3. 2. Братья

   
            3.2. БРАТЬЯ

Сказочная повесть для детей среднего и старшего школьного возраста.

     Не так давно это и было-то: ну там назад каких–то лет…, а может и чуть больше - (мне об этом моя бабушка рассказывала, а ей – её бабушка).
       …В одном из небольших городов, на его окраине, в своём доме жила семья: как водится – отец, мать, их двое сыновей и бабушка – мать матери. На судьбу свою не жаловались, братья купались в любви родителей, которые не стеснялись дарить эту любовь каждый по-своему: мать – ласку да нежность, отец – свои знания да умения в житейских делах. Надо, правда, сразу сказать, что к отцовской любви больше был «привязан» младшенький сынок – Гришуня ( Гриша, Григорий), а старшенький – Петруша (Петя, Пётр) всё больше «купался» в материнской любви: то семечки на солнышке грызёт, то за котом домашним гоняется, то убежит на весь день играть в «лапту» или «городки» на лужайке за крайними домами с соседскими ребятишками, то…  В общем, какие ни какие дела по дому доставалось делать больше младшенькому Гришуне: подмести во дворе, накормить пса – домашнего сторожа «Бурана», грядку там какую вскопать или доску к забору прибить, а то и… Да мало ли чего по дому бывает нужно сделать. Когда, бывало, отец начинал журить старшего сына за лентяйство, то мать вставала «всей грудью» на его защиту: - «Мал ещё, пусть погуляет… Ты детства не знал, так пусть хоть у детей будет нормальное детство…», и так далее, в том же духе. Отец и отступал.
       Бабушка Ксения как-то тоже, как и отец, больше с Гришуней занималась: то сказку какую расскажет, то покажет, как на картах гадать – судьбу людскую предсказывать, то учит с помощью берёзовой рамки воду искать на огороде – подземную водяную жилу, то с помощью «маятника» учит как здоровье у человека определять,.. Даже вышивать крестиком Гришуня у бабушки научился, хотя всегда считалось (да, кажется, считается и сейчас) это не мужским занятием. И что, интересное дело, Гришуня всё делал с удовольствием, всё «впитывал», как губка, - он уже с шести лет читал какие – никакие детские книжки, которые неизвестно откуда и когда доставал, бабушке иногда читал псалмы из «Евангелия», и она с удовольствием его слушала, в праздники по просьбе взрослых он  мог прочитать по памяти довольно длинное стихотворение, мог сам затопить печь, сварить простую еду. В общем, все в семье любили Гришуню, и мама, конечно, тоже. Вот только Петруша не очень-то радовался успехам младшего брата: то ему как бы нечаянно подножку подставит, то башмаки спрячет, то ещё какую пакость придумает. И всё это исподтишка, со скрытой ухмылкой.
        Шли годы. Умерла бабушка, а за ней как-то быстро «скрутила» болезнь и отца – он умер, проболев не более, пожалуй, и трёх месяцев. Братья подросли: Гришуня, правда, ещё ходил в школу, а вот старшему, Петруше, пришлось наниматься к пришлым плотникам – их небольшая бригада подрабатывала на случайных работах: кому сруб под баньку сделать, кому избу или сарай подремонтировать, пол там какой настелить или ещё что…  Вот Петруша и стал работать в подсобниках, что для дома от его заработка, конечно, была какая-никакая копейка в прибыли.
       Прошло ещё какое-то время, и в дом хозяйкой привёл Петруша молодую жену, ни с кем не советуясь и никого не спрашивая. Мать немного поплакала – поплакала, да и смирилась. А что ей оставалось делать? Да и Гришуня тоже никак не мог повлиять на случившийся факт. Так и стали они жить вчетвером.
       Вначале в семье был какой-то порядок, согласие. Но жена Петра, - Елена, - освоившись и укрепившись, стала диктовать свои условия, наводить свои порядки во всём: и то ей не так, и это не эдак, и надо вот так…  Мать, глядя на всё это, замкнулась в себе, стала чахнуть, и вскоре жизнь её оборвалась – конец жизни был засвидетельствован небольшим холмиком над её могилой на городском кладбище.
       По тем временам, по традициям все заботы теперь о семье легли на плечи старшего брата. Он стал раздражительным, а часто и просто злым, и срывал эту злость большей частью на младшем брате. Елена же родила ребёночка – девочку, раздобрела внешне, расцвела как женщина, но характером стала ещё жёстче и злее. К ней стали ходить какие-то женщины, а то и мужчины, сгорбленные старики. Пошли слухи, что Елена – «лекарша» и что лечит она от всех болезней, она даже может, если захочет, мёртвого из гроба поднять. В общем, слухи стали ходить о семье брата разные, но это не мешало всей семье жить в достатке от тех «подарков», что несли люди в их дом.
       Вскоре Пётр работу забросил и стал большей частью ходить по друзьям – товарищам, соседям, вести праздный образ жизни, приходя после «гуляний» домой под изрядным хмельком. Всё это привело к тому, что теперь часто Елена и Пётр стали устраивать между собой какие-то «разборки» - ругань из дома доносилась до дальних соседей, которые нет-нет, да и приходили их мирить да успокаивать.
       В такие моменты Гришуня уходил из дома, забивался в угол какого-нибудь сарая и там пережидал все сцены ссор брата с женой, зная, что потом всё «выльется» на отношении к нему и брата и его жены.
       После одной из подобных ссор-разборок Пётр с грубой руганью и ярко выраженной ненавистью заявил Грише:
     - Ну хватит тебе, дармоед, сидеть на моей шее – забирай свои шмутки-монатки, и иди на все четыре стороны… Иди ищи себе пропитание сам, а у меня чтоб я тебя больше не видел! Понятно?..  Давай, живо собирайся и уходи из моего дома!..
       Надо сказать, что к этому времени Грише (Гришуне) шёл только тринадцатый годок от роду. Он тоже, вообще-то имел свою долю в родительском доме, но, глядя на разъярённого брата, Гриша понял, что тот твёрд в своём намерении выгнать его окончательно из дома и уже не отменит своего решения.
        Делать было нечего – надо было уходить.
        Гриша одел свои разбитые башмаки, через плечо повесил матерчатую сумку, с которой ходил раньше в школу, взял припрятанную после смерти бабушки колоду карт, отцовский старый нож с наполовину отломанным лезвием, иголку с длинной ниткой, что была раньше воткнута в оконную раму дома, белых два камушка, что подобрал раньше у реки, на которую ходил рыбачить ещё с отцом, и упросил брата  дать ему ломоть хлеба в дорогу. С тем он и вышел за околицу. Пред ним стояла неизвестность. Слёзы незаслуженной обиды сами неудержимо покатились из глаз Гриши.
Поплакав и слегка успокоившись, отломив щепотку хлеба и бросив её в рот, Гриша  пошёл туда, куда глаза его глядели в эту минуту, пошёл в неведомую  ему неизвестность. С этого момента началась для него новая, интересная, а порой тревожная и опасная жизнь -  жизнь, начавшаяся с приключений.

              1. ПРИКЛЮЧЕНИЕ  ПЕРВОЕ

               1.1.Человек в серебряной одежде

   Время подходило к вечеру. Солнце уже скатывалось к западному горизонту, и его бордоватый круг завис над отдаленными сопками, стараясь удержаться за их вершины. Как-то сразу стало быстро сереть и темнеть вокруг.
   Невдалеке Гриша заметил копну свежевысушенного сена – видно кто-то накосил траву для домашней скотины, но не успел вывезти домой по какой -то причине. Гриша направился прямо к обнаруженной копне, предполагая в ней и переночевать.
   Едва он приблизился к копне, как услышал негромкий разговор двух, как ему показалось, человек.
   - Завтра в город сбегаем, к ведьме наведаемся, в гости к ней,.. – писклявым голосом говорил один из них.
   - А что завтра? – давай сейчас и сбегаем, там у неё и переночуем, - отвечал другой.
   - Э-э, нет, деньком надо, чтобы всё как у людей…
   - Да мы её приказ ещё когда исполнили… Она нам награду обещала? – обещала, а всё тянет и тянет…  Слушай, а что она в город-то перебралась? – в своей обители надоело сидеть что ли?  Ишь, в город потянуло…
   - Она там, в городе-то, в почёте – к ней то одна женщина придёт с какой просьбой: там порчу навести на кого или приворожить кого или подлечить, то другая…  Да всё ей несут, несут подарки разные… А там у себя-то что новенького, чем займёшься? – старые козни творить, так о них уже  все знают, а здесь и интерес и почёт – это, знаешь, всегда приятно…
   - Ну ладно, ладно, не возражаю: пойдём завтра по утру к ней…   Вот только ты колодец-то закрыла, когда мы уходили?
   - А как же – закрыла, конечно, на засов, да и сам колодец замаскировала, камнём придавила – никто не догадается…  Надёжно!
Послышался довольный смешок. Гриша, сообразив, что разговор ведут далеко нехорошие люди, да, наверное, и не люди-то вовсе, упал на землю и притаился в высокой траве.
   - Слышь, Горе? – кто-то к нам подходил вон там сзади…
   Установилась тишина – видно разговаривавшие прислушивались к шорохам округи.
   - Ты, Болезнь, вечно чего-то боишься: то какие-то лекари тебе снятся, то чистый воздух да солнце тебе всё угрожают, то какая-то вода целебная…  Нет никого здесь!.. Давай укладываться будем – вон видишь: небо уже всё в звёздах…
   - Давай-давай… Сейчас быстренько поджарим вон её, да и будем сытенькими укладываться…  Да-а, а вода-то в колодце родниковой оказалась, целебной…  Вовремя мы колодец от людей надёжно закрыли – сейчас они начнут у меня болеть болезнями разными…  Ха-ха, вот я над ними потешусь, позабавлюсь!
   Раздался шлепок, шелест потираемых ладоней рук, потом ещё, за ними издевательский хохот довольных собой существ.
   Вскоре всё стихло. Из-за горизонта выплыла луна. Гриша уселся на землю и стал раздумывать над тем, что же ему делать. Наконец он вспомнил бабушкины слова: - «Если не знаешь что в тяжёлых обстоятельствах делать – раскинь карты: они тебе подскажут». Гриша достал колоду карт и при лунном свете разложил их так, как научила его бабушка. При раскладе последней выпала карта «туз-крести».
    - Что бы это значило? – стал вспоминать Гриша. Но через каких-то полминуты карта «туз-крести» стала увеличиваться в размерах, всё более и более приобретая облик человека, одетого в серебряную лёгкую одежду. Наконец человек полностью сформировался и, постояв секунду-другую, двинулся прямо на копну, в которой или за которой  утихли недавно беседовавшие люди-призраки: Горе и Болезнь
   Как только человек в серебряной одежде приблизился к ним – раздались душераздирающие крики и вопли, и Гриша увидел, что две большие, мощные тени стали быстро убегать от стога сена прочь, спотыкаясь и подталкивая друг друга.
   - Проходи, мальчик, не бойся – они сюда больше не придут… Располагайся и отдыхай, у тебя впереди ещё много опасных приключений и благородных дел…  Иди к ним навстречу смело, - услышал слова «серебряного человека» Гриша, и в этот момент человек мгновенно растворился, как будто его никогда и не было.
   Гриша с замиранием сердца ощупал себя, посмотрел на разложенную колоду карт – нет, всё было так, как он только что их оставил разложенными на земле, тело во всех ощупываемых местах и точках также ощущалось, только сердце в груди колотилось намного чаще, чем обычно.
   Оправившись от увиденного и услышанного, сложив и спрятав колоду карт во внутренний карман своей порванной курточки, Гриша привстал и прислушался – вокруг царила тишина, и только стрекот цикад переливался разными оттенками звуков.
   Убедившись, что всё везде спокойно, Гриша осторожно подошёл к копне сена и осмотрел её со всех сторон. Ничего особенного он не обнаружил, если не считать небольшой охапки сена  вперемежку с птичьим пухом, лежавшей несколько поодаль от копны – было похоже, что её здесь положили для разведения костра. Рядом с охапкой сена лежала ощипанная тушка свежеубитой утки, половина булки хлеба и небольшое блюдце с солью. С другой стороны стоял солдатский котелок, наполненный до половины водой, и три длинные палки, две из которых представляли из себя рогатины. Если бы не только что увиденное, проплывшее перед глазами Гриши, звучавший ещё в ушах разговор каких-то существ и совет «серебряного человека», то можно бы было смело подумать, что здесь только что сидели охотники.
   - Не бойся ничего, мальчик! Разводи костёр и готовь себе еду да залазь в стог сена и отдыхай до утра. А новый день сам тебе  покажет, как быть дальше, что делать, - раздался уже знакомый голос «серебряного человека».
   Гриша уже не боялся этого голоса и стал всматриваться в ночь, стараясь увидеть своего «защитника и покровителя». Но сколько он не всматривался в уже плотно надвинувшуюся темень, никого так и не увидел. Сняв сумку с плеча и порывшись в ней, Гриша достал из неё два беленьких камушка и стал их бить друг о друга, высекая искру. Добившись хорошей искры, он сумел разжечь костёр, соорудил вертел из палок и нанизал на него тушку утки, подставляя её под языки пламени…

                1.2.Утро следующего дня

   Утро следующего дня разбудило Гришу ласковым лучом солнца, пением и щебетанием птиц. Проснувшись, он не сразу понял где он и что с ним. Лишь оглядев место, где он находился, он вспомнил всё, что с ним приключилось в эту ночь.
   Вскипятив в котелке воду и позавтракав остатками хлеба с солью и кипячёной водой, Гриша сел сверху на копну сена и задумался: куда и к кому идти, что и где искать, в какую сторону шагать дальше? Тут он вспомнил про колодец, о котором упоминали в своём разговоре прошлым поздним вечером неизвестные ему существа.
   - Что-то тут нечисто, - подумал Гриша и уже хотел, было, уходить с приютившего его места, как земля задрожала, качнулась и пропала из глаз только что стоявшая копна сена, зелёная, ещё не тронутая жаркими лучами солнца трава, вмиг пожелтела, стала коричневатой на цвет и пожухла.
   Гриша не на шутку испугался и кинулся прочь.
   Сколько он пробежал – он не помнил, когда открывшаяся перед его взором картина остановила его. На его пути  вдалеке и как бы между сопками показались домишки какого-то селения, а за ними видно было зарево огня и клубы дыма, надвигавшиеся на селение.
   Остановившись и присмотревшись, Гриша увидел, что между домами снуют в панике люди: то они что-то брали и бежали по направлению к огню, то бежали обратно, бросая всё, что у них было в руках и с ужасом убегали прочь от селения в сторону сопок.
   Между тем огонь надвигался на селение с бешеной скоростью. Вот уже стали гореть первые сараюшки, за ними дома и разные постройки. Люди в ужасе покидали свои дома и с паническим страхом убегали из селения, но что самое интересное заметил Гриша – нигде не видно было никаких действий по тушению пожара, нигде не сверкнула струя воды, охлаждающая и тушащая пламя и раскалённые угли.
   « У них, похоже, нет воды, -  мелькнула мысль в голове Гриши, - им нечем тушить пламя»…
   И это действительно было так. Как потом выяснилось, - как рассказывали бывшие селяне, - с некоторых пор они стали замечать, что из двух речек, протекавших рядом с селом, вначале стала пересыхать одна, потом по непонятным причинам стала резко убывать вода и во второй реке. Люди едва восполняли потребность в питьевой воде, в воде для поливки огородов водой из колодцев, которые были вырыты практически в каждой усадьбе, но и из них вода стала куда-то уходить. Наступающая жара, жаркая погода принесли за собой гибель всех полезных сельскохозяйственных культур: зерновых растений, овощей, насаждений. В некогда цветущем, богатом селении, в котором проживали практически здоровые, сильные телом и духом люди появились неведомые им болезни, люди стали умирать, стал погибать скот, другая живность. Никто не знал причину тому, и все с ужасом задавали себе одни и те же вопросы: - «Что же будет дальше? Что делать? Куда уходить?»…
   Гриша в первом порыве хотел кинуться на помощь людям. Но что он мог сделать? Как и чем этот мальчик мог оказать существенную им помочь?
   Он присел на землю и задумался. Не найдя скорого решения, Гриша встал и пошёл к людям, в сторону, куда направлялся основной людской поток. Поравнявшись с беженцами, он влился в их ряды и вскоре по команде старшего, - седого, но ещё крепкого мужчины, - все остановились на привал. Именно тогда Гриша узнал со слов беженцев причину их бегства, причину их панического страха перед огненной стихией и прочими напастями. Пожилая женщина, качавшая на руках маленькую девочку и проклинавшая вслух свою судьбу, обмолвилась, что всё это натворили Горе и Болезнь, которых вот уже лет десять, а то и больше назад прогнали из своего села сильные духом и здоровым телом люди, проживавшие в нём.
   Теперь Гриша, сравнив услышанное сейчас и услышанное у стога сена прошлой ночью, догадался, что виновниками бед этих людей действительно были Горе и Болезнь. Но одно дело знать, и совсем другое дело как практически победить этих призраков, как унять их, нейтрализовать злостные их делишки, коварные планы, а ещё лучше, как от них избавиться вовсе.
   Гриша в раздумье отошёл в сторону и наткнулся на куст кустарника, который совсем недавно рос у дороги , а теперь стоял совершенно без листьев, понуро свесив  к земле свои ветки. И здесь Гришу осенило: надо вырезать подходящий прут и сделать из него рамку, причём такую, какую научила делать его бабушка, и с помощью этой рамки искать ближайший подземный источник воды. Он достал отцовский нож, очистил его от ржавого налёта сухой травой с песком, об камень подправил остриё лезвия и, отыскав подходящий кривой прут, стал делать рамку.
   Вскоре рамка была готова. Проверив её работу строго по наказам бабушки, слегка зажав рамку между ладонями рук, Гриша стал определять направления правильного поиска. Вначале рамка совершенно не шевелилась, но вдруг качнулась и стала поворачиваться. Гриша смело пошёл так, как ему подсказывала рамка.
   Пройдя с километр, а то и больше, Гриша как-то незаметно для себя подошёл к высокому обрыву, внизу которого виднелись валуны и камни, покрытые зелёным мохом – признаком наличия невдалеке воды. Надо было спускаться вниз. Но как? На чём? Кто поможет? Пометавшись туда-сюда, Гриша решил, что без помощи людей ему не спуститься вниз и не продолжить свои поиски - нужно возвращаться к людям.
   Первый человек, с которым заговорил Гриша о возможной успешной находке воды, его высмеял со словами: - «До тебя не раз и не два бывали люди в этих местах, и уж давно бы было всем известно, что тут находится и есть ли в этих местах вода…  А то ты тут нашёлся: от горшка два вершка, а поучать нас ещё будешь. Пошёл бы ты отсюда, малец, -  попадёшь ещё под горячую руку…». Конечно, слушать это было обидно, и Гриша отошёл в сторону.
   Впереди раздался громкий плач. Людская молва донесла, как по цепочке, горестную весть – умер внезапно и неизвестно от чего тот самый седой мужчина, который ранее взял на себя заботу о судьбе людей и лишь недавно скомандовавший всем остановиться на привал.
   Сообщество людей сразу превратилось в какое-то стадо: каждый что-то выкрикивал, стоял плач и стон, некоторые из людей, находясь в паническом страхе, пытались куда-то бежать.
   - Стойте! – вдруг закричал что есть мочи Гриша, - я знаю где есть вода!
По толпе пронёсся шум изумления, похожий на вздох, затем установилась напряжённая тишина.
   - Ты кто такой, мальчик? – что-то мы тебя раньше не видели и тебя не знаем. Откуда ты? – раздались выкрики из толпы.
   - Да, вы меня не знаете. Но я знаю, где есть вода – мне нужны в помощь человека три мужиков…
   - Я,.. я пойду,.. – сразу раздалось несколько голосов.
   Наконец, общим решением были выбраны три коренастых мужика. Их снабдили верёвками, лопатами, кирками, и Гриша повёл всех к месту, где он обнаружил обрыв, внизу которого, как он предполагал, находился источник.

          1.3.Первая победа над злом: источник воды найден!

   Они прошли уже более двух километров, но обрыв почему-то им не встречался. Мужики начали роптать, ругать себя за то, что послушали какого-то «мальца». Гриша уже и сам забеспокоился, стал сомневаться в правильности своего решения.
   - Ха-ха-ха,.. – так вам и открылся источник!..  Ещё бы!.. Чего захотели, - раздался чёткий смех над головами исследователей, и все увидели две тени, пролетевшие над ними, похожие на тени от облаков в солнечную погоду.
   Гриша велел всем остановиться. Он узнал по тембру голоса смеявшихся одного из его ночных «приятелей» - призраков у стога сена. Поразмыслив, Гриша снова достал свою рамку и зажал её между ладонями. Поворачиваясь в разные стороны, он обнаружил, что рамка начинает в одном из направлений совершать вращательные движения.
   - Идёмте сюда! – скомандовал Гриша, и изумлённые мужики последовали за ним. – Это нас сбивают с правильного пути Горе и Болезнь, но у них ничего не получится. Давайте скорее!..
   Действительно, пройдя с полкилометра в направлении, указанном рамкой, все подошли к крутому, почти отвесному обрыву.
   - Это здесь… Опускайте верёвку вниз, и я первым спущусь туда, а там видно будет что делать.
   По верёвке Гриша по-молодецки быстро спустился вниз и направился к ближайшему большому валуну. Проверив ещё раз правильность своих действий на рамке, которая в этом месте интенсивно стала вращаться, Гриша понял, что именно здесь и находится колодец, о котором упоминали в разговоре между собой Горе и Болезнь.
   Но как сдвинуть с места большой камень маленькому мальчику? Он позвал на помощь своих спутников-помощников. Двое из них спустились вниз и тоже попытались сдвинуть валун с места. Это им тоже не удалось. Тогда они приказали оставшемуся наверху их товарищу привести на помощь как можно больше людей.
Спустя два часа почти вся людская толпа подошла к обрыву, многие из мужчин спустились вниз. С раскачки удалось валун сдвинуть с места, и все увидели под ним массивную крышку, сбоку которой виднелся засов, закрытый на амбарный замок. Приложив ещё немалые усилия, наконец удалось валун сбросить с крышки. В толпе нашёлся местный кузнец, который с помощью особой отмычки, которую он изготовил прямо на месте из куска валявшейся неподалёку проволоки, открыл висевший на засове замок. Все замерли в ожидании результата.
   Гриша, видя, что никто не решается снять замок первым, резким движением сорвал замок с петли, и крышка со свистом, как снаряд от выстрела, открылась. Вслед за этим столб воды фонтаном поднялся выше верхнего уровня обрыва, окатив всех присутствующих искрящимися на солнце струями и брызгами воды.
   Неописуемый восторг охватил толпу! Все в радости обнимались и целовались. Люди  опускали разные ёмкости вниз для набора воды и пили воду, как самый целебный и вкуснейший напиток.
   Тем временем вода из колодца  мощной струёй заполняла низину, превращая поток в реку. Находившимся внизу людям, в том числе и Грише, едва удалось спастись от этой могучей стихии.
   На Гришу уже никто не обращал внимания, как будто всё произошло без его участия, без его мужественного поступка, без его знаний. Но он не обиделся – он был счастлив, что сумел оказать помощь людям в самый для них тяжёлый момент их жизни, когда и сама-то жизнь находилась у них «на волоске».
   Не известно откуда взявшиеся две, уже знакомые Грише, тени пронеслись над толпой людей, над степью, над уже полноводной рекой, и прозвучал голос, больше похожий на отдалённое эхо:
   - Ну, малец, мы тебе это ещё припомним…
   Только теперь люди обратили внимание на Гришу. Некоторые из них в благодарности даже опустились на колени перед Гришей, остальные с любопытством и благодарностью во взгляде стали его рассматривать. Гриша смутился, но не настолько, чтобы растеряться, и только повторял:
   - Я не герой – просто так получилось… Я не герой… Пожалуйста, пользуйтесь водой и берегите её… Не болейте… До свидания, мне надо идти дальше…
   Но народ его уже не слушал. Толпа подхватила Гришу на руки и понесла его так до того места, где люди решили обосновать своё новое поселение – невдалеке от бурлящей водой реки. Так появилось новое поселение под названием «Григоровка», а река получила название «Колодезная».
   …Смеркалось. Тут и там горели небольшие костры – люди готовили кое-какую пищу, другие укладывались на ночлег с твёрдой верой в завтрашний день, в своё счастливое будущее.
   Гриша тоже прилёг отдохнуть на подстилке из сухой травы рядом с «приютившей» его семьёй.
  Едва забрезжил рассвет следующего дня, Гриша, проснувшись, уложил людские угощения в сумку, к поясу прикрепил подаренную ему небольшую флягу с речной водой, проверил «снаряжение» и двинулся в путь, стараясь никого не побеспокоить и незаметно уйти. Это ему удалось. Его ждали новые приключения.

                ___________

                2. ПРИКЛЮЧЕНИЕ  ВТОРОЕ

                2.1.Обман

  Зной июльского дня сушит тело любого человека, выжимая из него влагу в виде пота со всех пор.
  Прошагав уже около пятнадцати, а то и более километров по степи, Гриша изнывал от жары, в мыслях крутилось одно и то же желание: найти где-нибудь тень и укрыться в ней от палящих лучей солнца.
   Который уже раз доставая флягу с водой и отпив несколько глотков живительной влаги из неё, Гриша вдруг понял, что воды во фляге остаётся всё меньше и меньше и что, если он не станет экономить её, то может вообще упасть здесь, в степи от солнечного удара и больше не подняться.
   Слегка смочив водой вынутый из кармана платок, Гриша положил его на голову и сверху накрыл задранным подолом своей куртки. Это принесло какое-то облегчение. Вдруг он услышал едва различимый голос. Прислушавшись, Гриша скорее догадался, чем понял, что голос просил:
   - «Пить, пить…»
   Гриша пошёл прямо на голос. Вскоре он увидел довольно большую, но неизвестную ему до этого птицу. Она с вытянутой шеей и открытым клювом лежала на земле, крылья её беспомощно пытались расправиться для полёта. Гриша наклонился над птицей, достал флягу с остатками воды, открыл и поднёс к клюву. Птица с жадностью стала глотать воду прямо из горлышка фляги, а затем, полежав ещё с минуту на земле, бодро встала на ноги и расправила крылья. Во вторую минуту она стала расти прямо на глазах у Гриши и вскоре достигла размеров взрослого человека. Наконец она чётко сказала:
   - Ну вот мы и встретились…
   - А ты кто?.. Откуда прилетела?.. – в недоумении, несколько оторопев от увиденного, спросил Гриша.
   Птица нагло рассмеялась прямо ему в лицо:
   - Глупый ты ещё… Я же – Горе, и прилетела за тобой по команде ведьмы убрать тебя с её дороги.
   - Какой дороги? Я вот сейчас шёл прямо по степи, никакой дороги, а, тем более, ведьмы не видел… Почему меня надо убрать?
   - Ну, малец, ты дурак–дураком… Не о реальной дороге идёт речь, а о дороге жизни…
   - Что-то я не понимаю тебя.
   - А пока и не поймёшь…
   Птица снова громко рассмеялась, а затем приказным голосом скомандовала:
   - Ложись! Я тебя сейчас отнесу в так тобой желаемую тень… Ха-ха-ха…
Ложись, говорю!
   - Ещё чего...
   Гриша быстро выхватил из-за пояса отцовский нож и встал в позу бойца. Птица смотрела на него с любопытством. Потом она неожиданно, как бы в испуге, крикнула:
   - Вон смотри: сзади тебя коршун летит – нам  не сдобровать!..
Ложи - ись!..
   Гриша обернулся, и в этот момент птица сбила его с ног, подхватила клювом за воротник и понесла в неизвестном направлении, набирая высоту.
   Вначале Гриша пытался вырваться и даже ножом поранил у птицы лапу. Потом он стал расстегивать куртку, пытаясь из неё вылезть, но вдруг понял, что если он вывалится из неё, то разобьётся от падения с высоты на землю, и ему пришлось смириться со своим положением.
   Птица довольно долго летела над степью, затем над какими-то редкими кустарниками и, наконец, Гриша увидел под собой заросшие дремучим лесом горы.

           2.2. Избушка на куриных ножках. Помощь новых знакомых.

   Птица начала снижаться, и вскоре они опустились на ничем не ограждённую площадку, расположенную на высоте примерно пяти – шести метров от земли и выступающую из стены избушки на куриных ножках – прямо перед покосившейся от времени дверью.
   « Вот это я попал !..», - пронеслось в голове у Гриши, когда птица раскрыла клюв, и он буквально свалился на упомянутую площадку избушки.
   - Вот тут пока поживи, а дальше ведьма, или как вы её называете – Баба Яга, - сама решит, что с тобой делать, - прокричала Горе-птица и скрылась за вершиной ближайшей горы.
   Полежав немного и придя в себя, Гриша встал и огляделся. Он действительно находился в логове ведьмы, известном ему по сказкам – в избушке на куриных ножках. Хотелось плакать, и Гриша  позволил себе это сделать. Потом слёзы как-то сами собой прекратились, и он с любопытством стал осматривать «своё пристанище». Толкнув «балконную»  дверь, Гриша вошёл вовнутрь избушки.
   Посреди избушки находился большой стол с какими-то стоявшими на нём в беспорядке тарелками, блюдцами, кастрюлями и даже большим самоваром. Всё остальное соответствовало всем тем описаниям «ведьминой квартиры», которые Гриша раньше уже знал по различным сказкам: та же печь, топчан, два или три чулана и прочее и прочее. В углу, как и подобает, сидела большая пучеглазая сова – постоянный страж обители ведьмы.
   Прежде чем сесть у стола, Гриша круговыми движениями ладони правой руки, строго, - как учила бабушка, - «снял порчу» со скамейки и стола, мысленно сбросив всю её – «порчу», в пышущее жаром «чрево» абстрактного серебряного котла. Затем он стал обводить рукой на расстоянии, точно сканируя, все стены, пол и потолок избушки.
   Едва ладонь руки подошла к месту, где сидела сова, как та с паническим криком поднялась с места и шмыгнула в полуоткрытую дверь «балкона». По полу побежали и скрылись за той же дверью какие-то существа, напоминающие крыс, с шумом вылетели летучие мыши только что висевшие в застывших позах на потолке избушки. С единственного окна, закрытого ветхим пологом, последний упал на пол, свернулся в трубочку и влетел прямо в открывшуюся дверцу «знаменитой» печи.
   Гриша присел возле стола и задумался. Хотелось пить да и поесть чего тоже. «Где же что искать?..» - стал рассуждать Гриша. Он встал и подошёл к одному из чуланов. Открыв дверь, он в ужасе отпрянул назад – это был склад с костями, какими-то скелетами животных и даже людей: видно ведьма держала всё это для устрашения «своих гостей».
   Придя в себя от увиденного, Гриша наконец решился открыть дверь другого чулана. Это была обычная кладовая, в которой в разных ёмкостях, в том числе и в мешках, находились всевозможные крупы, зерно, семечки, а в двух бочонках – даже растительное масло. Соль, и та в пачках лежала на верхнем стеллаже кладовой. Всё это, конечно, Гришу обрадовало – можно было приготовить довольно разнообразную еду.
   Потирая руки от предвкушения в скором времени хорошенько пообедать, Гриша подошёл к печи и… его охватило разочарование – никакой ни щепки, ни бумажки, а тем более дров, в печи не было. Не было ничего и из поджигающих принадлежностей.
   - Да-а,.. – протянул он вслух и вышел на «балкон».
   Солнце уже стало склоняться к закату, на лужайку у избушки от высоких деревьев падали большие тени.
   Осмотрев с высоты лужайку, Гриша увидел невдалеке довольно большую, правильно уложенную поленницу приготовленных дров. Но как их достать? У Бабы-Яги они-то сами по её велению к ней в избушку залетали, а Гриша-то не знал эту её «магию», и как слезть на землю за ними он тоже пока не знал.
   Поразмыслив, Гриша вернулся в избушку и стал искать какую-либо верёвку или ремень, чтобы спуститься вниз, но ничего подходящего не нашёл. В отчаянии он, как-то даже не задумываясь, топнул ногой по полу избы и громко скомандовал:
   - Ну-ка опустись, изба, на землю!..
   О, чудо!.. Всё вокруг заскрипело, задрожало, и избушка стала медленно опускаться. Гриша с замиранием сердца, находясь в избушке, наблюдал за происходящим. Вот избушка уже почти совсем легла полом на грунт лужайки, движения её замедлились, а затем и прекратились вовсе.
   Гриша не знал: то ли ему радоваться, то ли чего бояться… Ну радоваться-то можно было – ведь он опустился на землю, а вот бояться… А вдруг, как только он сойдёт на землю, избушка снова поднимется, но уже без него. Что тогда вообще делать? – ведь впереди-то ночь!.. И тогда Гриша скомандовал:
   - Стоять!..
   Осторожно сойдя на землю и одним глазом наблюдая за поведением избушки, Гриша быстро кинулся к поленнице дров, набрал охапку и снова бегом вернулся в избушку.
   - Поднимайся! – снова скомандовал он, и избушка стала, как на домкратах, подниматься вверх.
   - Ну вот и слава Богу, - выдохнул с удовлетворением Гриша, когда избушка вернулась в своё исходное положение.
   Надрав тонких щепочек, правильно разложив поленца в топке и подложив сухой бересты, снятой с берёзового полена, Гриша, наконец, смог с помощью своих кремниевых камушек растопить печь. Но… Гриша совсем забыл про воду. А без воды-то каши не сварить, чай какой не сделать, да и просто жажду не утолить.
   Гриша заглянул в самовар – пусто, заглянул в стоявшие у печи кадки – пусто, вспомнил про свою флягу – допил последний из неё глоток воды. Всё! – больше искать воду было негде.
   Не забывая, что уже стало вечереть, Гриша решился вновь опустить избушку и поискать невдалеке воду. По его команде избушка опустилась, и он вышел на лужайку.
   Вдруг как бы из пролеска показался большой селезень-утка, а за ним чинно следовал целый выводок утят. Замыкала колонну тоже взрослая утка – видно мать этих утят. Из глаз её текли ручьём слёзы и она, всхлипывая, издавала обычные  звуки крякуши: «кря», «кря-кря»…
   Гриша, отойдя в сторонку, стал наблюдать за ними: селезень, подойдя к избушке, зашёл в неё, и за ним последовали утята; утка-мать осталась как бы на дворе – на лужайке у избушки.
   - Что-то не пойму: что тут такое?.. – вслух высказал своё изумление Гриша.
   Только сейчас его увидела мать-утка и, уставившись на Гришу, спросила человеческим голосом:
   - А ты кто такой, мальчик?..
   - Гриша…
   - А как ты сюда попал?
   Гриша кратко рассказал причину своего пребывания в этой избушке.
   - Вот видишь, - она и людей не жалеет…
   - А кто она-то?
   - Как кто? – ведьма, или её ещё называют Бабой-Ягой. Она тут всем заправляет, все ей платят разную дань…
   - Дань? Какую дань?..
   - Все мы, например, – утки, - должны ей отдавать раз в год своих утят, а вон рыбы в озере должны каждую неделю отдавать ей самого жирного и вкусного из своей среды леща или там кого другого – на кого жребий упадёт. Зайцы и козочки, что живут в лесу, тоже дань платят, отдавая ей своих дочерей или сынков по её требованию…
   - И что она со всеми ими делает?
   - Что, что,.. – жарит или варит и ест. Особенно нам плохо, когда к ведьме в гости кто наведается – у неё тогда пир горой…
   - Ну не волнуйся – зови своего муженька с ребятишками и отправляйтесь восвояси. Сейчас я здесь хозяин, и этого произвола не допущу, - с искренней уверенностью в голосе заявил Гриша. – Да,.. а ты не знаешь где можно водички набрать? – у меня что-то совсем воды нет, и где набрать не знаю…
   - Это мы быстро решим – ты только какую ёмкость приготовь…
   Утка по-своему крякнула – из избушки вышел селезень с утятами, и они быстро скрылись в чаще.
   Едва Гриша приготовил бочоночек под воду, как раздался шум множества крыльев, и на лужайку село около двух десятков, а то и больше, взрослых уток, каждая из которых в клюве принесла в камышинке воду. Слетав несколько раз к озеру, которое, как можно было предположить, находилось недалеко, утки быстро наполнили бочонок водой.
   Поблагодарив уток за помощь, Гриша приказал избушке подняться  и закрыл за собой дверь…
   Сколько предстояло жить ему в неведомом лесу, среди красивых гор и озёр, но в полном одиночестве, без родных ему людей и друзей, практически отшельником – не знал ни он, ни одна живая душа.


          2.3.Первая самостоятельная зимовка. Птица «Зимородок».

   Ещё ранними осенними деньками Гриша заготовил и насолил  себе разных грибов, насобирал разной лесной ягоды, нарвал и насушил лечебных трав, проложил тропинку к ближайшему озеру, проверил наличие и количество заготовленных дров, и был готов к встрече зимы.
   К его великой радости Гриша нашёл среди разного хлама ведьмину книжную библиотечку, где  в книгах приводились пособия по разным магиям: белой и чёрной. Знания этих магий ему в дальнейшем очень пригодились.

   В этом году зима была на редкость снежная и морозная. Мороз-воевода обычно обходил стороной избушку, где жила Баба-Яга, не желая с ней связываться, но, узнав, что сейчас в избушке поселился обыкновенный человек, да ещё совсем юный мальчик, Мороз решил его испытать «на прочность» холодом. Конечно, он не стал бы вымораживать избушку до такой степени, чтобы находившийся в ней мальчик мог замёрзнуть до смерти, но посмотреть как он себя поведёт в суровых зимних условиях Морозу хотелось, и он стал осуществлять свой замысел.
   В один из зимних дней Мороз снизил температуру внешнего воздуха до минус сорока градусов. Для здешних мест такой температуры уже не было много–много лет. Всё живое в лесу попряталось по норам и дуплам, редкая птица могла рискнуть выпорхнуть из своего гнезда.
   Гриша позатыкал разным тряпьём все щели в избушке, натопил печь и грелся у неё на топчане, читая книгу и грызя семечки. Вдруг кто-то резко ударил в дверь избы. После удара послышалось падение чего-то твёрдого. Дверь открывать не хотелось, так как это сразу бы выстудило избушку, но какое-то чувство тревоги вселилось в душу Гриши.
   Подумав немного,  Гриша из старой большой скатерти быстро сделал занавес на дверь, и открыл её  - резко подуло холодом, занавес едва сдерживал потоки холодного воздуха.
   Осмотревшись, Гриша увидел лежавшую прямо у двери птицу – видно было, что птица замёрзла прямо налету. Быстро подняв птицу и занеся её в избушку ближе к пылавшей пламенем печи, Гриша обнаружил, что неизвестная ему птица ещё жива и её можно отогреть. Закутав птицу прямо в свою куртку, Гриша подсел поближе к огню и стал её отогревать. Вскоре птица зашевелилась, голова её высунулась из рукава куртки и с любопытством стала осматривать своего спасителя. Это была птица – Голубой Зимородок. Как она сюда попала в этот морозный день, оставалось загадкой. Однако в хозяйстве у Гриши появилась живность – красивая птица, с которой стало веселей коротать зимние холодные деньки. А деньки эти проходили медленно, и вскоре стало ясно, что заготовленных ранее дров для топки печи хватит только на недельку, может быть – на десять дней, но не больше. Нужно было идти в лес и нарубить сухих веток и стволов сухостоя для топки печи. Но как идти, в чём идти? – ведь тёплой шубы, валенок, шапки, рукавиц у Гриши не было. А на чём везти дрова?.. Топор?  - да, топор у ведьмы был, и им вполне можно было нарубить дров, а вот где взять всё остальное?..
   Сидя у печи, Гриша глубоко задумался и в забытьи как-то незаметно для себя высказал вслух свои мысли, свои сомнения и опасения.
   Проснувшись рано утром следующего дня, Гриша услышал за дверью избушки какой-то шорох. В дверь постучали. Испуг пробежал по телу Гриши, но он вскоре справился с ним и приоткрыл дверь избушки – рядом с дверью стояли валенки, из голенищ которых торчали тёплые рукавицы, а на крюке, что был когда-то ранее вбит в стену избушки с наружной стороны, висела добротная шуба и меховая шапка. Больше ничего и никого не было.
   Радости Гриши не было предела! Занеся только что увиденное в избу, Гриша прыгал от радости, смеялся и даже начал «мурлыкать» какую-то песню. Глядя на него, птица Зимородок тоже начала махать крыльями и курлыкать – это была общая радость обеих живых существ, волею судьбы попавших в настоящую для них реальность, обстоятельства.
   Осталось дело за малым – привезти дров, и побольше.
   Понимая, что замёрзшая избушка-старушка может просто не подняться, опустившись на землю по команде Гриши, он не стал её неволить и спустился вниз по лестнице, которую соорудил ранее по осени «на всякий случай». Иногда он пользовался лестницей  и раньше, поднимая её вверх после использования, чтобы никто не смог ею воспользоваться кроме него самого. Сейчас же это было продиктовано обстоятельствами, необходимостью.
   Спустившись вниз, Гриша у поленницы дров обнаружил удобные и вместительные сани.
   «Странно как-то, - подумал Гриша, - откуда и кто мне помог и одеждой и вот этими санями? Видно это хороший, добрый человек или привидение какое…».
   С этими мыслями Гриша отправился в лес. Он знал из рассказов ещё отца, что в незнакомом лесу можно быстро заблудиться и не найти дороги домой. Поэтому буквально через десять–пятнадцать метров Гриша оставлял метки топором зарубкой на сухом стволе дерева или просто сломанной веткой. Так он дошёл до сухостоя, оставшегося после некогда прошедшего по этим местам пожара.
   За заготовкой дров Гриша и не заметил стоявшего за большой заснеженной елью Мороза, который наблюдал за его работой и одобрительно улыбался. Теперь Мороз был уверен, что Гриша справится с холодными зимними деньками и из тяжёлых условий жизни выйдет победителем. Таких людей Мороз всегда уважал и даже иногда, когда считал нужным, помогал, как, например, в этом случае он помог Гриши с тёплой одеждой и санями.
   Сделав несколько ходок в лес, Гриша навозил дров и сухих веток столько, что их бы хватило отапливать печь ещё одну зиму, кроме текущей.
   «Вот и хорошо, - подумал Гриша, - может ещё случится кому здесь зиму коротать».
   Сам-то он уже давно решил для себя, что по весне начнёт искать пути выхода из этого дремучего леса к людям – оставаться одному в этих местах надолго уж очень не хотелось…   


                2.4.Весна. «Старые знакомые»

   Вот наступила и весна. Сошёл снег, зазеленело вокруг. Птички в лесу от радости стали целыми днями петь хвалебные песни солнцу, радовались жизни.
   Гриша стал собираться в дорогу. Свою спутницу, ставшую «подругой по несчастью» - птицу Голубой Зимородок, Гриша выпустил уже давно на волю, и та, ласково попрощавшись, с грустинкой в глазах улетела.
   Накануне отбытия в путь-дорогу, когда Гриша купался в холодной воде ближайшего озера, закаляя свой организм, вдруг на крышу избушки на куриных ножках сели неизвестно откуда прилетевшие две большие птицы. Это были Горе и Болезнь. Их хозяйка, - ведьма, - велела разведать, что осталось от этого непокорного мальчика после зимы да ещё в дремучем лесу, в её избушке.
   Каково же было удивление Горя и Болезни, когда они увидели чисто прибранную избушку, которая покачивалась на своих двух ногах в такт какой-то песни, звучавшей в её душевной глубине, увидели ухоженную лужайку вокруг стоявшей избы, на которой каждая палка лежала на отведённом ей месте, каждая травинка была зелена, каждый подснежник радовал глаз своими цветами.
   - Ты вот что, Болезнь, покажи-ка свою силу да напусти на этого «мальца» хворь какую, а то ишь здоровяк какой вымахал…
   - Так наша хозяйка такого приказа не давала.
   - При-ка-а-за… Ты видишь он какой – он ещё и до нас доберётся… Приступай к делу – я тебе на правах старшего приказываю… Ну!..
   - А что это ты вдруг старшей тут стала – мы, кажется, с тобой одного года рождения…  Приказчик мне нашёлся,.. командирша…
   Горе и Болезнь заспорили друг с другом, да так, что уже вот-вот и в драку бы полезли, пустив в ход острые клювы и мощные крылья. Избушка под ними стала раскачиваться, весёлое настроение у неё пропало - она едва стояла на своих «куриных ножках».
   Как раз в этот момент на лужайке перед избушкой появился Гриша. Он сразу же узнал «старых знакомых», и в два прыжка очутился у поленницы дров, где в пенёк был воткнут топор. Выхватив топор, Гриша встал в бойцовскую стойку.
   - Ты смотри-ка–а,.. – Гришуня как вырос!.. – с иронией в голосе заговорила первой Болезнь. – А мы тебя прилетели попроведовать – в гости к тебе прилетели. Не ожидал нас увидеть?..
   - Не хотел и не хочу вас видеть и, тем более, общаться с вами совершенно нет никакого желания. Убирайтесь–ка вы вон отсюда!..
   - Ишь ты какой… А это место, да и избушка – не твои, и ты  здесь не хозяин и не указ нам: захотим и поселимся надолго здесь, а захотим – улетим… Вот так-то, энергичный–симпатичный Григорий – Гришуня…
   Ответ птиц Гришу слегка смутил и расстроил, но он быстро справился с собой и, не подавая даже виду, что он хочет что-либо предпринять, он решил использовать тот же приём, что использовало Горе, когда ему удалось обмануть Гришу, чтобы схватить и перенести его сюда и где ему пришлось провести почти целый год отшельничества.
   - Поговорить-то вы мастера… Вон сюда ястреб летит – он вам быстро пёрышки-то пощиплет…
   Птицы повернули головы в направлении на летящего, якобы, ястреба.
   В этот момент Гриша схватил поувесистей полено и запустил его прямо в птиц – оно достигло цели, ударив птиц прямо по головам. То ли от удара, то ли от неожиданности птицы вмиг свалились с крыши наземь. Рванувшийся к ним Гриша хотел топором добить их, но те, быстро придя в себя, взмахнули крыльями и медленно и как-то неуверенно оторвались от земли, разлетаясь в разные стороны. Так что осуществить желание расправиться с этими врагами всего живого на земле раз и навсегда снова не получилось. Единственное, что оставалось Грише – это только погрозить в след птицам кулаком.

               2.5. Неожиданная болезнь. Прощай «родная» избушка.

  Прошло ещё несколько дней, каждый из которых становился всё теплей и теплей.
   Гриша, заготовив в дорогу продуктов, воды, заштопав дырки на куртке
и наведя порядок в избушке и на лужайке, был готов к дальней дороге. И  в этот момент он почувствовал слабость во всём теле, горло у него разболелось, грудной кашель раздирал душу и тело, в носу, - да, именно в носу! – «вылез» чирей, от нарыва которого стала «раскалываться» голова, поднялась температура, разболелись зубы. В общем, всё говорило о том, что он серьезно заболел, и скорее всего от простуды. Гриша едва мог растопить печь и сварить себе еду и чай – сил не хватало. Он даже слёг на топчан от бессилия, но, пролежав почти день не вставая и проанализировав своё состояние, он понял, что если он сам себе не поможет – не поможет никто.
   Собрав силы, он встал. Ополоснув старый «хозяйкин» чайник, Гриша вскипятил в нём немного воды. В воду насыпал согласно «белой магии» заготовленные целебные травы в соответствующих пропорциях и, поставив чайник на стол, введя в его сливной носок трубочку, сделанную из бумаги, натянув на себя всё тёплое, что у него было, стал дышать паром из чайника через  трубочку.
   Вскоре его лоб покрылся испариной, а затем из всех пор его тела выступил обильный пот, дыхание улучшилось и, почти обессилив от этой «процедуры», он «упал» на топчан и заснул крепким сном.
   Сколько Гриша проспал – он не помнил, но проснулся ближе к ночи.  Какой это был по счёту день - в голове ясности не было. Он встал и, шатаясь ещё от слабости, подошёл к столу и сел. К своему удивлению он обнаружил, что весь стол был уставлен разными кушаньями, некоторые из них были тёплыми или даже горячими. Потрогав самовар, стоявший также на столе, Гриша отдёрнул руку – самовар был горячий, рядом с ним стоял заварничек.
   Вначале Гриша подумал, что всё, что он только что увидел и трогал, - это больное воображение, иллюзии, и не более того. Он закрыл глаза ладонями и опустил голову, едва не касаясь ею колен, затем он покрутил головой из стороны в сторону, потёр виски руками и открыл глаза – нет! всё было реальностью: и кушанья, и самовар, и тарелочки, и чашки для чая, и… 
   Повернувшись к печке, Гриша ясно увидел силуэт какой-то незнакомой ему девушки. Девушка увлечённо «колдовала» у печи. Он попытался угадать, кто бы это мог быть, но в голову не приходил ни один образ. Тогда Гриша окликнул девушку – та, вздрогнув, быстро что-то кинула в огонь печи и выбежала в дверь избушки. Подождав, Гриша, шатаясь, подошёл к двери избушки и открыл её – за дверью никого не было: стояла обычная ночь, и на небе излучали холодный свет звёзды, отдалённые крики запоздалых птиц и диких зверей наполняли уже потемневший дремучий лес каким-то таинством.
   Озадаченный только что увиденным и услышанным, Гриша присел к столу и без особого желания приступил к еде. Однако с каждым кушаньем, пробой он стал чувствовать всё новый и новый прилив сил, бодрости, уверенности в себе. Это стало радовать, а вскоре и развеселило Гришу – он стал напевать одну из песенок, которую когда-то давно напевала ему у кроватки его мать.
   «Да, но кто это всё наготовил?  Кто такая и откуда появилась эта девушка, что суетилась у печи, когда я её окликнул?..» - сверлили мысли-вопросы голову Гриши. Но ответа на них не было, и это так или иначе тревожило его душу, вызывало в ней беспокойство.
   Наступила полночь. Спать не хотелось. Лёгкий приятный аромат наполнял воздух избушки. Подсев ближе к печи, Гриша понял, что источник аромата – в ней, и находится, скорее всего, от чего-то того, что, как заметил раньше Гриша, бросила в печь перед своим исчезновением загадочная девушка.
   Посидев в раздумье какое-то время, Гриша стал дремать и прилёг на топчан.
   Дверь избушки тихонько открылась, и в неё снова вошла исчезнувшая ранее девушка. Гриша притворился спящим и через полузакрытые глаза стал за ней наблюдать. Подойдя к столу, девушка быстро убрала с него оставшиеся кушанья и посуду, постелила новую, вдруг появившуюся у неё в руках, красивую скатерть, подмела пол, и, присев на край лавки у стола, стала издали как бы его рассматривать. С одной стороны это было приятно, с другой стороны Гриша почувствовал себя несколько неловко: сердце в груди начинало биться учащённо, на лице появился румянец от какого-то внутреннего смущения.
   Вдруг девушка встала и подошла прямо к нему. Она нежно, едва касаясь, провела своей рукой по его руке, поправила слегка завернувшийся на его курточке воротничок и, ласково и нежно поцеловав, быстро встала и исчезла за дверью.
   Ещё когда девушка коснулась его руки, Гриша хотел быстро её схватить и разузнать кто она такая, но какая-то внутренняя сила сдержала его в тот момент, а теперь, когда он спохватился, время было упущено. Гриша принялся ругать себя за допущенную медлительность и сожалеть о том, что так ничего и не узнал об этой приятной незнакомке. Так, как говорят в народе: «в смутных чувствах» Гриша и заснул, проспав до самого утра.
   Утром он обнаружил прямо возле двери новые сапожки, новую удобную походную куртку и новую сумку, рядом с которой лежал, вставленный в ножны, нож. Удивлению и восхищению Гриши не было предела!
   …Около недели Гриша продолжал обитать в обжитой и уже почти «родной» избушке, набираясь сил и восстанавливаясь после болезни. Но всему приходит конец, и Гриша был снова готов в дальний путь.
   Провожать его слетелись уже знакомые ему птицы, вышли из леса разные зверушки, в том числе даже волки и медведи. Но самым приятным и неожиданным было решение зверей помочь Грише выбраться из дремучего леса. Старый медведь на правах старшего и, как известно, хозяина, приказал одному из молодых сохатых выполнить это решение. Гриша, усевшись на спину этого сохатого, ещё раз поблагодарил всех обитателей леса за взаимоуважение и пожелав всем гармонии в тяжёлой, сложной жизни в природных условиях, отправился в новую неизвестность.
   Уже через полтора часа сохатый вывез Гришу из дремучего леса и, дружески попрощавшись с ним, исчез в ближайших зарослях.

                ______

                3. ПРИКЛЮЧЕНИЕ  ТРЕТЬЕ

                3.1.Загадочное селение

   Оставшись один, Гриша осмотрелся. Сзади его, как и понятно, оставался дремучий лес, справа и слева простирались степные просторы, а впереди, ближе к горизонту, виднелись сопки, над которыми плыли, купаясь в лучах солнца, красивые белые облака. Издали даже казалось, что на сопках расположилось какое-то селение – контуры домов и каких-то построек едва просматривались то тут то там на их склонах.
   Завораживающая картина привлекла внимание Гриши, и он решил отправиться прямо в сторону сопок.
   Гриша прошёл уже более десяти километров, но почему–то сопки не приближались к нему даже на метр. Он прошёл ещё километров пять, но пейзаж с сопками не менялся.
   - Что за чертовщина? – стал рассуждать Гриша, - ведь если и дальше так будет, то я никогда до них не дойду.
   Он остановился, решив немного передохнуть, и уселся прямо на траву под ногами.
   - Как же до них добраться? – снова стал рассуждать Гриша. – Вот если бы кто меня туда «добросил» - я бы ему был благодарен.
   И тут случилось чудо: у новой куртки, которую Гриша одел в дорогу вместо своей старенькой, изрядно поношенной и порванной во многих местах, полы стали расходиться в стороны, одновременно надуваясь неизвестным лёгким газом, из подошвы новых сапожек, сменивших старые, видавшие виды башмаки, стали вырываться мощные струи пламени, и Гриша вдруг почувствовал, что он поднимается вверх.
   Вскоре он сообразил, что надо тело своё расположить по направлению полёта, и он легко набрал нужную высоту и полетел в сторону желанных сопок, как ему казалось, к людям. С высоты полёта Гриша с любопытством наблюдал за всем, что проносилось под ним внизу, на земле. Он ещё никогда не испытывал состояния восторга от вольного парения в воздухе, сердце его колотилось от радости этого полёта. Это было совсем не то, что ему доводилось испытать, когда его несло в своём клюве Горе в избушку ведьмы – Бабы-Яги.
   Вот внизу стали проплывать дома и постройки действительно располагавшегося на сопках селения, но, странное дело, ни одного человека Гриша не увидел – всё казалось вымершим. Это его насторожило, но он всё же решил спуститься и выяснить для себя, что же тут произошло, почему нет здесь людей. Повернув каблуки своих сапожек так, чтобы реактивная тяга сапожек получила нужное направление, Гриша стал снижаться и, не долетая до земли метров за пятнадцать-двадцать, он интуитивно резко дёрнул носки ног на себя, что сразу же прекратило работу реактивных двигателей сапожек. Теперь полное снижение обеспечивали только полы распахнутой куртки, которая выполняла роль планера.
   Приземление прошло удачно, Гриша встал на ноги на одной из улиц селения.
   - У-уф, слава Богу! – выдохнул он, убедившись, что всё прошло удачно и он снова твёрдо стоит на земле.
   В этот момент Гриша заметил метров в тридцати от себя какой-то выброс из-под земли либо струй газа либо струй воды в виде тумана. Это Гришу озадачило и обеспокоило, тем более, что буквально минуты через две он почувствовал неприятный запах и лёгкое головокружение. Пытаясь сообразить, что происходит, он стал терять сознание и в считанные секунды упал на землю.
   Сколько времени находился Гриша в этом состоянии трудно было определить, но когда он пришёл в себя, солнце уже стало склоняться к вечеру. Смутно представляя, что с ним произошло, Гриша, поднявшись и слегка пошатываясь, направился в противоположную сторону от ранее увиденных выбросов, стараясь быть от этого места подальше. Ему удалось пройти метров двести, как за спиной его сверкнула молния, и полил дождь. Это было тем более странно, что буквально недавно, когда Гриша с интересом осматривал небо, оно было чисто от туч и ярко светило солнце.
   Прохладные струи дождя вернули Гришу в полное здравие: сознание чётко отслеживало происходящее, могло его логически оценивать и делать выводы для дальнейшего принятия соответствующих решений. Первым из этих решений было, естественно, такое: как можно скорей «уносить ноги» из этих мест. Инстинктивное чувство страха перед неизвестностью заставило Гришу ускорить шаг и вскоре даже побежать.
   Вторым решением, которое «созрело» во время бега, было прямо противоположным первому, это «взять себя в руки», остановиться и обследовать данное место, местность, чтобы выяснить, что тут происходит и почему нигде не видно людей, хотя все постройки, дома находятся в хорошем состоянии и пригодны для жилья.
   В борьбе двух решений победило второе – Гриша замедлил бег, перешёл на шаг и даже остановился.
   «Что это я совсем как трус веду себя? Ведь мне, как сказал «серебряный человек», предстоит преодолеть все трудности, которые встретятся на моём пути, и выйти из них победителем – иначе жизнь у меня будет как у того пескаря, о котором я где-то читал: жил – дрожал, умирал – дрожал», - устыдил сам себя Гриша. Это придало уверенности в его действиях – он решил вернуться назад. – «А что, если попробовать «маятником» просканировать эту местность? Может он и подскажет, какой ответ, - вдруг, по ходу, пришла в голову Гриши мысль. – Конечно, всю местность просканировать невозможно, но хотя бы выборочно – вполне по силам».
   Однако приступить сразу к делу уже не представлялось возможным – наступала ночь, и надо было подумать о ночлеге.
   Гриша решил остановиться на ночлег, не заходя в селение. В дальнейшем он убедился в правильности принятого решения.
   Перекусив тем, что было у него взято с собой в дорогу, Гриша решил переночевать прямо на сосне искусственно выращенного, - по-видимому, жителями селения, - небольшого хвойного леса. На то, что это был искусственный лес, указывали строгие ряды стройных сосен, расстояния между соседними стволами их были также строго одинаковые. В междурядьях нет-нет, да и попадались копны из собранных граблями или каким другим сельскохозяйственным инструментом сосновых осыпавшихся иголок. Гриша знал из книжек, что такими иголками хорошо разжигать да и топить печи, особенно зимой, подбрасывая их в печь к поленьям или к сухому кизяку, который также использовался жителями большинства сёл и деревень в качестве топлива.
   Выбирая сосну для ночлега, Гриша, конечно же, помнил о том, что он, заснув на ветке, может ночью свалиться вниз, на землю, и поэтому приготовил верёвку, взятую с собой в дорогу ещё из избушки на куриных ножках, чтобы ею надёжно привязать своё тело к ветке или стволу сосны.
   Наконец, выбрав подходящую сосну, Гриша с помощью всё той же верёвки легко на неё взобрался и, прислонившись к стволу, умостившись поудобней на довольно толстой ветке, привязал себя для страховки верёвкой.
   Уже совсем стало темно. На небе ярко светились холодным светом звёзды. Нет-нет, да и разорвёт ночную тишину леса отдельный крик запоздалой птицы, послышится отдалённый вой дикого зверя.
   Гриша в полудрёме, но не забывая о возможной опасности, достал из ножен «подаренный» ему ещё в избушке нож и сунул его за голенище одного из сапожек да так, чтобы нож можно было бы в случае чего быстро достать.
    …Забрезжил ранний рассвет. Гриша спал глубоким сном. Вдруг сквозь сон он услышал разговор между двумя существами:
   - А ты говорила, что его не найдём… Вот он – видишь?
   - Да вижу, вижу… А ты видишь, что он привязан к дереву? Это плохо, так как надо будет сначала верёвку с него снять, а потом уж…
   Гриша узнал по голосам Горе и Болезнь. Похоже было на то, что им ведьма приказала найти «мальца» и доставить его к ней «для выяснения отношений». Гриша притворился, что он продолжает спать, а сам, едва приоткрыв глаза, стал наблюдать за действиями « гостей».
   Вдруг Горе резко к нему подлетело и стало клювом развязывать узел верёвки, пытаясь освободить тело Гриши от спасительной страховки.
   В это время Гриша быстро выхватил из голенища нож и с силой ударил им в крыло Горе-птицы. Та от неожиданности и боли издала истошный крик и стала падать на землю. Наблюдавшая со стороны за «операцией захвата» Гриши птица Болезнь быстро подхватилась со своего места и подставила своё крыло получившей ранение «подруге». Вместе они редкими взмахами смогли набрать высоту и вскоре скрылись с Гришиных глаз. Это была ещё одна победа  Гриши над Горем и Болезнью, победа юного человека над старейшими врагами человечества – над Горем и Болезнью.
   Но радоваться долго не пришлось. Первые лучи солнца известили, что наступил новый день и новые заботы.
   Позавтракав «чем Бог послал», Гриша решил вернуться в селение и свои исследования начать оттуда.
   Не доходя до первых построек метров двести – триста, Гриша не поверил своим глазам: поднявшийся над селением то ли туман то ли пар плотным «одеялом» накрыл все строения и, казалось, что впереди простирается матовая гладь большого озера – даже напоминания того, что только что отсюда было видно селение, полностью отсутствовали.
   «Что же тут такое творится?.. – стал рассуждать Гриша, - ведь если поднялся туман, то это значит, что резко изменилась окружающая температура, то есть резко похолодало, и влага, находящаяся в воздухе, стала конденсироваться, превращаясь в капельки росы, в туман… А почему резко похолодало именно сейчас и здесь, в этих местах? – я что-то особого холода не ощущаю. Может это всё-таки пар, а не туман?..  Тогда какой-то источник тепла должен подогревать грунтовые воды, да так, чтобы аж пар пошёл…».
   Гриша присел на землю и погрузился в рассуждения. Наконец он решил, что надо всё же подойти поближе и выяснить что же это всё-таки: туман или пар и опасны ли они его здоровью, а может быть даже жизни.
   Обильно смочив водой платок и закрыв им рот и нос, что позволяло снизить количество вдыхаемого возможного в окружающем воздухе какого-либо газа, Гриша стал медленно продвигаться к переднему краю «белого одеяла».
   Вскоре стали видимыми клубящиеся струи белого пара-тумана, выходящие прямо из-под поверхности земли, у ног Гриши фонтанировали тёплой водой небольшие гейзеры. Во вдыхаемом воздухе почувствовался запах тухлых яиц – запах сероводорода.
   Гриша немного слышал о свойствах этого газа ещё от отца, когда они вместе с ним однажды очищали выгребную яму от разных отбросов и мусора. Такие ямы, как правило, были на каждом подворье жителей их небольшого города – в ямы выбрасывали отходы продуктов, погибшие при прополке огородов растения и прочие отходы. При гниении этих отбросов и выделялся сероводород, который даже в небольших количествах при длительном вдыхании, как известно, может приводить к тяжёлым отравлениям. От выгребных ям, конечно же, выделений сероводорода было мало, и поэтому большой опасности он для жителей не представлял. Здесь же причиной выделения сероводорода, скорее всего, были выбросы каких-то вулканических газов или та же вода гейзеров, и поэтому длительное пребывание «на переднем краю белого одеяла» становилось крайне опасным. Осознавая это, Гриша почти бегом вернулся назад на сто – сто пятьдесят метров и, едва отдышавшись, вдруг заметил, что «белое одеяло» как бы растворилось в пространстве, бесследно исчезло, и вновь стали видны постройки покинутого людьми селения.
   - Ну и чудеса-а !.. – протянул в изумлении Гриша, - если кому придётся когда рассказать об этом – не поверит... Теперь мне понятно, почему люди покинули своё селение – во время таких перемен-метаморфоз они, конечно же, не могли дышать этими газами, задыхались и, естественно, решили покинуть свои жилища… Да-а, понятно-то понятно, а что дальше-то делать, куда идти?.. А селение-то красивое, да и места здесь вон какие – глаз радуется!.. Вот бы вернуть сюда людей, чтобы жизнь закипела снова в этих местах!..

               3.2.«Небесная атака». Подземный цех.

   Гриша не успел ещё налюбоваться открывшимся его взору пейзажем, как вдруг невесть откуда налетел ветер, небо покрылось грозовыми тучами,
сверкнула молния, раздался мощный раскат грома и полил дождь.
   Гриша быстро снял верхнюю одежду, скомкал её и, бросив на землю, прикрыл её своим телом, распластавшись прямо на земле.
   Следующий удар молнии пришёлся прямо в небольшой бугорок, находившийся в нескольких шагах от лежавшего на земле Гриши. Гриша инстинктивно и вовремя закрыл глаза и руками прикрыл уши, что спасло его от ослепляющего светового всплеска, сопровождавшегося шипением дугового разряда молнии и последующего мощного звукового удара.
   После двух-трёх повторных ударов молнии дождь вдруг резко прекратился, тучи рассеялись, и на небе засверкало, как и прежде, солнце.
   Состояние Гриши после «небесной атаки» больше походило на лёгкую контузию, поэтому Гриша не сразу сообразил, что с ним произошло и где он находится в настоящую минуту. Но постепенно организм его пришёл в норму, и Гриша с удивлением обнаружил большую воронку в том месте, куда недавно ударила молния и в каком находился совсем недавно земляной бугорок.
   Встав на ноги и с трудом натянув на себя ранее снятую одежду, пошатываясь, Гриша подошёл к краю воронки. Заглянув в неё, он увидел каменную широкую лестницу, спускавшуюся вниз к большой резной двери, больше напоминавшей ворота, нежели дверь. Гриша остановился в нерешительности: спуститься вниз к воротам и попытаться узнать, что находится за ними, или всё-таки не рисковать и вниз не спускаться.
   Любопытство, желание познать неизвестное взяло верх, и Гриша спустился к воротам, но открыть их сразу не решился – терзали мысли-вопросы: «что ждёт человека за этими воротами?», «какая опасность поджидает?», «удастся ли выбраться оттуда целым и невредимым?», и многие другие.
   - Ладно, будет то, что будет, - решил Гриша, - как говорят люди: «семи смертям не бывать, одной – не миновать», зато я буду твёрдо знать, что здесь находится и почему оно здесь…
   Гриша решительно толкнул ворота ногой -  створка ворот со скрипом стала открываться, и вдруг во тьме за ней ярко вспыхнул свет – как будто  автоматически включилось аварийное освещение. Инстинктивно Гриша сделал шаг вперёд.
   Едва зрение Гриши приспособилось или, как иногда говорят, адаптировалось к яркому освещению, как створка ворот за его спиной захлопнулась и закрылась на замок со специальным кодом, не зная которого, никто и никогда бы не смог его открыть и выйти наружу.
   Гриша осмотрелся. Его взору открылся большой зал или, скорее всего, цех, в котором были смонтированы какие-то трубопроводы с установленными на них приборами, оборудование, напоминающее большие котлы, какие-то ёмкости, насосы, вентиляторы. Справа вверху над вертикальной шахтой, как бы зависая над ней, находилась большая клетка, сделанная из металлических прутьев. Вокруг всё шипело, умеренно гудело и даже как бы само собой передвигалось в определённой последовательности. Людей нигде не было видно. Было жутковато, но Гриша «взял себя в руки» и стал в голове уже прикидывать, как бы отсюда поскорее выбраться.
   - Проходи, проходи, Гришуня – гостем будешь…
   - Да, дорогой наш гость, проходите, пожалуйста – мы вас уже заждались… Ха-ха-ха!
   Говор и хохот исходили из левого угла цеха, говоривших видно не было, но по тембру, окраске голоса Гриша сразу догадался, что это были Горе и Болезнь.
   - Да мне спешить как-то некуда – я и тут пока постою, посмотрю вот что тут такое и зачем оно здесь, - как бы в тон говоривших ответил Гриша.
   - Ну-ну… Эй, Долбик, ну-ка свяжи ему руки да поставь сюда вот перед нами! – вдруг резко скомандовало Горе.
   К Грише метнулась какая-то тень, вмиг очутилась рядом и стала заламывать у Гриши руки.
   Вначале Гриша попытался сопротивляться, но понял, что тень, - Долбик, как назвало её Горе, - намного его сильнее, и сопротивление практически будет бесполезным.
   Через мгновение Гриша уже со связанными руками стоял посреди «цеха». К нему довольно близко подошли две женщины, в которых угадывались «старые знакомые» - Горе и Болезнь.  Ни на каких птиц они уже совершенно не походили – перевоплощение было полное! Лиц женщин увидеть было невозможно, так как на головах у каждой была накинута чадра – лёгкое покрывало, закрывающее голову и лицо и спускающееся по плечам вниз до ног.
   - Вот мы и встретились вновь, - заговорило первой снова Горе, - теперь мы и поквитаемся с тобой, прежде всего за рану, которую ты нанёс мне ножом, а там…
   - Ты особо-то местью не увлекайся – нам же нужно его хозяйке представить «в целости и сохранности»,.. – вступила в диалог Болезнь. – Бока, конечно  же, намять ему надо – пусть знает, с кем имеет дело…
   В тот же момент тело Гриши оторвалось от пола, и он стал летать по цеху, получая как бы невзначай удары то «при встрече» с одной трубой, то с другой, то с выступающими частями «встретившегося на пути» оборудования. Удары были довольно сильными и, конечно же, каждый удар «оставил о себе память» на теле Гриши в виде большего или меньшего синяка, начинавшего сразу же болеть.
   Натешившись, Горе и Болезнь снова поставили Гришу перед собой.
   - Ты уж не обижайся особо на нас – сам заслужил такого «приёма», - заговорила Болезнь. – Был бы ты смирненьким да послушным – с тобой бы и обращение было бы другое…
   - Так что ты решился к нам сюда заглянуть и поддался на нашу уловку? – присоединилось к разговору Горе.
   - Ну как… Интересно всё же узнать что тут такое, для чего – может полезное, а может и нет… для людей.
   - Для  лю-ю-дей… Вообще-то всё здесь сделано для нас, а не для людей… Вот делалось это людьми – это правда.
   - Больными людьми, - поддакнула Болезнь. - Им какая была разница что делать – лишь бы чем-то заниматься да время коротать…
   - Прекрати, Болезнь – это уже лишнее…
   - Так всё-таки, что здесь такое и для чего? – просто интерес мой удовлетворите: мне, ведь, как я понимаю, всё равно отсюда выхода нет…
   - Правильно понимаешь… Нам вот только хозяйка мешает тебе «каюк» сделать, а то бы уж давненько ты перестал всем интересоваться…
   Горе и Болезнь рассмеялись и смеялись не менее минуты. Гриша смотрел на них всё это время с ухмылкой.
   - Ну ладно, так и быть, поделимся с тобой секретами – всё равно отсюда ты никуда не денешься, и тайна не раскроется.
   Горе и Болезнь рассказали Грише следующее. Селение, которое, как известно, находилось недалеко от  места «бункера», то есть «цеха», о котором идёт речь, славилось тем, что в нём до сравнительно недавнего времени жили трудолюбивые, умные и творческие люди. Среди них было много учёных, писателей, артистов, ремесленников и просто хороших и целенаправленных людей – тружеников. Все здесь жили в уважительном отношении друг к другу, в общественной гармонии. Однако с некоторых пор людям стало не хватать для жизни, для производства, для обогрева топлива. Ближайшие торфяные залежи были истощены, большие лесные угодья вырублены на дрова, угольные копи выработаны. Тогда местные учёные предложили в качестве источника тепла использовать тепло недр земли – было разведано, что через эти места проходит естественный разлом в толще земной коры и по этому разлому циркулирует горячая вода и разные газы. Вот учёные и предложили использовать тепло горячей воды и газы для нужд людей, для населения.
   Идея учёных была широко обсуждена и поддержана жителями, и вскоре недалеко от самого селения в естественной, известной людям подземной пещере начались работы по сооружению крупного «цеха» или «бункера», как иногда его называли, в котором, как предполагалось, будут размещены все необходимые технические средства и устройства для добычи горячей воды и газов.
   Вскоре о ведении таких работ узнали Горе, Болезнь и, конечно же, ведьма. Это им всем не понравилось, так как, если бы люди зажили беззаботно и счастливо, то Горе осталось бы без своего любимого состояния – радости от того, что людей нет-нет, да и настигает горе, настигают лишения и страдания; Болезнь же также лишилась бы своей работы - наводить на людей порчу, болезни и, следовательно, у людей тогда бы она  перестала пользоваться сочувствием, а то и каким-то даже уважением. От всего сказанного «страдала» бы и ведьма, так как ей некого бы было «лечить» и за счёт этого жить припеваючи.
   На одном из «совещаний» злых призраков, духов и нелюдей ведьма приказала Болезни и Горю помешать людям осуществить свои задумки, свой проект и уничтожить «цех».
   - Как это сделать – решайте сами, но чтобы работы в «цехе» прекратились, - дала указание ведьма, подводя итог «совещанию».
   Болезнь и Горе долго ломали головы над тем, как выполнить указание ведьмы. Наконец они решили взорвать «цех», сделав поджёг горючих газов.
   Пробравшись глубокой ночью к установке, в которой собирался горючий газ для дальнейшей транспортировки его по трубам к жилым постройкам селения, усыпив охрану, они проложили «свою» трубу, по которой стал поступать наружный воздух, что при малейшей искре должно было привести к взрыву.
   - Искру так и так сами люди создадут во время работы или во время включения освещения перед началом работ, - радовались своему «уму» Болезнь и Горе, предвкушая получить удовольствие от своего злого умысла.
   И действительно, реально произошло всё именно так: утром, в начале работ в «цехе» прогремел мощный взрыв. Последствия его были печальны: погибли люди, произошли сдвиги в земном разломе, что в сою очередь привело к периодическим выбросам на поверхность разных газовых смесей, горячей воды и пара. Оставшимся жителям селения пришлось покинуть свои дома, так как жить в этих местах уже было невозможно.
   Именно эти последствия и наблюдал Гриша, попав сюда в начале  описываемого приключения.
   - Ну вот ты и узнал, что здесь произошло. И как? – тебе стало легче от этих познаний? – рассмеявшись прямо в лицо Гриши, спросило Горе.
   - А вы-то что сейчас здесь делаете, почему всё в тайне держите? – что-то я не пойму. Вы же своего добились, ну и возвращались бы с победной вестью к своей хозяйке, к ведьме, за наградой, а вы тут…
   - Малец ты ещё – вот и не понимаешь, - как бы даже обидевшись, заметила Болезнь. – Мы сейчас сюда разных больных сгоняем, чтобы они нам ещё кое-что сделали…
   - И что же они вам делают?
   - Много будешь знать – быстро…
   - Ха-а, состариться он уже не успеет – здесь ему и «крышка», так что, Горе, можно ему ещё кое-что поведать – может легче у него на душе перед смертью  будет, - опять, смеясь, заговорила Болезнь.
   - А ты любопытный молодой человек – всё-то тебе хочется знать, интерес ко всему проявляешь… Ладно – Болезнь права: всё равно ты уже отсюда не выйдешь, а если и выйдешь, то скорее всего калекой каким, с которым никто не захочет даже разговаривать или там слушать тебя… Так вот: сейчас мы тут кое-что подремонтируем после взрыва с помощью пригнанных сюда больных людей, а потом наши пленные учёные построят нам реактор или, как его там, Болезнь, называют…
   - Да-да, реактор, - подтвердила Болезнь.
   - Вот, значит, реактор,.. и он нам выдаст много энергии, которую мы сожмём или, как говорят учёные, сфокусируем в мощный световой луч и этим лучом будем резать звёзды.
   - Как это резать?
   - А так: направим луч на звезду в небе, и она раз – и пополам, а то и на кусочки!
   - А зачем? Что это вам даст?
   - А так - интересно просто посмотреть: была одна звезда, а стало две, к примеру…
   - Так звёзд и так на небе – что капель воды в море.
   - Ну и пусть, зато на небе не останется ни одного тёмного промежутка между звёздами – всё небо будет светиться, как серебряный шар, и Луна совсем не понадобится, без неё будет ночью светло как днём.
   - Да, Луна уже не понадобится, - подтвердила «мысль» Горя Болезнь, - мы её первой разрежем, а заодно и проверим, как луч будет «работать».
   - А если осколки Луны после ваших опытов начнут на Землю падать – они же много бед и горя могут принести всему живому, людям, природе…
   - Вот и хорошо, вот тогда я и порадуюсь от души, - захлопало в ладоши Горе.
   - Ну вы и дурные, как пробки,.. – сочувствующе покачав головой, огласил свой неутешительный вывод Гриша.
   - Что-что?.. Эй, Долбик, посади-ка этого умника в наш «карцер» для перевоспитания – пусть там побудет: может умишко у него и поздоровеет, будет знать с кем и как себя вести на будущее…
   - Если это будущее у него ещё будет, - добавила Болезнь, и они вместе с Горем стали громко хохотать.
   Не успел Гриша, как говорят, и моргнуть глазом, как дверца в металлической клетке-«карцере» отворилась, и он влетел в неё с большой скоростью, ударившись о противоположную от дверцы стенку. От удара и боли он чуть было не вскрикнул, но, стиснув зубы, всё же сумел сдержаться, чем не дал дополнительный повод Горю и Болезни над ним посмеяться и поиздеваться.

        3.3.Своевременное предупреждение. Правильное решение.

   Более-менее придя в себя, Гриша «с высоты  своего положения» стал наблюдать за тем, что происходило в «цехе».
   Горе и Болезнь куда-то исчезли с того места, где вот только что находились – как будто их никогда там и не было. Через какое-то время, присмотревшись, Гриша заметил, что в «цехе» стали появляться один за другим люди, и с каждым часом их становилось всё больше и больше. Люди спокойно расходились по своим рабочим местам и приступали к заранее указанной, видимо, работе. Межу собой люди совершенно не общались – разговорной речи слышно не было.
   Прошло несколько томительных часов. Гриша обследовал каждый металлический прут «своей» клетки, замок на дверце, пол, стараясь найти малейшую зацепку для своего освобождения. Но тщетно – всё было сделано прочно и надёжно. Гриша пригорюнился и, присев на корточки, решил обдумать своё положение. Как-то незаметно им овладела дрёма, и он, чуть было, не заснул, когда перед ним как бы ниоткуда возник образ той девушки, которую он видел в избушке Бабы-Яги во время своей болезни.
   - Гриша, будь осторожен, - заговорила с ним, как с близким, знакомым человеком девушка, - пол в клетке подвижный и может внезапно опускаться, сбрасывая вниз находящегося в клетке человека. Внизу же Горе и Болезнь содержат кровожадных хищников, которые питаются «приговорёнными» людьми. Но ты не бойся – без указания «хозяйки»- ведьмы Горе и Болезнь тебя туда не сбросят, а вот «пошутить» над тобой вполне могут, опуская пол и подбрасывая тебя вновь в клетку. Поэтому не сразу, а ближе к ночи, как только пол в клетке начнёт опускаться, ты вставь пустой сапог, сняв его с ноги, в щель между стенкой и полом, чтобы пол заклинило. Это повредит автоматическую систему управления полом, и можно будет вручную пол медленно опустить, а там, в шахте этого «увеселительного» устройства есть открытый проём, и через него можно выбраться в цех или наружу, на волю… Ты всё понял?
   - Да, конечно, понял, спасибо… А как ты меня здесь нашла?
   - Это потом, если свидимся… Всё, мне нужно уходить… До встречи.
   Гриша, очнувшись от полусна, сразу не мог сообразить: что это? – то ли сон какой приснился, то ли действительно он разговаривал со своей
«знакомой незнакомкой».
   Но вскоре сомнения его были развеяны – пол под ним задрожал и, едва Гриша успел схватиться за металлические прутья ограждавших клетку стен, как пол резко наполовину опустился, а затем с большим ускорением стал возвращаться в прежнее верхнее состояние. Если бы на полу находился не подготовленный к этому «приёму» человек, то действительно он бы вначале как бы падал вниз, а затем резко бы подбрасывался вверх.
   «Ну спасибо тебе за предупреждение, незнакомка, - мысленно поблагодарил девушку Гриша. – Как же теперь мне поступить: выбраться ли наружу, на волю, или вернуться в «цех» и помешать Горю и Болезни построить задуманный ими с помощью больных учёных реактор?.. Нет, надо сорвать коварные планы злодеев», - наконец принял окончательное решение Гриша.
   В полночь, как только пол клетки, вначале резко опустившись, стал возвращаться в верхнее исходное положение, Гриша, держась одной рукой за стержень клетки, второй рукой удачно вставил предварительно снятый с ноги сапог в образовавшуюся щель между нижней гранью клетки и приближающимся к конечному положению полом. «Закусив» сапог, пол со скрежетом остановился и замер в этом положении. Гриша боялся, что в этот момент сработает сигнализация, и Горе и Болезнь помешают ему осуществить задуманное. Но нет, никакого сигнала в виде звука или аварийного загорания светового табло не произошло – всё было тихо.
   «Видно сигнализация здесь не была предусмотрена, так как Горе и Болезнь и предположить, скорее всего, не могли, что может что-то произойти с их «карцером»-клеткой, - пронеслась мысль у Гриши. – Ну что ж – теперь надо пробовать вылезти отсюда».
   Он осторожно надавил ногой на один из металлических прутьев пола – пол клетки стал медленно опускаться, так как команда «на подъём» автоматической системой управления полом не была завершена, и система привода пола стала возвращаться в нижнее положение. Гриша быстро перебрался на площадку пола, предварительно схватив свой сапог-«спаситель», и вместе с полом стал опускаться. Метров через пять слева по ходу пола засветился какой-то проём в стене шахты, а справа – тёмное большое пятно. Гриша догадался, что светлый проём – это как раз тот проём, который вёл вовнутрь «цеха», и светился он от того, что в «цехе» было оставлено ночное дежурное освещение. Правое тёмное пятно – это проём, через который можно выбраться на волю, на свободу, и было оно тёмное, так как там, вне шахты, стояла глубокая ночь.
   Как только уровень пола клетки сравнялся со светлым проёмом, Гриша без колебаний метнулся в него и очутился в «цехе».
   «С чего начать, что сделать в первую очередь, чтобы сорвать задумки Горя и Болезни? – сверлили голову Гриши мысли-вопросы. – Плохо, что у меня не было времени всё предварительно обдумать и принять правильное решение. Сейчас тоже времени у меня мало: где-то четыре – пять часов до рассвета, не более. А что, если…».
   В этот момент перед Гришей появился силуэт «серебряного человека».
   - Ты молодец, что принял правильное решение – хвалю тебя, - заговорил «серебряный человек». – Теперь принимать решение «что делать» буду я – ты ещё молод для этого, да и знаний у тебя для таких ответственных дел очень мало. Поэтому договоримся так: ты выходишь на свободу и займёшься тем, что подскажут тебе обстоятельства, а я здесь «наведу порядок». Только вот что: как только окажешься на воле, сразу же уходи в сторону леса, в котором ты на дереве провёл ночь – вблизи этого места быть опасно. Понял?
   - Понял, спасибо вам…
   - Спасибо не мне, а тебе – ты смелый и добрый юноша. Но этого в жизни мало - чтобы что-то совершить серьёзное и полезное нужно учиться, постигать разные науки… Ну всё, на разговоры больше времени нет. Будь здоров!..
   Тело Гриши вдруг по непонятным законам потеряло весомость, и он, буквально за считанные секунды оказался на том самом месте, где совсем недавно лежал на земле, закрыв от дождя свои снятые одежды.
   Опомнившись, Гриша что есть мочи побежал в сторону леса, куда и велел ему направиться «серебряный человек». Как только он в него вбежал, земля загудела, всё задрожало, деревья закачались, над уже известным нам бывшим селением засветилось зарево. Однако всё продолжалось недолго, и вскоре ни гула, ни дрожания земли, ни зарева не стало – стояла вокруг тёмная звёздная ночь, и надо было подумать об отдыхе.
   Гриша решил повторить уже свой опыт ночёвки на дереве, и быстро вскарабкался на ближайшую сосну. Не забыв подстраховаться от падения с помощью всё той же верёвки, он быстро заснул – сказалось довольно серьёзное утомление.
   Проснулся Гриша ближе к обеду следующего дня. Стояла хорошая, тёплая погода, ласково светило солнце, в лесу раздавались голоса разных птиц, где-то долбил кору дерева дятел. На душе было хорошо и спокойно. Хотелось чего-нибудь поесть – ведь Гриша не ел уже около двух суток.
   Осмотрев блуждающим взглядом несколько ближайших к нему сосен, Гриша вдруг остановил свой взгляд на дупле одной из них и решил это дупло обследовать. Спустившись вниз со своего дерева и поднявшись на дерево с дуплом, он рукой пошарил в нём. В его руку попались несколько крупных орешков и засушенный гриб. Этого вполне было достаточно чтобы «позавтракать», что Гриша и сделал.
   «Теперь можно двинуться и в путь… Интересно, что же сделал «серебряный человек», какой обещанный порядок он навёл в «бункере» Горя и Болезни, в том «треклятом цехе»?.. Допустим, что всё вошло в «нормальное русло», а что дальше? – как вернуть в селение людей, как сделать, чтобы жизнь в нём, в этом селении возродилась?» - рассуждал Гриша, ноги которого, казалось, сами несли его тело в недавно опасные для него места.

                3.4. Возрождённое селение.

   Пройдя уже приличное расстояние, Гриша не узнавал этих мест: под ногами, да и перед глазами его простиралась зеленеющая степь, усыпанная разноцветными цветами. Никакой пещеры–«цеха» на его пути ему не встретилось, никаких выбросов из-под земли газов или пара также нигде не наблюдалось – воздух был чист, в нём присутствовал лишь аромат благоухающих цветов.
   Прошагав ещё с полкилометра и почти подходя к «мёртвому селению», Грише на его пути встретились два небольших, но двухэтажных домика, которых раньше Гриша не видел – их просто тут не было. Пройти мимо домиков и не заглянуть в них Гриша, конечно же, не мог, и он заглянул в один из них, открыв дверь.
   Внутри домика на первом этаже находился сравнительно большой зал, в котором были установлены ванны. Всё: и пол зала, и стены, и ванны были облицованы мраморными плитками с красивыми естественными узорами и прожилками разных цветов. Солнечные лучи, проникая через окна зала, освещали его мягким, приятным глазу светом. Над ваннами «курился» лёгкий и практически прозрачный пар.
   Гриша с любопытством подошёл к одной из ванн и увидел, что она наполнена водой, от которой слегка веяло всё тем же запахом сероводорода – это была минеральная, лечебная вода, которую можно применять для лечения многих болезней человека. Гриша рукой потрогал воду в ванной – температура воды «на ощупь» была примерно тридцать восемь - сорок градусов, что вполне было приемлемо для лечения.
   «Вот чудеса! – с восхищением отметил про себя Гриша, радуясь увиденному. – Здесь можно целую лечебницу открыть для больных людей…».
   Осмотрев все ванны в первом домике, Гриша заглянул во второй домик – здесь посреди зала был сделан небольшой бассейн, также наполненный водой. Везде были наведены чистота, порядок и блеск.
   «Эх бы, искупаться бы, да не до этого – надо поскорее в селение идти: может быть там уже и люди появились», - с сожалением об отсутствии возможности искупаться подумал Гриша и заторопился в «мёртвое селение».
   Поравнявшись с первыми постройками, а затем пройдя по первой улице селения, Гриша с разочарованием убедился, что ни одной живой души в селении нет, как и не было.
   Отдохнув на крыльце одного из домов, Гриша обошёл ещё две или три улицы – людей нигде видно не было. С подавленным настроением он ещё раз присел, собираясь твёрдо уходить из селения на поиски людей, и тут только увидел, что буквально к каждому дому была подведена труба, окрашенная в серый неброский цвет, причём на конце каждой такой трубы был поставлен кран красно-коричневой окраски. Это говорило о том, что все дома селения газифицированы, и снабжение газом шло прямо из-под земли, тоесть газ был природным.
   - Да-а, всё сделано для людей, а людей-то нет – это очень и очень плохо, - с грустью сказал вслух Гриша и глубоко, с сожалением вздохнул.
               
                3.5. У Гриши появился верный друг

   Гриша встал, намереваясь уходить, и тут он увидел собаку, выбежавшую из одной из усадьб. Гриша по-мальчишески свистнул – собака остановилась и завиляла хвостом: можно было догадаться, что сама собака обрадовалась тому, что, наконец, увидела живого человека. Гриша поманил собаку к себе – та приблизилась к нему, но подбегать близко, видимо, побоялась и стояла в трёх метрах от него, виляя хвостом.
   - Да иди ты сюда, ко мне – не бойся, - ласково заговорил с собакой Гриша, - я тебя не трону, если ты этого не захочешь… Иди сюда… Как тебя зовут? Подойди, ну…
   Собака неуверенным шагом подошла ближе. Гриша протянул руку, пытаясь погладить собаку, но та вывернулась и оскалила зубы.
   - Ладно –ладно, не буду… Ну что ж ты здесь одна делаешь?.. А где твой хозяин – не знаешь?
   Собака наклонила голову, всем видом показывая, что она понимает, о чём её спрашивают.
   - Ты, может быть, отвела бы меня к своему хозяину, а? – продолжал разговор  с собакой Гриша, - а то я здесь совсем тоже один и не знаю, куда мне идти дальше.
   Собака вильнула хвостом и медленным шагом стала уходить в сторону видневшихся у горизонта гор. Её движение, постоянные повороты головой в сторону Гриши как бы приглашали его следовать за ней, и Гриша решился идти за собакой.
   тало вечереть. На небе загорались звёзды. Гриша прошёл с собакой уже довольно большое расстояние. Он устал, но разговор с собакой как бы скрадывал эту усталость. Собака же всю дорогу слушала Гришу, как казалось, с удовольствием: то шевелила ушами, то, останавливаясь, поворачивала голову в сторону Гриши и выражала полное внимание, прислушиваясь к его словам.
   Впереди показались какие-то огоньки, что привело Гришу в восторг, и он громко и радостно воскликнул:
   - Огоньки, огоньки!.. Смотри же вперёд – вон видишь огоньки?
   Собака вильнула хвостом и снова понимающе и весело взглянула на Гришу – она была довольна тем, что выполнила с достоинством взятую на себя миссию проводника.
   Через какое-то время уже в полной ночной темноте Гриша с собакой дошли наконец-то до первых жилых построек. У Гриши «гудели» ноги от долгой ходьбы, хотелось пить и кушать и, конечно же, хорошенько отдохнуть. Однако хозяева первого дома, куда Гриша постучал, надеясь, что его примут на ночлег, двери ему не открыли, а, наоборот, сразу же после стука потушили свет и затаились. То же его ожидало и во втором и в третьем доме – двери ему так никто и не открыл.
   Вдруг над головой Гриши пронёсся какой-то шум, напоминающий шум от взмаха крыльев большой птицы. Гриша вовремя поднял голову и выхватил одновременно из ножен свой нож – над ним зависли две большие птицы, и, конечно же, это были Горе и Болезнь. Они не могли вернуться к своей хозяйке-ведьме, не выполнив её приказ «доставить в целости и сохранности этого мальца» к ней, тем более, что Гриша обладал теперь большой информацией о её злых умыслах, помыслах и проделках.
   Едва одна из птиц, - теперь уже Болезнь, - попыталась в искусном падении с высоты подхватить Гришу и унести с собой, как Гриша присел, а собака, - теперь уже верный у Гриши друг, - в мощном прыжке кинулась на птицу и сумела укусить её прямо в шею. Это сорвало коварный замысел: птицы, прокричав что-то друг другу, улетели.
   «Ты смотри-ка, даже «серебряный человек» не смог от них избавить живые души, - с сожалением отметил про себя Гриша. – Неужели они бессмертны? А может они заколдованы на злодейства разные?..».

           3.6. Ночёвка на сеновале. «Настороженный» приют.

   Тем не менее, время неумолимо двигалось к полуночи. Нужно было как-то переждать ночь до утра, и Гриша уже стал подумывать о том, чтобы тихо и осторожно пробраться в какой-нибудь сарай на любом подворье и в нём хотя бы немного поспать. Он уже определился в какой сарай он залезет, как в ближайшем к выбранному сараю доме вдруг засветились окна, заскрипела дверь, и на крыльцо вышел грузный мужчина – видно было, что это хозяин дома. Постояв немного на крыльце, зевнув и потянувшись, хозяин направился прямо к приглянувшемуся Грише сараю. Вскоре послышался гомон гусей и щелчок закрывающегося замка – похоже было на то, что хозяин забыл вечером закрыть на замок сарай и теперь, вспомнив, решил исправить свою «промашку».
   Гриша решился заговорить с хозяином:
   - Хозяин,.. вы только меня не бойтесь, пожалуйста, и выслушайте – я вас прошу,.. – начал Гриша, но хозяин, видно испугавшись, быстро забежал на крыльцо дома и, открывая уже дверь в него, вдруг остановился и обернулся.
   - Это кто со мной тут разговаривает?.. Вы,.. ты кто такой и откуда здесь?
   - Я – путник: иду с дальних мест, и вот ночь застала меня здесь, в вашем селении… Никто меня из местных жителей на постой, на одну хотя бы ночь, к себе не пускает – может вы меня пустите или, может быть, разрешите мне заночевать в каком-нибудь вашем сарае?.. Я вас очень прошу…
   - Ну-ка, постой-ка – я сейчас, - и хозяин скрылся за дверью дома. Минуты через три он вышел снова на крыльцо, держа в одной руке что-то наподобие фонаря, внутри которого горела свеча. В другой руке хозяин держал небольшой топор.
   - Ну-ка, подойди ближе… Вот так… Да ты совсем малец ещё! Какой же ты путник? – босяк ты, а не путник!.. А это что ещё за собака у твоих ног? Ты что-то, парень, мне темнишь – давай живо рассказывай, кто ты такой и откуда или проваливай, пока я своих псов не спустил…
   - Я вам всё расскажу, но это будет долго… Дайте мне, пожалуйста, кусок хлеба и кружку воды и разрешите мне переночевать в вашем сарае,.. ну пожалуйста, - я вас очень прошу, я просто валюсь с ног от усталости, - взмолился Гриша.
   Хозяин помолчал, подумал, затем зашёл в дом и вынес из него кружку молока и довольно большой ломоть хлеба. Поставив кружку и положив хлеб на ступеньку крыльца, он сказал:
   - Ладно, вот тут я тебе кое-что вынес – поешь, но в дом я тебя не пущу – переночуешь вон там на сеновале, а утром, если не сбежишь, поговорим… Всё, спокойной ночи…
   Гриша, поделившись с собакой хлебом и молоком, залез по приставной лестнице на указанный хозяином сеновал и заснул крепким сном. Собака тоже задремала, умостившись на сене возле ворот сарая – сеновала.

   Проснулся Гриша довольно поздно и чувствовал себя вполне выспавшимся и посвежевшим. Он, с наслаждением потянувшись, встал с «постели» и стал медленно слазить по лестнице вниз.
   Во дворе с вожжами в руках  хозяин подворья запрягал лошадей, собираясь, видимо, ехать по своим делам. Увидев Гришу, он даже, можно сказать, обрадовался.
   - Ну, «путник», как спалось?.. Не сбежал, значит…
   - Спасибо, вы мне очень помогли, поверив мне…
   - Поверив тебе?.. – хозяин рассмеялся, - ещё и верить-то было нечему… Так ты что расскажешь о себе, «байку» какую-нибудь или сразу уйдёшь?
   - Да мне, собственно, и идти-то не к кому, - с грустинкой в голосе ответил Гриша. – Может мне что покушать дадите, а я вам о себе и расскажу – может и поверите…
   Хозяин бросил запрягать лошадь, выпрямился и пристально посмотрел на Гришу.
   - Ладно, пойдём на летнюю кухню… Нюра, у нас найдётся что поесть этому молодому человеку ?
   - Это тот, о котором ты мне рассказывал? – послышался из кухни женский голос – скорее всего, голос хозяйки.
   - Ну да… Да и собачке его дай что-нибудь поглодать…
   - Хорошо, хорошо – пусть проходит, я сейчас…
   Гриша неуверенным шагом направился в сторону летней кухни. За ним бодро засеменила собачка.
   - Ну давай, давай – не стесняйся… Вон рукомойник на стене – умойся вначале и присаживайся, а я сейчас,.. – уже с мягкостью в голосе сказал хозяин и скрылся за  дверью сарая.
   Гриша последовал указаниям хозяина, и уже минуты через три – четыре сидел за столом, «уплетая за обе щёки» поданные хозяйкой кушанья.
   - Ну вот… А теперь, неспеша и по-порядку, расскажи нам о себе, - присаживаясь за тот же стол напротив Гриши предложил хозяин – видно было, что у него появилось свободное время и он готов был выслушать рассказ Гриши.
   Отношение и хозяина и хозяйки к незнакомому человеку - к Грише были доброжелательными, и Гриша стал им рассказывать о себе, стараясь «обходить стороной» некоторые нюансы своей жизни. Например, он не стал ничего говорить о поступке своего брата, который его грубо выгнал из дома, а сказал, что после смерти отца мать вышла замуж за мужчину – вдовца, у которого уже было трое сыновей. Что вначале мужчина – отчим к нему относился неплохо, но сыновья отчима постоянно издевались над ним, а однажды выставили его, – Гришу, - перед своим отцом вором, так как, якобы, Гриша украл у них какие-то деньги. Отчим не стал особо разбираться  и с согласия Гришиной матери отправил Гришу к своему двоюродному брату в другую деревню, чтобы он там у него пас скотину. Идти в деревню Грише пришлось через лес вместе с собакой, которую он, якобы, очень любил. В лесу они заблудились и вышли на другую дорогу, и пришлось им идти больше суток, пока не «наткнулись» на брошенное людьми селение.
   Гриша красочно описал в своём рассказе селение и те домики с целебной водой в ваннах, которые он действительно повстречал на своём пути. Гриша соврал только то, что он переночевал одну ночь в этом селении в одном из домиков, и никаких газов он там не почувствовал.
   - Не может быть! – вдруг воскликнул хозяин, - мы ушли все оттуда уже года три тому назад, так как там от газов дышать было нечем, а некоторые жители от них даже поумирали.
   - Ну я не знаю,.. – протянул недоверчиво Гриша, - я говорю всё как есть. Я оттуда как раз и иду… Правда вот неудачно пришёл со своей собакой к вам – поздним вечером. Спасибо вам, что приютили…


                3.7. Проверка фактов. Признание.

   - Ты вот что, парень, побудь пока у нас, а я пойду-ка да поговорю с мужиками – узнаю, что они скажут обо всём этом,.. – засуетился хозяин.
   Хозяин ушёл. Гриша остался во дворе хозяйского дома и с интересом стал осматривать всё подворье, сидя на солнышке у колодца.

   … Прошло не более часа. На хозяйское подворье собралась довольно большая толпа людей. Как можно было догадаться из разговоров собравшихся, большинство из них не верило Гришиному сообщению о безопасности в  брошенном ими же селении. Наконец подошедший хозяин и, как выяснилось потом, - староста у селян, предоставил слово Грише рассказать обо всём им увиденном и пережитом и о том, как он очутился в их селении. Гриша повторил свой рассказ. После бурного обсуждения стихийный «сход» селян решил послать троих молодых мужчин верхом на конях сделать разведку в брошенном или, как тут его называли, в «мёртвом селении». К ним решил присоединиться  и сам староста, предварительно приказав двум крепким мужикам охранять Гришу, чтобы он при случае «не сбёг».
   Остаток дня и всю следующую ночь разведчики не возвращались. Многие из селян на Гришу бросали недобрые взгляды, подозревая его в том, что он всё выдумал, а посланные мужики уже, скорее всего, лежат мёртвыми от отравления газом.
   Утром следующего дня Гриша  и сам уже не находил себе места, так как вестей от разведчиков так и не поступило, а приходившие к жене старосты под разными предлогами люди уже готовы были Гришу «разорвать на части».
   Вдруг на улице бегущие по ней ребятишки закричали: - «Едут! Едут!..», - оповещая жителей о приближении «эскадрона разведчиков».
   Многие жители «высыпали» на улицу встречать «прибывших разведчиков», которые привезли радостную весть: действительно в «мертвом селении» всё так, как и рассказывал Гриша – нет никаких газов, дома стоят все нетронутыми случайными людьми, в дома подведён по трубам газ и в каждом доме даже имеется газовая плита. В отдельных домиках, стоящих поодаль от селения, действительно установлены ванны с минеральной водой и в одном из них есть небольшой бассейн.
   - Мы даже решили переночевать в одном из домов, чтобы убедиться в том, что там увидели своими глазами, -  с одобрением глядя на Гришу, громко сообщил всем староста. – Ну что? – давайте скажем этому молодому человеку от всех нас «большое спасибо» за хорошую весть.
   Староста с лаской потрепал Гришу за пышные и густые волосы на его голове и, сказав жителям, чтобы они сегодня-завтра подумали над вопросом возвращения в «родное селение», закончил речь так:
   - Через два дня я назначаю сход всех селян на этом же месте – будем решать, что делать: возвращаться или нет в родные места.
   После окончания стихийного схода народ ещё долго не расходился по домам – каждый делился друг с другом своими соображениями по поводу услышанного. Гриша же как-то сразу стал «своим человеком», хозяин пригласил его в дом, сводил в «свою баньку», хорошо накормил и его самого и его собаку и определил ему в доме «гостевой угол» для отдыха.

   … Два дня прошли быстро. На втором сходе жители приняли решение: кто тут, как бы на новом месте, уже обжился и обустроился и не хочет возвращаться в родное селение – пусть остаётся здесь, а кто захочет вернуться – пусть записывается в список, чтобы узнать, сколько свободных домиков остаётся и кому их можно будет предложить для обживания.
   - И давайте переименуем наши селения так: наше старое селение назовём «Возрождённое», а вот это, где мы сейчас живём, назовём «Благовестное», - предложил селянам староста. – И ещё: предлагаю оставшиеся свободными дома в «Возрождённом» большей частью предоставить молодым семейным парам – пусть обживаются и приумножают наши ряды, пусть расцветают наши сёла!
   Присутствующие на сходе люди слова своего старосты поддержали дружным «Ура!» и «Одобряем!».
   - Тебе мы там тоже выделим домик, - дружески похлопав по плечу, мягко сказал староста Грише, когда они после схода поднимались вместе на крыльцо дома старосты.

   Ровно через неделю начался отъезд жителей, пожелавших возвратиться в «Возрождённое». С ними решил вернуться в родные места и староста со своей семьёй. Вместе с ними пожелал вернуться в «Возрождённое» также Гриша со своей собакой.
   Для него началась новая в этих местах жизнь и вместе с этим его ждали новые приключения.
                __________



                4. ПРИКЛЮЧЕНИЕ ЧЕТВЁРТОЕ

                4.1. Приобретение жизненного опыта

   На первом же сельском сходе селения «Возрождённое» новые («старые») жители по настоянию старосты выделили Грише небольшой отдельно стоящий дом с комнаткой, служащей одновременно гостиной, спальней и кабинетом, с кухней, в которой была газовая плита, стол, два стула, рукомойник в углу и небольшая лавка под вёдра для воды. На стене кухни висел шкафчик с кое-какой необходимой посудой.
   Интерьер, как говорят, соответствовал сельскому укладу жизни.
   Вход в дом был сделан через небольшие сени, пристроенные к входной двери. Рядом с домом имелся небольшой земельный надел, на котором Гриша уже запланировал сделать две-три грядки под «мелкую зелень»: лук, чеснок, морковь, петрушку и «что придётся» - в общем, всё так, как было у него в родном доме при живых родителях.
   Дворик вокруг дома был обнесён деревянным заборчиком и, конечно же, во дворе была просторная будка для собаки, которую Гриша назвал Найдой. В жизни Гриши всё складывалось хорошо: какие-либо невзгоды не предвиделись, он стал жить, как хороший работник и рассудительный хозяин.
   Прошло время. На посаженных Гришей грядках зазеленели посадки и вместе с ними, как водится, поднялись и сорняки, до прополки которых всё почему-то «не доходили руки» - по разным причинам не хватало времени.
   Гриша не любил «непорядок», и запланировал в один из дней заняться прополкой «огорода». Поднявшись довольно рано утром, он, позавтракав, вышел во двор, и к своему большому удивлению обнаружил, что все его грядки прополоты, сорняков нигде не видно, двор подметён и Найда, выбежав к нему навстречу, приветливо виляет хвостом и ластится.
   Гриша обошёл двор и грядки не менее двух раз, но каких-либо признаков загадочного помощника не обнаружил.
   - А ты, ты-то что - неужели никого и ничего не видела и не учуяла? - присев на ступеньку крыльца, спросил Гриша Найду, которая уже вилась у его ног. В ответ Найда ещё больше завиляла хвостом и доверчиво вытянула морду к своему хозяину, надеясь на то, что он её погладит и потреплет за шею, как это часто бывало и раньше.
   - Тоже мне - сторож... А я на неё надеялся, - беззлобно сказал Гриша, обращаясь к Найде и гладя её доверчивую мордашку. - Ладно,., только в следующий раз мне сигнал обязательно подай... Договорились?
   С этими словами в адрес Найды Гриша встал и пошёл в дом, решив, что он обязательно должен выявить «скрытого помощника» и узнать, почему он ему вдруг решил помогать.

   Жизнь в «Возрождённом» постепенно налаживалась. Жители селения уже привыкли к газовым плитам в своих домах - не нужно было волноваться по поводу достатка в топливе, заготовки его впрок, особенно на зиму, в домах стало чище и уютнее, почти в каждом доме уже сами жители установили самодельные ручные насосы-помпы для подъема воды из скважин. Под руководством сельского старосты жители, в семьях которых были дети школьного возраста, отремонтировали здание под школу для них; заработали ремесленники и мануфактурщики. Всё тот же инициативный и неутомимый староста с помощью «старейшин», - умудрённых жизненным опытом пожилых и старых людей, - подобрал несколько человек, знающих толк во врачебных делах, и попросил их открыть небольшую лечебницу для больных людей на базе тех двух домиков с ванными и бассейном, которые стали чуть ли не основной достопримечательностью в «Возрождённом».
   Что касается Гриши, то он практически всё время находился рядом со старостой, выполняя те или иные его поручения. В свободное же время он то занимался у «старейшин» и «учёного народа», постигая разные науки, то у ремесленников, овладевая навыками того или иного ремесла. Он хорошо запомнил слова «серебряного человека», который при последней встрече сказал: - «Чтобы что-то совершить серьёзное и полезное нужно учиться, постигать разные науки...».
   И Гриша учился: от лекарей он узнал о лечении разных болезней с помощью массажа и одной только воды, начиная от закаливания организма до мокрых обёртываний, обмываний и принятия тёплых и холодных ванн; от старых хлеборобов - как бороться с разными вредителями урожая и в виде летающих и в виде грызущих вредителей; от звездочётов-астрологов - о созвездиях и их влиянии на жизнь и судьбу каждого человека; от ремесленников - о разных металлах и их сплавах, о том, как можно изменять их свойства и качество, как из этих металлов сделать необходимые человеку изделия; от певцов и танцоров - как управлять своим голосом и телом, как правильно петь и танцевать, чтобы раскрыть в песне или танце свою душу для окружающих; от служителей правосудия - риторическому искусству, умению правильно построить и произнести речь перед собравшимся народом, ораторскому искусству; от... В общем, Гриша учился всему, с чем сталкивался в жизни, с кем довелось ему жить бок о бок или выполнять какую-либо работу.
   Больших успехов Гриша достиг и в оккультных науках, изучающих законы управления явлениями видимого и невидимого мира, методы защиты человека от сил зла. Его признание среди селян, как молодого учёного и даже «волшебника»; особенно возросло после того, как ему удалось «вылечить» тяжело больную девочку, которая не могла говорить длительное время. Это случилось у девочки из-за сильного испуга во время грозы, когда в дерево, произраставшее во дворе дома, ударила молния и расщепила его на щепки, убив насмерть находившегося рядом с ним её отца.
   Гриша и сам толком не понял, как это у него получилось - он просто при случайной встрече с девочкой заговорил с ней ласково, погладил по головке, показал ей на медленно проходившую возле них кошку и, поймав её без особых усилий, стал вместе с девочкой гладить кошку по шерстке. Девочка вначале с осторожностью приняла предложение погладить кошку, но вскоре с удовольствием это стала делать, смеясь от восторга, а потом вдруг сказала: - « Мурка,., это наша Мурка», и прижала кошку к себе. Так
девочка стала вновь говорить, обрадовав, конечно, свою мать и введя в изумление соседей, хорошо знавших семью девочки.
   Были и другие «достижения» Гриши, когда он, к примеру, смог указать место нахождения пропавшего на охоте селянина. Тогда Гриша закрылся в своём доме, лёг на кровать и, перейдя в состояние транса, смог вызвать картину событий, в которые попал охотник. Так он смог определить и то, что охотник повредил случайно ногу и не может передвигаться, и то, где он находится в настоящее время. Родственники охотника, следуя указаниям Гриши, нашли его именно в указанном месте и доставили домой.
   Авторитет Гриши среди селян всё более и более возрастал. То тут, то там возникали разговоры о том, что пора уже «старого» старосту сменить и что во главе руководства селом надо поставить молодого и энергичного человека - Гришу. Эти разговоры, конечно же, дошли и до старосты и до самого Гриши. Гриша очень уважал старосту, его семью, всегда поддерживал начинания старосты, единственной большой заботой которого была всегда забота о каждом жителе села, о достатке в каждом дворе, в каждой семье. Гриша считал, что замена старосты на его кандидатуру была бы преждевременной для селян и обидной для старосты, и после ночных долгих раздумий он принял решение из «Возрождённого» уйти и уйти навсегда.

   ... Так, однажды проснувшиеся жители селения «Возрождённое», обнаружили, что дом Гриши пуст, и хозяина его нигде нет. Не было нигде и его верной собачки Найды...

                4.2. Бегство. Неизвестный дворец.

   Лодка, на которой Гриша плыл по течению довольно большой реки, лишь иногда работая вёслами и шестом, коснулась носом пологого песчаного берега. Найда, вильнув хвостом, прижалась к Гришиным ногам и насторожилась. Вечерело, и Гриша решил скоротать ночь прямо здесь, на этом песчаном берегу, усеянном какими-то стволами от некогда плывших по реке деревьев, корой, сухими и мокрыми ветками, ракушками и речной галькой.
   Подтянув лодку на сухую часть берега, Гриша, пока ещё не совсем стемнело, соорудил небольшой шалаш и возле него развёл костёр. Неспеша перекусив тем, что он взял с собой в дорогу из продуктов и поделившись ими, конечно, с Найдой, Гриша уже собирался забраться в шалаш и расположиться на ночной отдых, как невесть откуда взявшийся воздушный вихрь поднял его вместе с Найдой вверх и помчал в неизвестном направлении. Что-либо сообразить и предположить, куда его несёт воздушный поток Гриша, конечно же, не мог. Не мог он сразу и понять после «удачного приземления», куда его забросил ослабевший вихрь и где его верный друг - собачка Найда.
   Немного опомнившись, «придя в себя», Гриша протёр запорошенные песком глаза и встал на ноги, огляделся. Конечно, «огляделся» - это слишком сильно, пожалуй, сказано, так как вокруг виднелись сквозь ночные сумерки только контуры каких-то деревьев и несколько поодаль, за деревьями, просматривались очертания какого-то большого здания, чем-то напоминавшее заброшенный замок, обнесённый каменной оградой.
   Гриша не был трусливым человеком, но в этих условиях и у него стали проявляться признаки страха: увеличилась частота дыхания и сердцебиения, ему стало казаться, что за ним пристально кто-то следит, наблюдает за ним, а это, как известно, у любого человека вызывает дрожь в теле и путаницу мыслей в голове. Это же состояние стал ощущать на себе и Гриша.
   В кустах что-то зашуршало. Гриша ещё более насторожился, собрался и стал в бойцовскую стойку. Адаптировавшие к ночной темноте глаза, однако, различили силуэт «выплывшей» из темноты собаки - это была Найда, которая, как выяснилось потом, «приземлилась» несколько дальше от Гриши, но ближе к постройкам «замка».
   Гриша позвал Найду, и та с радостным повизгиванием подбежала к нему и стала тереться у ног. Наклонившись, Гриша погладил Найду, и вместе с тем его состояние приобрело покой и уверенность в себе - чувство страха отступило, мысли пришли в порядок.
   - Да, вот это мы попали с тобой, - обращаясь к Найде, сказал полушёпотом Гриша, - что будем делать, а?.. Ну ладно, не бойся - сейчас разберёмся «что и почём»... Давай-ка попробуем пробраться вон к тому «замку» и посмотрим что там такое. Только тихо!..
   Найда в ответ вильнула хвостом, высказав таким образом одобрение принятому Гришей решению, и они осторожно стали подбираться к намеченной цели.
   Вот и «замок», окружённый высокой каменной оградой. Но как пробраться к нему?
   - Ну-ка, Найда, пробегись вправо - влево метров на пятьдесят - сто - может где вход какой увидишь да укажешь мне, а там уж примем с тобой решение, - обратился Гриша к Найде, как к верному «человеку - товарищу по несчастью».
   И действительно, к немалому удивлению Гриши, Найда поняла его команду и скрылась в темноте. Минут через двадцать она вернулась и потянула Гришу за правую штанину, как бы приглашая следовать за ней. Гриша повиновался.
   Пройдя вдоль ограды метров семьдесят, Найда резко остановилась и преградила собой путь - было понятно, что надо прекратить движение и притаиться.
      Едва они прижались к стене ограды, как почти рядом с ними небольшая часть ограды выехала вперёд, а затем передвинулась в сторону, открывая таким образом проход. Через мгновение послышался цокот копыт лошадей, и человек десять всадников промчались галопом от «замка» в ночную тьму.
      Прошло не более и полминуты, как из глубины усадьбы «замка» блеснул узкий луч света, направленный на выдвинутую часть стены, и она стала медленно въезжать на своё место в ограде.   
   Гриша прикинул в уме время между проблеском луча и моментом «въезда» части стены на своё место - его хватало на то, чтобы прошмыгнуть внутрь усадьбы. Оставалось только ждать повторного открытия прохода, который, в принципе, мог и не случиться до самого рассвета. Однако, нашим   странствующим путникам повезло - не прошло и часа, как проход в стене вновь открылся, и новая группа всадников умчалась в темноту ночи.
   Продуманный вариант пробраться внутрь усадьбы «замка» удался - Гриша и Найда осторожно, бесшумно прошли через проход и очутились у стены центрального большого дома, который по своему великолепию вполне соответствовал названию «дворец».
   Окна дворца оставались тёмными, но вот местные куранты замка пробили полночь, и все окна засветились изнутри - как будто во дворце включилось одновременно множество светильников.
   Любопытству Гриши не было предела: ему очень захотелось посмотреть, что делается внутри дворца в эти минуты и какие тайны здесь скрываются. Подумав, он приказал Найде выполнять обязанности часового и при первом же подозрении на то, что их могут обнаружить, дать ему знать об этом с помощью имевшейся у него верёвки. Верёвку же Гриша одним концом прикрепил к своему поясу, а второй конец свободно бросил у лап Найды. За этот конец верёвки она могла бы в случае чего дёрнуть и тем самым предупредить об опасности. После этого Гриша взобрался на подоконник ближайшего окна и стал наблюдать за тем, что происходит внутри здания.
   В начале ничего необычного он не заметил, но вот открылась внутренняя дверь, и в просторную комнату, представляющую, по-видимому, зал, четыре человека, одетых в форму военных, внесли большую карту. Положив карту прямо на пол, военные практически бегом покинули зал.
   Спустя минуту - две в зал с противоположной двери чинно вошли около двадцати человек, одетых в более шикарные одежды с разными нашивками как на рукавах, так и на груди. Похоже было на то, что это были скорее всего штабные офицеры. Заняв, как показалось Грише, заранее известные или закреплённые за ними места у карты, офицеры стали между собой переговариваться, шутить и смеяться.
   Вдруг шум резко прекратился, офицеры застыли на своих местах у карты в постойке «смирно». Гриша заметил, как зал прорезал тонкий луч света и остановился небольшим «зайчиком» на одной из стен - стена стала опускаться вниз, и на её месте появилось кресло-трон, на котором восседал седовласый старик с короной на голове. Некоторое время старик спокойно рассматривал собравшихся, потом кресло выкатилось вперёд и остановилось у карты. Старик сказал какое-то приветствие, и все офицеры громко ответили на него на едином выдохе: - «Желаем здравия и процветания вам и вашей семье!». После этого старик встал с трона и прямо в тапочках прошёлся по карте. В руке у него была довольно длинная трость, которой он стал пользоваться как указкой. Остановившись у края карты старик ткнул тростью в грудь одному из офицеров, при этом что-то ему сказав или приказав.
   Гриша видел, как офицер стал убеждённо о чём-то говорить, то и дело указывая то на одну то на другую часть карты, лишь изредка обращаясь то к старику то к двум-трём офицерам, стоявшим рядом с ним.
   Так продолжалось около получаса. Наконец старик прервал докладчика и стал задавать разные вопросы офицерам, которые что-то на них отвечали. Разобрать, что именно говорил как офицер-докладчик, так и другие офицеры, да и, собственно, сам старик было практически невозможно.
   Видимо утомившись или убедившись, что все присутствующие поняли свои задачи и приказы, старик снова уселся в кресло-трон, и оно вернулось на изначальное место, а поднявшаяся вновь стена зала скрыла и кресло-трон и самого старика.
   Прошло менее минуты после «отъезда» старика, как среди присутствующих в зале офицеров возникла ругань, перешедшая затем в потасовки и даже в драку. Страсти всё более и более накалялись, и вот уже раскрылись главные двери дворца и из них прямо во двор «выкатилась» толпа дерущихся между собой людей.
   Гриша спрыгнул с подоконника и прижался к стене, притянув к себе Найду, и в этот момент один из дерущихся от нанесённых ему ран рухнул на землю прямо у ног Гриши. Он стал стонать и что-то бормотать. Некоторое время Гриша с опаской поглядывал на раненого, но почувствовав, что он ему не опасен, отошёл от стены и наклонился, стараясь разобрать, что бормочет этот раненый.
   - Ну дурачьё,., ну безмозглые,.. - продолжал как бы рассуждать сам с собой раненый, - стоило ли из-за этого объявлять войну соседям...
   Гриша отважился задать вопросы раненому, который оставался один, так как основная масса дерущихся уже продолжала свой мордобой у ограды замка:
   - А что за война?.. Между кем война? Из-за чего война?..
   Раненый, практически не понимая с кем разговаривает и обведя Гришу мутным взглядом, всё же смог достаточно внятно объяснить:
   - Наш повелитель Шахмурат-старший, «дедок» наш, ездил к нашим соседям свататься - захотелось старику под конец жизненного пути молоденькую жёнушку «поиметь», а она ему отказала да ещё и высмеяла у всех на виду... Вот он и объявил войну нашим соседям - уже год с ними воюем... Э-эх, сколько молодых головушек полегло на поле брани...
   Голос раненого задрожал, и он заплакал, всхлипывая.
   - А что за драка? Из-за чего драка?..
   - Сейчас вот решали после военного совета, когда «дедок» уехал, что делать дальше: выполнять приказы повелителя и продолжать войну или отстранить повелителя от власти и подписать мир с соседями. Ну тут мнения разделились и... вот, сам видишь... Да, а ты-то кто такой?.. - вдруг, придя в полное сознание, в упор глядя на Гришу, спросил раненый, - что-то я тебя не знаю... Э-э, ребята, сюда! - неокрепшим голосом позвал себе на помощь раненый.
   Что оставалось Грише делать, как поступить в этот момент? - и он с силой толкнул раненого в грудь. Тот упал навзничь, застонал, ругнулся и... затих.
   Надо было срочно уходить, и Гриша с Найдой быстро побежали в противоположную от дерущихся сторону, скрываясь в ещё довольно плотной темноте ночи. Пробежав метров пятьдесят, они едва не натолкнулись на отряд охранников, дежуривших у главных въездных ворот замка.
   «Вот, оказывается, что,.. - пронеслось в голове у Гриши, - основной въезд в замок здесь, а тогда что было там, когда как бы через стену выскакивали вооружённые всадники?.. Это, скорее всего, военная хитрость-
иметь тайные выезды из замка на случай военных действий или особой необходимости... Да, хитро-о придумано...».

                4.3. Поиск укрытия

   С востока небо стало сереть - приближалось утро. Нужно было срочно найти надёжное укрытие, так как в противном случае поутру Гришу и Найду подстерегала смертельная опасность. Гриша лихорадочно перебирал в голове разные варианты укрытия, как, - о, случайность! - перед главными воротами со стороны замка остановилась карета, сопровождаемая небольшим отрядом всадников. Это была единственная возможность покинуть пределы замка и на всё светлое время суток спрятаться в лесу, хорошо в нём отдохнуть и обдумать дальнейшие действия. Но как воспользоваться этой возможностью?
   «Ах, если б Найда смогла отвлечь их внимание, то я бы успел вскочить на первую лошадь упряжки и, пригнувшись, проскочить через эти главные ворота», - подумал Гриша, глядя на Найду.
   Найда как будто ждала этого решения. С громким лаем она стремительно бросилась под ноги коней всадников - кони от такой неожиданной «атаки» встали на дыбы и затем ринулись в разные стороны, нарушив строй сопровождения.
   Гриша, воспользовавшись замешательством, в порыве вскочил на круп первой лошади упряжки и прижался к её гриве. Кучер даже не заметил каких-то отклонений в поведении лошадей, и, когда отряд сопровождения выровнял строй, тронул поводья - карета тронулась с места и, миновав главные ворота замка, стала набирать скорость. Найда же благополучно проскользнула между ног охранников, которые в недоумении продолжали стоять на своих «боевых» местах, так и не поняв, что же произошло на самом деле.
   Скорость кареты всё более и более увеличивалась. Кучер непрерывно стегал лошадей плетью, стараясь сохранить набранную скорость движения экипажа. Гриша, конечно, не мог покинуть экипаж при такой скорости и изрядно стал волноваться за исход таких «гонок». Но вот впереди показались огоньки.
   - Стой, стой!.. - закричали всадники из отряда сопровождения, и некоторые из них стали обгонять экипаж, стараясь умерить бег разгорячённых лошадей упряжки.
   Кучер едва справился с тем, чтобы остановить карету, и, как только она остановилась, Гриша «соскользнул» с головной лошади и «растворился» в сером тумане наступающего дня. Сзади доносились до него крики и ругань людей из отряда сопровождения, попавшего практически во вражескую засаду, но Гриша уже не обращал на них никакого внимания и думал лишь об одном: - «Где же Найда? Смогла ли она проскочить через ворота замка? Где её искать?..».

   ...Утро наступившего дня застало Гришу недалеко от дороги, по которой он вот только ночью верхом на лошади «летел» навстречу неизвестности. Гриша с удовольствием для себя отметил, что он не сбился с
пути и идёт в правильном направлении - в направлении к замку, где его должна была ждать, как предполагал он, собака Найда.
   Идти по дороге было опасно, и Гриша выбирал тропы среди деревьев и кустов, таясь от возможного врага. Бессонная ночь, лесной воздух, жаркое солнце и повышенная влажность от испарений утренней росы быстро утомили нашего путника - Гриша на ходу «клевал» носом: очень хотелось спать, физические силы подходили к истощению, дальнейшее продвижение вперёд становилось проблематичным. «Налетев» в полудрёме на встречное дерево, Гриша принял решение подыскать более-менее подходящее место и хотя бы немного поспать. Он осмотрел близлежащие заросли кустарника и, выбрав такое место, набросав на него веток, поудобнее умостился и почти мгновенно заснул.
   Проснулся Гриша от мелодичных звуков, напоминающих детскую, до боли знакомую песню. Такую песню пели почти в каждом доме его родного города, её пела и покойная мать Гриши. Гриша медленно открыл глаза, прислушался - песня слышалась со стороны дороги. Вставать не хотелось, но преодолев желание «поваляться в полудрёме», Гриша встал, поправил одежду, несколько раз с силой сжал и разжал кулаки, и снова приобрёл, как говорят, «полную боевую форму». Подойдя ближе к дороге, он увидел идущую по ней девушку, одетую в простую, скромную одежду, которая неспешно шагая и то и дело осматриваясь по сторонам, пела песню. Грише показалось, что он уже знает эту девушку, не раз видел её, но вот ближе познакомиться с ней никак ему не удавалось.
   Хруст ветки под ногами Гриши спугнул девушку - она резко свернула с дороги и исчезла, будто растворившись в воздухе. Гриша замер на месте и простоял так некоторое время, надеясь, что девушка вновь появится на дороге. Но девушка не появлялась - как будто её никогда и не было. Постояв ещё немного, опечаленный, Гриша решил продолжить свой путь.

                4.3. Возвращение во дворец.

   Прошло около часа. Впереди появились очертания ограды замка. Дальше двигаться становилось опасно. Вдруг сзади Гриши что-то хрустнуло, зашевелилась трава и... из неё, радостно виляя хвостом, выскочила Найда.
   Радости Гриши не было предела: он поднял Найду на руки, прижал её к себе, гладил и даже чуть, было, не поцеловал. Найда отвечала ему той же преданной лаской.
   Наконец, Гриша опустил Найду на землю, присел рядом.
   - Ну что будем делать дальше, а? - обратился он к Найде. - Надо, скорее всего, идти к людям в замок - здесь, одни в лесу мы пропадём, в том числе и с голоду. Как думаешь, а?..
   Найда понимающе вильнула хвостом.
   - О, я, кажется, знаю что делать, - хитро улыбнувшись, обратился вновь к Найде Гриша, - пошли к главным воротам...
   Подойдя к воротам замка, Гриша взял в руки палку, похожую на посох, и стал ею стучать, жалобно приговаривая:
   -Люди добрые, подайте на пропитание чего-нибудь... Люди добрые...
   Ворота долго не открывались. Но вот скрипнула одна из створок ворот, и из-за неё показалась голова стражника.
Ты кто такой, откуда? - прежде всего задала вопрос голова стражника.
   - Я - путник... Подайте на пропитание чего-нибудь, Бога ради...
   Створка ворот ещё более распахнулась и в образовавшейся щели
появилась фигура рослого стражника. Из-за его плеча выглянула голова ещё одного стражника.
   - Пу-у-тник?.. - протяжно переспросил стражник. В его вопросе чувствовалось неподдельное удивление. - И откуда ж ты такой взялся? Ну-ка подойди сюда поближе...
   Едва Гриша подошёл к стражнику, как тот ловко схватил его за руку и рванул на себя, приговаривая:
   - Иди, иди-ка сюда... Сейчас разберёмся кто ты есть на самом деле - не шпион ли какой...
   - Да какой я шпион... Дайте поесть чего-нибудь - с голоду подыхаю я вот с собачкой моей верной, - заныл Гриша, изображая полностью несчастного человека.
   - Ладно-ладно, сейчас я вызову начальника караула - он разберётся... Эй, Дамир, дай-ка этому «путнику» кусок хлеба да кружку воды - пусть пожуёт, а ты живо за начальником сбегай, - распорядился первый стражник, видимо, старший в наряде.
   Гришу усадили в будке на лавку и дали хлеба и воды, которыми он, конечно же, поделился с Найдой, лежавшей у его ног.
   Через какое-то время пришёл начальник караула. Он долго расспрашивал Гришу кто он и откуда. На вопросе «откуда» Гриша показывал вверх на небо, не объясняя толком правду о своём «прибытии» в эти места. Последнее объяснение никак не убеждало начальника, и он решил доложить «о шпионе» более высокому начальству, предупредив, что если Гриша всё насочинял, то его ждут пытки и публичная казнь.
   Начальник караула ушёл, наказав охранникам не спускать глаз со «шпионов».
   По распорядку караульной службы настало время обеда. На «второй пост», - пост у главных ворот, так как «первый пост» был возле палат «верховного главнокомандующего» - того старика, которого Гриша видел ночью через окно дворца и который проводил совещание офицеров, - принесли обеденные блюда. Стражники с шутками и прибаутками уселись за стол в будке и стали обедать. Гриша сидел тут же в углу будки, дожидаясь решения по нему от «высшего начальства».
   Пообедав, стражники хорошо накормили и Гришу и его «спутницу» Найду, однако выходить из будки строго запретили.
   Пришёл посыльный и передал приказ «сверху», чтобы Гришу отвели в замок и заперли в одной из комнат, выставив караул.
   - Завтра утром с ним будет разговаривать «верховный», - ткнув пальцем в сторону Гриши, сказал посыльный и ушёл.
   Время текло медленно. Только ближе к вечеру за Гришей пришли трое конвойных и, связав Грише руки, сопроводили его в замок и поместили в упомянутую ранее комнату. Найда осталась при караульном помещении «второго поста».
   После того, как Грише развязали руки, он осмотрел комнату, в которой он должен был провести ночь. Комната представляла собой обычное тюремное помещение с железной кроватью, зарешеченным небольшим окном, рукомойником и другими атрибутами подобных помещений.

             4.5. Встреча с повелителем Шахмуратом-старшим.

   Утром следующего дня Грише принесли завтрак и предупредили, что через час он будет представлен «верховному» - повелителю Шахмурату- старшему.
   При допросе Шахмурат-старший никак не выражал своего отношения к приведённому к нему «шпиону». Лишь только когда Гриша на вопрос «откуда он здесь появился» снова подтвердил, что он явился с неба, повелитель внимательно посмотрел на него и вкрадчиво заговорил:
   - Так-так, а как ты туда попал?.. - повелитель ткнул пальцем вверх, имея в виду небо.
   - По воле Всевышнего, - бойко ответил Гриша.
   - Так ты что же - посланник Бога? - вновь спросил повелитель, усмехаясь.
   - Так точно - посланник! - снова бойко ответил Гриша.
   - И что у тебя за миссия такая от Всевышнего?
   - Сообщить Вам, что если Вы не прекратите войну с соседями, то «Высший суд» наведёт на Ваших людей мор, а Вы будете смещены со своего поста и также будете держать ответ перед Ним,.. - Гриша ткнул пальцем в небо, - за свои прегрешения... Да, ещё он, - Гриша снова ткнул пальцем в небо, - велел Вам обратить Ваше мужское внимание на женщину, которая приближена к Вашему величеству и влюблена в Вас ещё с детских лет...
   От этих слов повелитель весь как-то передёрнулся, в его глазах появилось удивление и даже страх.
   - Это все Его требования?.. - настороженно уточнил повелитель.
   - Все.
   - Позвать ко мне командующего! - больше шипя, чем крича, приказал повелитель.
 В тронный зал, чеканя шаг, вошёл весь в каких-то нашивках и наградах, как можно было догадаться, командующий. Он отрапортовал о своём прибытии и замер в постойке «смирно».
   - Ну-ка, повтори всё то, что ты мне только что сказал, - вновь обратился к Грише повелитель.
   Гриша повторил всё слово в слово.
   - А если я прикажу сейчас снести твою голову с плеч за такое нахальство, а? - заговорил повелитель, изменив интонацию голоса.
   - Воля Ваша... - я передал всё, что должен был передать.
   Какое-то время повелитель стоял в раздумье. Потом, как бы рассуждая сам с собой, произнёс:
   -Ну что ж,..- ладно, пожалуй, предложение хорошее... Слушай, генерал, -
теперь уже повелитель обратился к командующему, - как считаешь: может действительно пора прекратить эту войну?
   - Так точно, согласен... Смею доложить, что большинство офицеров генштаба не поддерживают идею продолжения войны. Более того...
   - Что «более того»?.. Говори, говори...
   - Вчера между офицерами произошла драка, которая в конце концов окончилась тем, что было составлено обращение к Вам прекратить кровопролитную войну и заключить с соседями прочный и долгосрочный мир.
   - И где же оно, это обращение?
   - Вот...
   Порывшись во внутреннем кармане, командующий подал повелителю аккуратно сложенный листок бумаги. Тот внимательно ознакомился с текстом обращения, раза три походил по тронному залу туда-сюда с глубокомысленным лицом и, наконец, «выдавил» из себя:
   - Мир так мир... Посылайте парламентёров в штаб к соседям с предложением прекратить войну и заключить мирное соглашение.
   - Есть! Разрешите идти?
   - Идите, а там посмотрим...
   Командующий просто «вылетел» из тронного зала, неся с собой радостную весть.
   - Ну а что ж с тобой делать, молодой человек? - обратился снова с вопросом к Грише повелитель, когда дверь за командующим закрылась. - Пожалуй, оставлю я тебя пока у себя - побудешь моим советником, а там дальше будет видно... Эй, слуги, кто там! - громко позвал повелитель.
   В тронный зал вошло несколько человек, и все они поклонились повелителю в пояс.
   - Возьмите этого молодого человека, отмойте, переоденьте, хорошенько накормите, а затем пусть он отоспится и... ко мне. Ясно?
   - Ясно, Ваше высочество...
   - Выполняйте!..

                4.6. Гриша - советник повелителя.

   Так нежданно-негаданно Гриша стал советником повелителя замка Шахмурата-старшего.
   Найда также была слугами отмыта, расчесана, накормлена и почти всегда находилась рядом с Гришей.
   Ещё большего уважения у повелителя и его слуг заслужил Гриша, когда по его настоянию все они стали чистить зубы и обливаться прохладной водой, что резко снизило количество заболеваний среди слуг и солдат местного гарнизона, а также когда он предсказал рождение внука повелителя, руководствуясь положением звёзд на небе.
   Среди дворцовых дам Гриша стал слыть галантным кавалером, умеющим хорошо танцевать и петь.
   Между тем внешняя политика Шахмурата-старшего принесла успех: был заключен мир с ближайшими соседями, прекратилось никчёмное кровопролитие, экипажи соседствующих сторон стали ездить друг к другу в
гости. Сам повелитель женился на своей давней подруге детства и был счастлив.
   Казалось бы: у Гриши всё хорошо и о лучшем и мечтать-то ни к чему - можно жить и радоваться жизни, но какая-то внутренняя тоска по своим родным местам, по брату, на которого Гриша уже давно не обижался, по старенькому дому постоянно теребили его душу и сердце, обращали его мысли в прошлое, подталкивали к принятию решения на возвращение в «свои пенаты». Но как выбраться из этих далёких и мало кому известных мест? Как найти путь в родную сторонку, да и на чём добраться до неё?

   ...Однажды, сидя вечером в «своих палатах» у горящего камина, Гриша снова и снова рассуждал о своей судьбе, о своём положении. У ног его дремала Найда, которую он время от времени поглаживал по шерстке или по голове.
   - Ну что, Найда, не пора ли нам отсюда выбираться? - что-то мы надолго здесь задержались, - в задумчивости обратился к Найде Гриша.
   Найда как будто ждала этого вопроса - быстро соскочила с места, завиляла хвостом и доверчиво посмотрела в глаза Гриши. Всё говорило о том, что она его понимает с полуслова.
   - Я смотрю: ты меня поддерживаешь... Но как выбраться отсюда, на чём?.. А?..
   Найда положила свою голову на вытянутые передние лапы, глаза её выражали задумчивость.
   Конечно, Гриша уже продумал заранее, как и на чём «убежать» из этого обласкавшего их в последнее время «рая», подальше удалиться от своего «хозяина», который на самом деле при своём правлении был далеко не из мягких и доброжелательных людей, и ладил с Гришей только лишь потому, что имел от него, - Гриши, - немалую пользу.
   Задумка же Гриши заключалась в том, чтобы «убежать» из замка на воздушном шаре, конструкцию которого он долго вынашивал в голове. Он проштудировал много технических и просто познавательных книг в библиотеке Шахмурата-старшего, прорисовал десятки вариантов своего будущего «подъёмного мяча», как он назвал воздушный шар. Он ещё в детстве обратил внимание на тот факт или явление, что тёплый дым или воздух всегда поднимается вверх, а холодный воздух опускается вниз, к земле... Как «создать» дым? - очень просто: нужно развести костёр на несгораемом основании, а само основание можно сделать из выложенных и плотно подогнанных друг к другу камней, щели между которыми промазать глиной. Где разместить несгораемое основание? - в большой деревянной бочке или же в большой корзине, которую иногда называют «гондолой», причём в корзине, пожалуй, было бы лучше, так как она намного легче бочки. Сам «мяч», или как мы бы сейчас назвали - «оболочку шара», Гриша решил, что её можно сшить из плотного материала, который хорошенько нужно будет пропитать мыльным раствором и просушить для того, чтобы уменьшить пористость материала.
   Гриша хорошо продумал всю конструкцию своего «летательного аппарата» вплоть до мелочей: сколько дров взять с собой, каких дров, где этот «запас» разместить в корзине-гондоле, какие и сколько продуктов взять
с собой для себя и для Найды, в какую одежду одеться, так как на высоте много холоднее, чем у земли и... прочее, и прочее...
   Оставалась «самая малость»: кто этот «мяч» будет делать и из чего.
   И здесь пригодилась Гришина смекалка: через месяц у правителя Шахмурата-старшего должен был быть юбилейный день рождения, и все придворные уже начали приготовление к этому событию. Так что не воспользоваться этим было бы крайне непростительно. Гриша подобрал подходящий момент и через слуг попросил правителя сделать ему аудиенцию - поговорить с ним «с глазу на глаз», без посторонних лиц. Шахмурат-старший согласился и назначил время для приёма.

                4.7. Замысел удался!

   В назначенное время Гриша пришёл на приём, и преданные правителю слуги сопроводили его в тронный зал.
   Шахмурат-старший не сидел на троне, а прохаживался по залу мерным шагом. Увидев вошедшего в зал Гришу, он остановился и сделал жест, приглашающий Гришу подойти к нему.
   После подобающих в этих случаях церемоний приветствия Гриша начал свой разговор так:
   - Ваше Высочество! В связи с предстоящим для всех нас радостным событием - с юбилейным днём Вашего рождения, я предлагаю на общем празднике по этому случаю показать свой аттракцион под названием «Подъёмный мяч»,..
   Гриша подробно изложил правителю, как он в разгар праздника поднимется над замком на воздушном шаре, на пассажирской корзине которого будет прикреплён плакат с поздравлениями в адрес правителя.
   - А чтобы шар не улетел, то корзину его можно будет привязать длинной верёвкой к колонне дворца, - подытожил Гриша.
   Правителю предложение Гриши понравилось, и он согласился на показ такого аттракциона.
    Только, Ваше высочество, прикажите своим слугам для изготовления «подъёмного мяча» выдать мне все нужные материалы и человека три- четыре в помощники, - попросил Гриша правителя в конце беседы. - И ещё: укажите место, где я бы мог готовить свой аттракцион под строгим секретом для окружающих и под строгим Вашим контролем.
   Правитель Шахмурат-старший пообещал Грише, что он даст соответствующие поручения своим слугам и обеспечит Гришу и материалами и местом сборки «подъёмного мяча».
   Так Гриша смог буквально через два дня получить и нужные материалы, четверых помощников, и помещение под временный «цех».
   Работа закипела. К назначенному времени «подъёмный мяч» - воздушный шар был готов, оставалось только незаметно положить в корзину необходимые в дорогу продукты, воду и дрова. Это также удалось сделать.

   В торжественный день, когда придворные и приглашённые гости из соседних поселений уже полностью отдались пиршеству и увеселительным мероприятиям, Гриша с помощью своих официальных помощников
снарядил воздушный шар. Он прикрепил к сшитому и растянутому обручами куполу, - оболочке шара, - пассажирскую корзину-гондолу с предварительно посаженной в неё Найдой, затем привязал один конец верёвки-фала к корзине, а второй конец - к колонне дворца. Убедившись в надёжности креплений, Гриша на «каменном полу» корзины развёл из сухих берёзовых дров костёр, дым от которого стал наполнять оболочку шара, и только уже в последнюю очередь прикрепил к корзине плакат с поздравлениями в адрес правителя Шахмурата-старшего.
   Через какое-то время шарообразная оболочка «подъёмного мяча» качнулась, и шар стал медленно подниматься вверх. Гриша приказал одному из помощников сообщить правителю о «представлении».
   Спустя минут десять на площадь у дворца «высыпала» толпа из придворных и гостей. К этому моменту воздушный шар уже поднялся на высоту «конька» дворца. Восторгу у людей не было предела: все что-то кричали, указывая пальцами на корзину воздушного шара, бросали вверх головные уборы и платки, свистели и улюлюкали. Среди толпы стоял правитель и, довольный, широко улыбался.
   - Ну что, господа, прощайте!.. - сказал Гриша, глядя на толпу людей сверху вниз, и... перерезал удерживающую верёвку-фал - воздушный шар стал всё более и более набирать высоту, а ветер стал уносить его всё дальше и дальше от дворца и владений правителя и повелителя Шахмурата- старшего.
   Ещё одна страница в книге жизни Гриши была перевёрнута...

                _____________________


                5. ПРИКЛЮЧЕНИЕ   ПЯТОЕ

                5.1.Неудачное начало.

   Воздушный шар с Гришей и Найдой всё дальше уносило от мест «добровольного заключения».
   Чтобы шар не снижался Гриша своевременно подбрасывал дрова в костёр на жаропрочное основание дна корзины и одновременно следил за тем, чтобы шар не поднялся на слишком большую высоту, убирая и сбрасывая на землю то или иное лишнее горящее поленце.
   В свободные от забот минуты Гриша с Найдой на руках осматривал с высоты полёта проплывавшие внизу леса и реки, сопки и низины, селения и даже города, пастбища с пасущимся на них скотом, дороги и поля. Всё увиденное приводило Гришу в восторг своей новизной, необыкновенностью ощущений от полёта.
   Но вот на горизонте появилась голубая полоса, всё более и более увеличивающаяся в своих размерах. У Гриши промелькнула догадка: - «Уж не море ли у нас впереди по курсу?». От этой мысли Грише стало как-то не по себе – перелетать море никак не входило в его планы, тем более, что за морем вряд ли что-то хорошее его самого и его  спутницу Найду ожидало.
   Гриша стал поспешно уменьшать количество горящих поленьев в «костре» - это снизило концентрацию тёплого воздуха, поступавшего через горловину в оболочку воздушного шара, и гондола с «пассажирами» стала довольно быстро снижаться. Однако ещё с большей скоростью приближалась морская гладь, и, как Гриша ни старался, гондола приводнилась где-то в стапятидесяти метрах от берега. Так как корзина была сделана из прутьев кустарника, то она оставалась какое-то время на плаву, давая «пассажирам» сориентироваться в ситуации и принять решение как выбраться на берег.
   Естественно, Гриша в своих планах не предвидел подобную ситуацию и никаких вёсел, а тем более общеизвестных спасательных средств в гондоле не было.
   Здесь надо сказать ещё и о том, что сам-то Гриша плавать толком не умел и, конечно же, не рискнул поплыть к берегу самостоятельно. Что касается Найды, то она хорошо плавала «по-собачьи», и вполне смогла бы добраться до берега в одиночку. Но Найда, как верный друг Гриши, даже не собиралась этого делать, а осталась в гондоле и лишь вопросительно смотрела на Гришу, ожидая от него «правильную» команду.
   Между тем гондола стала медленно погружаться в воду. Оболочка воздушного шара «сдулась» и мирно покачивалась на небольших морских волнах.
   Вдруг, невесть откуда взявшаяся морская акула, уцепившись зубами за оболочку шара, резко потянула её на себя, а вслед за этим, конечно же, и корзину-гондолу, направляясь в сторону от берега, вглубь моря.
   Гриша вначале не понял, что происходит, но когда до его сознания дошла вся опасность происходящего, он не на шутку испугался и стал громко кричать, взывая о помощи.
   Между тем корзина с пассажирами, - Гришей и Найдой, - легко скользила по водной глади моря, набирая скорость. Передняя часть корзины, встав под некоторым углом атаки к набегающей поверхности воды, создала небольшую подъёмную силу и поэтому корзина продолжала оставаться на плаву, хотя внутри её было уже воды достаточно много.
   Вдруг Гриша угловым зрением заметил, как Найда выпрыгивает из корзины и ныряет под воду. Он оглянулся, надеясь увидеть Найду в последний раз, но её уже было не видно. Слёзы отчаяния полились из глаз Гриши. Он вцепился руками в боковую стенку корзины, мозг лихорадочно соображал что делать: выпрыгнуть из корзины – это верная смерть, оставаться в корзине – тоже  смерть…
   Неожиданно впереди показался косяк дельфинов, медленно плывущих на движущуюся на них корзину. Через какое-то время корзина вдруг потеряла скорость и стала быстро погружаться в морскую бездну. Гриша закрыл глаза и, судорожно глотнув воды, потерял сознание. Если бы он сделал ещё хотя бы глоток или два воды, то…  Оказавшиеся рядом два дельфина успели подставить под тело Гриши прижатые друг к другу свои спины и, убедившись в надёжности образовавшихся «носилок», медленно поплыли к проступившему вдали у горизонта берегу земли, оказавшемуся в дальнейшем мало кому известным островом.
   До острова оставалось каких-то четыреста-пятьсот метров, как прямо перед дельфинами возникло очень прочное сеточное ограждение. Это ограждение было установлено по периметру всей береговой линии острова и уходило вглубь моря на пять-шесть метров ниже уровня его дна. Над поверхностью моря ограждение высилось на высоту чуть больше самой большой волны, которая могла бы образоваться в грозную непогоду. Само
ограждение было снабжено датчиками тревоги. Поэтому, как только дельфины коснулись ограждения, от берега отчалили два скоростных катера, похожих на глиссеры, с командами береговой вооружённой охраны.
   Подойдя к месту, где остановилась стая дельфинов, и увидев на спинах двух из них тело человека, командир одного из катеров отдал какой-то приказ офицеру, находившемуся рядом с ним, и буквально через три-четыре минуты ограждение под действием неизвестного привода вначале наклонилось, а затем исчезло под водой. Этого было достаточно, чтобы дельфины с телом Гриши подплыли к борту катера, и члены команды быстро подняли Гришу на его борт.
   Дельфины, выполнив свою «миссию», издав своеобразный прощальный писк, вернулись за пределы ограждения, однако один из них тут же нырнул вглубь моря, причём члены команд обоих катеров даже не придали этому никакого значения: ограждение вновь появилось над водной гладью моря, и катера, быстро набирая скорость, направились к берегу острова. 

                5.2. В больнице.

   Гриша очнулся в больничной палате. Помещение палаты было просторное, светлое, блестевшее чистотой. В недоумении, отчего он здесь находится, Гриша привстал на локоть, опершись на край функциональной кровати. В палате не было ни одного человека, однако мягкий, приятный голос, доносившийся откуда-то сверху, спросил:
   - Ну что, молодой человек, проснулись? – вот и славненько!.. Как самочувствие, на что есть жалобы?.. Нет-нет, вы не вставайте пока – мы вас сейчас осмотрим и потом уж решим, что…
   - Да ни на что я не жалуюсь, - вертя головой и пытаясь увидеть, скорее всего, врача, спешно заговорил Гриша. – А я где?.. Как я сюда попал?
   - Это уж потом, потом, молодой человек, а сейчас немного полежите ещё. Сейчас, сейчас…
   Гриша, тем не менее, сел посреди кровати и стал всё рассматривать. А рассматривать было что: палата вся была наполнена или, как говорят, нашпигована разными приборами, регистраторами, какими-то диагностическими установками, робототезированными аппаратами, световые и цифровые табло постоянно подмигивали разноцветными лампочками и светящимися цифрами, а на стене электронные часы показывали полуденное время.
   Вдруг ближе к Гришиной кровати высветилась голограмма дежурного врача-мужчины в белом халате,  с характерным белым чепцом на голове и с мини-ЭВМ, прикреплённой к левой руке ближе к запястью. Дежурный врач пристально посмотрел на Гришу и, обращаясь ни к нему, а к какому-то «Гоше», спросил:
   - Гоша, какое у юноши соматическое давление?.. Ага, хорошо… А пульс, температура?.. Ага, тоже хорошо!
   Гриша заметил, что во время диалога дежурного врача с «Гошей» один из роботов-аппаратов шевельнулся, а по телу Гриши, - и он это ощутимо почувствовал, - скользнул красноватый тёплый луч света.
   - Теперь, молодой человек, - обратился врач уже к самому Грише, - вы можете встать и выйти в коридор – там вас встретят и накормят. Потом,.. хотя там знают, что надо… Да, вам помощь не нужна чтобы встать с кровати?
   - Да нет, - ответил Гриша. Он ещё хотел что-то спросить в свою очередь у врача, но на его глазах фигура врача исчезла – голограмма его растворилась в пространстве так, как и недавно появилась в палате.
   - Прямо чудеса, и только, - протянул Гриша и легко соскочил с кровати.
   Мягко ступая и слегка озираясь по сторонам, Гриша подошёл к двери палаты и открыл её. Прежде чем выйти в коридор он, высунув голову в щель приоткрытой двери, осмотрел открывшийся его взору просторный и довольно длинный коридор, в конце которого просматривалась арка, над которой горела какая-то табличка. Не обнаружив чего-нибудь подозрительного, Гриша вышел, и дверь «его палаты» за ним тотчас автоматически захлопнулась.
   Ждать долго не пришлось - секунд через пять-шесть по направлению к нему двинулась лёгкая коляска, вероятно предназначенная для транспортировки больных. Гриша с настороженностью смотрел на приближающуюся коляску, готовясь в случае чего бежать. Однако коляска, не доезжая до него метра три, остановилась, и мягкий голос, раздавшийся, как показалось Грише, прямо из коляски, пригласил:
   - Садитесь, молодой человек, ничего не бойтесь…  Я сейчас вас отвезу в больничную столовую - там вы немного подкрепитесь…
   - А это что? – далеко?.. Я и сам могу дойти. Куда идти-то?..
   - Да, это далековато, да и в другом здании – вы можете заблудиться… Садитесь, садитесь…
   Гриша неуверенно подошёл к коляске и сел в неё – ремни безопасности молниеносно застегнулись на его груди, и коляска стала набирать скорость. Пройдя небольшой разгонный путь, коляска взмыла вверх и вылетела в верхнюю открывшуюся фрамугу окна под куполообразной крышей здания больничного комплекса.
   Пролетев какое-то время, она опустилась перед дверью появившегося крытого перехода между зданиями, двери открылись, и коляска с Гришей очутилась в небольшом фойе. Ремни безопасности на груди Гриши мгновенно расстегнулись, и тот же голос сказал:
   - Вот туда, в дверь – там туалетная комната: приведите себя в порядок, там есть и душевая кабина, ванна… В общем посмотрите на свой вкус; в кабинке для раздевания вы найдёте новый гигиенически чистый комплект одежды, а потом зайдёте вон в ту дверь, что напротив – там столовая, где вас и накормят. И хочу добавить: не спешите, осмотритесь – сегодня у вас день отдыха, а завтра мы вас представим комиссии.
   - Какой комиссии? Вы лучше побыстрей отправьте меня домой…
   - Комиссия решит, что и как…
   - А можно ещё спросить?
   - Что? – спрашивайте…
   - А почему мы по улице летели, а не через здание «прошли», по коридорам?
   Голос засмеялся, потом пояснил:
   - По коридорам – это долго, а так намного быстрей. Да и вам не помешало «хлебнуть» свежего воздуха после больничной кровати – не так ли?..
   - Согласен, - протянул Гриша в ответ.
   - Ну вот и разобрались «что и почём»… Ну ладно, отдыхайте, набирайтесь сил, ничего не бойтесь – здесь вы под надёжной защитой и…  контролем. Всего хорошего…
   Гриша едва успел в ответ буркнуть «до свидания», как коляска исчезла, как будто её и не было вовсе.
   « Ну что, Григорий? – пора действовать самостоятельно, и начнём, пожалуй, с туалетной комнаты», - сказал сам себе Гриша и подошёл к первой из указанных ему дверей. Дверь открылась перед ним автоматически.

   …Гришу удивляло и поражало всё, с чем пришлось ему столкнуться. Но особенно ему понравилось то, что, едва он зашёл в столовую, как женский голос приветливо с ним поздоровался и, даже можно сказать, ласково пригласил сесть за ближайший столик.
   Уже уверенно расположившись за столом, Гриша попытался глазами отыскать меню с предлагаемыми на обед блюдами, и в это время высветилась голографическая картина, на которой стали появляться в определённой последовательности все предлагавшиеся ему кушанья. Вид каждого из них ничем не отличался от натурального, а мягкий голос пояснял полезность каждого из блюд и его название. О многих из предлагавшихся блюд Гриша вообще никогда не слышал и, конечно же, запомнить сразу он их не мог. Это «сверху» заметили, и тот же голос пояснил:
   - Ничего, ничего… Перед вами, прямо в столешнице, есть электронный планшет. Вы  проведите пальцем по диагонали, и там высветятся эти же блюда. Вам достаточно будет пальчиком указать на понравившееся из них, и компьютер зафиксирует ваше желание.
   Гриша сделал так, как ему подсказали, и заказал три блюда: первое, второе и третье. Подумав, он добавил ещё на десерт инжир, который он очень любил с детства.
   Не прошло, пожалуй, и минуты, как к столику, за которым сидел Гриша, подъехала тележка-робот с установленными на ней блюдами, и механическая рука выставила их на стол. Сразу же было выставлено и несколько приправ к блюдам, а также поданы столовые приборы.
   - Приятного аппетита, - «сказала» тележка и укатилась в сторону кухни.
   Проводя тележку изумлённым взглядом, Гриша с жадностью принялся за еду, едва сдерживая себя от излишней поспешности.
   Окончив «трапезу» и полюбовавшись чёткими движениями тележки-робота, убирающей пустую посуду и протирающей гигиенической салфеткой стол, Гриша поблагодарил невидимую «хозяйку» за обед и вышел из столовой. Пройдя через фойе, он в нерешительности остановился перед дверью, через которую его сюда недавно доставила коляска. Дверь распахнулась, и Гриша с некоторой настороженностью вышел во двор.
   Это, собственно, был даже не двор, а сад или, скорее, парк: чётко разбитые аллеи, искусно спланированные цветочные клумбы, зелёные, ветвистые хвойные деревья и растущие пальмы и кипарисы по сторонам протекающей шагах в сорока-пятидесяти, взятой в гранит, небольшой речушки. Через речушку то тут, то там были перекинуты арки ажурных мостиков. Всё открывшееся взору радовало глаз, завораживало и, что скрывать, вызывало некоторую зависть к людям, живущим здесь, в этом «райском», как казалось, уголке земли.
   Гриша решил побродить по парку и медленным шагом направился в сторону одного из ближайших к нему мостиков. Ему почему-то захотелось перейти на другую сторону речушки и осмотреть за ней местность.
   Неожиданно раздался мелодичный, хорошо слышимый звон, и на аллеях парка то тут, то там стали появляться люди – «ходячие» больные, находящиеся, как можно было догадаться, на излечении в данной больнице. Одеты они были в яркие лёгкие костюмы, пошитые, скорее всего, по одному образцу. Конечно, одежда на женщинах и мужчинах отличалась покроем, но расцветки ткани были похожи. Больные ходили группами и поодиночке, беседующими между собой парами – всё, как и обычно бывает в любой больнице.
   Гриша остановился у перил мостика, через который он начал, было, переходить, и стал наблюдать за стайками довольно крупных рыб, шныряющих под прозрачной гладью воды прямо у дна речушки. Это наблюдение его несколько забавило и отвлекало от набегавших мыслей: «где он?», «что с ним будет?», «где Найда и жива ли?», «сможет ли он снова когда-нибудь вернуться домой?» и других мыслей, связанных с его настоящим положением.

   Между тем солнце клонилось к вечеру. Побродив по парку, ознакомившись с его «достопримечательностями», Гриша присел на одну из лавочек и с удовольствием откинулся на её спинку. Ноги приятно «гудели» от ходьбы, на душе установился относительный покой. Как-то не хотелось ни о чём думать. Гриша закрыл глаза и задремал.
   - Молодой человек,.. Григорий,.. – позвал его мужской голос.
   Гриша открыл глаза и от неожиданности даже вздрогнул – рядом с ним сидел мужчина в белом халате, среднего возраста и с улыбкой смотрел на него.
   - Что вы так вздрогнули?.. Всё хорошо, не волнуйтесь, - продолжал мужчина. – Дело в том, что по нашему распорядку настало время ужина, а затем и вечернего осмотра… Да не волнуйтесь вы так!.. - да, я знаю ваше имя, и для нас не составляет особого труда определить имя каждого, даже незнакомого, человека. И не только имя,.. – глядя в глаза Гриши, продолжал незнакомец – скорее всего один из дежуривших на данный момент в больнице врачей, и снова улыбнулся широкой доброй улыбкой. – Пойдёмте со мной, и я отведу вас в столовую, а затем покажу вам вашу кровать в палате.
   - Да я знаю, где столовая, и сам дойду, – попробовал возразить Гриша.
   - Пойдёмте, пойдёмте,.. – уже более твёрдо сказал врач и резко встал со скамьи. Гриша невольно отметил про себя стройность тела врача, пышущего здоровьем, отличную осанку. Врач засмеялся:
   - Да у нас все такие: стройные и красивые – вот скоро сами убедитесь, - и он снова засмеялся.
   « Он, похоже, умеет читать мысли», - отметил про себя Гриша и решил сразу же спросить об этом врача:
   - А вы что – умеете мысли читать на расстоянии?
   - Немножко получается…  Ну да ладно, хватит…  Идёмте…
   Гриша больше не стал противиться и последовал за незнакомцем.
   Они вошли в уже знакомое фойе. Остановившись, незнакомец сказал:
   - Ну тут вы уже знаете « что и как», а после ужина я вас жду в первом кабинете слева по коридору. Договорились?..
   - Хорошо.

   После ужина Гриша зашёл в указанный ранее кабинет врача. Он остановился, сделав всего один шаг от входной двери, и вопросительно посмотрел на врача, сидевшего в кресле у рабочего стола. Сразу же замигали разноцветные лампочки на находившемся здесь врачебном оборудовании, включился привод диагностического аппарата, и перед сидевшим врачом возникла голограмма всех органов Гриши, а рядом и всего его тела.
   - Ну что ж… - хорошо, - спокойно сказал врач, - всё у вас хорошо, настораживающих изменений в организме никаких нет. А сейчас,.. – врач нажал какую-то кнопку на столе – входная дверь открылась, - а сейчас вам покажут ваше койко-место во втором корпусе. Вы же уже имеете опыт передвижения на кресле? – ну вот: кресло ожидает вас -  садитесь и располагайтесь на месте до утра. До свидания, отдыхайте…
   Практически Гриша ничего не успел сказать в ответ, так как свет в кабинете врача погас, и только открытая дверь указывала на выход. Что оставалось Грише делать? – он вышел и сел в стоявшее у двери уже знакомое внешне кресло. На его груди снова молниеносно застегнулись ремни безопасности, и кресло стало набирать скорость. Въехав в узкий, длинный коридор-туннель, кресло помчалось с бешеной скоростью  и не более чем секунд через пятнадцать-двадцать стало резко притормаживать. Выехав из «туннеля», оно спокойно подкатилось к двери одной из множества палат. Двери палаты открылись, и кресло с Гришей подъехало к кровати, застеленной белым, сияющим чистотой покрывалом. Ремни безопасности расстегнулись, и голос, исходивший также от кресла, сказал:
   - Располагайтесь – это ваша кровать. Всё, что вам может быть потребуется здесь, в палате, есть – ознакомившись, вы всё найдёте. В случае чего – нажмите вон ту красную кнопку. Понятно?.. Вопросы есть?.. Нет? – ну всего вам доброго!
   Как только Гриша встал с кресла, оно быстро покинуло палату, дверь за ним снова закрылась. Гриша остался один. Он присел на удобный стул, огляделся. Палата была оборудована всем необходимым: здесь находился автоматический регулятор подачи кондиционированного воздуха, была установлена система дистанционного управления положением кровати под индивидуальные особенности тела любого больного, в стену был вмонтирован большой экран стереотелевизора с пультом ручного и голосового дистанционного управления переключением телеканалов и возможностью одновременного вывода на экран до шести программ, на прикроватном столике лежал широкоформатный «планшет», с помощью которого можно было попасть в запасники любой библиотеки или музея, почитать любой журнал или книгу, полюбоваться произведениями искусств. В соседней, смежной комнате, располагался туалет, оборудованный по последним гигиеническим требованиям, с применением новых технических разработок.
   Конечно, Грише всё это было незнакомо и вызывало искреннее удивление или разжигало любопытство. Он встал и с интересом, расхаживая по палате, стал всё разглядывать, а кое-что попытался даже потрогать или пощупать. Нечаянно надавив на одну из кнопок пульта, Гриша заметил, что экран телевизора засветился и почти сразу же на нём появились какие-то люди, ведущие между собой беседу. Не вникая в смысл беседы, Гриша надавил уже сознательно другую кнопку на пульте – картина на экране с беседующими людьми сменилась пейзажными панорамами. Заинтересовавшись, Гриша стал беспорядочно нажимать кнопки – на экране появлялись всё новые сцены и действия, и это привело его в восторг. Наконец, несколько утомившись, Гриша прилёг на кровать и заснул крепким сном.

   Голос, раздавшийся в палате утром следующего дня, разбудил Гришу. Он открыл глаза – у кровати, ближе к задней её спинке, сидел на стуле человек, одетый в больничную одежду. Заметив, что Гриша открыл глаза, он заговорил:
   - Извините, пожалуйста, что я вас беспокою… Я лежу здесь в соседней палате. Меня попросили вас разбудить, проследить, чтобы вы привели себя в порядок, помочь вам, если нужно, и сопроводить вас до транспортного кресла-коляски, а там она вас доставит куда нужно…
   - Хорошо, хорошо,.. сейчас. Я вот только умоюсь, оденусь, и… буду готов.
   - Собирайтесь, не спешите особо – я подожду, - сказал «больной» и, поднявшись со стула, направился к выходу из палаты. – Я зайду чуть позже, - оглянувшись на Гришу, уже находясь у двери, пообещал «больной».
Гриша быстро соскочил с кровати. Для него начался новый, удивительный день.

               5.3.Полёт на геликоптере и новые знакомства.

   Геликоптер, - (так местные жители называли лёгкий вертолёт), - набирая высоту, стремительно и мягко летел вдоль идеально ровного шоссе, покрытого, как казалось сверху, какой-то блестящей крошкой, напоминающей крупный песок.
   В кабине геликоптера находились кроме лётчика: Гриша, сопровождавший его главный врач больницы и ещё один мужчина в военной форме – скорее всего представитель береговой охраны острова. Как пояснил Грише главный врач перед полётом, все они летели в «Отдел центрального управления», где будут представлены для объяснений «Управляющей комиссии».
   Усевшись поудобней в кресле, Гриша обвёл любопытствующим взглядом кабину геликоптера и, не найдя в её «интерьере» ничего особенного, прильнул к стеклу бортового иллюминатора и стал с интересом рассматривать мелькавшие под ними пейзажи.
   Вот показалось большое поле, над которым парило множество небольших воздушных шаров. Присмотревшись, Гриша увидел, что воздушные шары удерживают какую-то полупрозрачную плёнку, натянутую над полем на высоте где-то около пятнадцати-двадцати метров. Через плёнку были видны двигающиеся какие-то то ли машины, то ли тракторы, причём создавалось впечатление, что двигались они самостоятельно, так как людей нигде видно не было.
   «Открытие» Гришу заинтересовало: он стал напряжённо вглядываться и вскоре понял, что воздушные шары с помощью тросов прикреплены к анкерным железобетонным опорам, зарытым наполовину в землю, а к тросам на определённой высоте было прикреплено плёночное полотно. По тем же тросам к каждому воздушному шару зачем-то поднимался шланг.
   - Это что за такой огромный шатёр? – спросил Гриша, обращаясь к сопровождавшему его врачу и указывая пальцем в иллюминатор.
   Врач глянул в указанную Гришей сторону и пояснил:
   - Это не шатёр, это одно из полей, над которым натянуто полотно от затяжного, там, дождя или, скажем, тумана…  В наших местах часто грозы, ливни бывают, а по ранней осени – туманы, заморозки. А иной год всё наоборот: летом солнце так печёт, так жарит, что на полях всё от засухи гибнет, прямо сгорает на корню. Вот наши инженеры и придумали разбить поля на отдельные участки и каждый из них накрыть такими вот прозрачными полотнами, которые сами меняют свою прозрачность для солнечных лучей в зависимости от интенсивности облучения. Конечно, полотна спасают урожай и от проливных дождей, гроз с градом, причём расположением полотен над землёй, углом их наклона можно управлять дистанционно, поднимая или опуская на определённую высоту аэростаты.
   - А почему вы воздушные шары аэростатами называете?
   - А аэростат – это тоже как бы шар, но наполнен он не тёплым воздухом, а лёгким газом, который подаётся к нему, - вон даже видно рядом с тросом! – шлангом…
   - Да, но во время дождя, а особенно ливня, с этих полотен будет много стекать воды. И куда вы её сбрасываете?
   - С обеих сторон от полотен у нас проложены дренажные каналы, по которым вода стекает в искусственные водоёмы, из которых потом мы, при необходимости, через насосную систему подаём воду на поля в оросительные установки.
   - А если аэростат оторвётся или там ветер поднимется – вся ваша конструкция «лопнет».
   - Не лопнет!.. Наши геликоптеры периодически облетают и осматривают крепления и надёжность оболочек аэростатов. А с большими ветрами, даже тайфунами мы бороться научились…
   - Это как?
   - Расстреливаем их с помощью…
   Мужчина в военной форме кашлянул. Главный врач, быстро глянув в его сторону, моментально попытался сменить тему разговора. Но Гриша уже не отставал:
   - А вы накрываете такими полотнами большие площади?.. А хватает вам на всех собранного с полей урожая?.. А сколько урожаев за сезон вы снимаете? – и так далее, и так далее.
   Врач неохотно отвечал на вопросы Гриши, да и то только так – поверхностно. Однако из ответов становилось ясно, что поля разбиты у них на отдельные «автономные» участки с довольно большими площадями, что за сезон удаётся собрать по два, а то и по три урожая ( в зависимости от видов применяемых здесь сельскохозяйственных культур), что собранного с полей урожая с избытком хватает на всех жителей острова и ещё довольно большая часть его отправляется на вывоз ( на экспорт) в другие страны морским транспортом, что внедрённая система защиты полей от капризов природы позволила не только обеспечить устойчивые урожаи, но и сократить посевные площади. Освобождённые от посевов площади теперь используются у них для выпаса скота и для размещения оздоровительных зон для населения, зон его активного отдыха.
   Ответив как бы на последний Гришин вопрос, врач вздохнул, закрыл глаза, давая понять, что разговор закончен. Но Гриша продолжал «наступать»:
   - А вот дорога, вдоль которой мы летим, она почему такая какая-то серая, как посыпана чем-то?
   - Это специальная световозвращающая крошка – она светится ночью от света фар движущегося транспорта и к тому же крошка обеспечивает хорошее сцепление между полотном дороги и колёсами транспорта в любую погоду, - как бы в полудрёме, не открывая глаз и довольно тихо, пояснил врач.
   Между тем «крытые поля» сменились картинами изумительной по красоте местности.
   Вот появилась быстрая неширокая речушка, усыпанная то тут, то там небольшими валунами, образующими перекаты, на которых пенилась, разбивалась струйками и искрилась на солнце идеально чистая, «хрустальная» вода. По обеим сторонам речушки расположились полянки, усыпанные разными цветами.
   Вот замелькали полянки побольше, покрытые разнотравьем, на которых то небольшими группами, то целыми рощицами стояли, как стражники, высокие хвойные деревья, за которыми виднелись белые стволы берёз и осин.
   В поле зрения Гриши всё чаще стали попадаться почти ровные, разбитые на равные участки и огороженные столбиками поля, на которых паслись стада разной скотины.
   - А это что за такие пастбища? Что за столбики? – дёрнув за руку дремавшего в кресле врача, спросил Гриша.
   Врач слегка вздрогнул, открыл глаза и, посмотрев в иллюминатор, медленно пояснил:
   - Это специальные пастбища для скота, огороженные электрическими проводами, разряды от которых отпугивают животных и не дают им разбегаться в разные стороны. Поэтому у нас пастухов нет, скот пасётся сам.
   - А домой, в загоны они что – сами приходят? Да и на дойку коров же нужно загонять…
   - У всех животных вшиты «чипы», и по сигналу от диспетчера они возвращаются в свои загоны и стойла, где их и обслуживают автоматические доильные установки. Поэтому доярок у нас тоже в основном нет – только операторы…
   - Ну вы даёте!.. – восхищённо воскликнул Гриша. – А людям вы тоже эти, как их... – «чипы» вшиваете? Наверное, сразу, ещё при рождении,.. да?
   - Нет, у нас это невозможно – у нас законом запрещено это делать. Вот в других, я слышал, странах – делают, а у нас нет!.. – уверенно сказал врач и снова прикрыл глаза.
   - Ну да, можно подумать…  Вошьют этот «чип» тебе – ты и знать-то ничего не будешь, что «сидишь на крючке», а они помыкать тобой будут, как захотят, до самой твоей смерти,.. – завозмущался Гриша и, отвернувшись от иллюминатора, слегка задумался.
   - Один случай у нас такой был, - вдруг продолжил разговор врач, - так этого «врачишку» по решению Верховного народного суда о–очень строго наказали.
   - У вас что – казни практикуют?
   - Ну не казни, конечно, но строгие наказания в законе прописаны и иногда их применяют, тем более, если тяжкие проступки были сделаны осознанно…
   - И всё же, какое самое строгое наказание у вас? – не отставал Гриша, пересаживаясь на свободное кресло рядом с врачом.
   Врач помолчал, а затем строго заметил:
   - Вот что, молодой человек: когда станете нашим гражданином, - если, конечно, ещё станете по решению «Центральной комиссии», - то всё узнается само собой, а если нет, то…
   - То что?
   - То там видно будет… А пока помолчите – мы уже подлетаем к главной территории «Управления»…

                5.4.Приём в администрации острова.

   «Отдел центрального управления островом» располагался в здании, построенном в стиле рационального классицизма. Здание хорошо «вписывалось» в общий ансамбль береговой парковой зоны и являлось, пожалуй, одной из достопримечательностей здешних мест.
   Едва геликоптер приземлился на посадочной площадке, как к нему быстро подъехал юркий электромобиль, из которого на встречу прибывших вышел спортивно слаженный человек в светлом костюме. Он вежливо поздоровался с «гостями» и предложил сопроводить их до приёмной «Управления». Отказываться, конечно, не было смысла, и все, кроме пилота, последовали за ним к электромобилю.
   Не прошло и пяти минут, как прибывшие уже сидели в креслах приёмного зала «Управления». Через какую-то минуту-две над входом в зал заседаний засветилась зелёная сигнальная лампа, и мягкий женский голос пригласил всех в зал.
   Первым в зал заседаний вошёл мужчина в военной форме, который за всю дорогу так и не проронил ни слова, за ним последовал врач, а затем Гриша, вежливо подталкиваемый встречавшим их на посадочной площадке мужчиной.
   Как известно нам, Гриша был не из робкого десятка, однако, войдя в зал и увидев сидевших слева от центрального «Т»-образного стола человек пятнадцать членов комиссии, ему как-то стало не по себе. «Хозяин зала», сидевший прямо по центру стола, здороваясь с вошедшими, привстал и жестом указал всем садиться справа от стола лицом к членам комиссии. По его обращению и тону разговора можно было сразу понять, что этот «хозяин» хорошо осведомлён о составе «делегации» и цели её прибытия.
   Заседание началось с доклада представителя береговой охраны острова о том, как, каким образом попал на остров молодой человек, то есть Гриша, и как он был передан на обследование в больницу. Затем главный врач доложил комиссии состояние здоровья «доставленного» на текущий момент, о том, какие медицинские тестовые проверки организма были у него проведены. Закончил главный врач свой доклад заключением, что «молодой человек» здоров, поведение его адекватно, он вполне может объяснить причину своего появления в здешних местах.
   Теперь очередь дошла до Гриши. Он попытался упростить свой рассказ, кое-что умалчивая из истории своей жизни и приключений в ней, но члены комиссии сразу это почувствовали и заставили его повторить рассказанное, но более подробно. Гриша не стал перечить, так как он вспомнил свою встречу с дежурным врачом в парке больницы, когда тот практически читал его мысли на расстоянии, и стал рассказывать всё по порядку.
   Несколько раз члены комиссии прерывали Гришу уточняющими вопросами, несколько раз они искренне то удивлялись, то возмущались, то восхищались Гришей и его поступками, а порой высказывали и недоверие. Тем не менее, чувствовалось, что Гриша вызвал симпатию у них: некоторые члены комиссии даже вставали со своих мест и пытались к нему подойти, но «хозяин», а скорее всего – председатель комиссии, жестом осаживал их пыл и желание.
   Наконец председатель попросил приглашённых выйти из зала заседаний в приёмную и продолжил совещание.
   Совещание длилось довольно долго, но вот снова над дверью зала совещаний загорелась зелёная сигнальная лампа, и тот же женский голос пригласил всех вернуться в зал. На этот раз председатель напрямую обратился к Грише:
   - Ну, Григорий, что бы вы хотели у нас попросить? Как бы вы хотели, чтобы мы с вами поступили?
   Гриша пожал плечами – он действительно не знал, что попросить у этой серьёзной комиссии в данный момент, но потом «выпалил» сразу то, что пришло в голову:
   - Я бы хотел, чтобы отправили меня домой…
   - А где ваш дом – вы знаете? В какой стороне или стране? Из вашего рассказа мы пока не смогли определить точное место вашего рождения и жительства – придётся подождать, пока наши службы уточнят кое-какие предположения…  Вот что, – председатель сделал паузу, - я думаю, что мы разрешим вам пожить у нас какое-то время, а потом уж примем окончательное решение. Согласны?
   Что оставалось Грише делать? Помедлив, он кивнул головой в знак согласия, потом, спохватившись, задал уточняющий вопрос:
   - А где жить-то я буду?.. Да и как у вас с питанием вообще-то – я уже не против чего-нибудь и перекусить.
   Его вопрос вызвал оживление у членов комиссии, проскользнул лёгкий одобрительный смешок.
   - Об этом волноваться не стоит… Вас на временное жительство изъявил желание взять в свою семью Максим ЛариОлегович…
   В ряду сидевших членов комиссии встал мужчина лет тридцати пяти, может быть – чуть больше, крепкого телосложения. Его несколько скуластое, но чисто выбритое лицо украшал волнистый густой тёмный волос. Добрый прищур глаз, его мягкая улыбка как-то сразу располагали к себе.
   «Ну вроде ничего, с ним ещё можно жить… Вот что там у него за семья – пока вопрос», - пронеслась мысль в голове у Гриши.
   - Ничего, не волнуйтесь – всё будет хорошо, подружимся, - вслух сказал мужчина, обращаясь к Грише, и, улыбнувшись, присел на своё место.
   - Что ж, на этом заседание заканчиваем – спасибо всем за участие и работу, - обратился к собравшимся председатель комиссии. – До встречи… А вас, дорогие гости, - уже обращаясь к врачу и мужчине в военной форме, - мы отпускаем. Если есть желание, то пообедайте с нами, а потом уж улетайте домой, а нет – так нет… Всего наилучшего, до встречи!..

                5.5. Максим ЛариОлегович и его семья.

   Мужчина, - Максим ЛариОлегович, - подошёл к Грише и протянул руку:
   - Будем знакомы… Ну что, пойдём пообедаем в столовой «Управления» или сразу домой к нам? – там тоже кое-что найдётся для обеда!
   - Как скажете – я под вашим началом и покровительством, - пожимая в ответ руку, спокойно ответил Гриша.
   - Ничего, что я вас на «ты» называю? Не обижаетесь?
   - Ну а что: я от вас намного моложе – можно и на «ты»…
   - Тогда вот что, Гриша, пойдём вон к берегу.  Там у меня мой «корабль» стоит – мы живо дома будем…
   Гриша, не понимая о каком «корабле» идёт речь, вопросительно и с некоторым недоверием посмотрел на своего «опекуна».
   - Пойдём, пойдём, - позвал за собой Максим ЛариОлегович и быстро зашагал в сторону берега моря. Гриша едва поспевал за ним.
   Пройдя метров сто-сто двадцать по пологому спуску парковой зоны «Центрального управления» Гриша с «опекуном» очутились прямо у берега моря рядом с лодочной станцией, специально сооружённой, как выяснилось из разговора позже, для «служебного водного транспорта».
   - Вон и мой «корабль»,.. – махнув рукой в сторону пришвартованных к небольшому пирсу нескольких лодок, с мальчишеской улыбкой на лице сказал Максим ЛариОлегович и пригласил, - вперёд!.. За мной!
   Он по-юношески быстро пробежал по пирсу и спрыгнул в небольшую, удлинённой формы лодку, напоминающую чем-то несколько расширенную венецианскую лодку-гондолу. На корме лодки был прикреплен воздушный винт или, как его ещё называют, - пропеллер.
   Едва Гриша запрыгнул в лодку, как заработал мотор, корпус лодки поднялся над водой на двух продольных, надутых воздухом круглых мешках-полозьях из прочной и плотной, скользкой на ощупь ткани. Теперь лодка стала напоминать больше сани, а не «корабль».
   - Садись туда вот – под тент, и пристегнись ремнём… Хотя да, ты же рассказывал, что плавать-то особо не умеешь – так что одень-ка спасательный жилет, а то мало ли что,.. – заботливо, но строго сказал Максим ЛариОлегович и взялся за штурвал.
   Через несколько секунд заработал воздушный винт, и лодка стала отходить от пирса. Ещё через несколько секунд она буквально летела над поверхностью воды с огромной скоростью. Гриша хотел, было, привстать и посмотреть на мелькавшие за бортом лодки объекты, но сила инерции прижала его в кресло, на котором он сидел, и встать он так и не смог.
   Прошло буквально не более пяти-семи минут, как скорость лодки стала падать, и вскоре Максим ЛариОлегович пришвартовал её к причалу, находившемуся, как выяснилось, недалеко от дома, в котором он и проживал со своей семьёй – женой и тремя детьми.
   - Ну пошли,.. здесь уже недалеко, - приветливо пригласив Гришу, сказал Максим ЛариОлегович и слегка качнул головой в направлении предлагаемого движения.  Гриша зашагал рядом.
   - Максим ЛариОлегович, а почему у вас такое какое-то странное отчество – ЛариОлегович, - неожиданно задал вопрос Гриша. Его ещё при работе комиссии в «Управлении» удивляло то, что все члены комиссии, обращаясь друг к другу, называли отчество каждого как бы сложением двух имён.
   - А что тут странного? - слегка замедляя шаг,  ответил вопросом на вопрос Максим ЛариОлегович.
   - У нас почему-то отчество только по отцу называют, а у вас каким-то сложным словосочетанием.
   - Когда-то, - ещё отец мой рассказывал, - и у нас так тоже было. Но потом, по инициативе женщин, был проведён опрос мнений наших жителей об изменении такой «несправедливости», как они считали… У нас же в стране, в нашем государстве, полное равноправие – вот женщины и посчитали, что их как бы игнорируют в признании их особой роли в рождении ребёнка, детей… И действительно, ведь именно женщина даёт жизнь ребёнку, ставит его на ноги, а в дальнейшем получается, что она вроде как и не причём. В общем, большинством голосов тогда постановили, чтобы отчество состояло из двух имён – матери и отца, и, кстати, имя матери решили ставить перед именем отца, а начала имён записывать с заглавной буквы. Но, как это обычно бывает, иногда при таком словосочетании отчество звучало не совсем благозвучно, поэтому имя матери у нас законом можно незначительно изменять. Вот у меня маму звали Ларисой, а отца Олегом. Если эти имена просто соединить, то получится «ЛарисаОлегович» - как-то не совсем удобно звучит. Поэтому с согласия мамы мне записали в документах отчество «ЛариОлегович» - вроде бы даже ничего…
   Максим ЛариОлегович добродушно рассмеялся.
   - Понятно теперь… А фамилию у вас как берут – по мужу или по жене, или тоже сложную делают?
   - Нет, здесь строго по согласию между женщиной и мужчиной, создающих семью. Правда, очень редко, но бывает, что мужчина оставляет за собой свою фамилию, а женщина – свою.
   - А если они не приходят к согласию в выборе фамилии, то тогда как? – ведь детям потом всё равно надо будет давать чью-то фамилию, - не отступал Гриша.
   - А если,.. а если… Да у нас что-то я даже не слышал никогда о том, чтобы где-то, кто-то не приходил к согласию… Ну ладно, вот мы и пришли.

   За разговором Гриша не заметил, как они с Максимом ЛариОлеговичем подошли к красивому, довольно большому коттеджу с мансардой, утопающему в зелени и цветах за невысоким узорчатым заборчиком. Коттедж стоял несколько в стороне от сверкающей свежим покрытием широкой дороги, по обеим сторонам которой располагались подобные же постройки.
   - Это наш новый микрорайон, - с гордостью сказал Максим ЛариОлегович, заметив восхищённый взгляд Гриши. – Сюда мы переехали сравнительно недавно. Раньше жили прямо в городе, почти в его центре. Нами, нашим «Отделом центрального управления», принят генеральный план реконструкции города и по нему предполагается большинство жилых объектов вынести за пределы административно-промышленной зоны. Вот мы одни из тех, кто уже почувствовал на себе результаты такого решения… И до работы отсюда не так долго добираться – минут десять-пятнадцать на стремметро, и сервис здесь налажен: весь набор бытовых услуг – пожалуйста, что хотите…
   - Что за «стемметро» такое, как понять?
   - Так у нас называют скоростное метро.
   - А вы вообще-то где работаете, если не секрет?
   Максим ЛариОлегович засмеялся:
   - Вообще-то  везде: то в конструкторском бюро, то в цехе или мастерских нашего завода, то в технологическом отделе, то в научно-исследовательской лаборатории, то читаю лекции в университете, то вот участвую в заседаниях «Управляющей комиссии», как видишь – в общем: где нужно или считаю нужным, там и работаю.
   Гриша с недоверием посмотрел на Максима  ЛариОлеговича и протянул:
   - Так не бывает, так только дёргание какое-то, а не работа, да и просто везде успеть невозможно.
   - Это зависит от того, как ты организован, над чем в данное время «ломаешь голову», то есть над каким конкретным вопросом или проблемой работаешь, интересна ли тебе эта работа или поставленный вопрос и многое, многое ещё что. Ну а решение любого вопроса или проблемы, конечно, требуют и серьёзных знаний и соответствующей подготовки…
   - Всё равно – это невозможно… А когда же отдыхать? - собой, своим здоровьем заниматься, да и семья всё же – ей тоже надо время уделять – вон, говорите, трое детей у вас…
   - Ну, Гриша, ты мне положительно нравишься – парень, я смотрю, ты серьёзный, рассудительный, вопросы твои правильные…  Что ж, отвечаю: старшая дочь наша, Дарья, - мы её обычно Дашенькой зовём, - вполне самостоятельная, оканчивает вот школу уже и готовится дальше учиться на биолога, увлекается музыкой, плаванием, гимнастикой;  Володя, - наш средний сын, - учится в морском училище и дома бывает редко – всё в училище пропадает: то в спортивном зале, то на учениях каких, то… - в общем, там своя подготовка. Младший сынок у нас, - Костик, - ещё маленький – за ним по утрам электробус приходит, как и за другими ребятишками, и увозит его в детский садик, а вечером, где-то в половине седьмого часа, привозит домой. Жена у меня, - её Юлией НатаСергеевной зовут, - в основном наукой занимается, исследованиями разными, тоже часам к шести-семи вечера обычно приходит, хотя у нас официально и принят пятичасовой рабочий день. Сейчас она, правда, в отъезде – уехала с экспедицией на раскопки в другую местность: там что-то интересное нашли… Так что все у нас в семье люди занятые, творческие и, я думаю, интересные – потом сам оценишь… Отдыхаем же мы в основном в общеустановленные выходные дни: ездим рыбу ловить на море, купаемся, загораем, занимаемся сёрфингом, с друзьями семьями ездим на природу, где иногда я лично «проверяю характер» в занятиях вингсьютом, но чаще с гитарой у костра поём песни, читаем стихи, пьём чай и рассказываем разные «байки» - в общем, такие вот праздники себе устраиваем. В будние дни, когда выпадает свободное время, при первой же возможности я люблю и в спортивном зале позаниматься… Вот так и живём – не обижаемся, - подытожил объяснительный рассказ Максим ЛариОлегович и, улыбнувшись, продолжил, - а позавчера мы с друзьями в выходной день ездили вон туда – вон, видишь? - Максим ЛариОлегович рукой указал вдаль, где виднелись зелёные сопки, - грибы собирать. С хорошим «урожаем» вернулись!.. Вот сейчас я тебя и угощу грибочками – думаю, что тебе понравится мой кулинарный изыск!
   Максим ЛариОлегович между тем уже открыл входную дверь и, пропуская вперёд Гришу, подбадривал:
   - Проходи, не стесняйся – вот наши «апартаменты»… Будь как дома… Мне кажется, что тебе у нас понравится – проходи, проходи…
   Стена прихожей вдруг осветилась равномерным приглушённым светом, и от стены навстречу Грише двинулся не то человек, не то небольшая юркая машина.
   - А это наша любимая «няня» - её «Глашей» зовут…  Да не бойся ты так! – засмеялся  Максим ЛариОлегович, заметив как Гриша от неожиданности оторопел и слегка подался назад. – Это наш робот – помощник,  домашний «страж порядка» или, как мы все его ласково называем – «наша няня Глаша».
   - Здравствуйте, - с металлической ноткой в голосе поздоровалась «Глаша», - меня Глашей зовут, а вас?..
   Гриша, моргая глазами и соображая как себя вести, ответил:
   - Меня,.. меня – Гришей…
   - Хорошо, будем знакомы, - опять проговорила «Глаша» и, обращаясь к Максиму  ЛариОлеговичу, робот продолжил, - а я думаю, кто бы в этот час мог к нам пожаловать, а оно вон кто: вы с гостем…
   - Да, «Глаша», Гриша у нас немного поживёт. Ты уж его не обижай, пожалуйста, - хорошо? – смеясь, пояснил свой ранний визит Максим ЛариОлегович и закончил, - ты, «Глаша», пока отдохни, а мы уж сами тут разберёмся, а если надо будет – я тебя позову… Хорошо?
   - Давайте, Гриша, я вам помогу курточку снять и повесить на вешалку в прихожей. Вы не будете возражать? – снова обратился робот к Грише.
   Гриша не знал, как себя вести с этим роботом – «Глашей», что ему (ей) ответить.
   - Ну я же сказал, «Глаша», мы пока сами…  Ладно?
   - Ладно, ладно, - ответил обиженным голосом робот и удалился на своё место.
   Между тем Максим ЛариОлегович любезно помог Грише снять куртку, повесил её на вешалку в прихожей и затем продолжил как бы прерванный разговор:
   - Ага, вот…  Проходи дальше в наш, так называемый, «гостиный зал», располагайся: можешь на диван или, вон, на одно из кресел или софу… - в общем, где хочешь…  А я пока на кухню схожу да с «Глашей» что-нибудь соображу к обеду. Я скоро…
   Максим ЛариОлегович ушёл, а Гриша, присев на край кресла, стал рассматривать просторный и, как ему казалось, уютный зал проходного типа. Ничего загромождавшего, лишнего в зале не было: сбоку у окна стоял электророяль, над которым на ножке возвышался слабосветившийся небольшой экран, выполняющий, по-видимому, роль телепюпитра; справа, у стены и ближе к углу, стояла красивая резная тумбочка, через стеклянные дверцы которой виднелся ряд расставленных книг, каких-то кассет и коробочек; на стене над тумбочкой и на взаимоперпендикулярных стенах зала Гриша рассмотрел едва бросавшиеся в глаза встроенные окуляры неизвестных приборов; напротив Гриши на стене висело несколько крупных красивых стереопортретов, скорее всего родственников данного семейства. Из зала выходило две двери, раздвигающиеся и складывающиеся в рейку средней ширины (в дальнейшем Гриша узнал, что двери эти ведут в отдельные рабочие кабинеты Максима  ЛариОлеговича и его жены). Всё блистало чистотой, от всего веяло какой-то праздностью.
   Особенно понравился Грише паркетный пол с замысловатыми красивыми узорами. Он встал и, медленно двигаясь по залу, начал с интересом их разглядывать.
   - Ну вот и я, - появившись в двери зала, объявил Максим ЛариОлегович, - всё готово, пошли со мной…
   Приведя себя в порядок в туалетной комнате, умывшись прохладной водой, Гриша вошёл в просторную, совмещённую с кухней столовую. Посреди столовой стоял стол, рассчитанный, если смотреть по стульям, на десять-двенадцать человек.
   - Давай, садись вот сюда – будем обедать, - пригласил Максим ЛариОлегович и, пододвинув Грише стул, сел рядом. – Вот так, давай-ка я тебе этого положу…
   Действительно, все кушанья, предложенные  Грише, были очень вкусны и хотелось их ещё и ещё есть, но выработанное уже небольшим жизненным опытом чувство  меры вовремя остановило Гришу.
   - Всё, достаточно… Спасибо! Действительно всё было очень вкусным, особенно, конечно, поджаренные грибочки с картофелем…  Вы прямо кулинар!..
   - Ну что ты!  - это у меня просто хобби такое – люблю, когда есть время, конечно, разные блюда готовить, экспериментировать. А так обычно у нас или «Глаша» готовит или привозят по заказу что хочешь. Да,.. а сейчас, наверное, отдохни немного – всё же денёк не простой, а там, смотришь, и Дашенька придёт. Пойдём, я проведу тебя в «твою» комнату, где ты и отдохнёшь…
   Гриша возражать не стал.
   Максим ЛариОлегович ознакомил «гостя» с планировкой своей квартиры, с расположением комнат и «подсобных помещений».
   Планировка первого этажа Грише была уже практически знакома: прихожая, кухня-столовая, гостиная-зал, два кабинета для взрослых членов семьи, две туалетных и ванных комнат.
   Из рассказа Максима  ЛариОлеговича Гриша понял также, что в небольшом подвальном помещении размещается какой-то малогабаритный реактор, в котором распад неизвестных Грише химических элементов сразу же генерирует электрическую энергию, которая и используется как для обогрева коттеджа при необходимости, так и для приготовлении пищи, питания бытовой техники. Ещё Максим ЛариОлегович рассказал, что на крыше коттеджа расположена батарея из фотоэлементов, в которых в солнечную погоду вырабатывается электроэнергия, используемая в качестве резервного источника питания бытовых электротехнических устройств, в «помощь» реактору.
   - Есть ещё и конденсаторные накопители – они находятся в отдельной пристройке и рассчитаны: один накопитель на три коттеджа,.. – со знанием дела рассказывал Грише Максим ЛариОлегович, но Гриша был далёк от такой «высокой материи» и уже практически ничего не воспринимал.
   На втором этаже, в мансарде, куда привела удобная лестница-эскалатор, находились спальные комнаты каждого из детей семьи, причём в этих же спальных были оборудованы места для учебных занятий, поделок, любимых занятий детей на досуге.
   Рядом со спальными комнатами детей располагалась спальная комната для взрослых, а за ней, ближе к смотровому окну, находилась резервная комната – «гостевая» для временного проживания приезжающих с других мест гостей.
   Из слов Максима  ЛариОлеговича такая планировка квартир была когда-то признана рациональной, удобной, и поэтому сейчас применяется повсеместно для спальных районов, причём для всех граждан страны вне зависимости от ранга, статуса, звания или занимаемого положения в обществе. Единственное отличие иногда бывает только в незначительном увеличении площадей тех или иных комнат, их количества для некоторых, наиболее заслуженных, чем-то отличившихся граждан или же если семья численностью более пяти человек.
   - А почему именно пять человек в семье у вас считается нормой? Ведь может в семье быть и меньше или больше человек? – снова стал «бомбардировать» вопросами Максима  ЛариОлеговича Гриша.
   -Да, так считается… Есть такие науки: геронтология, гериатрия, статистика рождаемости и смертности населения и другие – слышал о них – нет? Так вот учёные, занимающиеся в этих областях науки, исходя из расчётов поддержания численности населения в стабильных, разумных пределах и учитывая, что у нас средняя продолжительность жизни сто двадцать - сто тридцать лет, а также исходя из необходимости поддержания здоровья женщин считают, что в каждой семье должны рождаться два – три ребёнка, причём, больше – плохо, так как становятся серьёзными вопросы пропитания населения, перенаселённости территорий, земельных районов, так и меньше – плохо, так как начинает население стариться, вымирать… Теперь тебе это понятно?
   - Понятно-то, понятно, но всякое бывает в жизни…
   - Бывает, конечно, но надо всегда придерживаться научного решения вопроса, научного подхода. Вот так-то…

   Гриша поселился в «гостевую» комнату. Комната как комната: двуспальная кровать, убираемая в дневное время в нишу стены, встроенный шифоньер, столик с настольным светильником, графином с водой и с красиво расписанной кружкой, удобные кресла, миникомпьютер с большим монитором, шкафчик с несколькими книгами, набором флэш-кассет, двумя планшетами-блокнотами и лазерной пишущей ручкой – в общем, всё то, что на первый взгляд нужно временно поселившемуся человеку.
   Единственное, о чём  сейчас очень сожалел Гриша, то это о том, что нет рядом его преданной Найды и что он не умеет пользоваться таким гениальным творением человечества, как компьютер или планшет.
   Послонявшись из угла в угол комнаты, Гриша снял верхнюю одежду и прилёг на кровать.

                5.6. Дашенька. Семейный ужин.

   Проснулся Гриша от того, что его кто-то несильно дёргает за руку.
   - Э-эй, Гриша, Григорий – пора вставать: уже пора ужинать… Папа сказал, чтобы я тебя пригласила к столу – вставай!..
   Гриша открыл глаза. Он увидел наклонившуюся над ним девушку в простой, домашней одежде, с чёлочкой на лбу и смеющимися глазами.
   Убедившись, что Гриша проснулся и «пришёл в себя», девушка выпрямилась и направилась к выходу, бросив на ходу:
   - Мы тебя ждём внизу…
   - Хорошо, хорошо, - пробурчал в ответ Гриша и сладко потянулся на постели. Полежав минуту-другую, он быстро встал, с силой сжал кулаки, чтобы окончательно проснуться, - (так учил его когда-то повстречавшийся в одном из приключений странник), - оделся и отправился на первый этаж.

   Неполное семейство Максима  ЛариОлеговича вместе с главой семьи сидело за обеденным столом, когда Гриша, освежив руки и лицо прохладной водой, вошёл в столовую.
   - Ну что, путешественник, давай к нам, - привставая со стула, с улыбкой на лице позвал Гришу Максим ЛариОлегович, - присаживайся вот сюда поближе…
   Гриша сел. Тотчас робот «няня Глаша» подал ему столовый прибор и спросил:
   - Что будете кушать, молодой человек? У нас на этот момент есть,.. – и робот назвал с десяток разных блюд.
   - Ты подай, «Глаша», ему наше «фирменное» - пусть попробует, - посоветовал «няне Глаше» Максим ЛариОлегович и, уже подмигнув Грише, продолжил с нескрываемым удовольствием, - вкуснатище-е, попробуй – пальчики оближешь…
   Через минуту-другую «Глаша» снял с расположенного у стены малогабаритного транспортёра блюдо с «секретным» кушаньем и поставил его на стол. К удивлению Гриши, когда он открыл крышку, это были хорошо приготовленные любимые им с детства пельмени в горшочке, от которых исходил аппетитный аромат.
   - Ну вы даёте!.. – невольно вырвался из груди Гриши возглас восхищения, и он, поблагодарив за «сюрприз» и хозяина и «няню Глашу», начал «уплетать» любимые пельмени. Наблюдавшая за ним Дашенька не скрывала своей участливой улыбки.

   За общими разговорами, шутками время прошло незаметно.
   Едва закончился общий ужин, все вышли в гостиную и расселись кто на диване, кто – в кресле. Костик, как самый маленький, умостился на коленях у отца.
   Вдруг прямо посреди зала высветилась голографическая фигура моложавой красивой женщины, в которой все узнали,- (кроме Гриши, естественно), - жену и мать семейства Максима  ЛариОлеговича – Юлию НатаСергеевну. Женщина улыбнулась лучезарной улыбкой и, поздоровавшись со всеми, вдруг спросила:
   - А это кто такой, что за молодой человек – я что-то его не знаю.
   - Это наш гость Гриша, - поспешил с ответом Максим ЛариОлегович, - он у нас немного поживёт – я тебе потом всё подробно объясню. Хорошо?
   - Хорошо, хорошо… А Володя не дома? – всё ещё в училище?.. Ну как вы там хозяйничаете без меня?..
   Дальнейший семейный разговор Грише был не интересен, да и чувствовал он себя как «не в своей тарелке», поэтому, стараясь быть незаметным, он тихо вышел из зала и направился в «свою» комнату.
   Спустя где-то полчаса зашёл Максим ЛариОлегович и предложил Грише на следующий день прямо с утра отправиться вместе с ним на его работу..
   - Раз ты всем интересуешься, то я предлагаю тебе денёк-другой посопровождать меня в моих «беспокойных делах». Это тебе больше запомнится, больше почерпнёшь чего-нибудь для себя, для своей жизни, нежели я бы что-то и о чём-то тебе рассказывал, - как говорят: лучше раз увидеть, чем сто раз услышать… Согласен? – предложил Максим ЛариОлегович.
   - Ещё бы! Конечно согласен, - закивал Гриша, радуясь такому предложению.
   - Хорошо, договорились… А сейчас с тобой хочет пообщаться Дашенька: кое о чём поинтересоваться, поспрашивать… Ты не будешь против? Я её отговаривал, но она настаивает, если ты, конечно, не будешь возражать…
   - Да что вы – пусть приходит: что знаю – расскажу.
   - Только так: ты уж её особо не «привязывай» у себя – я знаю: ты много чего можешь рассказать, но… у неё режим, и его надо чётко выполнять, тем более, что ей необходимо к завтрашнему дню кое-что подготовить.
   - Ладно. Понял.
   - Ну до завтра… Жду тебя утром в своём кабинете ровно в семь часов.
   Максим ЛариОлегович ушёл, и буквально минут через пять-семь в дверь к Грише постучали. Это была Дашенька.
   Только сейчас, открыв дверь и пригласив девушку войти, Гриша внимательным взглядом осмотрел её с головы до ног. Да, первое впечатление, которое сложилось у Гриши, когда Даша заходила к нему с приглашением на ужин, не было обманчивым – девушка действительно вызывала симпатию, её наливающееся женственностью тело притягивало взгляд и заставляло сердце Гриши забиться в груди намного сильнее, чем обычно, к лицу подступил прилив крови, в ушах стал ощущаться жар. Всё это вместе привело Гришу в заметное смятение, в движениях рук, ног появилась скованность, а в голосе – признаки волнения. Однако Гриша, как человек уже побывавший в разных жизненных ситуациях, быстро погасил вспыхнувшее волнение и «взял себя в руки».
   - Проходите, проходите, Дашенька… Пожалуйста, вот присаживайтесь. Ваш папаша попросил меня…
   - Не папаша, а мой папа или «мой папик», как я его ласково зову, действительно по моей просьбе попросил у вас,.. то есть у тебя «аудиенцию»…
   - Чего, чего? – «аудиенцию? – рассмеялся Гриша. – я же не какой-то там глава государства, чтобы у меня «аудиенцию» просить. Давай спрашивай, что ты хотела бы узнать, а то я от смеха по полу начну кататься…
   - Ой, куда уж там… - смешно ему…  Ладно, раз так, тогда я пошла…
   Даша встала с кресла  с обиженным видом и сделала движение к выходу.
   - Ой, ой-ой, какие мы обидчивые… Давай-ка, уважаемая Дарья ЮлияМаксимовна, садись поудобнее, и я начну давать «интервью», - встав на пути Даши и положив ей руку на плечо, примирительно улыбаясь, сказал Гриша и, пододвинув кресло, усадил Дашу на место.
   Присев у окна напротив Даши, Гриша вопросительно посмотрел на неё, лицо его посерьёзнело.
   - Итак, что бы ты хотела узнать?
   - Начнём с того: откуда ты и как ты к нам попал…

   …Беседа Даши и Гриши продолжалась уже более двух часов. В разговоре постепенно стала чувствоваться дружелюбность, стал проскальзывать добрый юмор, смех.
   Максим ЛариОлегович, несколько раз поглядев на часы, был вынужден прервать общение, послав Даше условный звонок по внутридомовой связи.
   Расставались Даша и Гриша уже хорошими, добрыми друзьями, знающими как бы друг друга несколько лет, а то и с детства…


                5.7. Постижение неизвестного.

   Ровно в семь часов утра Гриша подошёл к кабинету Максима  ЛариОлеговича. Дверь кабинета открылась практически сразу, как только Гриша поднял руку, желая надавить на кнопку, расположенную прямо на дверной ручке.
   Максим ЛариОлегович поднялся из-за стола и шагнул навстречу Грише:
   - Ты?.. Хорошо, сейчас,.. сейчас – я уже готов.. Вообще-то ты как насчёт завтрака – будешь что или нет? Я обычно мало что утром ем – как-то не хочется, а тебе-то, пожалуй, надо подкрепиться… Да,.. давай зайдём в столовую – перекусим, а уж днём хорошенько «подзаправимся». Хорошо?..
   - А что, в доме уже никого нет? – спросил Гриша, имея в виду Костика и Дашу.
   - Костика я только вот перед тобой отправил на электробус – он уже, пожалуй, в садике, а Даше к девяти часам – она сама встанет, а если нет, то её наша «няня» быстро поднимет, накормит и отправит на занятия – я об этом не беспокоюсь…
   «Да, интересная семейка», - пронеслась мысль у Гриши, когда они с Максимом  ЛариОлеговичем заходили в столовую.
   - У нас все так живут, - как бы отвечая Грише, заметил Максим ЛариОлегович.
   Гриша взглянул на своего «хозяина» и качнул головой, поняв, что его мысли легко считываются.

   - Сейчас направо, и метров через десять будет станция стремметро, - пояснил Максим ЛариОлегович, когда они с Гришей после лёгкого завтрака вышли из коттеджа и направились «на первую работу» - специальное конструкторское бюро завода по производству радионавигационной аппаратуры.
   - А как вашу станцию зовут, то есть как она называется, - поинтересовался Гриша.
   - «Оленька»…
   - Гм-м, не понял, что это за название такое?
   - Здесь девочка Оля спасла мамашу с ребёнком, а сама погибла…
   - Это как было? Что произошло?..
   - Потом, потом, если будет время… Сейчас смотри под ноги – становимся на эскалатор.
   Едва Гриша с Максимом  ЛариОлеговичем  очутились на платформе станции, раздался звук зуммера, и с двух сторон прямо в противоположных стенах открылось несколько дверей, в которые стали быстро входить люди. За ними последовали и Гриша с Максимом  ЛариОлеговичем.
   До самого последнего момента Гриша предполагал, что в стремметро пассажиров перевозят какие-нибудь большие вагоны – ящики на колёсах или, там, специальные машины, но оказалось, что это не совсем так. Да, действительно, на специальных больших, крытых прозрачным пластиком площадках рассаживались в кресла люди, которые тотчас фиксировались страховочными привязными ремнями, сама площадка покоилась на нескольких, заключённых в обоймы, металлических шарах, опорной поверхностью которых были две дорожки из диэлектрических (изоляционных) материалов. Ниже, под дорожками, как объяснил потом Максим ЛариОлегович, располагалась специальная катушка или, по другому, обмотка, в которую подводился переменный электрический ток, создававший бегущий магнитный поток. Под воздействием этого магнитного потока шары начинали вращаться, и площадка с пассажирами стремительно неслась к новой по пути станции.
   - Самое интересное здесь то, - пояснял потом Максим ЛариОлегович, что можно такому транспорту обеспечить любую скорость движения, если нужно, конечно, за счёт изменения частоты переменного тока… Впрочем, это один из вариантов транспорта. У нас есть линии стремметро, на которых капсулы, то есть, как раньше называли, - вагоны, движутся за счёт левитации или, как говорят, парения предмета над поверхностью…
   - Это как? – не понял Гриша.
   - Ты не обижайся – я думаю, что ты это вот так сразу не поймёшь… В двух словах: за счёт электромагнитного поля, взаимодействующего с предметом, находящимся под воздействием очень низких температур, предмет зависает в воздухе и может двигаться с любой скоростью. Вот это явление и применено для скоростного, очень эффективного транспорта…  Ну а ты как? – ничего, не испугался, голова не закружилась с непривычки? – ведь здесь на организм действуют довольно большие перегрузки…
   - Ничего, нормально. Да-а, ну и люди: чего только не попридумают! Здорово!..
   Максим ЛариОлегович одобрительно посмотрел на Гришу.
   - А теперь на минутку «заскочим» вот в ту дверь – надо карточку на тебя взять, - сказал Максим ЛариОлегович, когда они с Гришей вышли на нужной станции и направились в сторону специального конструкторского бюро – СКБ, как говорил Максим ЛариОлегович.
   - Что ещё за карточку? – не понял Гриша.
   - Давай вначале её возьмём, а потом я тебе объясню «что и зачем».
   Поравнявшись с дверью, на которую указывал Максим ЛариОлегович, он быстро «юркнул» в неё, оставив Гришу подождать его на улице.
   Не прошло и трёх минут, как Максим ЛариОлегович вернулся с пластмассовой карточкой, которую держал в руке.
   - Ну на вот и не теряй – ты теперь в базе данных страны, и эта карточка – твой пропуск на любое предприятие или, там, скажем, в театр, в столовую, музей,.. да куда угодно.
   - Это как? – снова переспросил Гриша.
   - А так: например, ты заходишь в оптосклад, набрал какую-то одежду, а на контроле рассчитываешься этой картой. Или, другой пример, ты зашёл в любую столовую, набрал желаемые блюда, а рассчитываешься этой карточкой.
   - Так что? – на ней какой-то денежный счёт на определённую сумму, и с тебя снимают деньги в зависимости от того, что ты набрал и на какую сумму?..
   - Нет! Карта нужна для того, чтобы контролировать каких и сколько продуктов или, скажем, вещей, услуг сегодня или за какое-то время понадобилось людям, чтобы всегда можно бы было обеспечить их потребности. Это позволяет планировать на будущее объём производства вещей, продуктов, мебели и прочее и прочее, определять объём посева, например, зерна или того же картофеля, моркови, определить количество требуемого сырья, горючих материалов, разных видов энергии… Понятно теперь?
   - Вроде да…
   - Ну вот карта и даёт возможность выявить потребное количество того или иного, заранее запланировать и заготовить или изготовить их. А деньги, как таковые, у нас давно изжиты и забыты… То есть всё работает как на любом складе: приход – расход – остаток или дефицит – решение чего и сколько надо заказать или подвезти, сделать, изготовить…
   - А если заказали – привезли, а люди по какой-то причине не берут?
   - То есть неликвидный остаток появится? Ну что ж – утилизуем…
   - Или сожжём, сгноим, закопаем, утопим в море или в океане…
   - Э-э, нет! У нас уровень воспитания всего общества не позволит это сделать, да и наказать за это могут довольно строго, так как каждый человек от мала до велика знает, что ничто не из чего не делается – всё требует затрат материалов, сырья, энергии и так далее и, конечно же, труда, и всем этим надо распоряжаться рационально, как говорят - «по уму».
   - Да-а, вообще-то всё у вас правильно продумано. Кстати: наличных денег нет и воровства не будет…
   - А что такое – «воровство»? - в свою очередь задал вопрос Максим ЛариОлегович.
   - Да та-а-к,.. – замялся Гриша и попытался сменить тему разговора, – далеко ещё до СКБ-то?
   - Подходим.
   И действительно: за разговором Гриша как-то не сразу отметил тот факт, что они с Максимом  ЛариОлеговичем подошли к высотному зданию почти сплошь остеклённому стёклами-«хамелеонами», изменяющими свою прозрачность в зависимости от интенсивности солнечного светового потока.
   Зайдя в фойе нижнего этажа здания, Максим ЛариОлегович предупредил:
   - Вход на любой этаж здания возможен только если человека пропустит турникет. Турникет же откроется тогда, когда человек вставит свою карту в кодовый замок…
   - Вы же говорили, что у вас, в вашем государстве любой человек может по своему желанию посетить любое учреждение или предприятие…
   - Может. Но кто именно в данное время хочет посетить или уже посетил учреждение или там что ещё – должно быть чётко известно, иначе любой «зевака» или просто любопытствующий смог бы заходить куда угодно и когда угодно, отвлекая рабочий персонал от своих дел, мешал бы рабочему процессу, творчеству. Кроме того этот «любой человек» просто мог бы получить ту или другую травму тем более, что производство у нас сплошь автоматизировано, работает по своему циклу, алгоритму. Так что делай всё то, что я буду делать, и мы вскоре попадём в мой рабочий кабинет…

   Рабочий кабинет Максима  ЛариОлеговича представлял собой сравнительно небольшую комнату, стены которой были, как показалось Грише, из стекла молочного цвета. Почти рядом со входной дверью располагался удобный рабочий стол с двумя придвинутыми к нему офисными креслами. На рабочем столе размещался широкоформатный монитор, рядом с которым лежал лазерный «карандаш» и небольшая стопка листов специальной бумаги для, - как пояснил Максим ЛариОлегович, - рабочих набросков или эскизов. Ничего большего в кабинете практически не было. Это вызвало у Гриши явное разочарование, так как он ожидал увидеть в кабинете «всякую всячину»: какие-нибудь удивительные автоматы или, скажем, роботы, телеэкраны, мигающие табло, вычислительную технику и прочее, а этого ничего не было.
   Максим ЛариОлегович заметил выраженное на лице Гриши разочарование и спросил:
   - Ты чем-то разочарован?
   Гриша высказал своё видение современного рабочего кабинета творческого человека. Максим ЛариОлегович рассмеялся:
   - То, о чём ты говоришь, нами было пройдено давным-давно, ну, скажем, лет сто-сто пятьдесят назад. Сейчас всё не так. Садись, и ты кое-что поймёшь…
   Максим ЛариОлегович сел за своё место, что-то сказал вслух – экран монитора засветился, на одной из стен появилось изображение такого же кабинета, но за столом сидел другой человек и что-то вычерчивал на экране своего монитора лазерным карандашом.
   - Привет, Федя, - поздоровался Максим ЛариОлегович.
   Человек оторвал свой взгляд от монитора и улыбнулся приветливой улыбкой.
   - А это кто у тебя, что за паренёк? – спросил он Максима  ЛариОлеговича  после ответного приветствия
   - Да вот, гость мой – экскурсию ему провожу по нашему заведению.
   - Понятно-о… Так ты работаешь или нет? Тобой Анна ПолиСергеевна интересовалась – ты с ней свяжись.
   - Хорошо, добро… Ну будь здоров, не буду тебя отвлекать. Извини.
   - Ладно, ничего …
   Изображение на стене исчезло. Максим ЛариОлегович пояснил:
   - Все кабинеты у нас отделены друг от друга, но, если нужно, то я могу вот так связаться практически с каждым из коллег. Это очень помогает в работе, так как никто не мешает друг другу, ну, а если уж что-то нужное требуется оговорить или там какую информацию получить, то это делается так, как я показал… Сейчас погоди немного – я переговорю с Анной ПолиСергеевной, с нашим «главным».
   Стенка-экран снова засветилась, появилось изображение женщины, что-то обсуждающей с сидевшим у её стола мужчиной.
   Максим ЛариОлегович минуты две беседовал с «главным» по какому-то серьёзному вопросу. Гриша не стал особо вникать в смысл разговора, а когда беседа окончилась, спросил:
   - Ну а как всё же вы практически работаете? - что и как конструируете, проектируете?..
   Максим ЛариОлегович показал Грише несколько приёмов работы: с помощью «карандаша» вычерчивал или извлекал из памяти центрального компьютера на экран монитора разные детали, сборочные узлы, поворачивал их в нескольких проекциях, удалял одни детали и на их место ставил другие, изменял их форму, окраску, масштаб, показывал «готовый» узел в трёхмерном измерении, имитировал нагрузки и поведение «готового узла» под их воздействием с одновременным вычерчиванием диаграмм и графиков, и ещё многое другое.
   Гришу всё увиденное привело в восторг.
   - Да, вот бы нам такое! Мы бы тоже…
   - Ничего бы вы не смогли сделать даже если вот прямо сейчас вам бы взяли и отдали это оборудование, - перебил его  Максим  ЛариОлегович.
    Это почему же?
   - Да потому что, чтобы работать на таком оборудовании надо многому и многому до этого научиться, пройти соответствующий этап подготовки, приобрести навыки, опыт, теоретически быть «подкованными»…
   Пояснение Максима  ЛариОлеговича Грише вначале не понравилось, но немного поразмыслив, он согласился:
   - Да, пожалуй, вы правы – действительно необходим какой-то путь, этап развития, чтобы перейти на более высокую ступень технического прогресса, общей цивилизации.
   - Ух ты как заговорил: «прогресса», «цивилизации»… Когда это ты такие слова-то выучил?
   - Была такая возможность кое-чему «набраться»  по жизни, да и от вашей дочери Дарьи при общении кое-что успел «подцепить», по возможности до этого много читал, интересовался…
   Максим  ЛариОлегович рассмеялся:
   - Ну что ж – молодец, молодец!.. Вот молодёжь – налету всё схватывает… Хорошо. А теперь давай побываем в технологическом отделе и цехах нашего завода. Согласен?
   - Спрашиваете – конечно, согласен.
   Гриша и Максим  ЛариОлегович на скоростном лифте спустились в подвальное помещение высотного корпуса СКБ. Здесь располагался подземный коридор, по которому довольно быстро можно было попасть на территорию завода с помощью приблизительно такого же транспорта, с которым Гриша был знаком ещё по больнице.

   … Встав с транспортных кресел, Гриша и Максим  ЛариОлегович прошли метров десять по коридору и через боковую автоматическую дверь вошли в просторное, светлое помещение, оказавшееся одним из цехов завода. Помещение цеха было буквально «напичкано» разным оборудованием, каждое из которых представляло автоматически действующую систему-автомат, выполняющую свою задачу или операцию: точение, сверление, фрезерование, строгание, вытяжка, полировка, окраска, сварка, сборка, складирование, упаковка, транспортировка и многое-многое другое.
   Изумлению Гриши не было предела: глаза его блестели, лицо выражало восторг.
   - Ну вот мы и в цехе, - проговорил Максим  ЛариОлегович. Рука его приглашающим жестом описала перспективный полукруг, как бы заостряя внимание на работающем оборудовании.
   - А где люди? Я что-то тут людей не вижу.
   - Так их здесь и нет, - пожал плечами Максим  ЛариОлегович, - здесь же всё автоматизировано, зачем тут их присутствие?
   - Так надо же контролировать хотя бы периодически работу этих автоматов… А если что сломается, то тогда как? – недоумевал Гриша.
   - Что касается контроля, то у нас внедрена автоматическая система контроля – АСК, как её называют. В ней задействованы разные датчики и по размерам и по качеству обработки или, там, сборки. Всё это, то есть сигналы от этих датчиков поступают в систему коррекции, которая, если нужно, подстраивает работу автоматов, и люди здесь совершенно не нужны. А вот насчёт того, что что-то сломается, то вероятность такого события очень и очень мала, так как все детали и узлы любого оборудования выполнены из материалов, в которых сразу заложен оптимальный запас прочности на весь срок службы конкретного оборудования, все технологические процессы продуманы и выверены ещё на стадии испытаний.
   - И что? – никогда у вас ничего не ломается, не выходит из строя?
   - Практически нет, а теоретически, конечно, возможно. У нас есть специально подготовленные люди, а вернее, небольшое подразделение на заводе, которое в таких ситуациях практически очень быстро за счёт резервного фонда запасных частей или неснижаемого запаса обменного фонда устранит любой сбой в работе оборудования. Но, могу тебя заверить, что за всё время моей работы у нас таких чрезвычайных ситуаций не случалось.
   - Удивительно,.. – протянул Гриша, всё ещё сомневаясь в словах Максима   ЛариОлеговича.
   - Давай поднимемся в технологический отдел – это на два этажа выше: там ты ещё больше удивишься, я думаю, - предложил Максим  ЛариОлегович и направился к эскалатору,  расположенному несколько левее места, где они находились.
   Гриша ещё бы постоял в цехе и полюбовался работой гибких производственных модулей, как вскользь назвал линию автоматизированного оборудования Максим  ЛариОлегович, но надо было не отстать от своего «ГИДа», и он спешно последовал за ним.
   Третий этаж завода полностью занимал технологический отдел с экспериментальным производством. Искушённому человеку понятно, что технологический отдел любого предприятия в основном занимается технологией производства того или иного вида продукции, то есть решает вопросы как, каким образом можно сделать то или другое изделие, какое оборудование для этого нужно, какие технологические приёмы необходимо применить, чтобы добиться хорошего качества выпускаемой продукции, безотказной работы её в будущем. Грише же впервые в жизни и буквально случайно удалось вот сейчас побывать на «серьёзном» производстве и хотя бы поверхностно окунуться в атмосферу решения тех вопросов, которые ежедневно, а то и ежечасно возникают в нём.
   Технологический отдел завода по структуре размещения специалистов также, как и СКБ, состоял из множества кабинетов, в которых каждый из специалистов решал свой вопрос или проблему: как, например, обработать деталь, с чего начать и чем окончить, как и какой сваркой сварить те или другие детали, на каком оборудовании, как защитить детали или целые узлы от коррозионных процессов во время эксплуатации изделия, и ещё многие-многие другие вопросы. Но Гришу это особо не заинтересовало, так как он по уровню подготовки, тем более, технической подготовки был далёк от выше названных проблем. А вот в экспериментальном участке, в лабораториях, где проводились разные испытания, он готов был оставаться сколько угодно времени. Здесь проводились опыты на «тепловые удары», на стойкость к электрическим разрядам, в том числе к разрядам молнии, на стойкость образцов изделий к разным нагрузкам, к агрессивной среде, на морозостойкость, на радиационную стойкость и ряд других опытов.
   Максиму ЛариОлеговичу с трудом удалось увести Гришу из экспериментального участка завода, сославшись на то, что время обеда уже давно прошло, и он хочет «чего-нибудь» поесть.
   За обеденным столом столовой завода Гриша поинтересовался, какую продукцию выпускает завод и для чего она нужна. Максим  ЛариОлегович не сразу ответил на этот вопрос. Он, отпивая из стакана малыми глотками компот и глядя в окно, о чём-то долго раздумывал. Гриша с ответом не торопил и только нет-нет, да и посматривал на Максима  ЛариОлеговича, не решаясь прервать его молчание. Наконец Максим  ЛариОлегович заговорил:
   - Это, правда, не особый секрет, о чём я тебе скажу, но всё же информация не для каждого. Кратко скажу так: мы обеспечиваем челночные полёты на другую планету, где у нас находятся несколько исследовательских баз с лабораториями.
   - Планета,.. планета… - это что? – я об этом ничего не знаю, - оживился Гриша, заинтересовавшись услышанным.
   - Не знаешь, и не надо – значит тебе ещё рано об этом знать, - несколько даже обрадовавшись, поспешил «закрыть тему» Максим  ЛариОлегович и перевёл разговор в другую сторону. – Так что: Даша вчера долго тебя донимала вопросами? Я уж, было, беспокоиться начал…
   - Да вопросы обычные – просто пришлось повторить то, что я уже рассказывал «вашей» комиссии.
   - Ну-ну… Она у нас девушка любопытная: как пристанет – просто так не отмахнёшься, - засмеялся Максим  ЛариОлегович, поднимаясь из-за стола. – Дальше-то куда идём или на сегодня хватит?
   - Вы ещё обещали в техническую библиотеку меня сводить, да и в университет к себе тоже…
   - Ишь ты, прямо тебе всё и прямо сразу… Вообще-то, я думаю, тебе вряд ли будет интересно в технической библиотеке – там хранятся только первоисточники разных технических, научных трудов авторов, учёных, живших от глубокой древности до наших дней. Всё это интересно человеку грамотному, работающему в той или иной области знаний, и тебе эти труды практически не будут доступны для понимания. Ты уж не обижайся, но факт есть факт…  Копии всех трудов этих учёных у нас находятся в информационной сети и доступны практически каждому для изучения, анализа, применения. А вот в университете побывать – это для тебя было бы, пожалуй, интересно, но давай эту «вылазку» на «потом» оставим. Мне кажется, что тебе на сегодня достаточно информации. Так как ты парень, я вижу, с аналитическим умом, то таким людям, как известно, нужно время всё увиденное и услышанное обдумать, «разложить по полочкам» в своём мозгу. Вот до конца дня и займись этим с пользой для себя. Хорошо? Договорились?..
   - Ладно, - нехотя согласился Гриша, потупив взгляд.
   - А сейчас пойдём немного прогуляемся пешочком, подышим свежим воздухом, - подытожил разговор Максим  ЛариОлегович, и они вместе направились к выходу в город.

                5.8. Прогулка.

   Улицы города были не многолюдны – сказывалось то, что до вечера, каким мы его обычно представляем, оставалось ещё порядка трёх-четырёх часов, и основная масса народа была, так или иначе, занята разными делами. На улицах, по их тротуарам прохаживались в основном пожилые люди или мамаши с маленькими детьми, лишь изредка можно было заметить молодых людей, как правило, спешащих по каким-то срочным делам или адресам.
   Сами улицы были похожи на парковые аллеи: по бокам росли все в зелени деревья, то тут то там были разбиты красивые газоны с цветниками, на некоторых широких улицах были устроены бульвары, на которых довольно часто встречались небольшие, но красивые фонтаны. По проезжей части улиц бесшумно двигался грузовой и общественный транспорт, двигатели которого, как пояснил Максим  ЛариОлегович любопытному Грише, работали или на водородном топливе или на электрической энергии.
   - А что, у людей личного транспорта у вас нет? – поинтересовался Гриша, когда речь зашла о том, что транспорта на улицах не так уж и много. – А у нас каждый мечтает о своей лошади или пролётке или бричке – ведь это удобно: сел и поехал куда захотел, - пояснил Гриша и, глянув на Максима  ЛариОлеговича, осёкся, вспомнив, что он давно уже «не у себя».
   Максим  ЛариОлегович, как тактичный человек, не стал смеяться над Гришиным вопросом, а спокойно попытался разъяснить:
   - Когда-то у нас было много автомобилей, которые в своё время заменили брички, пролётки, кареты, - практически каждая семья имела один, а то и два-три автомобиля. Это привело к тому, что города стали задыхаться от выхлопных газов, смога, появились многокилометровые «пробки», понадобилось расширять улицы, их проезжие части, делать дорожные развязки и ещё многое другое. А сколько полезного природного топлива сжигалось – жуть!.. В конце концов, мы решили от всего этого отказаться и стали развивать общественный автоматизированный экологически чистый транспорт, который сейчас может доставить любого человека в любое место города. А если вдруг кто-то решил выехать в отдалённое место, – там на природу с семьёй или, скажем, на рыбалку с компанией, - то у нас есть заказной транспорт, с помощью которого довольно просто решается и этот вопрос. Вот так-то…
   - А что такое «автоматизированный транспорт»? – поинтересовался Гриша.
   - Это значит, что управляет любым транспортным средством машина-робот, который в свою очередь выполняет все маневры по определённой программе и на основе сигналов от разных датчиков и маршрутных карт. Всю работу транспорта координирует информационно-аналитический центр, который в любой момент «знает» сколько  и какой транспорт на линиях, в какой точке города или местности он находится, загружен он или нет, есть ли необходимость увеличить или уменьшить количество этого транспорта, он же, – этот центр, - принимает заявки на непредвиденные перевозки, учитывает ресурс работы каждой единицы транспорта, делает при необходимости ему замену и прочее, и прочее…
   Гриша какое-то время помолчал, видно «переваривая» полученную информацию, потом глубоко вздохнул и на выдохе с грустинкой и заметной завистью в голосе сказал:
   - Да, у вас, конечно, хорошо,.. интересно. Вот бы пожить у вас подольше…
   - Поживи, поживи, - с пониманием отозвался Максим  ЛариОлегович.
   - Нет, мне домой нужно… - там меня ждут.
   Молчаливая пауза затянулась надолго: каждый думал о своём.
   Гриша прервал молчание первым:
   - Я вот смотрю: везде у вас, даже на улицах, чистота – ни брошенной бумажки, ни там какой палки, бутылки…  А этого как вы добились?
   - Как? – воспитанием людей, общественным воздействием, да и техническими решениями тоже. Вон видишь: как бы кусок трубы с крышкой из-под земли торчит? – это автоматически работающие урны. Под землёй проложены вдоль улицы каналы из больших труб. Когда человек крышку в урне поднимет, чтобы бросить туда какой-нибудь мусор, включается воздушный вакуум-насос, и этот мусор тут же втягивается в трубопровод, а затем попадает в специальный отделитель, - в технике «циклоном» называется, - и там мусор собирается, сортируется и поступает на переработку. Вот и всё!.. Все люди у нас об этом ещё с детства знают и сознательно пользуются  - поэтому и чистота кругом. Ведь в основном-то всё от людей зависит: от их культуры, от воспитания, сознательности, образованности. Конечно, всё это прививалось не вдруг и не сразу – прошло достаточно много времени, чтобы всё, о чём мы говорим, «в кровь вошло», как говорят.
   Опять воцарилось молчание.
   - А какие у вас дома, постройки красивые! – снова с восхищением в голосе заговорил Гриша.
   - Это тоже делалось годами. Здесь воплотились разные архитектурные стили: и ренессанс, и готика, и барокко, и классицизм, модерн, кое-что и в античном стиле построено. Архитекторы стремились к гармонии, к красоте, которой мы сейчас восхищаемся…  Учись – и ты свою лепту внесёшь в общее дело,..  а?! – подмигнул Грише Максим  ЛариОлегович и улыбнулся.
   - Согла-а-асен…
   Между тем за разговорами спутники прошли уже более километра пути, и надо было возвращаться домой.
   - Ну что: на станцию стремметро? – спросил Максим  ЛариОлегович, обращаясь к Грише. – Пора уж и домой, а?
   - Давайте ещё немного пройдёмся и поговорим – с вами так интересно...
   - У – ух хитрец! – засмеялся Максим  ЛариОлегович. - Ладно: давай ещё пройдёмся… О чём ещё ты бы хотел поговорить?
   - Вот мне интересно: неужели у вас все-все люди сознательные и правильные? Неужели нет таких, которых лодырями называют, симулянтов разных, желающих всё иметь и ничего для этого не делать, жить за счёт других?..  Или вот, скажем: есть же у вас инвалиды разные, хронически больные люди – как вы с ними поступаете?
   - Да-а, у тебя и вопросы, я бы сказал: очень серьёзные вопросы… Слушай: я тобой просто восхищаюсь – такой молодой, а такой пытливый, прямо дотошный какой-то… Молодец! Ну-ну…  Так вот – отвечаю: что касается вопроса о лодырях и симулянтах… - таких людей среди взрослого населения практически у нас нет. Что же касается детей, подрастающего поколения, то лица, склонные к лодырничеству, безделью ещё с раннего детства попадают в поле зрения окружающих, воспитателей, педагогов, им дают индивидуальные задания с учётом их возраста и развития и устанавливают постоянный контроль за выполнением этих заданий. Именно выдача индивидуальных заданий и контроль за их выполнением, общественное поощрение успехов и тактичное, но строгое порицание моментов безделья и лени, порицание отсутствия стремления к самосовершенствованию – это у нас основные методы воспитания человека с детства. Затем уж, преодолев юношеский возраст, воспитанный человек становится равноправным членом общества, несёт ответственность за уровень развития всего нашего общества. Здесь я бы сказал вот ещё о чём: именно в юношеском возрасте надо человека подвести к самому главному в его жизни – к выбору цели в жизни, к правильному выбору этой цели. Цель порождает инициативу, определяет стратегию её достижения, тактику, она побуждает человека действовать, творить, конструировать, вести исследования и так далее, в конце концов, она просто дисциплинирует человека. И задача родителей, воспитателей, педагогов, психологов вовремя подвести юного человека к выбору цели, достижению которой он посвятит свою жизнь, подсказать или указать средства её достижения… Да, ну это я уж отвлёкся… В дальнейшем мы учитываем вклад физический и интеллектуальный каждого человека в общий, так называемый, общественный продукт, от величины и качества которого зависит улучшение и развитие разных сторон нашей жизни.
   - И как же  вы учитываете вклад каждого человека в этот ваш «общественный продукт»?
   - О, для нашей информационной системы эта задача, поверь, не из сложных!..
   - Что-то я здесь недопонимаю: что, без этого учёта обойтись нельзя? Кому это вообще-то нужно? – с ноткой пессимизма в голосе выразил сомнение Гриша.
   - Это прежде всего нужно самому конкретному человеку для того, - продолжал Максим  ЛариОлегович, - чтобы он, этот человек, чувствовал себя уверенным в жизни, общался на равных с каждым членом общества, это нужно нашему руководству, когда решается вопрос о какой-то выборной должности или когда решается вопрос кого поставить во главе творческого коллектива, которому поручается решение какой-нибудь сложной задачи или возникшей проблемы, принятия того или иного решения. У нас каждый человек может занять любую, самую высокую должность, но, конечно же, при выборе учитывается его предыдущая деятельность, его достижения или, как говорили в древности, его портфолио… Вот так-то…
   - Ну ладно, здесь кое-что понятно. А как всё же насчёт больных, инвалидов? – не «унимался» Гриша.
   - Ответ на этот, второй вопрос, будет намного проще, чем ты думаешь, - после некоторой паузы продолжил пояснения Максим  ЛариОлегович. – Дело в том, что наша медицина на современном этапе научилась лечить практически любую болезнь на клеточном уровне…
   - Это как?
   - Я не очень уверен, что ты всё поймёшь, но всё же…  Тело человека, да и не только человека, а всего живого на земле состоит из клеток – маленьких-маленьких, не видимых глазу частиц, которые живут своей жизнью. Эти частицы взаимодействуют друг с другом и оказывают влияние друг на друга. Так вот мы можем с помощью технических средств, и не только технических, заметить вовремя любые нарушения в жизни любой клетки и повоздействовать на неё разными средствами в правильном направлении, чем и восстановить её естественное состояние, то есть, другими словами, вылечить. А раз так, то мы практически можем вылечить любую болезнь да и весь организм человека в целом…  Да, бывают, правда, такие заболевания, которые поражают тот или иной орган человека в целом. Тогда с помощью трансплантологии врачи заменяют поражённый орган донорским, - его ещё называют «трансплантатом», - выращенным в лабораторных условиях по специальной технологии. В тех же случаях, когда человек теряет тот или иной орган в каких-то анормальных условиях, - допустим, во время какой-нибудь аварии или ещё чего, - то ему ставят вместо утраченного органа биопротез, который, кстати, зачастую работает даже лучше, чем «родной» орган…
   Максим  ЛариОлегович улыбнулся, заметив на лице у Гриши выражение явного неверия в то, что он слышит, затем продолжил:
   - Ну я вижу, что ты не веришь тому, о чём я говорю – это понятно…  Так ты же был в нашей центральной больнице, где и делают всё, о чём я тебе рассказываю. Более того: там могут продлевать жизнь человека на долгие года, но наука доказала, что бессмертие человечеству абсолютно не нужно, а вот до ста пятидесяти-двухсот лет жизнь человека можно искусственно продлить. Однако также неоспоримо доказано экспериментами, расчетами, что рациональный срок жизни человека при сохранении всех функций организма определяется  в сто двадцать-сто тридцать лет – далее мозг человека из-за дряхлости уже не выдерживает требований жизни, да и сами люди устают от неё – этой жизни, и хотят покоя… Теперь что касается инвалидов с детства, с рождения – в этих случаях судьбу их решают врачебные комиссии, консилиумы на самом высоком профессорском уровне…
   Максим ЛариОлегович замолчал, и некоторое время на его лице отражалась глубокая задумчивость. Затем он как-то сразу оживился и предложил:
   - Давай-ка, Гриша, потопаем домой – что-то ты меня своими вопросами притомил. Вон как раз и станция стремметро рядом. Пошли!..

                5.9. Найда нашлась!

   Спутники, а теперь уже почти товарищи – Гриша и Максим  ЛариОлегович, выйдя из станции стремметро, неспешно шли по уже знакомой дороге к коттеджу Максима  ЛариОлеговича.
   Неожиданно Максим  ЛариОлегович, прерывая спокойную беседу и указывая в сторону коттеджа, с удивлением сказал:
   - Смотри, перед коттеджем какая-то собачка туда-сюда шныряет, как бы ищет кого…
   Гриша глянул в указанную сторону, и сердце его радостно забилось – в собачке он узнал верную свою «подругу» Найду.
   - Это же моя Найда! – радостно закричал Гриша и бросился бежать в сторону коттеджа навстречу к ней.
   Найда тоже увидела или учуяла своего хозяина и с радостным заливистым лаем тоже бросилась в его сторону. Через считанные секунды Гриша уже держал Найду на руках и, крепко прижимая к себе, гладил её по голове – на глазах обоих засверкали слёзы счастья.
   Подошёл Максим  ЛариОлегович. Гриша напомнил ему рассказ о том, как они расстались с Найдой, когда гондолу воздушного шара с Гришей и Найдой потащила в море акула, и что до сих пор Гриша не поймёт того, как и почему его спасли дельфины, подставив свои спины под его тело и доставив к заграждениям береговой охраны.
   Максим  ЛариОлегович был немало удивлён произошедшим событием и начал обдумывать вопрос, куда и на какое время поместить «приблудную» собачку. Наконец он огласил своё решение:
   - Ну что ж… Пусть собачка тоже пока поживёт у нас – я сейчас принесу старое одеяло и постелю в прихожей: там будет её место. Не возражаешь? – обратился он к Грише.
   - Спасибо, спасибо… Вы хозяин, и я не имею права что-либо предлагать или на чём-то настаивать. Думаю, что Найде на одеяле будет тепло и уютно. Вот только покормить бы её нужно…
   - Это не вопрос – сейчас чего-нибудь принесу, - и Максим  ЛариОлегович скрылся за входной дверью кухни-столовой. Через какое-то время он возвратился, неся довольно большое количество еды для Найды.
   - Сразу столько давать есть нельзя, - забеспокоился Гриша, - давайте я сам её накормлю, а то от обильной еды у неё может заболеть желудок.
   - Ну на – тебе виднее. Покормишь – заходи: нам нужно кое о чём ещё поговорить…
   - Хорошо.
   Накормив Найду и уложив её отдохнуть, а то и поспать, Гриша после гигиенических процедур зашёл в зал гостиной. На диване сидел Максим  ЛариОлегович и, откинувшись на спинку, дремал. Увидев вошедшего, он оживился и, пригласив Гришу тоже присесть, сказал:
   - Мне надо о твоей собачке доложить руководству… - у нас так принято. Собачка может быть больной, её надо обследовать, да и не известно, откуда и как она оказалась здесь. А там уж видно будет, что и как…
   - Надо – значит надо, - согласился Гриша, - а то, что она меня нашла, то тут ничего особенного нет: известно, что собаки возвращаются к своему хозяину за тысячи вёрст от того места, где потерялись или куда их увозили.
   - Что за «вёрсты»? Это единица измерения расстояния у вас так называется? – переспросил Максим  ЛариОлегович.
   - Да, так у нас большие расстояния измеряются… А у вас какой мерой?
   - Ну у нас расстояния уже сотни лет измеряются в километрах, в десятках, сотнях и тысячах километрах, а если уж очень-очень большие расстояния, то в световых годах, - пояснил Максим  ЛариОлегович.
   - Это как понять? – удивился Гриша.
   - Световой год – это расстояние, которое проходит луч света за календарный год.  Понятно?
   - Не очень, но интересно, - как бы в раздумье протянул Гриша, - ладно, потом разберусь…
   - Конечно-конечно: разбирайся – тебе много чего надо «переварить» и во многом разобраться… Да, уже скоро и мои родненькие ребятишки придут – пойду на кухню: посмотрю, что приготовить или, быть может, заказать…
   С этими словами Максим  ЛариОлегович встал и пошёл на кухню-столовую.

   Гриша остался один. Он вдруг чётко почувствовал, что всё, что его окружает, что он узнал и познал за время пребывания в этой неизвестной ему стране – всё это, конечно, интересно и удивительно, но…  оно всё не его, он здесь лишний. Для окружающих его сейчас людей он – «интересный объект для изучения» и не более того, он не найдёт здесь для себя дела, он не будет принят обществом… Вспомнились былые времена, его приключения, и сердце Гриши заныло от воспоминаний или, как говорят, от ностальгии.

   … Пришла Дашенька со своей учёбы, через какое-то время электробус привёз и Костика – неполное семейство Максима ЛариОлеговича снова было в сборе.
   Дашенька и Костик, впервые увидев Найду, вначале вели себя очень настороженно, но потом, когда Найда ласково завиляла хвостом и приветливо «заулыбалась», стали её гладить и восхищаться её поведением. Уже после ужина дети вместе с Гришей весело бегали вокруг коттеджа, играли с Найдой, которая охотно выполняла разные команды и даже ходила на задних лапах и лаем выполняла несложные арифметические действия. Например, если к двум палочкам, лежащим на земле, дети ложили ещё три, то Найда лаяла пять раз, чем подтверждала цифру пять, и это вызывало  у детей неподдельный восторг.

                5.10. Прощай, удивительный остров!

   …Прошло несколько дней, каждый из которых был для Гриши неповторим и интересен новыми для него открытиями.
   Последний день пребывания на удивительном острове, в удивительной стране подходил к концу. Гриша даже не догадывался, что этот день его нахождения на острове – последний.
   Незаметно вечер перешёл в ночь. На дворе шёл довольно сильный дождь, крепкий сон никак не хотел посещать уставшего за день Гришу. В полудрёме появлялись картины пережитого, видения своего родного дома, родителей, бабушки, брата и его жены, соседской девочки Нади, с которой Гриша ходил в школу и испытывал к ней симпатию.
   Только к утру Гриша заснул крепким сном и проснулся от того, что солнечный луч светил через окно «его комнаты» прямо ему в лицо, вызывая ощущение тепла и скрытого беспокойства. Стояла тишина – день был выходной, и никто из обитателей коттеджа никуда не торопился. Правда, накануне Максим ЛариОлегович сообщил, что в выходной день пополудни всё семейство, - и Гриша тоже, - пойдёт на морской причал посмотреть регату – традиционные в этих местах гонки спортивных парусных судов.
   - Зрелище захватывающее – не пожалеешь! – подмигнув Грише, закончил сообщение Максим  ЛариОлегович.
   После позднего завтрака выспавшееся, сытое и весёлое семейство вместе с Гришей и Найдой с шутками и прибаутками шагало в сторону морского причала. Не доходя до оговоренного места в компанию «влился» невесть откуда появившийся молодой мужчина в спортивном костюме. Гриша узнал в нём того человека, который встречал геликоптер, когда Гриша и сопровождавшие его лица приземлились на посадочной площадке недалеко от здания «Отдела центрального управления островом». Мужчина вежливо поздоровался со всеми и завёл какой-то разговор с Максимом  ЛариОлеговичем, на что Гриша не обратил особого внимания.
   Между тем организаторами регаты был дан первый старт, и дети с радостными криками побежали к кромке берега, прямо к воде наблюдать, как сравнительно небольшие парусные суда одного класса помчались к финишной линии, набирая скорость и обходя искусственные заранее установленные препятствия.
   Соревнования длились не менее двух часов.
   После награждения победителей было объявлено, что если есть желающие, то их могут «покатать» на парусниках. Таких желающих нашлось немало, и среди них был и Гриша с Найдой.
   Зайдя на палубу небольшого парусника вместе с Найдой, Гриша заметил, что кроме них никто из желающих на этот парусник не пошёл, а «расселись» по другим парусникам. Едва Гриша решил перебраться на другое судно, как парусник отшвартовался от причала и, набирая скорость, пошёл в открытое море. Гриша успел заметить, что на него, на их парусник с берега был направлен мощный луч света, и… Гриша больше ничего не помнил…

                ____________________


                6. ПРИКЛЮЧЕНИЕ  ШЕСТОЕ

         6.1. «Реинкорнация»  или второе возвращение к жизни.

   Парусник со спавшими в его небольшом трюме Гришей и Найдой вот уже третьи сутки дрейфовал под действием слабого течения в небольшой бухте, отгороженной то моря серповидным полуостровом.
   К вечеру третьих суток разразилась гроза: на потемневшем небе то тут то там сверкали беспрестанно змейки молний, дождь лил, как из ведра. Вскоре вода стала попадать в трюм и неприятно «щекотать» тело. Ощутив сырую прохладу, Гриша пришёл в себя и толкнул в бок рядом лежавшую Найду – та также очнулась, быстро поднялась и отряхнулась: брызги воды с её шерсти разлетелись в разные стороны.
   Гриша сел и, ещё не понимая, где он находится, мутным взглядом обвёл всё полутёмное помещение трюма. Он стал вспоминать, что с ним было, как он сюда попал, но в голову никаких поясняющих мыслей не приходило. Найда тёрлась у его ног и, виляя хвостом, преданным взглядом смотрела в глаза Гриши – тот погладил её по мокрой шерстке и встал. Прощупав рукой место, где должен был бы находиться люк, Гриша обнаружил, что люк прикрыт неплотно – вода с палубы струйкой сбегала через уплотнение и растекалась по дну трюма. Гриша решил прикрыть люк, но вдруг шум дождя стих, отдалённые раскаты грома едва лишь напоминали о том, что вот только что здесь, на этом месте, над парусником бушевала гроза.
   Передумав, Гриша открыл люк полностью – свежий, послегрозовой воздух ударил в лицо, по телу пробежал лёгкий озноб. Взяв Найду на руки и подсадив, Гриша практически вытолкнул её на палубу, а затем выбрался сам.
   Стоял полный штиль. Гриша посмотрел на фок-мачту – обрывки паруса белыми тряпками свисали с уцелевших её конструкций. Лёгкий шёпот волн, бившихся о борта парусника, едва был слышен. Надвигалась ночь. Хотелось пить и есть.
   Пытаясь понять, где они находятся, куда «забросила их судьба», Гриша изучающим взглядом стал всматриваться вдаль, переходя от одного борта парусника к другому, от носовой части к корме и обратно. Однако что-либо разглядеть в сумерках не удавалось, но вдали, слева по борту, вдруг Гриша заметил насколько мерцающих огоньков, а за ними, далее – всполохи, напоминающие всполохи от пожаров. Это, конечно же, настораживало, вызывало беспокойство.
   Решив ничего не предпринимать до утра, Гриша с Найдой вновь опустились в трюм, плотно «задраив» за собой люк.
   Спать не хотелось. Бесцельно пошарив в карманах куртки, Гриша к своему удивлению нащупал небольшой брелок, снабжённый кнопкой. Он вытащил брелок из кармана и осторожно нажал на кнопку – узкий и яркий луч света высветил на противоположной стене трюма небольшую дверь. Порывшись в карманах штанов, Гриша обнаружил ещё какой-то круглый небольшой предмет и, достав его, положил на ладонь. Осветив предмет светом от брелка, Гриша запрыгал от радости – это были брегеты: карманные часы, которые не только показывали точное время, но и месяцы и даже числа месяцев!..
   «Да, это всё хорошо, только вот попить да поесть чего-нибудь хочется, - подумал про себя Гриша. – А что это за дверь такая? Надо бы посмотреть…».
   - Давай-ка, Найда, посмотрим: что это за дверь такая, - обращаясь уже к Найде, предложил вслух Гриша и подошёл к двери, предварительно направив на неё луч света от брелка.
   Ручки на двери не было, и Гриша пнул её ногой – дверь открылась и,.. -о, радость! – за дверью находился запасник с припасёнными «на чёрный день» продуктами и питьевой водой.
   Подкрепившись едой и утолив жажду, Гриша с Найдой решили коротать время до утра, улёгшись прямо на полу запасника, так как здесь было самое сухое и тёплое место во всём трюме.

                6.2. Пленение.

   Беспокойная ночь подходила к концу. Беспокойной она показалась потому, что Гриша никак не мог уснуть, и за всю ночь может раза два или три погружался в дремотное полузабытье, заставляя себя расслабиться и уснуть, используя некогда приобретённые навыки релаксации. Когда же по законам Вселенского времени наступил ранний рассвет, Гриша, поворочавшись, протёр рукой глаза и встал. Следом высказала своё оживление и Найда.
   Вяло поднявшись на палубу, Гриша стал по ней прогуливаться «туда-сюда», одновременно выполняя движения, напоминающие движения во время утренней зарядки. Найда, присев сбоку, следила за ним.
   Бесцельно подойдя к левому борту парусника, Гриша вдруг заметил, что в их сторону, держа солидную дистанцию друг от друга, плывут две лодки, в каждой из которых просматривались силуэты людей. В груди у Гриши возникли два чувства: одно – это то, что они с Найдой окажутся среди людей и что потом можно будет разузнать от них где, в какой стороне находится его «родная сторонушка» и как до неё добраться, второе – а что это за люди? – не враги ли они, и как они могут распорядиться жизнью и его, Гриши, и его спутницы и «подруги» Найды? Но какие бы мысли и чувства не были у Гриши, они с Найдой, их жизни уже полностью зависели от обстоятельств.
   Между тем первая лодка обошла парусник справа, вторая же вплотную приблизилась к левому борту. Гриша услышал пронзительный свист, и в эту же минуту за леерные стойки зацепились «кошки» с привязанными к ним фалами. Ещё мгновение, и по фалам на борта парусника стали подниматься вооружённые люди. Встав в стойку «крауч», воины были готовы к бою. Увидев же стоявшего перед ними безоружного юношу, у ног которого тёрлась собака, воины были очень удивлены и обескуражены. Наконец, один из них, видимо главный, обратился к Грише на непонятном ему языке, тыкая пальцем в область груди. Гриша по движениям и мимике «главного» понял, что его спрашивают кто он и откуда.
   - Я – Гриша, а это моя собака Найда…  Я здесь совсем случайно,.. - начал, было, пояснять Гриша.
   - Случайно, говоришь? – переспросил «главный» уже на понятном Грише языке. – А на судне почему? Почему твоё судно вот уже трое суток находится в нашем заливе? Почему ты не сходишь на берег?..
   - Почему я на этом паруснике – сам не пойму…  На берег я не схожу, так как вот вчера только вечером проснулся… Да здесь и шлюпки-то нет – как я до берега доберусь?
   Среди воинов пробежал смешок, они приняли стойку «вольно» и с интересом разглядывали Гришу.
   - Забавно всё это… Хм-м… Так, собирайся – на берегу разберутся, - с суровым видом  скомандовал «главный».
   - А что мне собираться – всё при мне. Только я вас попрошу взять с собой и мою собаку, - ладно?..
   Среди воинов опять пробежал смешок, глаза у многих подобрели, их взгляды выражали сочувствие.
   После соответствующих команд и приготовлений воины спустили штормтрап, и Гриша с Найдой на руках спустился по нему в одну из находившихся у борта парусника лодок. Уже усевшись в лодке поудобнее, Гриша спросил у одного из воинов:
   - А что будет с парусником? Он здесь так и будет дрейфовать?..
   - С парусником разберутся: пришвартуют его к берегу, и решат что с ним делать, - нехотя ответил тот.
   Раздалась команда, и гребцы налегли на вёсла – лодка с Гришей и Найдой быстро стала набирать ход, направляясь к берегу. Минут через двадцать её нос коснулся береговой гальки.

                6.3.Знакомство с  «аборигенами».

   Как только лодка с Гришей и Найдой причалила к берегу, её обступили невесть откуда взявшиеся ребятишки. Они с неподдельным интересом разглядывали Гришу и особенно Найду, которую Гриша не выпускал из рук. Некоторые ребятишки, показывая на Найду, восторгались её видом и весело переговаривались между собой. Они даже, несмотря на грозный окрик «главного», пытались подойти поближе и потрогать собачку руками.
   Когда все прибывшие вступили на берег, «главный» приказал троим воинам сопроводить Гришу в расположение «ставки». Гриша, уже ко многому привыкший в своей жизни, спокойно воспринял приказание «главного» следовать за первым воином. Двоим другим воинам было приказано сопровождать «пленного» до места назначения, следуя сзади его шагах в трёх-четырёх.
   Пройдя два блокпоста, конвой подошёл к большой двери в стене скалы, закрывавшей какой-то вход. У двери стояли двое часовых. Первый из сопровождавших воинов, подойдя ближе к ним, что-то сказал, и один из часовых тотчас скрылся за дверью. Через какое-то время он вышел, показал рукой второму часовому, как можно было догадаться, условный знак, после чего последний жестом пригласил прибывших войти.
   За дверью взору Гриши предстало большое помещение, расположенное в естественной пещере и освещаемое светом от горящих факелов, укреплённых прямо на стенах. Посреди помещения стоял большой стол, застланный не то скатертью, не то чем-то другим, отдалённо напоминающим большую карту. Четверо человек, стоявших у стола, оживлённо беседовали, но увидев вошедших, разговор моментально прекратили и повернулись к ним. От беседовавших отделился один седовласый мужчина и довольно близко подошёл к Грише. Никаких различительных нашивок, каких-либо наградных знаков на его одежде не было. Он внимательно осмотрел Гришу с головы до ног и неморгающим взглядом «уставился» ему в глаза. Взгляд был долгим, сверлящим, испытывающим, но Гриша выдержал этот взгляд и оставался спокойным. Наконец «седовласый» спросил:
   - Ты шпион?..  Диверсант?
   Гриша отрицательно покачал головой.
   - Хм,.. а как ты сюда вообще попал? Кто и как тебя «забросил» к нам?.. Ты лучше нам всё расскажи, не скрывай…  Мы же всё равно узнаем «что» и «как», но тебе потом будет ох, как плохо! – я бы не хотел, чтобы ты это испытал…  За твоим парусником мы сразу же стали наблюдать, как только он показался у горизонта и «пошёл» в нашу сторону. Я дал команду тебя пока не трогать, а понаблюдать за тобой – что ты будешь делать. Вот прошло уже трое суток, а мы так и не поймём: что у тебя за намерения такие – парусник дрейфует, на палубе никто не показывается… Может «рвануть» нас хотел, а?.. Сознавайся!..
   Последнее предложение «седовласый» сказал громко и угрожающе.
   - Да что вы!..  Я сам вот только вчера вечером проснулся и до сих пор не пойму, как я сюда попал…  Вот «ей-ей»!..
   При этих словах Гриша взялся рукой за сердце, и голос его жалобно дрогнул. «Седовласый» ещё раз пристально посмотрел на Гришу и, распорядившись, чтобы его посадили пока временно в отдельную камеру, отошёл к ожидавшим его у стола, скорее всего, офицерам.

   Прошло около шести-семи часов. За это время Грише, посаженному в отдельную полутёмную камеру, только один раз принесли немного воды утолить жажду. Очень хотелось есть.
   Наконец заскрипел засов, открылась дверь камеры, и на её порог один из двоих охранников поставил тарелку с едой и кружку с чаем. Когда дверь снова закрылась и топот охранников перестал быть слышен, Гриша приблизился к тарелке и с удовольствием учуял носом запах гречневой каши с мясом.  Он с жадностью съел кашу и выпил чай. Хотелось, конечно, попросить и добавки, но…
   « Ладно, жить можно…  И на том спасибо, что хоть не забыли обо мне», - подумал про себя Гриша и, присев в уголке камеры, задумался. «Действительно, как я сюда попал?.. – стал снова рассуждать Гриша. – Помню,.. да, помню, что летели мы на воздушном шаре с Найдой…  Потом нам пришлось сесть, то есть приводниться, на воду неизвестного мне моря – это тоже помню…  Да, вот ещё: какая-то рыба потащила гондолу воздушного шара в открытое море… А что было потом? – не могу вспомнить, хоть убей!.. Правда, иногда в памяти возникают какие-то видения: то я в каком-то подземном туннеле, то я как бы на втором этаже неизвестной мне квартиры, то…  какой-то мужчина со мной разговаривает, а о чём – не пойму… Ладно – это уже просто может быть сон или какая-то там фантазия, - это бывает…».
   Так, рассуждая сам с собой, споря с собой, Гриша пытался понять при каких обстоятельствах он попал на парусник, но ни к чему так и не пришёл.
   Ближе к вечеру пришли снова охранники, и повели Гришу на «дознание» в ту же пещеру, в которой он встречался с «седовласым». Посадив Гришу у уже «голого» стола, возле которого раньше стояли и что-то обсуждали офицеры, охранники ушли. Гриша остался один – что-либо предпринимать или куда-либо бежать было бессмысленно.
   Прошло около часа, но никто из «аборигенов» так и не показался. Однако Гриша чувствовал, что за ним пристально наблюдают, ловят каждое его движение.
   - И долго я буду здесь сидеть? – вдруг громко сказал Гриша и встал. – Ну выходите, спрашивайте что надо – я всё, что знаю, отвечу, расскажу…  Давайте…
   Минут через пять после Гришиного вопроса со стороны дальней стены появилась тень, которая, приближаясь всё ближе, превратилась вдруг в «живой» светящийся скелет человека, своим видом пытавшийся навести ужас на «пленника». Однако Гришу это не испугало, и он сказал:
   - Ты вот что, «скелет»: сними-ка этот свой балахон и маску – меня этим не запугаешь… Если хочешь поговорить со мной – садись, потолкуем…
   В это время Гриша почувствовал, что он теряет ясность сознания, пелена сна стала окутывать его мозг. Только много позже он узнал, что именно в это время он был «атакован» гипнотизёром, попал под его «чары» - была сделана попытка под гипнозом разузнать «цель прибытия» Гриши в эти места.
   Не «выпытав» чего-то интересного, гипнотизёр прервал свой сеанс и доложил результаты своих выводов «седовласу».
   Следующим «дознавателем» был сравнительно молодой экстрасенс, который, подойдя к Грише, присел рядом и, приветливо улыбаясь, сразу же назвал своё имя – «Эвон».
   - Так, говоришь, тебя Григорием зовут? – обращаясь к Грише, спросил Эвон.
   - Я уже сказал: «да»… Что дальше-то?
   - Ты не спеши,.. у тебя впереди много времени, так что спешить абсолютно ни к чему…  Я вижу, что ты,.. - и Эвон стал рассказывать Грише о том, как тот «путешествовал» на воздушном шаре, как он по воле судьбы приводнился в море, как чуть не утонул, как… И тут экстрасенс запнулся – видно было, что дальнейшая информация к нему «не шла».
   - Вот что,.. мне что-то подсказывает, что ты был посажен на парусник не случайно – от тебя хотели избавиться, - после непродолжительного молчания снова заговорил Эвон. – А вот кто и почему хотел от тебя избавиться, я понять не могу – информация закрыта. Ну что ж, я так и доложу командующему…
   - А командующий – это тот коренастый седовласый мужчина, которого я видел здесь утром? – в свою очередь спросил Гриша.
   Экстрасенс посмотрел на Гришу испытывающим взглядом и, помедлив, подтвердил:
   - Да, это он.

   После ухода экстрасенса Гриша вновь остался один. Сидеть возле «голого» стола вскоре ему надоело, и он поднялся, решив «побродить по залу». Едва Гриша сделал каких-то пять-шесть шагов, как входная дверь резко открылась и по направлению к нему побежали двое то ли охранников, то ли часовых. Поравнявшись с «пленником», охранники скомандовали следовать за ними – Гриша повиновался.
   Выйдя за охранниками на свежий воздух, Гриша с наслаждением вдохнул его полной грудью – тело и душа наполнились здоровьем и радостью, радостью жизни!..

   Заметно темнело. Сопровождающие охранники привели Гришу в пристроенное из латерита к одной из пещер помещение, которое, как оказалось, служило войсковой столовой. Гришу здесь накормили, а затем отвели в лазаретный бокс одной из казарм, указав ему кровать, тумбочку и умывальник, где он мог бы привести себя в порядок. Охранники уже «не косили на него взгляд», а дружелюбно попрощавшись, ушли.
   Свобода!..  Гриша понял, что ему поверили и уже не считают его ни шпионом, ни диверсантом. Это окрыляло, однако время, проведённое в ожидании решения о его судьбе, время, проведённое практически в темнице, испытание гипнозом, допрос экстрасенса и многое ещё что, утомило Гришу настолько, что едва он, умывшись и приведя себя в порядок, прилёг на кровать, как погрузился в крепкий молодецкий сон.

                6.4.Первое сражение.

   Проснулся Гриша от того, что где-то рядом раздавались какие-то взрывы. Кровать, да и не только кровать – стены, пол, всё, что находилось в лазаретном боксе – тряслось, как во время землетрясения средней бальности.
   Ещё не понимая, что происходит, Гриша спешно оделся  и выскочил на улицу. Здесь, в относительной темноте ночи, он увидел бегущих по направлению к бухте людей. Единицы из них были вооружены, большинство же были совсем безоружны, если не считать за оружие топор или вилы, или рогатину. Среди бегущих было много женщин и детей.
   Соображая, что делать, куда бежать, Гриша в нерешительности остановился на дороге. В это время с ним поравнялись двое воинов, бегущих напротив - не к бухте, а вверх, в сопку. Один из них, заметив стоявшего Гришу, крикнул:
   - Что стоишь?..  Давай сюда, с нами…  Скорее!.. Вперёд!
   Повинуясь призыву, Гриша примкнул к ним и уже втроём они очутились практически на линии фронта, на его передовой. Здесь шёл настоящий бой: с обеих сторон стреляли ядрами пушки, ржали кони, в мёртвой схватке вёлся рукопашный бой, летели стрелы с горящими наконечниками, стоял стон и крики.
   Гриша, прячась от летящих стрел за неожиданно возникший перед ним валун, пригнулся, что дало ему возможность осмотреться и оценить обстановку. Понаблюдав немного за действиями противника, Гриша заметил, что одну из пушек противник разворачивает так, чтобы была возможность наносить ею удары прямо в центр обороняющихся. Это натолкнуло его на дерзкую мысль. Жестами подозвав двоих воинов, с которыми он только что прибыл сюда и которые в двух шагах от него лежали на земле, приготовившись к атаке, Гриша коротко пояснил им свой замысел. Воины его одобрили.
   Разделившись, все трое стали по-пластунски продвигаться по направлению к разворачиваемой пушке. К счастью из-за общего напряжения от ведения боя их никто из противника не заметил. Поэтому, в считанные минуты уже первый из воинов, достигший цели, «убрал» командира орудия и наводчика, а второй воин «разделался» с заряжающим и подносчиком снарядов. Подоспевший к тому Гриша помог доразвернуть пушку, и первый выстрел ими был сделан в боковое орудие противника.
   У противника этого никто не ожидал. Вторым снарядом «Гришины воины» уничтожили второе орудие противника, в его рядах возникла паника, наступавшие побежали назад, бросая пушки, ружья и даже обмундирование. Этим воспользовались обороняющиеся и с воинствующими криками поднялись в атаку, буквально сметая противника. Победа была очевидна!..

   Забрезжил рассвет. Постепенно небо посерело, затем в отдалении засветились облака от первых лучей солнца, а вскоре его полукруг показался над горизонтом.
   Картина местности после ночного боя выглядела печально: тут и там лежали тела убитых и раненых, то тут то там догорали костры от взрывов и огненных стрел, санитары уносили с поля боя раненых. Кое-где, собравшись в небольшие группы, сидели на земле или стояли оставшиеся в живых воины и вели неспешные беседы, изредка, правда, можно было услышать и всплески короткого смеха – признака продолжающейся жизни. Гриша со «своими» воинами тоже примкнул к одной из таких групп и слушал одну из незамысловатых «баек» одного из воинов – видно «балагура по жизни».
   Вскоре полковой трубач сыграл «общий сбор», и все, кто мог, в том числе и Гриша, пошли на звуки трубы.
   К построившимся уцелевшим в бою воинам вышел уже знакомый Грише командующий. В своей короткой речи он поблагодарил воинов за мужество и стойкость, за «вырванную» у противника победу. Он также сказал, что передовой отряд воинов продолжает гнать противника в его «логово».
   - Особенно я хочу поблагодарить тех из вас, кто сумел в критический момент боя зайти в тыл врага и развернуть их орудие в их же сторону, нанеся тем самым больше психологический удар, чем физический, однако такой, что нам удалось переломить ход боя. Я пока не знаю этих героев, но, надеюсь, они отыщутся, и я смогу лично их обнять. Спасибо отцовское им от меня! – закончил свою речь командующий.
   - А что их искать? – раздались голоса из строя, - вот один из них…
Гриша почувствовал, что кто-то с силой выталкивает его из строя. Он вначале засопротивлялся, но потом ему пришлось смириться, и он вышел на шал вперёд.
   Увидев Гришу и узнав его, командующий слегка растерялся, но, как человек военный, он быстро взял себя в руки, однако голос всё же выдал удивление:
   - Вы?..  Это вы? Ну не ожидал!..
   - Никак нет – это не только я, но и вот мои боевые товарищи: именно  они помогли осуществить мою задумку, - отчеканил Гриша.
   Командующий приказал выйти из строя указанным Гришей воинам и, подойдя к ним троим, каждого обнял по-отцовски и пожал руку. Одному из офицеров, находящемуся при нём, командующий приказал записать фамилии и имена героев в полковую книгу.

                6.5.Задушевная беседа. Новое назначение.

   Прошли сутки.  Гришу никто «не трогал». На утро вторых суток посыльный сообщил, что его, Гришу, вызывает в штаб сам командующий на такое-то время.
   В назначенный час Гриша прибыл в указанное ему место. Это была отдельная комната, которая находилась рядом с «залом заседаний», то есть с тем залом, который располагался в уже известной пещере и в котором Гриша был вначале «гостеприимно» принят.
   Интерьер комнаты был скромен: всё говорило о том, что здесь находится рабочее место очень занятого человека – человека-руководителя, деятеля. Перед входом в комнату-кабинет стоял стол, за которым сидел дежурный секретарь.
   Едва Гриша вошёл в сопровождении секретаря в комнату-кабинет, как из-за стола ему навстречу поднялся седовласый человек – уже знакомый  командующий. Приветливо поздоровавшись и крепко пожав Гришину руку, командующий попросил секретаря удалиться и принести пару кружек чая, а Гришу присесть. Напротив, на стул присел и сам командующий.
   - Ну что, Григорий, - заговорил командующий, - так, значит, ты совсем-совсем не помнишь, как здесь очутился?..
   В подтверждении слов Гриша качнул головой.
   - Что ж, бывает, - продолжал командующий, - я знаю много случаев, когда люди по разным причинам теряли память. Ничего, не переживай – может со временем она, эта память, и вернётся…  А парень ты, я вижу, боевой, правильный, не трус. Уважаю!.. Ты знаешь, о чём я хотел бы с тобой поговорить?
   Гриша с интересом посмотрел в глаза командующему.
   - У нас большие потери среди людей в связи с этой дурацкой войной… Я бы хотел тебе предложить должность командира взвода разведчиков. А? – что скажешь?..
   Уж чего-чего, а такого предложения Гриша никак не ожидал и всем своим видом высказал явное удивление.
   - Не удивляйся, подумай и… соглашайся. Мы воюем за справедливое дело, за достойную жизнь, за счастливое будущее своих детей. Нас же хотят всего этого лишить, отвести нам роль рабов, быдло,.. – и командующий стал рассказывать Грише о причинах разных конфликтов в обществе, переросших со временем в военное противостояние, приведшее, в конце концов, к войне.
   Гриша узнал, что в недалёком прошлом здесь, в этих местах, находящихся в границах одного государства, проживали разные народности: софийцы, лохвины, ломандцы, юриты, тулымы и другие более малочисленные народности. Веками они жили бок о бок, помогали друг другу, делили и нужду и радости. Многие семьи были у них смешанными, и детей зачастую уже практически невозможно было отнести  по национальным признакам ни к одной из названных народностей. Но появились вдруг разные «проповедники», которые стали разлагать это единое общество, стали навязывать мнение, что, например, лохвины более умные и развитые по сравнению с другими. Их противники стали насаждать теорию, что, наоборот, ломандцы или, там, тулымы более умные, и им надо дать власть руководить всем государством… Ну и так далее.
   - Мы-то знаем «откуда ноги растут», как говорят в народе. Это политика государства «Энко», - продолжал командующий. – Глава этого государства, - некий «Великий Спрут», как он сам себя называет, - поставил целью своей жизни стать правителем всего мира. Он не скрывает, что основным оружием в достижении поставленной цели является посев раздора, зависти, ненависти среди племён и народов, даже среди отдельных государств. Ведь именно это, как ничто другое, ослабляет любой народ, любое государство и, следовательно, его можно легко «прибрать к рукам», то есть диктовать свою волю, свои права, навязывать свои порядки, грабить безнаказанно богатства, в том числе природные. Такая политика то тут то там даёт свои «зловонные плоды»: представители одной народности стали насаждать свои взгляды, свою культуру, язык, притеснять представителей других народностей, а то и грозить им полным уничтожением…
   Командующий сделал паузу. Взгляд его выражал задумчивость и устремлён был, казалось в эту минуту, туда, к людям, к их бедам и лишениям, а может быть, в будущее. Затем он снова посмотрел на Гришу, его голос возбуждённо задрожал:
   - Вот мы, например, относим себя к софийцам, которых, как выяснилось, больше других ненавидят лохвины. Они нас практически выгнали с наших земель, лишили крова, не считают нас за людей. Нам пришлось отступить, объединиться, и вот мы здесь, укрепились на этом клочке земли и даём им, я бы сказал, достойный отпор. С военной точки зрения место здесь удобное для создания фортификационных сооружений, да и расположение бухты здесь очень хорошее…
   - Что-то я кораблей особо в бухте-то не заметил, - как бы между прочим вставил своё замечание Гриша.
   Командующий улыбнулся, после чего с удовлетворением сказал:
   - Вот и хорошо, что их не видно… Очень хорошо! Они своё ещё покажут, когда время настанет.
   - Ну ладно, допустим вы лохвинов победите… А что дальше-то? – уже серьёзно спросил Гриша командующего.
   -Дальше?.. Дальше мы восстановим мир и дружбу, равноправие всех народностей. Нас поддерживают очень многие, даже многие из лохвинов: всем не нужна война и разрушения, гибель людей. Но вот амбициозное руководство лохвинов, и особенно их «вождей» - Кувалды, Молота и Топора, умы которых отравлены национализмом, толкает свой народ на бессмысленную войну, на бойню во имя того, как они считают, чтобы страной руководила «чистая, умная и справедливая» нация, которая приведёт, якобы, страну к процветанию. Я же думаю, что их, это руководство, совсем в недалёком будущем ожидает справедливый народный суд…  Ну, так как? – согласен взять командование взводом в свои руки, а?..
   Гриша с минуту молчал. Он представил всю полноту ответственности за вверяемых ему людей, за их судьбы и, более того, жизни, ответственности, которую он взваливает на свои ещё довольно хрупкие плечи. Наконец он сказал:
   - Я скорее всего соглашусь, но… у меня есть кое-какие просьбы, предложения и пожелания, выполнение которых вы должны мне гарантировать.
   - Какие? – слушаю…
   - Первое: найдите и верните преданную мне мою собаку Найду. Второе: дайте мне хотя бы на неделю инструктора по ведению рукопашного боя, так как этому искусству я никогда не обучался. Третье: разрешите мне довольно большую самостоятельность в подготовке и ведении разведывательных операций. Четвёртое: мне нужен воздушный шар сравнительно небольшой грузоподъёмности. Как и что сделать – я скажу и покажу. И пятое: мне нужен дня на три хороший кузнец и, естественно, кузница. Всё сказанное – это минимальное, что необходимо сделать и, как можно, скорее.
   Командующий внимательно, оценивающим взглядом посмотрел на Гришу, потом, поднимаясь и как бы в раздумье, сказал:
   - Пожалуй всё, о чём ты сейчас попросил, выполнимо. Сейчас пока отдыхай, а ближе к вечеру мы ещё раз встретимся и, если понадобится, кое-что уточним. Свободен…

   Остаток дня Гриша провёл в основном на берегу бухты в раздумье и построении планов на ближайшее будущее, изредка бросая плоские камни в воду и пытаясь как можно больше получить «блинчиков».
   Перед ужином прибежавший посыльный сообщил Грише, что его вызывает командующий.
   Не доходя до расположения штаба, Гриша увидел у его входа стоявших двоих человек. В одном из них угадывалась знакомая фигура – это был командующий. Он тоже увидел Гришу и приглашающим жестом подозвал к себе.
   - Вот знакомьтесь: это наш Григорий, - кивая на Гришу, пояснил стоявшему рядом человеку командующий, - а это, - уже обращаясь к Грише, продолжил он, - это твой будет наставник и инструктор по ведению рукопашного боя Победнов Василий Сергеевич – знакомьтесь. Я думаю, что через недельку у вас будет что показать – давайте «поработайте» вместе. Желаю удачи…  Да, вот что, Григорий, обо всём, о чём мы говорили с тобой, я позабочусь – не волнуйся. Всего доброго…
   Со следующего дня Гриша приступил к усиленным тренировкам. Вечером того же дня к нему привели в ошейнике его «любимую» Найду. Встреча была умилительная: Гриша почти плясал от радости, а Найда ласково то вилась у его ног, то лизала ладони рук, то бегала по кругу с восторженным лаем и прыгала.

   Неделя прошла быстро. После тренировок Гриша вечерами пропадал в местной кузнице, где занимался с кузнецом не кузнечными делами с металлом, а плавил кварцевый песок, превращая его в жидкое стекло, а затем выливая его в предварительно подготовленную специальной формы опоку – ящик с формовочной смесью для получения определённой формы отливок. Гриша видел раньше, как умельцы одного из поселений выливали из жидкого стекла линзы, с помощью которых, собирая в фокус лучи солнечного света, зажигали солому, выжигали на дереве свои имена, рассматривали мелкие предметы, песчинки, разных бабочек и жучков. Сейчас же Гриша решил смастерить подзорную трубу, используя для этого стеклянные линзы и другие материалы с тем, чтобы можно было бы на большом расстоянии наблюдать за действиями противника.
   Вначале дело не шло, так как никак не удавалось получить хорошую прозрачность линз и требуемую их кривизну. Но через какое-то время цель была достигнута – Гриша смог собрать вполне удобную для похода и наблюдения подзорную трубу, которой «похвастал» перед командующим. Тот был очень доволен «открытием» и приказал кузнецу продолжить работы в этом направлении, чтобы увеличить «дальность обзора», то есть получить большую кратность увеличения.
   Оставалось дело за воздушным шаром. Здесь встретилось немало трудностей, так как никто из «аборигенов» не имел никакого представления о подобных летательных аппаратах, тем более, не было и подходящей ткани. Пришлось снова обращаться к командующему за помощью. Тот организовал общее собрание жителей и на нём высказал от себя просьбу принести кто какие имеет в наличии у себя ткани для «очень нужного дела».
   Буквально на следующий день люди нанесли целый ворох разных тканей, и Гриша часа полтора отбирал нужные из них для своего воздушного шара.
   Наконец, и эта задача была выполнена – шар был готов и ожидал своего первого подъёма. Гриша, имея уже достаточный опыт полёта на воздушном шаре, проинструктировал задействованных «подручных» как, с какой скоростью «травить фал», чтобы воздушный шар поднимался плавно, и в хорошую солнечную погоду, прихватив подзорную трубу, стал осматривать дислокацию противника или, говоря военным языком, производить рекогносцировку.
   Опустившись на землю, Гриша поделился своими соображениями с командующим. Тот одобрил намеченные действия разведвзвода. Незаметно для окружающих, в тайне от них разведывательно-карательная операция началась.

                6.6. Разведвзвод в действии. Первые успехи.

   Ночью в условленное время взвод разведки под командованием Гриши ушёл на операцию. Вместе с Гришей в разведку ушла и Найда.
   Разведчики разбились на три группы, перед каждой группой была поставлена конкретная задача. В случае «провала» каждая группа или уцелевшие от неё воины должны были отступить и добраться до заранее условленного места сбора.
   Разведгруппа под командованием Гриши пробиралась со стороны заболоченного участка леса к штабу наиболее одиозного командира «патриотов» лохвинов – Топора. Именно Топор отличался крайней жестокостью в обращении с пленными, придумывал изощрённые пытки, издевательства, заставлял людей под страхом смерти убивать друг друга. По нему давно «плакала» темница. Задача группы была захватить или нейтрализовать Топора и его приближённых.
   Разведчики тихо пробирались к цели через лесные заросли, стараясь не выдать себя ни разговором, ни хрустом сломанной ветки, ни чмоканием сапога, случайно попавшего в грязь или лужу. Спустя час, а может и более, они увидели через просветы между стволами деревьев то тут то там горевшие костры противника, за которыми едва просматривались походные шатры или небольшие палатки. Стало ясно, что дальнейшее продвижение вперёд опасно: вполне возможно, что уже где-то рядом противник выставил свои первые дозорные посты.
   Гриша приказал троим разведчикам выдвинуться вперёд и определить возможные подходы к неприятельскому стану. За разведчиками побежала и Найда, несмотря на то, что Гриша попытался удержать её возле себя. Найда понимала, что никто лучше её не прошмыгнёт под носом у дозорных и не сможет раздобыть нужные сведения, но сказать человеческим голосом об этом она не могла и поэтому только посмотрела понимающе-печальным взглядом в сторону Гриши.
   Прошло более получаса. Разведчики не возвращались. Гриша всё более и более стал нервничать.
   Вдруг раздался шелест травы, и прямо перед Гришей появилась Найда. Она зубами вцепилась в Гришин сапог, затем выпустила его из зубов и побежала несколько в сторону от того направления, куда уже собирался идти с оставшимися разведчиками Гриша. Затем Найда вернулась, снова схватила зубами сапог, выпустила его и отбежала в сторону. Гриша понял, что надо следовать в сторону, куда «зовёт» его Найда. Отдав соответствующую команду разведчикам, Гриша бесшумно последовал за Найдой, а разведчики – за ним.
   Вскоре слева от себя, шагах в десяти-пятнадцати, разведчики увидели двоих дозорных, тихо переговаривающихся между собой.
   Нейтрализовав дозорных, группа взяла направление на светившиеся невдалеке костры. В это время Найда снова схватила зубами Гришин сапог, а затем, освободив его, резко побежала вправо. Теперь Гриша уже полностью доверился Найде, и вся группа последовала за ней.
   Пройдя метров тридцать, разведчики увидели усиленный дозор из второго кольца охранного эшелона противника. Здесь же, в сидевших на земле и привязанных к рядом растущим двум деревьям, с кляпами во рту, они узнали двоих своих товарищей, ранее посланных разведать пути подхода к вражескому стану. Перед привязанными метрах в двух лежало неподвижное тело третьего их товарища.
   Гриша подал условный знак «ух - ух», как кричат в ночи иглоногие совы, и разведчики неожиданно атаковали дозорных, нейтрализовав их без особого шума. Освободив своих товарищей и прикрыв ветками погибшего, разведчики почти в полном составе подошли к основному расположению воинов Топора.
   Ранним утром, когда небо едва засерело и всё больше стало слышно щебетание птиц, Гриша ещё раз внимательно осмотрел через подзорную трубу дремавший вражеский стан и принял решение начать внезапную атаку, план которой был разработан заранее.
   Он вытащил из пазухи лёгкий небольшой мешок, сделанный из прозрачной материи, и растянул его с помощью заготовленных для этого прутьев – получился небольшой купол. На площадку из нижних распорок купола Гриша установил по центру две зажжённые свечи. Через какое-то время купол качнулся и стал медленно подниматься вверх, светясь в полутьме пламенем от горевших внутри его свечей. Теперь купол издали напоминал сигнально-осветительную ракету. Именно это по задумке Гриши являлось сигналом двум остальным группам разведчиков, зашедших с тыла к стану врага, начать одновременную атаку с двух сторон, с третьей стороны атаку должна была поддержать Гришина разведгруппа.
   Раздался сигнальный выстрел, и разведчики с трёх сторон ринулись вперёд на захваченного врасплох врага. Не прошло и получаса, как взводу разведчиков удалось в рукопашном бою завладеть шатром Топора и скрутить самого «хозяина», не успевшего толком прийти в себя от сна.
   Прихватив с собой лошадей, привязанных у шатра к стволам деревьев, усадив самого Топора на спину одной из лошадей, взвод разведчиков «растаял» в предрассветной тьме.
   Так был взят в плен один из самых жестоких предводителей «командной верхушки» лохвинов.

              6.7. Разброд в стане врага.  Морское сражение.

   Дерзкое нападение народных повстанцев на «главную ударную силу» лохвинов, взятие в плен самого Топора с одной стороны взбесило Кувалду и Молота, и они стали готовить новое и «решительное», как они говорили, наступление на «быдло». С другой стороны одержанная победа окрылила ряды повстанцев, вселила в них силу, уверенность в победе над злом и, конечно же, ослабила боевой дух лохвинов. Всё больше и больше лохвинов покидало армейские ряды Кувалды и Молота, а некоторая часть даже открыто стала переходить на сторону повстанцев и уже сражалась в их рядах.
   Кувалда и Молот на своём военном совете разработали и приняли план дальнейших боевых действий. Заключался он в том, чтобы нанести повстанцам двойной одновременный удар: с суши и с моря.
   Трое перебежчиков из армии Кувалды и Молота, прихватив с собой пленённого ими офицера, сообщили на допросе командующему об этих планах, а офицер подтвердил ориентировочную дату начала военной операции лохвинов.
   Времени на подготовку к «достойной встрече» врага оставалось сравнительно мало, но достаточно для перегруппировки и смены дислокации подразделений софийцев, к которым примкнули вооружённые группы ломандцев, юритов, тулимов и других народностей. Штабные офицеры командующего, в состав которых теперь уже вошёл и Гриша, работали и днём и ночью над решением стратегических и тактических вопросов предстоящих сражений. Наконец командующий утвердил общий план военных действий и отдал приказ в войска. К назначенному сроку софийцы готовы были к отражению нападения противника и на суше и на море.

   …Наступление лохвинов началось ранним летним утром. Их штурмовые отряды на суше ринулись на ранее известные им объекты базирования софийцев, но… софийцев там не было – они ушли по предложению Гриши в заранее подготовленные для засады места. Это обескуражило лохвинов, но, поддавшись азартному порыву, они пошли вперёд напролом, предвкушая скорую победу, однако, то тут то там попадали в засаду и буквально по частям, группами уничтожались повстанцами.
   Вскоре стало ясно, что атака лохвинов «захлебнулась», а сам Молот, руководивший военной операцией на суше, спешно бежал с остатками войск вглубь страны.

   Не менее печально для лохвинов складывалась обстановка и на море. Здесь операцией руководил Кувалда. Находясь на флагманском корабле, Кувалда выслал вперёд для разведки боем несколько канонерских лодок. Они проследовали вдоль побережья залива и, постреляв из пушек наугад по береговым предполагаемым укреплениям, зашли в бухту. В бухте канонерки также не обнаружили серьёзной опасности и, пройдя вдоль береговой линии бухты и снова постреляв наугад, дали сигнал остальной эскадре кораблей о возможном заходе в бухту.
   Кувалда со своими офицерами стал обсуждать сложившуюся ситуацию, не решаясь заходить в бухту. Три группы разведчиков, посланных для разведки береговых укреплений противника, с заданий не вернулись. Это настораживало. Однако простояв на рейде первую половину дня, Кувалда пришёл к выводу, что софийцы, имея малые силы для отражения противника с моря, отступили и бросили бухту на произвол судьбы.  Он отдал приказ о заходе кораблей в бухту и «зачистке» берега морским десантом.
   Как только флагманский корабль последним зашёл в бухту, с самой высокой точки гористого берега бухты раздался выстрел, и береговая артиллерия софийцев, сбросив маскировку, обрушила шквальный огонь по кораблям Кувалды. С моря из скрытых от глаз гротов спешно «ввязались» в бой десятка полтора баркасов софийцев, имеющих на вооружении лёгкие пушки и огнестрельное оружие у команды. Широко применяя абордаж, используя приёмы подводного плавания, стреляя из лёгких пушек, матросы софийцев вскоре потопили четыре корабля и три канонерки лохвинов, в рукопашном бою захватили пять боевых кораблей, из орудий которых стали расстреливать оставшиеся корабли Кувалды. Вскоре «пал» и флагманский корабль, а сам Кувалда был взят в плен. Сражение закончилось полной победой софийцев и практически полным уничтожением флота лохвинов.
   Повстанцы, в рядах которых за свою свободу сражались фактически представители всех народностей некогда могучей страны,  ликовали – была одержана полная победа над злом, разрушающим дружбу и братство между ними!

                6.8. Признание.

   Несмотря на сокрушительный разгром лохвинов, пленение Топора и Кувалды, часть их сторонников объединилась вокруг бежавшего Молота и представляла для страны ещё довольно большую угрозу.
   С этим мириться было нельзя, и на военном совете командующий поставил задачу полностью очистить свою страну, своё государство от «общественного зла» на многие-многие годы. Для решения такой важной и ответственной задачи было предложено сформировать «Армию освобождения», командиром которой был назначен Гриша.
   «Армия освобождения» выступила в поход в начале осени. К декабрю месяцу армия наголову разгромила отряды Молота, который бежал со своими приближёнными в государство «Энко» к своему покровителю – «Великому Спруту».
   В сражениях Гриша проявил мужество и стойкость, умело разрабатывал и осуществлял военные операции, а с освобождённым населением налаживал добрые отношения, помогал становлению мирной жизни. Всем этим он заслужил признание, как в армейских кругах, так и у гражданского населения. По возвращении «домой», которое состоялось только, примерно, месяцев через девять после начала похода, он был принят как народный герой.

   Первым вопросом, который задал Гриша после возвращения, это был вопрос о Найде: где она, жива-здорова ли, не обижали ли её в его отсутствие. Получив положительные ответы, Гриша отправился на доклад к командующему. Тот принял его как родного сына: обнял, расцеловал и даже прослезился. Выглядел командующий уставшим и больным человеком, но глаза светились радостью и счастьем.
   Едва после продолжительной беседы с командующим Гриша вышел на улицу, как его обступила толпа «аборигенов» - все интересовались результатами похода, состоянием личного здоровья Гриши, задавались вопросы о будущем устройстве общества и о многом-многом другом.
   За разговорами, шутками Гриша совсем не заметил, как рядом, прямо у его ног появилась Найда. Она присела на задние лапы и тоже слушала, что говорил Гриша по тому или иному вопросу, как отвечал на него, внимательно наблюдала за тем, как воспринимают Гришу окружающие. Невзначай переведя взгляд, Гриша увидел Найду и засиял от радости.
   - Найда, Найдёна ты моя, - приговаривал Гриша, подняв Найду на руки и нежно поглаживая по шерстке, - милая моя и преданная подруга…
   При последних словах Гриша прижал Найду к себе и поцеловал её прямо в мордочку. В этот же момент раздался невесть откуда зазвучавший глуховатый женский голос:
   - Ну что, Надежда, ты победила – я возвращаю тебе человеческую жизнь: будь тем, кем ты есть на самом деле!..
   У всех на глазах Найда спрыгнула с рук Гриши на землю, перекувыркнулась и… превратилась в девушку необыкновенной красоты, одетую в обычный народный костюм, похожий на те, которые носили девушки и молодые женщины в родной Грише стороне во времена праздников и гуляний. Этот костюм не только не умолял красоту девушки, а наоборот, только подчёркивал её.
   От неожиданности увиденного у всех присутствующих при этой сцене потерялся дар речи – какое-то время они оставались в неподвижной позе, у некоторых можно было увидеть приоткрытые рты и замершие на лицах гримасы удивления.
   Гриша также был немало удивлён перевоплощением Найды, но, взяв себя в руки и успокоившись, он внимательным взглядом посмотрел на девушку – она вдруг чем-то напомнила ему его школьную подругу Надю, которая жила неподалёку от родительского дома Гриши и с которой они часто вместе уходили в школу и возвращались после занятий домой.
   У Нади семья была тоже среднего достатка. Живой мать свою Надя видела только в очень раннем детстве - она рано умерла от какой-то болезни. Отец же Нади постоянно пропадал на работе, пытаясь поддержать достаток в семье и прокормить кроме неё ещё двоих младших сыновей и поставить всех на ноги. Все женские работы в доме приходилось выполнять этой хрупкой, но доброй и смышлёной девочке Наде.
   Гриша Надю уважал, жалел и частенько, когда представлялся случай, помогал ей, чем мог в свои юные годы, особенно в учёбе. Иногда они убегали на речку к старой сосне, которая росла недалеко от реки и к толстой ветке которой была привязана верёвка с закреплённой на ней поперечной палкой. Эта верёвка с палкой выполняла роль качели, на которой Гриша и Надя по очереди качались и от души радовались этой детской забаве. Когда Гриша, бывало, купался в реке, Надя собирала полевые цветы, искусно плела из них веночки и браслетики и одевала их на себя. В этих «нарядах» она была очень красива, и Гриша исподтишка любовался ею.
   « Да, всё это было в уже далёкие детские годы, - сбивчиво рассуждал Гриша, пытаясь построить какую-нибудь логическую цепочку событий. - Неужели эта девушка и есть та моя Надя? А если это она, то как и почему вдруг она была собакой и так верно служила мне всё это долгое время?..».
   Мысли путались в голове: возвращались в прошлое, забегали в будущее, но Гриша никак не мог прийти к убеждению, что эта девушка Надя и есть его школьная подруга Надя - подруга детства. Наконец он вымолвил, обращаясь к девушке:
   - Так вас зовут Надей, Надеждой?..
   Немного смущаясь, девушка подтвердила своё имя.
   - Давайте, Надя, мы отойдём в укромное место и немного поговорим. Вы согласны? – а то тут слишком много любопытствующих глаз…
- Давайте, - согласилась девушка, и они вместе направились к берегу бухты, оставив «зевак» в растерянности.

                6.9. Счастливая «встреча».

   Спустившись по довольно крутой тропинке к берегу бухты, Гриша с Надей присели на плоский большой камень, сохранивший тепло солнечного дня. Нижняя часть камня своим краем уходила в воду, которая тихо билась о его отшлифованную поверхность небольшими набегающими волнами.
   Здесь действительно было как-то уютно и всё располагало к доверительному большому разговору.
   - Надя, расскажите, пожалуйста, о себе, - начал, было, Гриша, но, увидев задумчивое лицо Нади и глаза, наполненные слезами, которые вот-вот  брызнут из них, осёкся и замолчал.
   Где-то с минуту Надя молча сидела на камне, взгляд её был устремлён в бесконечную даль. Наконец она сделала движение, напоминающее движение поднимающегося со скамьи человека. Гриша моментально подскочил к ней и мягко положил руки на её плечи.
   - Нет-нет, что вы! Пожалуйста, Надя, сидите… Не обижайтесь на меня за мою бестактность – я не хотел вас обидеть… Просто как-то всё необычно… За свою жизнь я многого насмотрелся, но то, что произошло сегодня, поверьте, я даже никогда не только не видел, но об этом и не слышал. Простите меня ещё раз, пожалуйста…
   Надя внимательно посмотрела на Гришу и… слёзы ручьём полились из её глаз – сдерживать их у Нади уже не было сил. Гриша придвинулся к ней ближе, прижал одной рукой её голову к себе, а другой рукой стал гладить по волосам. Сердце его почему-то затрепетало - в нём проснулась и стала расцветать нежность и любовь к этой, кажущейся уже ему родной, девушке.
   Наконец Надя успокоилась и улыбнулась. Дождавшись, когда Надя «придёт  в себя», Гриша немного отодвинулся и посмотрел ей в глаза, на её улыбку и… нашёл в ней ту самую «его Надю». Память судорожно стала восстанавливать эпизоды прошлой и настоящей жизни, эпизоды его приключений и встреч с «верной подругой» - Найдой…
   Незаметно спустились сумерки. Гриша развёл прямо у камня небольшой костёр. Отблески его пламени отражались в воде причудливыми светящимися всплесками. Беседа налаживалась.
   - Когда ты перестал ходить в школу, - стала рассказывать Надя, - я забеспокоилась и зашла к твоим «родичам» узнать что с тобой. Твоя мачеха сказала, что ты ненадолго уехал в деревню и скоро вернёшься. Но прошло больше месяца, а тебя так никто и не видел, нигде ты не появлялся. Я снова пошла к твоим, и здесь я увидела, как твоя мачеха катается на спине твоего брата. Я так испугалась! Мачеха меня заметила, разозлилась и прогнала меня, запретив мне впредь приходить к ним. Наступила зима, - продолжала Надя, - и я снова решилась узнать где ты и что с тобой. Когда я зашла в дом, то…
   Надя замолчала, слёзы вновь брызнули из её глаз. Немного успокоившись, Надя  продолжила рассказ:
- … то я увидела, что мачеха летает по избе и весело хохочет, а твой брат Пётр забился под стол и, трясясь от страха, за ней наблюдает и плачет. Я хотела, было, быстро уйти, но мачеха подлетела ко мне и со злобной гримасой на лице спрашивает:
   - Что, моя беспокойная девочка Надя, всё Гришу ищешь? На кой он тебе? – ну нет, так и нет – тебе-то что за печаль?..  А – а,.. вдруг захохотала мачеха, - у тебя сердечко по нему печалится? Понимаю, понимаю!..  Ладно, помогу тебе, так и быть…
   Мачеха взяла меня за руку, пристально посмотрела в глаза и таким задушевным голосом вдруг говорит:
   - Ты увидишь его, но он далеко отсюда – в диком лесу живёт у меня «на даче». Ему сейчас не сладко, и твоя помощь ему, пожалуй, не помешает. Вот что: ты полетишь к нему птицей – может быть и долетишь, а может и нет: на улице, ведь, зима… Что: согласна – нет?..
   Я утвердительно кивнула головой.
   - Ну что ж – это твой выбор… А сейчас слушай меня внимательно,.. – и мачеха-колдунья сказала, что ты меня никогда не увидишь в образе человека, а я смогу тебя видеть всегда, быть рядом с тобой и, ещё она сказала, что по своему желанию я смогу перевоплощаться в кого угодно: в птицу, в зверя, в рыбу, но ты об этом не будешь знать и даже не будешь догадываться…
   - Есть только одно условие вернуть тебя в образ человека – это только тогда, когда твой любимый человек поцелует тебя в губы… Надеюсь, что тебе всё понятно в моих условиях? – закончила свою речь твоя мачеха-колдунья.
   Я снова подтвердила, что мне всё понятно.
   - А теперь будь птицей – Голубым Зимородком!..   Лети!.. – громко крикнула колдунья и толкнула меня в дверь. Я почувствовала, что у меня появились крылья, сама я сделалась маленькой и…  полетела.
   - Так это ты прилетала ко мне зимой в избушку на куриных ножках? – с удивлением и радостью в голосе спросил Гриша.
   - Да.
   - А потом превращалась в девушку и готовила мне еду, когда я заболел?
   - Да, это была я…
   - А когда я находился в железной клетке, в которую меня посадил Долбик по команде Горя и Болезни, ты мне посоветовала вставить сапог, чтобы пол клетки заклинило, и я смог бы выбраться из неё?
   - Тоже я, но мне это подсказал «серебряный человек»…
   - Надя, а когда меня хотела Болезнь унести к своей «хозяйке» при нашем появлении в селе «Возрождённом», это ты в образе собаки прокусила ей шею, и они с Горем улетели ни с чем? – счастливо смеясь, снова спросил Гриша, уже, конечно же, понимая,  что это была она – Надя в образе собаки Найды.
   Надя тоже рассмеялась, видно детально вспомнив ту сцену.
   За общим счастливым смехом Гриша невольно обнял Надю и нежно прижал её к себе. Так, сидя уже в обнимку у костра, Гриша и Надя то с улыбкой и смехом, то чуть ли не со слезами на глазах вспоминали все свои совместные приключения: и то, как Надя прополола ему грядки в огороде в селе «Возрождённом», и то, как они попали в замок к правителю Шахмурату-старшему, как они потом от него «драпали» на воздушном шаре и как приводнились в море. Надя хотела, было, припомнить и то, как ей удалось, перевоплотившись в дельфина, спасти Гришу от верной гибели, но, зная, что дальнейшие приключения «выпали» у Гриши из памяти, осеклась и эти воспоминания обошла стороной.
   Занялась утренняя заря, а Гриша и Надя всё ещё сидели у костра в обнимку и не могли наговориться. Они были счастливы. Казалось бы – им суждено теперь быть вместе многие и многие годы, но…

___________________

                7. ПРИКЛЮЧЕНИЕ  СЕДЬМОЕ

              7.1. Болезнь командующего. Новое назначение.

   Ещё когда Гриша по возвращению из освободительного похода прибыл к командующему с докладом, он с сожалением отметил, что тот выглядит уставшим и больным человеком. Теперь же, по истечении месяца с того дня, командующий всё чаще и чаще по настоянию врачей находился на постельном режиме. Прошли слухи, что командующий серьёзно болен и уже вряд ли сможет на должном уровне выполнять свои служебные обязанности.

   В один из летних дней командующий созвал совещание с представителями военной и гражданской ветвей власти. На этом совещании он поблагодарил всех за верную службу на благо отечества и в конце своей речи практически со всеми попрощался. В заключении он рекомендовал собравшимся в качестве своего преемника для работы на важном и ответственном посту поставить Гришу – Григория Савельевича.
   - Да, я знаю, что он молодой и кое в каких вопросах не особо сведущ, но верю, что вы ему поможете, и он сможет уверенно управлять страной, нашим государством на пути его процветания. Но имейте в виду – это мои соображения и моя рекомендация. Вы же можете выбрать другого достойного на ваш взгляд человека на этот пост, - закончил свою речь командующий и… потерял сознание.
   Через три дня народ свободной страны узнал: командующий умер. Ещё через день на народном сходе главой нового свободного государства стал Григорий – его выбрали единогласно! Своими помощниками Григорий Савельевич, как теперь все звали Гришу, назначил своих товарищей по оружию - Геронтия и Будимира, которые и были воинами, увлекшими Гришу на первое в его жизни сражение за свободу и справедливость. Что касается Нади, то она возглавила работу среди женщин по решению вопросов семьи, быта, учёбе и воспитанию детей и молодёжи.

   Теперь Надя и Гриша встречались редко – каждый был занят несением своей «тяжкой ноши» и свободного времени для личных встреч почти не оставалось. Однако молодость – есть молодость, и на одной из встреч Гриша и Надя решили пожениться, создать свою семью. Друзья и подруги, сослуживцы, узнав об этом, отнеслись к такому решению молодых одобрительно. Дело оставалось за малым – назначить дату свадьбы и к ней хорошо подготовиться.
   Именно в это время среди населения поползли слухи, что Надя – это ведьма, так как многие видели своими глазами, как она превратилась в человека из собаки. Про Гришу же распространялись слухи, что это диверсант другого государства, заброшенный в их страну на паруснике. Поэтому ни тот ни другой в правительстве страны быть не должны и что их вообще нужно изолировать от общества и посадить вместе в темницу. Никакие доводы противников этих «баек», которые приводили примеры о том, что Гриша прошёл большой боевой путь по освобождению страны от поработителей, имеет заслуги перед ней, отлично зарекомендовал себя уже на посту руководителя, о том, что благодаря Наде открылось уже много школ, детских садов, у женщин появилась возможность получения образования, повышения культурного уровня, во много раз повысилось медицинское обслуживание населения и так далее, не снижали накала страстей – то в одном месте, то в другом возникали митинги с требованием упрятать в тюрьму «диверсанта» и «ведьму».
   Прошло ещё какое-то время. Обстановка в стране накалялась, и в удобную для разговора минуту Бидимир и Геронтий всё поведали Грише, предупредив впредь и ему и Наде быть осторожными.
   Гриша не мог поверить услышанному, но когда Будимир, переодев и загримировав Гришу, привёл его на один из митингов, то стало ясно, что всё «закручивается» серьёзно. Это возымело действие – Гриша принял решение покинуть уже ему родной город,  родную страну.
   Поздним вечером под охраной Будимира и нескольких преданных людей Гриша и Надя, прихватившие самое необходимое в дорогу, были тайно вывезены за границы города, усажены на коней и направлены туда, «куда пожелают», как сказал на прощание Будимир.

                7.2. Превратность судьбы.

   - И куда же мы «желаем» с тобой направиться? – с невесёлой усмешкой в голосе спросил Гриша Надю, когда сопровождавшие их люди скрылись во тьме наступившей ночи.
   - Да, вопрос, конечно, интересный, - полушутя ответила Надя, - действительно, нас никто нигде не ждёт…  Ну что ж – поедем туда, куда привезут нас эти умные кони, а там дальше видно будет…
   Гриша выровнял ход своего коня с ходом коня Нади, и они, опустив поводья и переговариваясь в полголоса, поехали рядом в сторону звезды, наиболее ярко сияющей на небосклоне.
   Долго ли, коротко ли они ехали, но уже забрезжил рассвет, звезда Венера появилась на небосводе. Клонило в сон. Гриша с Надей решили сделать короткий привал, а заодно дать коням возможность отдохнуть и пощипать траву – подкормиться.
   Сойдя с коней и разведя небольшой костёр, « изгои» - Гриша и Надя, прислонившись друг к другу спинами, задремали. В это время над ними стали кружить две большие тени.
   - Ну наконец-то, вот они – голубчики! – с радостью в голосе прокричала одна тень другой.
   - Да-да, это они! – подтвердила «догадку» вторая тень, - теперь-то уж мы их не выпустим!..
   Гриша открыл глаза и посмотрел вверх – над ними кружили Горе  и Болезнь. Надя тоже открыла глаза и в страхе поплотней прижалась к Грише.
   - Да не бойся ты их – это мои «старые знакомые», да и тебе они немного знакомы – ты же помнишь, когда меня в клетку Долбик посадил по их приказу?..   Мне всё никак не удаётся с ними разделаться окончательно, - успокоил Гриша Надю, - может сейчас и время этому наступило. А?.. Как вы считаете, Болезнь с Горем?
   - Это мы ещё посмотрим: «бабка надвое сказала», - усмехнулось Горе.
   - Да, ещё посмотрим,.. – поддакнула ему Болезнь.
   - Насчёт бабки не знаю, а вот как вы здесь оказались мне как-то интересно. Может расскажете?..  Присаживайтесь сюда поближе к костерку – лето-то к исходу, ночью попрохладней стало – замёрзли, небось?..
   Горе и Болезнь, тихо переговариваясь между собой на своём языке, продолжали кружить над Гришиным «станом». Наконец они приземлились поодаль от костра и, убедившись в своей безопасности, стали рассказывать.
   - Когда тебя ветром куда-то унесло с берега реки, на котором ты остановился со своей собачкой на ночлег, сбежав от жителей села «Возрождённое», мы потеряли твой след, - начала рассказ Болезнь.
   - Да, нам тогда досталось от ведьмы, то есть от твоей мачехи, - «влезло»  в разговор Горе.
   - Да подожди ты! – прицыкнула на Горе Болезнь и продолжала, - мы облетели тогда довольно большое пространство, просмотрели каждый метр земной поверхности, но вас так нигде и не нашли. Пришлось обо всём доложить ведьме, и она нам устроила наказание: в гневе обломала нам когти, выщипала немало перьев…
   - Ещё хотела клювы ножом отрезать, - вновь вмешалось в рассказ Горе, - хорошо, что под рукой этого ножа не оказалось.
   - В общем, досталось нам «на орехи»…  Потом, когда немного остыла, ведьма приказала нам впредь без вас на глаза ей не попадаться. Так что, уважаемые, придётся вам подчиниться и лететь с нами – уж не обижайтесь, пожалуйста,: служба есть служба…
   - Ладно, ладно, - как бы подыгрывая птицам, согласился Гриша, - полетим с вами… А вообще-то, как вы нас нашли?
   - Слухи, голубчик, слухи – земля слухами полна… Вообще-то мы тут неплохо пожили: и горя людям подбросили вдоволь и болезней… - да, Горе?
   Птицы, довольные собой, раскатисто рассмеялись, изредка похлопывая себя по бокам крыльями.
   - А тут узнали, что, оказывается, ты, Григорий, начальником у этих людишек стал, да и подруга твоя развила свою бурную деятельность: люди стали меньше болеть, больше радоваться жизни, между ними отношения стали добрыми, уважительными… Это непорядок, да – непорядок!
   - Так для вас это непорядком является? – удивился Гриша.
   - А как же – конечно!..  Нас больше устраивает, когда люди ненавидят друг друга, болеют, а то и убивают друг друга, умирают – на то мы и есть Горе и Болезнь!..
   Птицы опять громко рассмеялись.
   - Вот мы и решили пустить неприятные слухи о вас, - всё ещё смеясь, продолжила рассказ Болезнь, - и, как видите, всё у нас получилось !
   «Как же от них, от этих мерзких существ, избавить человечество? – слушая птиц, рассуждал сам с собой Гриша. – ведь от них, от их действий во многом зависит радость жизни, счастье людей...». Наконец у него созрел план, и он сказал:
   - Ну всё понятно… Сейчас мы немного с Надеждой отдохнём перед дальней дорогой и полетим с вами - так и быть…
   - Ты что, Гриша? – испуганно прошептала Надя, - я лучше тут умру, чем к ведьме возвращаться.
   - Ничего не бойся – всё будет под моим контролем, - успокоил её Гриша и подбросил в костёр ещё несколько сухих толстых палок.
   Как только палки разгорелись, Гриша закрыл глаза и сделал вид, что засыпает. Надя, увидев подмигивание Гриши, тоже приняла удобную для сна позу.
   Птицы, находясь на расстоянии, какое-то время спокойно наблюдали за Гришей и Надей. Наконец они решили, что пора действовать и приблизились к «спящим».
   риша выхватил из костра горящую палку и стал ею «охаживать» по очереди Горе и Болезнь. Ему на помощь подоспела и Надя – вдвоём им удалось повалить птиц наземь и связать им крылья и лапы. Ошарашенные и ошеломлённые птицы взмолились о пощаде.
   - О пощаде поговорим потом, а сейчас вы будете делать то, что я вам велю, - собирая кое-какие вещи и делая из них два лямочных стульчика-сидения, приговаривал Гриша.
   Когда «стульчики» были готовы, Гриша надёжно привязал их к лапам птиц, велел Наде сесть в один из них и зафиксировал Надю страховочной лямкой. В другой «стульчик» Гриша «умостился» сам и, развязав у птиц крылья, скомандовал:
   - Подъём! Летим домой, к вашей повелительнице! Ну-ну, живей!..
   Птицы взмахнули крыльями и вместе с Гришей и Надей стали медленно подниматься ввысь.

                7.3. Домой!

   Полёт птиц, а следовательно, и Гриши с Надей длился уже более четырёх часов. Под ними проплывали леса и реки, горы и поля, какие-то селения и даже иногда причудливые облака, светящиеся в лучах солнца. Всё это завораживало взгляд, думалось о хорошем, светлом, о счастливой жизни в будущем. Всё прошлое в воспоминаниях представлялось лишь как сон, в котором были и хорошие и плохие картины, а по сути – отрезки жизни.
   Чувствовалось, что птицы устали и постепенно стали терять высоту, снижаться. Гриша заметил это и полукриком спросил:
   - Долго ещё лететь – нет? Или, может быть, передохнёте?  Вообще-то надо бы поскорее домой добраться…
   - Сил моих уже нет, - первым взмолилось Горе, - лететь ещё около двух часов, но я больше не могу – я скоро упаду.
   - Разнылось,.. – прошипела в ответ на мольбу Горя Болезнь, - давай налегай – скорее от этих «пассажиров» избавимся.
    А ты крылья сложи и падай – может разобьёшься насмерть и тем поможешь людям избавиться от тебя навсегда. Я даже согласен с тобой упасть – лишь бы раз и навсегда с тобой покончить, - громко рассмеялся Гриша. Надя посмотрела на него с некоторым испугом. Гриша ей озорно подмигнул:
   - Не бойся – они сами по себе трусливы, за жизнь держатся, как говорят, зубами и самоубийством заниматься не будут.
   Птицы замолкли, не стал продолжать дальнейший разговор и Гриша, понимая, что одновременно махать крыльями и что-либо говорить  или кричать очень трудно, тем более, что и Горе и Болезнь действительно устали от этого длительного перелёта.
   ежду тем мало-помалу расстояние до родных мест, родного дома сокращалось. Вот уже показалась опушка знакомого с детства леса, в который Гриша совсем маленьким мальчиком вместе с отцом ездил за дровами, а в конце лета и ранней осенью собирал в нём разные грибы с отцом, матерью и старшим братом.
   Сердце Гриши наполнилось теплом от приятных воспоминаний тех далёких, но таких счастливых времён, воспоминаний о жизни с родителями и любимой бабушкой, с родным братом.
   «С родным братом,..» - ещё раз пронеслось в голове Гриши, и он сразу вернулся от воспоминаний к реалиям текущего времени.
   - Стоп, «пернатые»! Быстро снижаемся и садимся вот туда, на край той полянки возле двух деревьев, - громко скомандовал Гриша Горю и Болезни, и те, спланировав, плавно приземлились в указанном месте.
   Гриша освободился сам, привязал лапы птиц к одному из деревьев, помог Наде снять страховочные лямки полётного «стульчика», и они вдвоём с радостными возгласами буквально повалились на траву  и стали по ней кататься, радуясь возвращению на родную землю. Горе же и Болезнь, оставаясь связанными друг с другом, со спутанными верёвкой лапами и привязанными к дереву, лежали на земле и глубоко дышали, стараясь отдышаться и хотя бы немного отдохнуть. Желания взлететь и как можно скорей покинуть Гришу и Надю у них даже не возникло, так как ни сил, ни возможности у них к этому не было.
   Покатавшись по траве, порадовавшись возвращению, Гриша подошёл к птицам.
   - Ну что? Полетели дальше? – «дружески» похлопав птиц по спинам сломанным гибким прутом, спросил Гриша. - До дома тут совсем рукой подать – сделаем сюрприз «родственничкам», а?..  Хотя нет – я передумал: домой мы и так с Надей доберёмся. Я сделаю  лучше так: голову каждой из вас я привяжу для надёжности к этим рядом растущим деревьям, и у вас будет много-много времени подумать, да и поговорить о ценностях жизни, повспоминать о своих грязных и часто жестоких «делишках», поразмыслить о вашем будущем, если оно, конечно, будет… Вот тогда-то вы и сможете посмеяться и поиздеваться…  над собой. Пожалуй, это и будет моей пощадой, так как это для вас лучше, чем смерть, которую вы, конечно же, заслужили.
   Птицы, услышав и осознав слова Гриши, были очень напуганы, из их глаз брызнули ручьями слёзы, смотреть на них было жалко: рыдая, они бились и головой и крыльями о землю, прося о пощаде и произнося слова раскаяния. Надя, понаблюдав какое-то время за птицами, хотела, было, просить Гришу отпустить их с миром, но Гриша был твёрд в своём намерении.
   - Ты что – им веришь? – спросил жёстко Гриша Надю. – Они столько принесли за свою жизнь людям горя, жестоких болезней и страданий, что им мало отрубить головы, а не то, чтобы им поверить и отпустить…
   - Поверь мне, Гриша, я никогда больше не принесу никому горя и страданий, - рыдая, взмолилось Горе.
   - Гриша, я никогда за всю оставшуюся жизнь никому не принесу никакой болезни – поверь мне, пожалуйста, - также рыдая, клялась Болезнь.
   Какое-то время Гриша раздумывал, а потом спросил:
   - Допустим, я вам поверю и отпущу…  И чем же вы станете заниматься дальше в своей жизни, а?
   - Я буду доктором и буду лечить больных, - первой поспешила ответить Болезнь, - я же неплохо знаю причины и симптомы очень многих болезней, и смогу всегда поставить правильный диагноз, назначить правильное лечение.
   - Ладно, хорошо…
   - А я буду облегчать людям жизнь, их труд, быт, - заверило Горе.
   - Это как понять? – что-то я не очень понимаю.
   - Я буду конструировать разные орудия труда, автоматически действующие установки, разные машины, которые будут облегчать людям их во многом ещё ручной труд, и они будут намного счастливее жить, у них будет больше времени общаться друг с другом, заниматься воспитанием детей, отдыхать, самосовершенствоваться…
   - Хм, это тоже неплохо, неплохо,.. – как бы раздумывая, после выдержки времени, медленно протянул Гриша и обратился к Наде, - ну как? – поверим?
   - Давай поверим, - улыбаясь, подтвердила своё согласие Надя, - только пусть они поклянутся нам своим самым дорогим в том, что они выполнят то, в чём нас сейчас заверили.
   - Поклянитесь каждый в отдельности в том, что вы выполните свои обещания, - обратился вновь к птицам Гриша.
   - Клянусь своей жизнью! – прокричала Болезнь.
   - Я тоже клянусь своей жизнью, - дало свою клятву и Горе.
   О, чудо! – на глазах Гриши и Нади птицы стали превращаться в людей: Болезнь – в довольно симпатичную женщину средних лет, а Горе – в статного мужчину.  Поклонившись Грише и Нади в пояс, мужчина и женщина повернулись в сторону густого леса и вскоре скрылись из глаз за стволами деревьев и порослей кустарника.

                7.4. Возмездие.

   Гриша посмотрел на Надю. В его взгляде чувствовался вопрос: - « А не напрасно ли мы их вот так, с миром отпустили? Не наделают ли они вновь беды, как только удалятся от нас на приличное расстояние?».
   - Всё будет хорошо, поверь, - с улыбкой на устах сказала Надя, как бы отвечая на поставленные только что ей вопросы.
   - Ну что ж: будет то, что будет… Дай-то, Бог, чтобы всё было хорошо, - соглашаясь, кивнул головой Гриша. – А мы-то куда с тобой сейчас?..
   - Как куда? – домой, конечно! Пошли…
   Надя, взяв Гришу под руку, потянула его в сторону дороги, ведущей в их родной город.
   Вот уже показалась городская окраина, довольно изменившаяся, с новыми постройками, появившимися за столько долгих лет отсутствия и Гриши и Нади в этих местах.
   - Так как мы: вначале к моим родным, а потом к твоим или наоборот? – останавливаясь и заглянув в глаза Гриши, спросила Надя.
   Гриша помолчал, его лицо выражало раздумье. Потом он предложил:
   - Сделаем так: ты пойдёшь к своему отцу и братьям и разузнаешь что там и как, а я пойду к своему брату. Встречаемся здесь часа через три и окончательно решаем наши с тобой судьбы…  Согласна?
   - Согласна. Но я боюсь за тебя: кто знает, что эта ведьма может с тобой ещё сделать – пойдём лучше вместе вначале к твоему брату, а там уж видно будет…
   - Наденька, не бойся – я уже могу за себя, и не только за себя, постоять. Жди меня здесь через три часа – я обязательно буду!..  До встречи! – и Гриша зашагал в сторону родного дома.

   Подходя к родным местам, Гриша не сразу их узнал: усадьба, где должен был бы стоять дом, в котором прошло его детство, была обнесена высоким частоколом, на котором то тут то там располагались дозорные вышки, а у въездных ворот стояли две будки, в которых несли службу стражники.
   - Фью–ить, - присвистнул Гриша от удивления, увидев перед собой практически непреступную крепость. – Вот это да-а!.. И что же делать?.. Ничего: что-нибудь придумаем, - подмигнув сам себе, в раздумье протянул Гриша и стал прикидывать варианты, которые бы помогли ему проникнуть внутрь «крепости».
   - Как же мне туда пробраться?.. Когда-то мне помогли реактивные сапожки, а теперь-то их нет, - вслух продолжал рассуждать Гриша, стоя метрах в двадцати от ворот.
   В это время появившаяся невесть откуда стая гусей подхватила его, подняла ввысь и совсем тихо, без привычного для стаи шума, опустила прямо перед крыльцом дома. Только убедившись, что с Гришей всё нормально, вожак стаи, поклонившись, вымолвил:
   - Мы помним твою доброту, Гриша… Победы тебе!  Прощай!.. – и стая, набрав высоту, быстро скрылась за набежавшим облаком.
   Постояв с четверть минуты, Гриша решительно поднялся на крыльцо дома и толкнул входную дверь – та со скрипом открылась. Перед его взором предстала следующая картина: брат стоял на коленях, изображая лошадь, а на его голой спине сидела девочка и по волосинке выдёргивала волосы то с головы, то с бороды своего отца – брата Гриши, при этом хохоча заливистым смехом. В тупом взгляде брата изображалось неподдельное страдание, из глаз текли слёзы.
   Гриша не смог себя сдержать и, подбежав к девочке, рывком снял её со спины брата и резко усадил на стоявшее в углу кресло. Девочка от неожиданного поворота событий вначале хотела, было, зареветь, но, передумав, стала Грише корчить рожи и показывать язык.
   Гриша поднял брата с колен и уложил на диван, бросив под голову находившуюся здесь же его одежду.
   - Принеси стакан воды, - обращаясь к девочке, скомандовал Гриша, - отцу надо попить…
   - Ещё чего… Обойдётесь, - огрызнулась та, не сдвинувшись с места ни на сантиметр.
   У Гриши взыграла ярость, и он,  почти не контролируя себя, подскочил к девочке. В этот момент за входной дверью, во дворе усадьбы послышался шум – характерный шум летящей на метле ведьмы. Вскоре шум стих, послышались шаги, и… входная дверь открылась сама собой. Мгновенье, и на пороге появилась ведьма.
   - А-а,.. у нас гости – Гришуня прибыл!.. Вот радость-то какая! А я подлетаю – чую запах знакомый, просто родной такой, сладкий,..  и сразу что-то не поняла: что бы это значило… А оно вон как! Ну что ж – хорошо! Располагайся – давненько мы тебя не видели: уже и брат твой тебя заждался, да и я соскучилась,.. – завораживающе стала «щебетать» ведьма, сделав попытку пройти в дом.
   Гриша моментально выставил ладонь правой руки в направлении ведьмы, и ведьма, как ни пыталась, не смогла сделать вперёд ни одного шага – невидимый прозрачный барьер был для неё серьёзным препятствием.
   - Ух, ты! – кое-чему, я вижу, ты научился, - рассмеялась ведьма. – Но это ты зря: я же к тебе по-родственному, с душой, а ты со мной так.. - это нехорошо! Зря ты так!.. – и ведьма направила на «стенку» указательный палец, из которого «вылетел» электрический разряд, превратившись в жёлто-белый луч, легко прорезавший в «стенке» проход размером в дверь. Ведьма уже сделала в него шаг, но Гриша, пока ведьма «прорезала» проём, зарядил энергетический шар ладонями рук и запустил его прямо в неё. Шар, достигнув поверхности тела ведьмы, взорвался, как шаровая молния, ведьма взвизгнула и растаяла на глазах, как-будто её и не было. Гриша взглянул на кресло, на котором вот только что сидела девочка, но девочки тоже в кресле не оказалось.
   - Ха-ха-ха,.. – вдруг в отдалении раздался уже знакомый смех ведьмы, а затем её голос промолвил, - ты что? – думаешь, что избавил человечество от горя и зла, от болезней и несчастий? Этому не быть никогда! Да, конечно, их стало намного меньше благодаря тебе, но полностью от них люди избавиться никогда не смогут, и самое смешное в том, что сами люди сплошь и рядом являются причиной тому, – запомни это!..  Мы, может быть, с тобой ещё когда и встретимся да потягаемся «кто кого»… Прощай!
   С минуту стояла тишина. Затем под фундаментом дома что-то глухо загудело, задрожала земля, раздался удар молнии с последовавшим за ним раскатом грома, и за окнами послышался шум дождя, перешедшего в ливень.
   Гриша подсел на диван к лежавшему на нём брату и с любовью погладил его руку, а затем и голову. Брат недоверчиво посмотрел на Гришу, а затем, будто вспомнив что-то и очнувшись, быстро встал и стал ходить по комнате с видом, напоминавшим лунатика. Потом он остановился напротив сидевшего Гриши и бросился к нему в объятия, приговаривая:
   - Братишка, мой братишка, родной мой! Ты тут – со мной?..  А этих,.. этих нет?
   - Нет и не будет больше никогда, - подтвердил Гриша, улыбаясь.
   - Вот мы и встретились… Прости меня за всё, прости!.. – всхлипывая, говорил брат Пётр, уткнувшись лицом в Гришину грудь.
   - Ладно, ладно: что было – то прошло, я зла не держу, - похлопывая по плечу брата, успокаивал его Гриша. – Пойдём выйдем во двор, а то тут что-то душно стало.
   Гриша с братом Петром, - уже очень седым человеком, - вышли во двор и не поверили своим глазам: никакого забора-частокола вокруг дома не было, да и дом – это был уже не дом, а практически большой двухэтажный коттедж, вокруг которого были разбиты ухоженные цветники и аллеи, а посреди двора бил высокой струёй воды фонтан, образуя из брызг небольшие красивые радуги.
   « Где-то я что-то подобное уже видел», - стал  вспоминать Гриша, но мысли его перебил лёгкий шум подъехавшего ландо – четырёхколёсной кареты с раскрывающимся верхом.
   Гриша поспешил к карете. Из неё в сопровождении братьев вышла счастливо улыбающаяся Надя. Гриша раскрыл объятья, и они бросились навстречу друг к другу.

                8. Э П И Л О Г.

   Гриша и Надя поженились, зажили счастливо и прожили большую, долгую жизнь, воспитали троих детей. Горожане выбрали Гришу своим градоначальником, в должности которого он и пробыл до преклонных лет. Город при нём получил большое развитие, в нём стали процветать разные  ремёсла и искусство, науки, архитектура.
   Надя наряду с воспитанием детей занималась общественными делами, старалась, чтобы образование, медицина, культура всегда были бы на высоте в её родном городе и даже за его пределами. Кстати сказать, она встречалась с бывшими «Горем» и «Болезнью» и убедилась, что они сдержали свои обещания, чему Надя была рада и, конечно же, об этом рассказала Грише за семейным ужином.
   Гришин брат Пётр больше до самой глубокой старости не женился, а проживал вместе с Гришей и Надей в своей отдельной уютной и просторной комнате. Довольно часто он занимался с племянниками, помогая их растить и воспитывать.
   Надины братья тоже все имели свои семьи и жили в своих домах, поддерживая родственные связи с семьёй своей сестры. Здесь же скажем, что отец Нади умер, так её и не дождавшись после её «пропажи».

   Вот, пожалуй, и всё… Да, надо сказать о том, что Гриша изредка, но почти всю жизнь гадал: кто же это ему построил коттедж с таким благоустройством, и часто приходил к выводу, что это мог сделать только «серебряный человек».
   Скорее всего, так оно и было.

                ______________________