21. Псков и Грозный царь. XVI век

ГОРОД  БАРСА. Сборник очерков, посвященных истории Пскова.

                «В славном и Богом хранимом граде Пскове…»
                Псковская летопись.
**********
Иллюстрация: - Псковская икона. Богоматерь Умиление (Любятовская). Первая половина XV в. 
- Псковская икона. Блаженный Николай Салос Псковский, Христа ради юродивый.
- «Иоанн Грозный и юродивый Никола Салос». Художник Петр Исаакович Геллер.
**********
                21. ПСКОВ  И  ГРОЗНЫЙ   ЦАРЬ.  XVI ВЕК.   

    В этой главе вкратце говорится о Макарьевских церковных соборах, занимавшихся канонизацией местночтимых святых, но не удостоивших канонизации князя Довмонта, а также о посещении царем Иваном Грозным Пскова в 1570 году, в связи с чем псковичи ждали для себя больших бед. 

                МАКАРЬЕВСКИЕ  СОБОРЫ 1547, 1549.  ЧЕТЬИ - МИНЕИ.               
               
    В 1547 году и в 1549 году в Москве по инициативе царя Ивана IV, которого мы сегодня знаем как Иван Грозный, и Московского митрополита Макария вели работу церковные соборы, получившие название от имени митрополита - Макарьевских. К этому времени в церковном обиходе накопился целый пласт проблем и вопросов, которые требовали своего разрешения. Часть этих вопросов была связана с еще сохранявшейся областной автономностью, не регулируемой центральным управлением, что вносило разобщенность и затрудняло контроль. Был и еще один знаковый собор – 1551 года, Стоглавый. Царь Иван активно участвовал в работе этого собора и предложил святым отцам на рассмотрение 37 вопросов, касающихся различных аспектов, в частности, монастырского быта, который оставлял желать много лучшего в плане дисциплины, приличий и постнического образа жизни.

    На заседаниях Макарьевских соборов 1547, 1549 годов как наиболее насущные и важные были рассмотрены вопросы о канонизации многих русских местночтимых святых (порядка 30 имен), уже давно фактически пользовавшихся поклонением верующих в разных русских городах и весях. Все это разнообразие следовало привести в строгую систему. В это время агиографами была проведена большая работа по отбору и компилятивной систематизации сообщений летописей («все книги чтомые, которые в Русской земле обретаются») и сведений, почерпнутых из народных преданий о местночтимых божьих угодниках, и по созданию их жизнеописаний – Житий, вошедших в «Великие Минеи-Четьи», весьма объемный фундаментальный сборник рекомендуемых произведений церковно-повествовательной и духовно-учительной литературы Древней Руси, в который вошли Жития всех чтимых церковью святых, начиная с первых веков приобщения Руси к христианству.
     На греческом минея означает месяц. Таким образом, Минеи-Четьи (или Четьи-Минеи, говорят и так, и этак)– ежемесячные духовные чтения. Не путать с церковными служебными Минеями – ежемесячными сборниками церковных служб, песнопений. Минеи-Четьи (ежемесячные чтения) Макария состояли из 12-ти книг (по числу 12-ти месяцев в году). Труд по тем временам был предпринят значительный, работа над сборниками Минеи-Четьи продолжалась еще долго.

    Столетием позже Макария, в 1627—1632 годах, появились Минеи-Четьи монаха Троице-Сергиева монастыря Германа Тулупова, а в 1646—1654 годах свет увидели Минеи-Четьи священника Сергиева Посада Иоанна Милютина. Завершил эти многолетние усилия по созданию русского свода Житий святых «в земле Российской просиявших» митрополит Димитрий Ростовский (в миру Даниил Саввич Туптало, 1651—1709), также впоследствии канонизированный. В течение 20 лет он занимался составлением обновленных и уточненных Миней, используя для этого «Великие Минеи-Четьи» Макария, сочинения Метафраста и, кроме того, «Acta Sanctorum» (колоссальное по масштабам издание житий святых, осуществленное учеными-иезуитами (болландистами), начиная с 1643 года). В результате в Минеи-Четьи Димитрия Ростовского вошли жизнеописания святых православной церкви, в том числе и те, которых еще нельзя было найти в Минеях Макария. Теперь, если требуется познакомиться с Житием того или иного святого, читатель имеет дело именно со сборником Димитрия Ростовского.
 
    Жития святых в Четьях-Минеях Димитрия Ростовского расположены в календарном порядке, а кроме того, по примеру Миней Макария, здесь помещены также синаксари на праздники, поучительные слова на события жизни святого или историю праздника, принадлежащие древним отцам церкви или составленные самим Димитрием, исторические рассуждения в начале каждой четверти издания (о первенстве марта месяца в году, об индикте, о древнейшем эллино-римском календаре). Впервые Минеи Димитрия Ростовского были опубликованы в 1759 году.

    На Макарьевских соборах в числе прочих причислили к лику святых великого князя Александра Ярославича Невского - в 1547 году, а через два года, в 1549 году, князя Всеволода-Гавриила Псковского. Князь Довмонт Псковский удостоился официальной канонизации позднее. Не исключено, что Довмонт не был канонизирован одновременно с другим псковским местночтимым князем, Всеволодом, по той причине, что был именно Довмонтом. Литовец в пантеоне русских святых казался чужаком. Однако псковичи продолжали чтить его память, приписывая ему оказание им чудесной помощи в новых военных противостояниях. Не случайно примерно в это время, в XVI-том веке, была переработана и дополнена псковская Повесть о Довмонте (Сказание о благовернемь князи Домонте и храбрости его), позднее, в XVII-том веке, переписанная в последний раз и превратившаяся в его церковное Житие. 
 
                НИКОЛКА  САЛОС. 1570  ГОД.

«Да разве Ивашко думает, что съесть постом кусок мяса какого-нибудь животного грешно, а нет греха есть столько людского мяса, сколько он уже съел? Ты делаешь хуже, питаешься человеческой плотию и кровию, забывая не только пост, но и Бога».
         Слова псковского юродивого Николки Салоса, согласно преданию обращенные к царю Ивану Грозному.


    В 1570 году после событий в Новгороде к Пскову подошел с опричным войском с намерением продолжить свои подвиги царь Иван Грозный. Согласно преданию, царя остановил юродивый Николка Салос, о котором сделал запись в своих мемуарах сопровождавший царя англичанин Джером Горсей и которого с благодарностью вспоминали псковичи, уверовавшие, что юродивый спас их от лютой погибели. … предание о куске сырого мяса в пост…

    Джером Горсей: «Но [во Пскове] его встретил колдун или мошенник, которого они почитали как своего оракула, святой человек по имени Микула Свят (Mickula Sweat); он встретил царя смелыми проклятиями, заклинанием, руганью и угрозами, называл его кровопийцей, пожирателем христианской плоти... ... Я сам видел этого мошенника или колдуна: жалкое существо, нагое зимой и летом, он выносит как сильную стужу, так и жару, совершает многие странные действия благодаря дьявольскому колдовскому отводу глаз, его боятся и почитают все, как князья, так и народ».
    Присутствие Горсея в свите царя было не случайным. Иван Васильевич завел дружбу с англичанами, переписывался с королевой Елизаветой, выделил место для Английского торгового подворья в Москве на Варварке и хотел жениться на английской принцессе, которая, как говорят, за него не пошла. Хотя если бы королева изволила приказать – пошла бы, конечно. Видимо, проект брака в Виндзоре не рассматривался как особенно выгодный.
    Рассказ о предложенном Николкой царю куске сырого мяса фигурирует и у другого иностранца, Джильса Флетчера (именно историю, рассказанную Флетчером, повторил в своем труде Карамзин).

    Грозный прожил во Пскове несколько дней, кое-кому в это время пришлось несладко, но в целом ничего похожего на новгородские происшествия здесь места не имело.

    Происхождение прозвища юродивого - Салос – не слишком понятно, относительно него имеются разные версии. Одна гласит, что Салос – Salos – по-гречески как раз и значит «блаженный». Или, возможно, он был родом из литовского местечка Салос. Еще один литовец в русском Пскове?
    Николка Салос умер в 1576 году и был торжественно похоронен в подклете под Троицким собором, в усыпальнице рядом с архиереями и знатными псковичами. На его гробнице была надпись: «Преставися св. праведный Николай Псковский чудотворец в лето 7084 (1576 г.) месяца февраля 27». На особой доске рядом были написаны тексты молитв: тропарь и кондак святому, прославляющие его святость и главный подвиг - укрощение гнева Ивана Грозного. Поминается 28 февраля\13 марта. Запись его чудес, еще существовавшая в XVIII веке, ныне утрачена.

    Таким образом, особо чтимых Псковских чудотворцев стало трое – святой князь Всеволод, святой князь Довмонт, святой Никола Салос.

    Есть еще одно местное псковское предание, упоминающее, что помимо резкой отповеди юродивого царю, к милосердию Ивана Васильевича окончательно склонила псковская икона Богоматерь Умиление Любятовская из монастырской церкви св.Николая Любятовского погоста. Переночевав в м-ре, царь во время заутрени увидел в церкви икону, долго любовался на прелестный образ и смягчился, сказав своему кровожадному опричному воинству: «Иступите мечи о камень, да престанут убийства».

    Любятовская икона сохранилась до наших дней (ныне находится в собрании Третьяковской галереи в Москве, инв. № 12725).
    Еще одной значимой псковской иконе,  Мирожской с предстоящими, так не повезло. Царь, слышавший о произошедшем от нее чуде, решил затребовать икону в Москву. Это было в его обычае – собирать ценности материальные и духовные в свой стольный град. 
    Мирожская икона прославилась во время большого мора, бывшего в Пскове в 1567 году (иногда называют 1565 год). В летопись Мирожского монастыря предание об этом записано было так: «В славном и Богом хранимом граде Пскове есть монастырь между двух рек: большой рекой Великой и малой – Мирожей. В том монастыре соборная церковь во имя святого Преображения, свершившегося на горе Фавор, Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, и другая церковь – святого первомученика Стефана. В боголепном храме Преображения Господня была икона Матери Божией, местный образ Пречистой Богородицы. На той иконе с молитвою написан слева благоверный князь Домант псковский, нареченный во святом крещении Тимофеем, а на другой стороне от образа Матери Господней – княгиня Мария, супруга того князя Доманта… От того пречистого образа Матери Господней, заступницы роду христианскому, показались таинственные чудеса: с обоих глаз Пречистой потекли слезы, как струи. О чудо!..»  Икону поставили «в соборной церкви Святой Живоначальной Троицы возле алтаря у южных дверей. С того времени начались многие и разные исцеления, бывшие с людьми, приходящими с верою к образу Матери Господа».

Грозный пожелал вывезти явивший чудо слезного знамения Мирожский образ в Москву и приказал псковичам сделать с нее список, который должен был остаться в Пскове. Этот список, датируемый приблизительно 1583 годом, сохранился (ныне находится в собрании Псковского музея), но оригинал пропал. То ли пропал в Москве, куда его доставили согласно царской воле, то ли, оставшись в Троицком соборе Пскова, стал жертвой огня во время страшного пожара 1609 года.      
   
    Итак, с посещением Грозным Пскова связаны многие предания, которые по-своему объясняют, почему царь не обошелся с Псковом также, как с Новгородом. Однако, как учит опыт, предания часто являются лишь отражением события в народной молве, между тем его подоплека бывает куда прагматичнее. Так что же там произошло, во Пскове, в те давние века?

Через одиннадцать лет после событий 1570 года  Псков сделался эпицентром новых ожесточенных военных действий. Если бы город все же оказался разоренным царем, смог бы он справиться с выпавшим вскоре на его долю тяжелым военным испытанием? Любопытно, что на этот вопрос имеется и вот такой, например, ответ: «Историческая действительность говорит за то, что Грозному незачем было громить Псков, уже более 100 лет очень покорный Москве, тем более, что Псков нужен был Грозному, как база для войны в Ливонии и ближайший тыл, разорять который было невыгодно. Во время осады Баторием, через 11 лет, Псков доказал, что Грозный был прав».

                ТОТ  САМЫЙ  ЦАРЬ  ИВАН.

«Это ли благочестие - не подавлять злодеев, не управлять царством и отдать его на разграбление иноплеменникам? …А как в других странах карают злодеев, сам увидишь: там не по-здешнему! Это вы утвердили дьявольский обычай любить изменников; а в других странах изменников не любят: казнят их и тем усиливаются. ...Свет же во тьму я не превращаю и сладкое горьким не называю. …
         Царево государево послание во все его Российское царство об измене
клятвопреступников – князя Андрея Курбского с товарищи.»
(Первое письмо царя Ивана Грозного князю Курбскому. 5 июля 1564 г.)
 

    Царь Иван Васильевич Грозный – личность противоречивая, историки расходятся в оценке результатов его правления и дают настолько различные толкования его поступков, что голова кругом идет. Свести воедино, к общему знаменателю все его деяния, и послужившие на благо стране, и приведшие ее в ужас, и хорошо известные, и мало изученные, при этом постоянно прикидывая, какие из них вероятнее всего дошли до нашего времени неузнаваемо искаженными, - выяснить наконец, что же это был за человек и чего на самом деле стоит его длительное царствование - никак не получается.
    Чтение его остроумных, образных, ядовитых, задиристых, кажущихся удивительно современными писем к заграничным королям и королевам способно доставить наслаждение  патриотично настроенному россиянину… во всяком случае трудно оспорить тот факт, что это наследие редкого умницы и таланта.
     Царь не только называл на «ты» королеву Елизавету, при этом высокомерно отзываясь о себе «мы»,  - он доводил до истерики короля Юхана III, объясняя ему, что Швеция подчинялась его предкам, в то время как предки шведских королей – всего лишь простолюдины («мужицкого рода»); он упрекал за неумеренную, ничем не оправданную спесь польского короля Стефана Батория, - и он же дал такое определение предательству в письме ко князю Курбскому, что это звучит злободневно и поныне. Его стиль один исследователь назвал «кусачим».
    Легенда об убийстве им своего сына – скорее всего лишь легенда, так как вскрытие гробницы царевича показало отсутствие на костях скелета следов черепно-мозговой травмы, которая могла повлечь за собой смерть. Зато в останках и царевича, и самого царя обнаружено такое огромное количество ртути, что, хотя в те времена некоторые лекарства содержали в себе ртуть, а этот металл имеет свойство накапливаться в организме, все же данная деталь вызывает подозрение в том, что отец и сын были преднамеренно отравлены.
    Ливонская война, которая столь дорого стоила России и не принесла ей никакого прибытку, может быть тем явлением, о котором говорят, что, если хочешь остаться на месте, надо как можно быстрее бежать вперед. Царь сам развязал войну, но если бы он этого не сделал, вполне возможно, что России все равно не удалось бы отсидеться в сторонке, – и не вышло ли бы тогда еще хуже.
    Сватовство Ивана Васильевича к английской королеве Елизавете – вовсе не абсурд и не признак раннего маразма. Положение Елизаветы на престоле не всегда было стабильным: Марию Стюарт на момент брачного предложения царя еще даже не арестовали, не говоря о казни, да и гибель Великой Армады состоялась только в дальнейшем… о котором тогда еще никто ничего не знал.

    Наличие настоящих, а не сфальсифицированных убийц и предателей среди представителей высшей элиты, в самом окружении царя – тоже как бы не выдумка, а реальность. Великую княгиню Елену Глинскую и царицу Анастасию Романовну в самом деле отравили – сулемой (экспертиза останков), а Курбский ведь не просто сбежал за границу от гнева царя, он навредил ему (и России), как только мог. Опричнина и демонстративные царские демарши по смене резиденций – то Москву на Александрово, то Александрово на Вологду – в полной мере не поняты и не оценены по существу дела… И если он погубил некоторое количество народу (в целом порядка 5-ти тысяч), то ведь он хотя бы покаялся. Думаете, покаяние вообще ничего не стоит? Правда, царя по этому поводу пытаются уличить в фиглярстве… Но вот его современники, французская королева Мария Медичи и английский король Генрих VIII отправили на тот свет тысячи и тысячи людей (Франция, Варфоломеевская ночь – убито 30 тысяч; Англия, число казнённых в царствование короля Генриха VIII достигло 72 тысяч человек) – и хоть бы в одном глазу, как говорится…

    На святого царь Иван, конечно, не тянул (а ведь его, что интересно, однажды попытались канонизировать), однако в образе законченного тирана и кровопийцы его представил широкой публике Николай Карамзин, историк XIX-того века, убежденный западник, с полным доверием пользовавшийся записками иностранных посланников и купцов, причем для пущей убедительности он даже менял иногда в цитируемых отрывках слова. Вот так-то. А мы все идем указанной нам дорожкой. Наши современные фильмы о Грозном отвратительны, показывая только черное и полностью игнорируя светлое (представляете – было и светлое – вот взять хотя бы укрепление южных границ, к примеру, или же отстаивание высокого статуса русского государства перед западными королевскими дворами), - и как тут не вспомнить заграничный гламурный сериал «Тюдоры» (2007-2010 гг., Англия-Ирландия-Канада, для канала Showtime), где Генрих VIII – не надутый спесью, пораженный незаживающими язвами капризный, неуравновешенный толстяк, но демонический страстный красавец (актер Джонатан Рис-Майерс), глядя на которого начинаешь верить, что не даром ради минутной благосклонности такого короля готова была умереть любая королева… при этом историческая канва событий вроде бы и не нарушена, но впечатление совсем другое…               
    В общем и целом, по крайней мере можно заключить, что в случае с этим нашим царем-батюшкой, Иоанном IV Грозным, далеко не все так просто.   
(Декабрь 2012г.)
**********

Продолжение: http://www.proza.ru/2014/11/28/495

Содержание сборника «Город Барса»: http://www.proza.ru/2014/11/27/844