08-26. Узы, привязывающие к миру

Настроение плохое. Но я борюсь с этим новыми методами – усиленно читаю тексты для фиксации памяти против отрицательных состояний и стараюсь применить идеи Учения к пришедшей ситуации. Ситуация знакомая – я опять оказалась неуклюжей в своей манере общения – сунулась с документом к Подруге, когда она была занята с Шефом другими делами, то есть, не соблюла субординацию. А я просто не правильно поняла ситуацию, решив, что обсуждение идет как раз по данному вопросу! Подруга  заорала на меня так, что зазвенело в ушах, – этот крик было эхом тех воплей, что Шеф только что обрушивал на нее. Бумеранг действовал неотвратимо, но ужас состоял не в том, что он действовал, а в том, что подобное поведение с подчиненными естественно для нашей Парочки. Едва ли они понимают, что это скорее их проблема, чем проблема тех, на кого они кричат. Может быть? в этом кроется скрытая причина преследующего фирму невезения и постоянного абсурда наших действий.

 Я не чувствую себя нужной фирме и не в восторге от собственных деловых способностей, отчего вынуждена терпеть все. Но терплю я как-то по-новому: стараюсь наблюдать происходящее со стороны, скорее как благо для меня, чем как несчастье. Во-первых, я сама прежде позволяла себе подобное поведение с ближними, и ко мне все возвращается по заслугам, во-вторых, я сама создала повод для крика своей неосмотрительностью. Находясь на работе, где никто не обязан тебя любить и понимать, нельзя полагаться на свои первые порывы, следует сто раз подумать, прежде, чем что-то сделать, помня мою вечную невнимательность к происходящему и погруженность внутрь себя. На память пришел неприятный случай в Финансово-экономическом институте, когда я, задумавшись, вовремя не поздоровалась с высоким начальством, что имело для меня фатальные последствия.

А теперь от пустого переживания внешних неурядиц, перейду к более важному.  С чем я поеду в Москву в этот раз? К Учителю надо идти, точно зная свою проблему и представляя, чего мне  не хватает для решения этой проблемы, иначе пользы не будет. Отвечают лишь на то, о чем спрашивают, к чему  ты готов и что стало насущным.

Насущным продолжает оставаться моя работа с отрицательностью и с речью. У меня сохраняются какие-то ожидания от мира, как будто он может быть иным или что-то обязан мне дать. Между тем, мир  есть лишь стенки пузыря моего восприятия (термин, употребленный Карлосом  Кастанедой), на которых нет ничего, кроме меня самой – моих прошлых поступков, мнений, представлений, выдумок и претензий.  Поэтому «нечего на зеркало пенять, коли рожа крива!»

Для того, чтобы не захватываться отрицательным, мне надо научиться не захватываться вообще всем, что не является  постоянным – как хорошим, так и плохим. Именно наши ожидания от жизни создают почву для разочарований и страданий. Процитирую нашего Гуру: «Пока о том, что существует, вы думаете: «Это приносит мне радость» или «В прошлом это приносило мне радость», пока вы гоняетесь за этим, ваша сущность никогда не сможет вырваться, освободиться от дьявольского. Только одного вы должны желать –того, что полностью освободит вас от страданий и мучений, от 5-и  з, привязывающих нас к мирам. Все остальное не имеет абсолютно никакой ценности»( Из лекции Сонши, прочитанной в апреле 1992г). 

Понимать, что ничто в этом мире не имеет ценности, отнюдь не означает ни равнодушия, ни презрения к миру. И новым направлением моей работы, наверное, должны  стать такие  состояния души, как  любовь, сострадание, похвала и безразличие к себе. В индийской йоге существует представление о двух тенденциях существования – ниврити и праврити – эгоистическом и альтруистическом. Всякое стремление отдать, служить интересам другого поддерживается Космосом, всякое стремление к захвату зажимает нас и лишает поддержки свыше. Не случайно на моем Пути оказался Добрусин. Его модель поведения – всегда направленная  вовне, на служение интересам других людей и пренебрежение собственными («я кляча») должна стать для меня примером подражания. В отличие от меня, он открыт и радостен, у него всегда много друзей. Я зажата, я тяжело расстаюсь с имеющимся, цепляюсь за него, трудно жертвую, если не в сознании, то в подсознании борюсь за свои права, боюсь оказаться обманутой, обделенной, обойденной щедротами. Это ужасно стыдно и очень тяготит меня. Между тем, я прекрасно знаю, что, чем больше раздаешь, тем больше к тебе приходит, каждый акт жертвования возвращается радостью, уверенностью, легкостью существования. Наоборот, всякая высказанная вслух претензия, обида, гнев или жалоба опускает, зажимает и нагружает отвратительным чувством стыда, неправоты и собственного ничтожества. Моя работа с отрицательностью (несоблюдением заповедей речи) должна подкрепиться действием – способностью отдавать, хвалить, сострадать и жертвовать - отказываться от своих интересов, привычек, способностей ради другого. В неумении это делать я и буду каяться и, давая обеты, мысленно попрошу Достигших очистить мою карму и этим помочь мне измениться.

Еще раз вернусь к оценке книг Учителя. Вновь и вновь перечитывая эти лекции, я нахожу, что их понимание целиком зависит от моей точки зрения, от моей установки. Я могу считать автора шарлатаном, и тогда все написанное им убедительно докажет мне мою правоту. Я могу считать его посвященным, и тогда, вчитываясь в текст, начну находить в нем все то, что является бесспорной Истиной, более того, повторяет идеи любимого мной Успенского. Привыкнув к терминологии эзотерического буддизма, я начинаю считать ее даже более приятной для слуха, чем терминология Четвертого Пути. Одно и то же мы можем описать разными словами, все дело в привычке, в нашей привязанности к способу изложения того, что постигается только личной практикой. Здешняя практика дает мне эмоциональный опыт, личное переживание того, о чем я давно уже знаю, а это – самое убедительное доказательство правильности моего Пути.

В нашем земном мире, поистине, не за что цепляться, все рано или поздно обернется болью или разочарованием, так почему же мне не уцепиться за ту Веревку, что сейчас спустили  для меня с Неба, обойдясь без критики внешнего вида этой Веревки? Двойственность восприятия чего бы то ни было вообще характерна для меня. Я с ней не борюсь: она помогает мне держаться золотой середины. Но в отдельные моменты ситуация все же загоняет меня в крайности – от любви до ненависти. Важнее то, что остается в осадке. В осадке осталось полное приятие школе буддийской йоги и ее практики. Она ощутимо помогает мне защищаться от неласковой и весьма нелогичной окружающей меня жизни. Она дает мне опыт, который убеждает меня, что то, о чем говорят Достигшие – не воображение.  Спустя месяц после первой инициации я  снова начала ощущать пульсацию в позвоночнике и на затылке. Не каждый день и не такую сильную, как весной, но достаточно ощутимую.

Попробую еще раз сформулировать мысль, которая имеет отношение к однажды затронутой теме модальных глаголов. Человек не имеет права судить о своем долге, о промыслах Проведения, на нашем уровне сознания мы еще не доросли до права иметь ответственность за конечный результат. Единственный наш долг – действовать без привязанности к плоду действия. Выбор и оценка Учителя – не входит в сферу нашей компетенции. Никто и никогда не появляется на нашем пути случайно.

 Важна не конкретная личность Учителя, а то содержание, которое я вкладываю в его образ. Мне на пути может встретиться шарлатан, проповедующий истину, которая мне нужна. Я могу сделать ему предельное пожертвование, вложив в него всю свою искренность и всю приверженность Учению. Даже, если эти подношения будут использованы им не по назначению, это ничего не изменит для меня, для моего развития. Эгрегору, которому я привержена, в принципе не нужны никакие материальные подношения. Ему важно только мое состояние, с которым я их делаю, моя вера, мои усилия, моя способность терпеть, служить и жертвовать конкретной идее. Я думаю, когда ученик готов, Провидение посылает ему учителя – материализует для него носителя этого образа в той или иной форме. Подходит любой имеющийся под рукой материал, дело не в личности Учителя, дело в состоянии ученика. Поэтому любые сомнения в уровне бытия Учителя не оправданы, если сердце отзывается на основные идеи, которые он несет. Упражнения, методика школы также могут не нравиться – главное, чтобы они приносили результат. Вкусив результат, очень часто мы меняем свое отношение и к методам – они начинают нам нравиться и казаться единственно правильными.

А теперь - несколько мистических эпизодов, случившихся со мной по возвращению из Москвы.

 Я возвращаюсь домой после работы на перекладных, - с автобусами  в той части города, где находится наша фирма, плохо. На середине пути стою между двух автобусных остановок, находящихся на разных сторонах улицы: куда раньше придет нужный мне маршрут, не известно. Наконец показался 114-ый, и я бегу по обледенелой, заснеженной улице на его остановку. Одежда тяжелая, бегать я не мастак, у меня всегда в таких перебежках сбивается дыхание, наливаются свинцом ноги, тело напряжено – скользко, того и гляди растянешься! В этот раз я сразу почувствовала что-то неладное. Бежалось легко – более того, было впечатление, что я не находилась в том теле, которое бежало, тела я совсем не чувствовала. Я была в каком-то другом теле или месте, а то, мое (физическое) тело, просто неслось за мною вслед, словно привязанное ко мне невидимой веревочкой. Это продолжалось несколько минут. Уже в автобусе я обратила внимание, что совсем не запыхалась, и ноги не были тяжелыми после бега. Что это было?

У нас на работе всегда дурдом – начальство дает противоречивые указания, полно оборванных октав – не завершенных начинаний, весьма низкая квалификация руководителей при их повышенном самомнении и постоянно меняющихся условиях игры (разнообразии заказов, за которые мы беремся, и пестрота условий их выполнения) создают такой накал страстей, что коллектив обновляется ежегодно более, чем на 70 процентов. И Подруга, и наш новый технический директор прекрасно отмывают мне карму. Работать в «Спектрэнерго»  за те деньги, которые мне платят, стоит только ради интереса – прекрасные возможности для наблюдения над собой и духовной работы! Стоит только отождествиться с происходящим – мало не покажется! До сих пор мне не отождествляться не удавалась: переживала из-за всего и всегда. Из Москвы я приехала в другом энергетическом состоянии. Это не было новым знанием, это было новым ощущением. Я наблюдала процесс, не вовлекаясь в его дрязги, но не как равнодушный созерцатель, а скорее как сострадающий и любящий свидетель. Я делала все, что умела, стараясь делать как можно лучше, но не была привязана к результату. С лица не сходила улыбка, а из души – умиротворение. Заметила, что в этом состоянии, даже когда я проявляла его только внутри себя, ко мне стали «налипать» люди: как кошки чувствуют, где много энергии и ложатся именно там, так и люди бессознательно  приходили ко мне с разными делами. На улице и в метро я вдруг стала встречать старых знакомых, которых сто лет не видела. И во мне вместо обычного для меня подспудного желания избежать суетного контакта – легкость и приветливость. Не тянусь, но и не избегаю, всех равно люблю, но не чувствую себя несвободной. Это проще почувствовать, чем описать.

Если принять за абсолютную истину идею, что из меня в Москве действительно вынули накопленную карму и, расчистив место, дали мне возможность начать строить свою жизнь по-новому, без груза зафиксировавшихся в подсознании ошибочных реакций, страданий, неуверенности, комплексов, – это объяснило бы все.

В город вернулась Майя, дала ей очередную порцию книг. Изменить ее жизнь и уговорить найти в себе силы придти в группу, чтобы  начать работать не теоретически, а на деле, пока не удается. Приоритеты у нее до сих пор расставлены в жизни, а не над жизнью. Ну, с приоритетами и у меня всегда были проблемы, а это – самое главное. Пока не определишься, чему служишь («На кого работаешь, чучело?»), Небо тебе не поможет. Что бы тебе помогли, надо, как минимум, ухватиться за руку помощи, но мы все держимся лишь за земные узы и при этом молимся о спасении. То, что любое наше жертвование Небу воздается нам с лихвой и помогает в решении и земных проблем, мы верим с трудом. У нас нет в этом собственного опыта. Мы не можем преодолеть страха шагнуть в бездну. Вспомним Карлоса Кастанеду, который долго не решался спрыгнуть с обрыва (Термин, употребленный Карлосом  Кастанедой ).

Майя помогла мне испытать интересный опыт. Проведя с ней дважды телефонный разговор, посвященный разъяснению  идей эзотерики – как всегда в моем случае, излишне страстный, в состоянии отождествления, – я почувствовала опустошенность. Меня слушали и слушали с интересом, выдвигая те же возражения, которые я и сама произношу в беседе с пытающимися обратить в свою веру меня, но не понимали. Возможно, мои слова прорастут позже. Наверное, если бы я меньше произносила слов и не была бы так захвачена темой, это сработало бы сильнее, а я не растеряла бы так много энергии. Одна моя Я в этом разговоре сражалась с другой моей Я, а Майя была слушателем их спора. На другой день я с ужасом обнаружила, что моего московского приобретения почти нет, что я опять чувствую в себе знакомую усталость и раздражение против ситуации на работе, что пробиваются желания пожаловаться, позлословить, осудить поступки других.

Чтение мантр, асаны и осознание нежелания снова падать вниз понемногу восстановили силы. Я не хочу растерять свое приобретение. Душу греет мысль, что в городе есть место, где дважды в неделю я возвращаюсь Домой, к своей истинной природе, где у меня есть единомышленники и помощники. Как же, наверное, много теряют от общения с нами Лена и Сергей, на которых мы постоянно взваливаем свои низкие состояния. Какие же они молодцы, помогая нам, жертвуя  нам свои заслуги, чтобы дать нам возможность хотя бы на время почувствовать состояния, к которым мы должны стремиться и которые для нас более естественны, чем те, в каких постоянно пребываем.

 Наверное, нужно стучаться в души других людей, пробуждая их ото сна, как бы это не обесточивало нас. Кто-то давал эту энергию мне, теперь я должна помочь другому. К сожалению, эта помощь будет принята лишь теми, у кого уже накоплено в жизни достаточно проблем. Кто, как я сейчас, больше не верит, что в жизни можно найти счастье. И не потому, что его жизнь – целиком черная, а потому, что он убедился в закономерности бессмысленного повторения черных и белых полос нашего существования, не ведущих никуда, кроме нового повторения.

Нет для человека большего счастья, чем чувствовать, что есть для него его особая Ниточка с Неба, держась  за которую можно пройти по жизни, не увязнув в ней. Такое понимание лучше всех других возбуждает в нас потребность делать усилия, терпеть и двигаться в направлении к Истине.