё осталось бы свободное место! Ты спросил у демона, зачем им такой большой корабль, если их было так мало?

- Он не говорит ни на одном известном мне языке, господин, – ответил я.

- Чушь собачья! Все демоны должны знать латынь. Он просто упрям или притворяется!

- Может, устроим ему свидание с палачом? – ехидно заметил один из рыцарей по имени сэр Оуэн Монтбелл.

- Не надо, – возразил я. – Заманчиво, но не стоит. Он быстро учится. Сегодня он повторял за мной много слов, и я не верю, что его невежество притворно. Дайте мне несколько дней, и я смогу с ним поговорить.

- Несколько дней – это слишком много, – проворчал сэр Роджер.

Он бросил обгрызенный говяжий мосол собакам и шумно облизал руки. Леди Кэтрин нахмурилась и ткнула пальцем в стоявшую перед ним чашу с водой и салфетку.

- Прости, любимая, – пробормотал он. – Я всё время забываю об этой твоей новой моде.

Сэр Оуэн быстро переспросил – отчасти для того, чтобы прервать его замешательство:

- Но почему несколько дней – это много? Ты ждёшь, что прилетит ещё один корабль?

- Нет, не жду. Но мои люди в смятении. Когда всё произошло, мы были почти готовы выступить в поход.

- И что с того? Неужели это что-то меняет в наших планах?

- Конечно меняет, кретин! – сэр Роджер ударил кулаком по столу так, что подпрыгнули кубки. – Неужели ты не видишь, что сами святые даровали нам этот шанс?

Мы замерли, охваченные благоговейным ужасом.

- Мы можем погрузить весь город на корабль. Лошадей, коров, свиней, кур – чтобы мы не голодали. Женщин, чтобы смотрели за порядком и занимались хозяйством. И детей тоже, почему бы и нет? Нам безопаснее держаться вместе на случай, если Энсби посетят другие демоны. И без разницы, что подумают союзники – к тому же рассказывать им необязательно. Я не знаю, на что ещё годится этот корабль, кроме полётов по воздуху, но от одного его вида враги перетрусят так, что нам даже не придётся с ними драться! Мы перелетим через Ла-Манш и разделаемся с французами меньше, чем через месяц, понятно? После освободим Святую Землю от язычников и нехристей и вернёмся домой к сенокосу!

Гробовое молчание оборвалось восторженным воплем всех присутствующих, в котором потонули мои тщетные попытки возразить. Мне показалось, что сумасшествию не поддалась одна лишь леди Кэтрин, и, быть может, ещё несколько человек. Все остальные дружно хохотали и орали во всё горло от переполнившего их восторга.

Сэр Роджер обратил на меня возбуждённый взгляд.

- Теперь всё зависит от тебя, брат Парвус. Ты разбираешься в языках лучше всякого из нас. Неважно, заставишь ты демона говорить, или научишь его. Но он должен показать нам, как управлять кораблём!

- Мой благородный лорд… – в смятении начал я.

- Ты согласен! – барон хлопнул меня по плечу так, что я подавился и чуть было не упал со скамьи. – Я так и думал, что ты согласишься! Знаешь, что будет твоей наградой? Право полететь вместе с нами!

Воистину, прискорбная одержимость охватила вскоре и войско, и горожан. Вместо того, чтобы отправить гонцов к епископу, или даже к Папе Римскому, и испросить их мудрого наставления, – что представлялось мне единственно верным, – все страстно возжелали лететь. Жёны не хотели бросать мужей, родители – оставлять детей одних, любовники не желали разлучаться. И даже последние смерды, задрав к небу глаза, коими раньше не видели ничего, кроме пахотной грязи, возмечтали освободить  Святую Землю и доверху набить сундуки золотом нехристей.

Чего ещё ждать от людей, ведущих свой род от диких саксов, дремучих норманнов и людей колена Данова?

Я же, многогрешный, вернулся в монастырь и провёл ночь в усердных молитвах, дабы Господь смилостивился и послал мне некое знамение. Но святые оставили мои мольбы без ответа. С тяжёлым сердцем отстояв заутреню, я передал распоряжения сэра Роджера настоятелю. Гнев его был весьма велик, ибо не подобает иметь никаких дел с дьяволом и слугами его без благословления отцов Церкви. Отнюдь не видя возможности их оповестить, святой отец, однако, решил, что разумнее всего будет повиноваться барону. Он также распорядился освободить меня от моих ежедневных послушаний, дабы я мог обучать демона.

Препоясавшись, я спустился в монастырский подвал. Дьявольское отродье было заключено в тесной подземной келье, которую обычно использовали для епитимьи. Наш кузнец, брат Фома, приклепал к её стенам железные цепи и заковал демона в кандалы. Он лежал ничком на охапке соломы, и взгляд его, даже исполненный тоски, не становился от этого менее пугающим.

Увидев меня, демон подался мне навстречу, звеня цепями. Чуть поодаль от него, недосягаемые для нечестивца, стояли раки с мощами святых. Бедренная кость святого Осберта и молочный зуб, выпавший у святого Виллибальда в возрасте шести лет, чудесным образом препятствовали демону сбросить свои путы и сбежать обратно в ад.

Истинно говорю, что не был бы сильно опечален таким исходом.

Я присел на корточки, прежде осенив себя крестным знамением. Янтарные глаза уставились на меня. Я захватил с собой бумагу, чернила, перья и призвал на помощь всё своё умение рисовать. Быстро набросав человечка, я показал ему рисунок и сказал: «Homo». Да, я начал учить его латыни, ибо решил, что это лучше, чем обучать его вульгарному языку какого-то одного из народов. Следом я нарисовал ещё одного человечка, вновь показал рисунок, и произнёс: «Homines». Так началось его обучение, и, надо сказать, схватывал он на лету.

Через некоторое время он знаками попросил дать ему бумагу и перо. Рисовал он изрядно. Так он дал мне понять, что имя его – Бранитар, а народ его зовётся версгорцами. Слов этих я не нашёл позже ни в одном трактате о нечистой силе. Но после этого я позволил ему направлять наши штудии, ибо племя его сделало изучение языков наукой, и занятия продолжались всё более успешно.

Я проводил час за часом, обучая демона говорить, и в следующие несколько дней меня почти не интересовали новости о том, что происходило вне монастыря. Барон запретил общаться с чужаками кому бы то ни было из своего поместья. Больше всего, как мне кажется, он боялся, что какой-нибудь граф или герцог пронюхает о летающем корабле и захватит его для собственных утех. Сам же сэр Роджер, сопровождаемый наиболее отважными и опытными солдатами, почти не выходил из корабля, пытаясь разобраться в чудесах, свалившихся на него с неба.

Вскоре Бранитар выучил достаточно слов, чтобы выказать своё неудовольствие строгим постом на хлебе и воде и пообещать мне жестокую месть. Но, хотя его вид по-прежнему вызывал во мне страх, я держался с ним уверенно и нагло. Конечно, говорили мы гораздо медленнее, чем можно понять из моего рассказа, подбирая слова и делая долгие паузы.

- Ты сам виноват в своих бедах, – сказал я ему. – Это научит вас в следующий раз не нападать на добрых христиан безо всякого повода.

- Что такое «христиане»? – спросил он в ответ.

Клянусь, демон просто огорошил меня, но я тут же подумал, что он просто издевается. Что ж, тем хуже для него. Для примера я прочёл вслух «Отче наш» и несказанно изумился тем, что он немедленно не превратился в дым.

- Я, кажется, понял, – сказал Бранитар. – Это имеет какое-то отношение к примитивным божествам твоего народа?

- Божествам? Мы не язычники! – горячо возмутился я и попробовал объяснить ему догмат Пресвятой Троицы. Но едва я дошёл в своих объяснениях до пресуществления Святых Даров, как он нетерпеливо взмахнул рукой. Совершенно по-человечески, если бы только рука не была синего цвета и пальцы не кончались бы толстыми и острыми когтями.

- Это неважно, – дерзко заявил он. – Я хочу знать, все ли христиане столь же свирепы, как и вы?

- С французами бы вам повезло больше, – признался я. – Вы зря высадились на английской земле.

Он кивнул.

- Вы – упрямый народ и дорого за это заплатите. Но если ты отпустишь меня сейчас, я постараюсь, чтобы грядущее возмездие не было слишком жестоким.

Не скрою, ему удалось меня напугать, и от страха язык мой прилип к нёбу. Взяв себя в руки, я потребовал объяснений. Откуда он явился и каковы были его намерения?

Отвечал он долго, и ещё дольше я пытался осознать его ответы, ибо понятия, которыми он пользовался, были для меня сколь чужды, столь и нелепы. Скорее всего, он врал мне напропалую, но я не возражал – в конце концов, постоянно рассказывая, он всё лучше и лучше говорил по-латыни.

Сэр Оуэн Монтбелл явился в аббатство и потребовал встречи со мной примерно через две недели после прибытия летающего корабля. Я встретил его в монастырском саду, и мы присели для разговора на бывшую неподалёку скамью.

Сей Оуэн был младшим сыном в семействе обедневшего барона родом с восточной границы, женатого вторым браком на женщине из Уэльса. Не умолчу и о том, что, несмотря на его типично валлийскую привлекательность и обаяние, в груди его тлел древний междоусобный спор двух народов. Говорили про него, что, будучи пажом, а позднее – оруженосцем знатного рыцаря при дворе Короны, он покорил сердце господина своего до такой степени, что получил образование значительно лучше того, на которое мог бы рассчитывать согласно своему происхождению. Позже он много путешествовал, был трубадуром, наконец, был посвящён в рыцари – и оказался без гроша в кармане. Надеясь поправить своё состояние, он забрёл в Энсби и присоединился к наёмникам. Отчаянно смелый воин, но, по мнению большинства капитанов, непозволительно красивый для мужчины. Ходили слухи, что ни один муж не может быть спокойным за свою жену в его присутствии. И не вполне правдивыми представлялись мне сплетни о том, что сэр Роджер восхищался его суждениями и образованностью, был счастлив тем, что леди Кэтрин обрела в лице Оуэна достойного собеседника, но более всего – наслаждался втайне его молодостью и красотой.

- Я здесь по повелению моего господина, брат Парвус, – сразу перешёл к делу сэр Оуэн. – Ему хотелось бы знать, сколько тебе ещё нужно времени, чтобы приручить нашего зверя?

- О, он говорит уже достаточно бойко, – заверил я его. – Но выказал себя столь отъявленным лжецом, что барону вряд ли стоит передавать его россказни.

- Сэр Роджер не может более ждать. Ему всё труднее держать солдат в повиновении. Они прожирают его состояние и ни одна ночь не обходится без драки или даже смертоубийства. В ближайшее время мы должны выступить – или вообще отказаться от похода.

- В таком случае упросите барона повременить. Только не на этом корабле из преисподней!

Краем глаза я видел, как металлический нос, подобно шпилю собора, рассекал низкие облака за стенами монастыря. Адская машина наводила на меня ужас.

- Итак, – отрезал сэр Оуэн, – что тебе сказал демон?

- Демон имел бесстыдство утверждать, что был послан свыше. Сошёл с небес.

- Он что, ангел?

- Нет. По его словам, он не ангел и не демон, а посланец иной расы смертных существ. Не таких, как люди.

Рука сэра Оуэна задумчиво ласкала его гладко выбритый подбородок.

- Допустим, это похоже на правду. Существуют же, в конце концов, кентавры, моноподы и другие подобные чудовища. Почему бы не быть и коренастым синекожим тварям?

- Это было бы согласно с разумом, если бы он также не утверждал, что живёт на небе.

- Ты можешь повторить мне в точности то, что он тебе наплёл?

- Извольте, сэр Оуэн, но умоляю Вас помнить, что я лишь передаю его нечестивые речи. Сей Бранитар заявил, что Земля не плоская, как сказано в Писании, а представляет собой сферу, висящую в пустоте. И он богохульно утверждал, что сфера эта обращается вокруг Солнца! Некие учёные мужи древности, правда, придерживались таких же еретических мнений. Но кто объяснит мне, почему в таком случае океаны не стекут с земной тверди в эту пустоту?

- Дальше, дальше!

- Дальше Бранитар сказал, что звёзды – это не светильники на неподвижной сфере, а другие Солнца, подобные нашему, только очень далёкие, и что другие миры обращаются вокруг них. Ей-Богу, демон держит нас за последнюю деревенщину, если думает, что мы способны проглотить чушь, в которую бы не поверили даже древние греки! Но ежели допустить, что вся его ложь – это правда, то, по его словам, народ его, версгорцы, обитает на одном из таких миров, похожих на нашу Землю. А ещё он похвалялся колдовскими секретами своих соплеменников…

- Быть может, в этом он и не лжёт, – сказал сэр Оуэн. – Мы испытали их ручное оружие, стреляющее белым огнём. Пока учились с ними обращаться, сожгли три дома, свинью и какого-то смерда.

Я судорожно сглотнул, но продолжил свой рассказ:

- У версгорцев есть корабли, способные летать меж звёзд. Так они завоевали много миров. Они подчиняют их жителей своей воле, или же уничтожают всех, если встречают сопротивление. Затем заселяют захваченный мир, в котором каждому из версгорцев причитается много тысяч акров земли. Синекожие быстро размножаются и не любят жить в тесноте, поэтому постоянно ищут новые миры. В захваченном нами корабле летели шпионы. Они сочли наши земли подходящими для себя и приземлились здесь, чтобы действовать по плану, который никогда раньше их не подводил. Страхом и силой заставив нас повиноваться, они превратили бы город в свой лагерь и занялись бы сбором образцов животных, растений и камней. Вот почему их корабль такой большой и в нём больше свободного места, чем в Ноевом ковчеге! После этого они хотели вернуться домой, дабы рассказать, как нас найти, и целая флотилия явилась бы уничтожить всех людей на Земле.

Сэр Оуэн хмыкнул.

- По крайней мере, этому уже не бывать.

Страшные картины порабощения и уничтожения англичан пришельцами тронули нас меньше, чем можно было бы ожидать. Возможно, потому, что ни я, ни сэр Оуэн так и не поверили в них до конца. Для себя я решил, что Бранитар родом из какой-то отдалённой части света, возможно, даже более далёкой, чем Китай, и умело врёт, чтобы мы испугались и отпустили его.

- Тем не менее, – заключил рыцарь, – мы, безусловно, обязаны научиться править этим кораблём. На случай, если демоны попробуют напасть ещё раз. Слетать для этого во Францию и в Иерусалим – что может быть лучше? С женщинами, детьми, горожанами и крестьянами? Сэр Роджер считает, что это столь же мудро, сколь и удобно. Ты спрашивал у демона, какие заклинания следует произносить?

- Да, – безо всякого желания ответил я. – Он говорит, что управлять очень просто.

- И ты, конечно же, намекнул, что его ждёт, если он не будет нашим послушным кормчим?

- Я дал ему понять. Он обещал повиноваться.

- Превосходно! Значит, через день-другой мы можем отправляться в поход, – сэр Оуэн откинулся на скамье, мечтательно полуприкрыв глаза. – И было бы неплохо подумать о том, как бы дать его народу знать, что этот парень у нас в плену. Представить боюсь, сколько женщин и вина сможет позволить себе тот, кто получит выкуп за него!