Железный занавес

- Ну, пожалуйста! Я так редко тебя о чем-то прошу! – Полина заглянула Марку в глаза, по-кукольному закусив нижнюю губу.
- Да блин! – Отстранив от себя девушку, он резко встал с дивана, подошел к столу и рухнул в крутящееся кресло. – Я даже обсуждать это не хочу! – Оттолкнувшись ногами, он описал креслом полукруг. – Делать тебе  больше нечего!   
- Ну, Марк! Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! – Полина изящно перекинула обе ноги через спинку дивана, спрыгнула на пол и подошла к креслу.
- Поль, ты достала, - он повернулся к ней спиной и, поморщившись, уставился в экран компьютера. – На кой ляд тебе сдалась эта дверь? Квартира на охране, консьерж, домофон, видеокамера в холле, зачем уродовать вид?
- Тебя сутками дома не бывает, а мне, может, страшно... - неуверенно произнесла девушка.   
- Поль, уймись. - Марк подвинулся в кресле ближе к столу, оттеснив собеседницу спинкой к стенке. - Железную дверь я ставить не буду, как хочешь. Это пОшло, в конце-концов. Давай тебе лучше шубу новую купим, или что там тебе нужно?
- Дверь, – не меняя интонации, отчеканила Полина. - Я прошу тебя поставить железную дверь. Это так сложно?
- Нет, не сложно! – Марк развернулся в кресле, больно задев ногу Полины пластмассовым подлокотником. - Просто нет – и все! Не нравится. Не хочу. Тема закрыта.

                ***

- Железные двери у всех стоят! У всех! А консьержки вечно нет на месте, ты же знаешь! Код от нашего домофона все давно выучили, даже разносчики пиццы, я сама наблюдала! Дом – новый, почти на каждом этаже делают ремонт, в нашем подъезде сейчас рабочих больше, чем жильцов! Знаешь, по сколько раз в день в дверь звонят? То воды им вынеси, то позвонить дай, а недавно вообще в туалет просились, потому что у хозяев пока только голые стены и банально некуда...
- И ты пустила? - Марк напрягся, но вида не подал.
- И это года на два, не меньше! – отмахнувшись от глупого вопроса, продолжила Полина. - Ты день-через день возвращаешься затемно или вообще утром, а я полночи не сплю, это ты понимаешь? 
- Ну не нравятся мне эти железные двери! – Марк недовольно поморщился. - У нас такая квартира, такой ремонт, и дверь под стать: деревянная, привозная из Италии. И три замка! Хочешь, четвертый врежу?
- Я хочу дверь, – вздохнула Полина, утомленная тысячным по счету спором. – Я прошу. Я никогда тебя ни о чем не просила!
- Ну, так уж и никогда... Ладно, сниму завтра с карточки, будет тебе дудка, будет и свисток... – Марк потянул Полину за майку, и девушка легко подалась к нему на грудь.

                ***      

- Девица в темнице, ау! – безрезультатно дав пару звонков, Марк открыл дверь своим ключом и вошел в квартиру. - Хозяин пришел!

Он небрежно бросил сумку с ноутбуком на пол, потянулся, снял обувь и потопал на кухню. Кухня привычно манила роскошью интерьера, чистотой и даже стерильностью. Марк улыбнулся, припомнив, как напутствовал Полину, когда кухню только-только установили: "Смотри, будь аккуратна! Столешница из очень дорогого искуственного камня, нельзя ставить горячее и резать на ней хлеб! Плиту мыть только специальными средствами, кипяток в раковину не выплескивать - она мраморная, полы – натуральное дерево, на них ни капли не должно попасть! А если уж пролила, тут же вытри насухо и обработай вот этим составом... И имей ввиду, что это только простой воды касается. Вино или соевый соус сразу впитаются, потом не отскребешь. В принципе, их лучше вообще в ванной открывать, там кафель".
Марк довольно улыбнулся, в очередной раз отметив, что пассия ему попалась аккуратная и послушная. «Нет, недаром говорят, что лучше из провинции брать, – расслабленно думал он, проходя из кухни-студии в огромную комнату. - Они и тихие, и скромные, и ненаглые, и замуж не просятся с ножом к горлу...  Удачно я в командировку тогда смотался…».
               
                ***      

Дверь выпрыгнула на Марка неожиданно. Как будто взяла и выплыла из Полининой комнаты ее закадычная подружка Роза, девушка с ростом баскетболистки и габаритами заслуженного кондитера. Как вышла – так и закрыла собой весь дверной проем, не оставив сквозняку ни единого шанса. Даже прическа Розы была такой густой и плотной, что больше напоминала скатанную в тугой шар смоляную бабетту. Впрочем, Роза осталась во Владивостоке, вместе с остальными друзьями Полины, и в этой квартире оказаться никак не могла.
 
Новехонькая дверь глазела на Марка всем своим блестящим стальным полотном, как будто была огромным прямоугольным зрачком на лице гостиной. Она снисходительно поглядывала на Марка сверху вниз, как смотрит огромный аргентинский дог на гостей хозяев, боязливо пытающихся как можно незаметнее прокрасться от стола к туалету. Впрочем, аргентинского дога в квартире Марка предусмотрено не было: ковры ручной работы не потерпели бы шерстяной конкуренции... Зато теперь у него была дверь. Прочная железная дверь в полинину комнату…
    

- Мать твою... – охнул Марк и едва сдержался, чтобы не треснуть злым  кулаком по лоснящемуся стальному боку. Марк хотел было взяться за ручку, но ручки на дверном полотне не оказалось, хотя он не сразу сообразил, в чем дело, и машинально провел ладонью по двери в том месте, где ручка по крайней мере подразумевалась. – Ты сдурела? – Марк повысил голос, хотя толком не понимал, куда надо кричать, потому что в двери не наблюдалось ни единого отверстия вроде замочной скважины или хотя бы глазка.
- Не ори, я тебя слышу, - раздался по ту сторону приглушенный голос Полины.
- Ты вообще думаешь, что делаешь!!! Да ты.... Ты... !!!! – спокойный полинин тон сработал на манер детонатора: предохранители Марка в момент перегорели, и он начал биться о дверь ногами и руками, пересыпая удары палицами ругательств. –  Ты что сделала!? Ты рехнулсь обои царапать! Ты пол видела, нет, ты видела, какие там борозды остались!!! Ты тут кто вообще? Никто ты тут, ни-кто!!! Не нравится жить со мной – катилась бы в свой Владик, в свою конуру и жрала бы там парашу из алюминиевой миски!!! Я тебя держал? Нет, вот ты ответь, держал?
- Не держал, - из-за двери раздался едва слышный шорох. Полина села на пол и привалилась к двери спиной. – Когда институт из-за тебя бросила, когда с работы ты меня уволил и аборт сделать заставил. И когда за все три года ни маму мою, ни подруг, не говоря уже о друзьях, даже на порог не пустил. И когда щенка моего куда-то ночью утащил, а морскую свинку мою своему сыну отвез. И когда мои вещи выбросил, накупив взамен дорогого барахла, в котором можно только по стойке «смирно» в витрине магазина стоять. Достал меня этот дресс-код для богатеньких! Не держал, нет. Я устала, Марк. Устала.
- Она устала! – Марка несло, он с досадой пнул дверь и опустился на корточки. - Она устала! Я пашу 25 часов в сутки! А она – устала! Я эту квартиру за свое здоровье купил! Вытащил тебя из дыры твоей, мерзавка слабоумная! Все тебе дал!!!   
- Все, что считал нужным сам... Я целыми днями одна, но даже кошку завести не могу, потому что, видите ли, у нас ковры ручной работы! Хоть сама о них когти точи... Я же у тебя вроде детали интерьера, Марк!!! Неживой детали! 
- Бедная девочка в золотой клетке! Птичка певчая! Да вали, вали! Прямо сейчас вали! Не держу! - кричать было уже почти больно, Марк не привык повышать голос.
- Как скажешь... Денег на билет дашь? – прошелестел из-за двери полинин голос.
- Блиндаж! – разъяренно огрызнулся Марк. - Работать надо было, а не дома пятую точку греть! Работать, мать твою, вот как я! Не побиралась бы сейчас как нищенка! Да кому ты теперь нужна, в 29 лет без образования, без опыта работы! У тебя даже детей нет, и не будет после аборта! Что молчишь? Не будет, я тебе говорю! Никогда! Зря я тебе раньше не сказал. Слышала? Да что ты за баба такая! Матрешка ты! Пустышка!
                ***

За дверью молчали. Марк еще раз, выпуская пар, впечатал в дверь кулак и притих. Ему хотелось услышать полинино дыхание, пусть даже плач, но в комнате было тихо, как если забраться с головой под ватное одеяло и уже там, внутри, дополнительно заткнуть уши. На пару минут Марк закутался в эту тишину, как в шерстяной плед, забылся, а потом из-за двери послышались какие-то звуки. Гудки машин, голоса, даже смех... Марк прислушался. Застыл. И только когда детские истерические вопли, резко, словно в силомере, подскочили с первого до уровня 23 этажа, закричал.
Будто внезапно подстреленный из-за угла собственным воплем, Марк вскочил на ноги и всем телом, сжавшимся в плотный мягкий шар для боулинга, врезался в дверь. Словно большая блестящая кегля, дверь качнулась, подалась назад и резко впустила Марка внутрь. Он влетел в комнату на манер почти насмерть загнанного торреодором быка: с низко опущенной вперед головой и не разбирая дороги. Мешковато кувыркнувшись, упал на пол, проехал по гладкому паркету и виском ударился об угол стола. Острый салют искр ужалил по глазам. Теряя сознание, Марк успел увидеть настежь распахнутые створки окна и вдохнувшие полные легкие кислорода шторы, а потом вырубился.

                ***       

Марк пришел в себя почти сразу и немедленно попытался встать. Коснулся влажного виска тыльной стороной ладони, но на коже остался только выступивший от ужаса пот. Перед глазами все расплывалось, и, чтобы не потерять равновесия, Марк приказал себе не бежать, а выйти из комнаты спокойным шагом. Сначала из комнаты, потом - из квартиры, потом – в огромный холл, к лифту…
 
Лифт не пришел. Из трех лифтов функционировало всего два, третий же обещали открыть, когда дом будет окончательно заселен и жильцы окончат ремонт. Судя по звукам, доносившимся откуда-то снизу, в грузовой лифт как раз затаскивали пианино, а обычный, пассажирский, завис этажом выше, о чем свидетельствовал едва доносившийся из кабины металлический голос диспетчера.
 
Марк громко сглотнул, снова крепко сжал руками голову и направился к лестнице. Ходить Марк отвык: на машине он ездил даже до соседнего с домом магазина, а занятия спортом сводились к редкому ленивому сексу. С каждой ступенькой голова кружилась все больше, сердце стучало все громче, а колени дрожали сильнее, как будто Марк был подвешенной на ниточках марионеткой с расхлябанными, гуляющими в разные стороны ненадежными конечностями. Наконец, он, захлебываясь воздухом, дотащился до первого этажа и, плотно сомкнув челюсти, чтобы не стучать зубами, распахнул дверь подъезда.

                ***

 ... И нос к носу столкнулся с Полиной.

- Слава богу! Ты в порядке! – выдохнула она, окровавленной левой рукой порывисто обняв Марка за шею. - Ключи от машины с собой? Скорее, ну скорее же!

Полина оторвалась от Марка, схватила его за руку и потянула за собой к машине, взволнованно тараторя:

- Представляешь, какой-то урод на мопеде сбил и даже не остановился! На моих глазах!!! Я открыла окно, чтобы покурить, и все видела. Ни одного человека рядом, как назло! Две девчонки совсем маленьких только, но они заорали от испуга и куда-то делись. А тут еще ты ворвался и об стол вырубился, и я вообще офигела! Пока сообразила, что делать, ты начал в себя приходить, и тогда я бросилась к ней. А еще эти чертовы лифты! В общем, она цела, больше испугана, но лапа и хвост, кажется, сломаны. Поведу я, ее очень аккуратно везти надо, потому что могут быть внутренние ушибы. Давай ключи, ну!

Ошарашенный Марк нащупал в кармане ключи и протянул их Полине. Пискнула сигнализация, и тут же Марк почувствовал, как Полина бережно опустила ему в ладони дрожащий грязно-рыжий комочек, перепачканный в крови и пыли.
      
- Осторожнее, умоляю! Только бы до врача довезти, а там мы ее выходим, никуда не денется! Марк, господи, только бы довезти!

Марк кивнул, бережно прижал котенка к своей белой шелковой рубашке и полез на заднее сидение.

- Тут просторнее! – пояснил он, хлопнув дверью, и секундой позже почувствовал, как машина плавно, но уверенно тронулась с места.