1-96

__

Книга в книге. Вторая - уже не реальность маленького человечка, а фантазия по поводу этой реальности.

Однако, когда начинаешь думать о том, что вот, ты думаешь, т.е. караулить мысли, то  моментально зацикливаешься.

…Приблизить чужую мысль, свыкнуться с нею, хотя бы она тебе была неприятна, как что-то чужое…

Ум и сомнение в своем уме неразделимы. Ум - это сознание всяческой ограниченности.

Странно же: садишься и пишешь.

Странно: уже пишешь, а еще ничего не понимаешь. И голова болит, и такая слабость, что хочется не сесть даже, а лечь.

Кстати, кто описал повторяемость будней? Вся жизнь – повторение дней. Кто описал, как в этой среде задыхается мысль.

Уметь претворить мечту!

Мечты многих с годами отдаляются и становятся крошечными, дробясь в утешительную кашицу.

А книга – заменитель живого общения.

И за делами люди не замечают, как они одиноки. Или, может, дела и делают одинокими? Тоскливо.

Я тоже: подстраиваюсь под других. Слабая воля или самозащита?

Во всем привычка… Часы полета мысли – утопия? Укладывается? Грызун во мне нору роет, а птица летит, его дополняя. Главное – отрешиться от грызуна и его задних, практических мыслишек.

Дост.: нам  не хватает откровенности и искренности, всюду камуфляж и что-то вроде правил хорошего тона.

…Может ли впечатление от книги быть не сиюминутным? Мы же все знаем, что, собственно, книги приходят и уходят, а мы остаемся теми же, несмотря на самые благие намерения, вызванные ими…

По миру с карандашом в руках. Смешно.

На иное я не способен. Но способен ли я и на это? В тисках зажало.

…Сколько знает сегодняшний человек, сколько одних только словечек. А какая восхитительная самостоятельность мнений обо всем. А ведь всё мусор – духовную бедность не прикроешь.

Все абстрактно высокое чуждо теперь. Все, что раньше вызывало благоговение, теперь вызывает смех. Взамен же ничего нет.

Разумеется, все мы эгоисты. И  все книги больше всего нужны  их авторам.

А голоса оперных певцов, например, мне кажутся даже  чудовищно  неестественными.

…Всегда привязан к кормушке. Причем ешь с тарелок, а представляется именно деревянная кормушка.

Все милы, пока не доходит до дела. Тут начинаются   неприятности.

Весь напряжен, судороги. В муках рождения…

Старое, новое дерьмо. Ничего нет, кроме старого и нового.

Ты даже не представляешь, до чего беспомощен. Ты просто не испытывал себя. Попробуй, и увидишь, что не в силах преодолеть даже мелочь.

Ведь все зависит от освещения. Любая вещь при определенном освещении, выявляющем все лучшее в ней, может быть прекрасна, но кто тебе позволит поставить свет…

Многие писатели просто «мастера» слова, т. е. ремесленники. Жизнь они чувствуют, осязают, обоняют, понимают, наконец, не лучше простых смертных. Поэтому и темы их так далеки от  непростого человека и его вечных чувств.

Общие места на общие темы…. Возможно ли на общие темы не говорить банальностей? Ведь это  лишено индивидуальности.

Сколько заложено в любой фразе. Их можно исследовать и  анатомировать часами. Даже фразы обычных диалогов.

Но с другой стороны, я стараюсь разрегламентировать все и вся, расписать, разложить по полочкам, по мелочам. Не хватало мне еще планы составлять. Глубоко неверный путь, мешает увлечься живым делом.

Решать надо в принципе, а мелочи сложатся сами собой, ведь все равно ничего не предусмотришь. Именно это, углубленность не в дело, а в себя мешает мне раскрыться, делает слишком тяжелым.

Услышал: «талантлив тот, кто умеет убеждать». Да…

Я был бы рад, если бы такие таланты  считали меня немного наивным и даже чуть-чуть простоватым.

Лучше свое и новое, чем чужое и жеваное. Около нового камня даже голодным молился, а жеваный хлеб потреблял, но совсем не молился.

В связи с этим: стоит ли читать автора целиком? Например, чтобы полностью понять Чехова и его эволюцию достаточно прочитать несколько  его ранних и несколько поздних рассказов на выбор. В остальных все то же – и философия, и настроение - просто Чехов зарабатывал на жизнь.

Однако, опровергать всем известное – это метода некоторых изыскателей. В этом есть наивность человека, бьющего лбом об  стену. Начинают с конца и только дискредитируют новации.

Без колебаний мы верим только собственным чувствам….  /Может, тоже зря, но иначе нельзя./