Записки Феникса Часть 9 Ангел левого плеча

Посвящается К.

Сумбурно описала грозу? Да, есть такое.  Придется переписывать. Но это для долгих зимних вечеров, а у нас по календарю пока что осень, хотя за окном и буйствуют январские морозы, снега и гололед.

А мы возьмем и вернемся в лето. Может, это согреет, ибо в квартире холодно, несмотря на овчиный жилет, носки из овечьей шерсти и поллитра горячего шоколада.

Итак, лето...

 После знаменитой грозы были еще дожди, а затем упала на город тяжкая, удушающая жара (о, где она, где-где-где?). Духота к вечеру становилась нестерпимой, единственное спасение - наш лес. Любителей гулять при звездах заметно прибавилось, и мне уже начинало казаться, что их больше, чем деревьев, что лес не выдержит такого многолюдья, - но лес выдержал. Великая сила природы!

К августу ряды фанатов ночной природы поредели: вечера наконец-то дарили совсем недавно желанную прохладу, но она почему-то не радовала. Возможно, потому, что была грустны анонсом осени, когда измельчают звезды, лес развеет колдовские ночные ароматы, станет блеклым и покорным зиме.
 
Днем прошел дождь. Небольшая такая грозишка, приятно перебившая адскую полуденную жару. Потом еще жара, и опять дождь, и еще, и еще. Солнышко и дождик играли в прятки, пускали золотистые блики в хмурь и брызгали капельками с золотистых лучиков. Когда в небе заиграла радуга, дождем натешились все, и завершение игры было в самый раз.

Дела, дела, дела. Игры солнышка и тучки, воскрешавшие в памяти мультик "Капитошка", не прошли незамеченными, несмотря на насыщенный график. Шалости стихий напоминали о детстве.

Вечер я смогла выкроить для леса. Мои друзья от прогулки отказались, - мокро.

"Сахарные люди!" - фыркнула я.

Грань между обыденным и фантастичным тонка, а в тот вечер я убедилась, что ее и вовсе нет. За спиной шумел город, а впереди расстилалось запредельное зрелище: лес, весь лес представлял собой гигантскую сауну. Нагретая за лето земля, и деревья, и даже изъеденные временем трибуны отдавали тепло. Пар острыми языками стлался по земле, полупрозрачными столбами тянулся к небу, которого и видно не было, - все заволакивала белесая муть.

Плотная ватная стена пара подступала вплотную к стадиону, но и он превратился в озеро пара.

Сгорая от любопытства, я нырнула в пар.

Люди в лесу были. Как пропустить такую экзотику? Удивленно гоготали, как  гуси. Охали-ахали, кашляли. Когда и где такое увидишь? 

Пар сгущался, обретал розово-сиреневый вечерний оттенок, заглатывал путь к озерному треугольнику. Мне все же хотелось к озерам.

"Не ходите туда, - послышалось у левого плеча. - Не советую".

Голос. Мягкий, как невидимая в клубах пара трава.

- Почему?

- Ничего интересного там не увидите.

- Нет, я спрашиваю, почему вы мне говорите, куда ходить, а куда не ходить? - вырвалось у меня. Желание прогуляться к озерам, впрочем, пропало.

- Кому-то же надо это делать.

- Разве люди не сами решают?

- Сами. Вам никто не запрещает. Но...ведь вы же не хотите?

- Не хочу. - призналась я, сворачивая с одной невидимой тропинки на другую, обратно к стадиону. Сосны сквозь пар напоминали расплывшиеся пятна китайской туши. Пар остывал, оседал капельками, в воздух наползала тяжелая, стылая морось. Оглядываться не хотелось. Кто бы это ни был, у него есть замечательное укрытие - пар.

- Наши желания могут быть для нас самих загадкой, - нарушил молчание мой спутник. - В этом вся проблема.

 Так я догадалась, что он, оказывается, не отстает. Хм...очередной искатель приключений?

Мы подошли к стене пара, за которой было чистое пространство с белыми подтаявшими клочками тумана в укромных уголках стадиона. Я обернулась. Он действительно был у левого плеча. Высокий, в камуфляже, в ботинках со шнуровкой под колено. Только голова была почему-то непокрытой, и светлые волосы были густо усыпаны крошечными капельками росы, отчего казались волосами из дождя. Незнакомец стоял, скрестив руки на груди, и улыбался, как-то странно-снисходительно, как мы улыбаемся милому котенку. Глаза сияли сквозь ошметки пара.

- Простите, я не знаю вас, - сказала я и тут же поняла, что брякнула глупость, потому что, он точно знает обо мне все. Он улыбнулся еще шире.

- Зато я знаю вас.

- А я вот себя не знаю. - вздохнула я. Спрашивать, откуда меня знает он, не хотелось.

- Но пытаетесь узнать? Да?

- Пытаюсь.

- Похвально. - он отступил на шаг в туман и пропахал носком ботинка окопчик в песке. - А зачем?

- Чтобы...-  запнулась. - Чтобы управлять собой. Наверное.

- Может быть, и так. - от отступил еще на шаг. Крохотный шажок у туман, и контуры его стали размываться. Я попробовала пойти за ним, подошла к окопчику, он жестом остановил.

- Не надо познавать себя. Это невозможно. Всегда, всегда будет прятаться кто-то в тумане, - задумчиво проговорил он. - Хотя, конечно, это ваше право. И вы...

- Что же мне делать? - вопрос глупый, поскольку адресован незнакомому человеку.

- Что хотите, - еще шаг назад. - Только знайте, всегда знайте, все будет хорошо.

Повисла пауза. Туман редел, мой спутник отступал, я стояла у окопчика. Очередная странная встреча, не менее странный разговор. Притягиваю я таких, что ли? Рассердившись, перешагнула окопчик. Незнакомец медленно, нехотя, шел в обход стадиона, к роще рябинок. Деревца, с искрученными стволиками, в тумане выглядели восставшими из-под земли карликами.

Он круто развернулся, и я чуть не врезалась в него.

- Кто вы? Почему заговорили со мной?

Незнакомец помолчал, вновь улыбнулся, но к снисходительности уже примешивалась растерянность.

- Нам так редко выпадает побродить по земле, не прячась, не таясь, не страшась разоблачения! В тумане нас никто не видит, или видят, но не интересуются. А вы...вам не следовало идти к озерам. Утопленники, знаете ли, цепкие, а у Козопаса костер никак сегодня развести не получится. Но я не посягал на вашу свободу, что вы! Нет, нет. Нам нельзя.

Я зашла ему за спину. Сквозь камуфляж торчали почти невидимые в тумане белесые крылья, щедро усыпанные крошечными капельками росы. Они напоминали тучки в жаркий летний день над морем и блестели, словно подсвеченные изнутри. Может, впрочем, мне показалось, потому что, сгущались августовские сумерки, а над мокрым асфальтом зажглись первые фонари.

- Приходите еще, - сказала я. - Было приятно.

Он, ни слова не говоря, нырнул в туман, и тот сомкнул белые губы, стянул толстым швом прореху от незнакомца, поглотил его. Навсегда?

Еще одна встреча, еще одна история в копилку лета. Я вышла на асфальтовую дорогу. Влажно шелестели осокоры. Впереди выставлял зубчатые огненные стены наш шумный массив.

- Подождите, - шепнул он у моего левого плеча. - Обернитесь.

Слева стоял он, улыбался, теперь по-доброму, мягко, как улыбается мама, когда ты приезжаешь к ней после изнурительно долгого дня.

- Вот, возьмите. - он подал мне высокий стаканчик с темной жидкостью. Вдоль руки протянулось белесое крыло. Или мне опять показалось? - И помните, всегда помните, что бы ни случилось, помните, что все будет хо-ро-шо.

Стаканчик грел ладони. В тело и в душу вливались тепло и покой. Будто укутали меня мягким пледом.

- А вы?

- А у меня - вот, - он показал свой стаканчик, точно такой же. - Согласитесь, чай в такой вечер воистину ангельский напиток.

- Да, это точно. Спасибо!

Мимо пролетел велосипедист, обдав колючими брызгами. Мой спутник исчез. А чай остался. Фонари теперь горели все, к зубчатой стене высоток массива вела теперь золотистая дорожка. Я шла, попивая чай, отдававший лавандой и чабрецом. С каждым глотком в меня вливалась мягкая сила.

Не важно, кем он был, тот незнакомец в камуфляже. Он довершил то, что начали кладбищенские ласточки и гроза. Что-то во мне вернулось на свое, природой предназначенное, место.

Рана пепелища покрылась клочьями тумана, и стало легче. Пепелище жило во мне, саднило, но силу жизни оно одолеть уже не могло. Никогда. Что бы ни произошло.

P.S. В этой истории есть правда, есть и вымысел. Вы никогда не узнаете, где - что. Ведь этого не знаю и я.