Наваждение

      Посмотрела в словаре это слово -  означает призрак. Да. Именно так. Что-то со мной стало твориться странное. Англичане это называют меланхолия. По науке это звучит депрессия. Перефразировав поэта, скажу: а просто русская хандра ей овладела постепенно. Уже в конце мая я стала испытывать беспокойство, предчувствие беды, навалилась на меня тоска, с которой я не могла никак справиться.
      Купила путёвку в дом отдыха на троих членов семьи. Попали туда в самый холод. Менялись между собой, кто был свободен, все там перебывали. Постоянным жителем нашей коморки всё же оставалась я. Два года «Лесное озеро» было закрыто. И вот после многочисленных  разбирательств и тяжб  его вновь открыли. Хотя заезд наш был второй, но, впечатление  от увиденного было удручающее. Разруха и запустение. Почти тридцать лет прошло с тех пор, когда я там была в последний раз. Нас надо было бы запустить туда вообще бесплатно. Хотя бы распугали там стаи мышей. Персонал как мог нас кормил и поил. Развлекали всякими конкурсами и концертами. Я сама старалась изо всех сил. Посещала мероприятия. Ходила на рыбалку. Изображали всей семьёй грибной шашлык. Гуляли по лесу. Дышали кислородом. Но, когда я возвращалась в свою келью, по-другому это не назовёшь, меня обволакивало беспокойство.
     Домик на самом солнцепёке, маленький и тесный даже для одного, а нас было трое. Совершенно фанерный и холодный ночью. Вода в озере ледяная даже в сорокаградусную жару. Так что искупаться не пришлось. Всё время, пока я там   находилась, меня съедала тоска. Каждую ночь я ложилась в постель с мыслью, скорее бы она закончилась, и наступило утро. Меня одолевали кошмары. «Отче наш» вспомнила и не раз.  Домой по моему настоянию собрались на день раньше. К дому отдыха ведёт лесная дорога. Как только мы  выехали из леса, я начала успокаиваться.
     В конце июля собралась в Питер. Вернее, моя сестра поставила меня перед фактом, что я еду с ними (это её дочка и она), и даже купила мне билет туда и обратно. Не буду описывать все прелести поездки. Питер есть Питер. Я в него окончательно влюбилась ещё шесть лет назад. Хочу там жить, и всякое такое. Эрмитаж, янтарная палата, речные прогулки, Петергоф. Нарочно изводила себя гуляньями по городу. По-хорошему уставала, что б всякие мысли меня не доставали. Может, надеялась встретить  дорогого мне человека из прошлой жизни, чего конечно не произошло. Десять дней и ночей  посвящала себя туризму. Посетила Казанский собор. В нём икона Богоматери. Она чудотворная. Молилась и я перед ней. За сынков просила, большого и малого. И за себя.   
     Домой вернулась: работа, рутина, чемодан без ручки. Всё везу. И думаю, как бы мне выстоять, отогнать всякие мысли, не удавиться. Пробовала напиться, не помогает. Когда трезвеешь, ничего не меняется. Подкосила меня эта пенсия, вернее её количество. В трансе полгода прибывала. Испытала стресс. Но, это всё ладно.
     Попросила своего ребёнка записать мне любимое кино «Не родись красивой». Фильм поставлен хорошо, люди там молодые, одетые прилично. Юмор. Не последнее место занимает всё побеждающая любовь. За два месяца (сентябрь и октябрь) посмотрела 200 серий пять раз. Фотография из фильма, только я вместо героини, лежит у меня под стеклом с 2006 года. После второго просмотра мой разум пошёл в раздрайв с моим организмом. Умом я понимаю, что это химера. Туман, мираж, который рассеется. Сердце так сладко ныло. А лицо помолодело, и светилось изнутри. И это на пятьдесят шестом году моей жизни. Всегда считала себя человеком здравомыслящим.
     Слышу по телевизору рекламу: Григорий Антипенко и Татьяна Арнтгольц приезжают со спектаклем «Двое на качелях». Мчусь 23 сентября в ДК за билетом. Живу целый месяц ожиданием чуда. Прикупила кое-что в гардероб. В день спектакля 21 октября еле отработала 8 часов. Летела домой: купила цветы, накрасилась, кое-как слепила подобие прически (меня безобразно постригли накануне), пришла за сорок минут до начала. И, наконец, увидела его живого, красивого, сильного и очень молодого. Зал услышал его голос. Все зааплодировали. Три часа шел спектакль. Напряжение стояло такое, казалось, люди боялись громко дышать, в том числе я, особенно я. Героиня Гитель, она худая, почти прозрачная. Он, Джерри, носил её на руках, говорил текст, и не сбился, не задохнулся ни разу. Она говорит в конце: «Отпусти моё сердце, Джерри».
     Это как про меня: отпусти моё сердце, грусть. У меня никогда не было и не будет такого мужчины. Я очень сожалею, что родилась не в своё время. Лет двадцать спустя бы. Я не использовала свой шанс. Он был. Почему она там, на сцене, а не я? Так бездарно прожить жизнь. Если  мы потом повторимся в ком-то, опять  не встретимся. Уйдем туда в разное время. Я раньше. Он позже. Так разминемся между мирами. Думала полегчает, когда увижу воочию: плохо играет, вроде того, мол, приехал в деревню, можно не стараться. Но, после спектакля мне стало ещё горше. Уже в троллейбусе потекла тушь на моих красивых глазах. И прическа подкачала, и цветы завяли за три часа. Ему сиреневые хризантемы, ей белые.
     От назревших впечатлений  меня распирает. Звоню сестре, рассказываю, что вручила цветы, видела их обоих вблизи. Они так молоды. Про автограф, о котором мечтала весь месяц, надо забыть. Григорий и Татьяна  уставшие, как рабы с плантации, особенно он, весь в мыле. Мысль у них одна: скорее бы всё закончить и покинуть сцену, зрителей, рухнуть в постель, забыть какой-то Мухосранск. Между прочим, сестра мне напоминает, что у него было много жен и у каждой по выводку детей от него. На что я резонно отвечаю: это радует. У мужика правильная ориентация. Даже очень правильная. Хотя бы кому-то повезло в этой жизни. Пусть пользуются, пока есть возможность. Он тоже молодец. Дарит частичку себя, продолжает свой талант в детях. Ну, не повезло мне.
     А может, таким образом, Чудотворная дает мне понять, душа моя ещё живая. Сердце трепещет (так трепетало ретивое, что забыла о семье и родных). Сильно меня торкнуло. Теперь каждый день плачу. Никакой коньяк не помогает. Фильм смотрела каждый день по нескольку серий до двух ночи. Спасибо Чудотворной Божьей матери за него живого, дала возможность встретиться хоть на излёте моих дней.
     Вслед посмотрела 7 ноября рок-оперу «Юнона и Авось». Опять шок. Мощь. Я его никогда не забуду и уже никогда не увижу. Это был ответ на мой запрос туда ввысь к вселенскому разуму. Такая вот получилась усмешка богов.
     Теперь то я понимаю, что это такое - волшебная сила искусства.   
       

                Ноябрь  2014г. Елена Костина. Фото автора.