Современное китайское искусство. Чжан Сяоган. Част

Чжан Сяоган – одна из самых значимых фигур в современном искусстве Китая. Его творчество выросло из Культурной революции и трагедии Тяньаньмэня. Культурная революция, несмотря на весь свой драматизм, кровно связана с современной историей Китая, а Чжан Сяоган, как и многие  художники новой волны, осмысливают эту связь, протягивая психологическую ниточку из прошлого в будущее.


Художник  из того поколения, которое впервые обратилось к западному искусству, стало внимательно его изучать и использовать, пропуская через собственный менталитет  и культурную традицию.


Они не копируют запад, но  так используют, что, с одной стороны, ломают сложившиеся  правила китайской живописи, а с другой, ассимилируют достижения западной культуры и искусства, создавая нечто совсем иное, не похожее ни на то, ни на другое, и в то же время узнаваемое и там, и там.


Именно поэтому, несмотря на специфику, китайское искусство понятно и западному зрителю, и китайскому. Сегодня китайский рынок искусства уже опередил  американский и европейский, выйдя на первое место в мире по объему продаж.


Представители пост-тяньаньмэньской группы художников, к которой принадлежит Чжан Сяоган,   каждый по-своему осмысливает исторические  события, передавая настроение  крушения надежд в конце восьмидесятых и их обретение в начале девяностых,  когда Китай снова стал открываться миру. Невозможно не провести параллель с крушением Советского Союза в начале девяностых и очень медленным обретением идентичности, которая до сих пор, в отличие от Китая,  не найдена.


Чжан Сяоган прошел сложный путь творческого становления, не избежав глубоких депрессий, спадов и алкоголизма, из которых с трудом выкарабкивался на больничной койке. В течение первых десяти лет самостоятельного  творчества Чжан Сяоган ищет свой стиль: начав с юношеского увлечения Ван Гогом, Гогеном и экспрессионизмом, он постепенно переходит к Магритту, Пикассо и Дали.


Последней точкой в этом долгом пути становления стало знакомство с творчеством немецкого художника Герхарда Рихтера. Новый стиль Чжан Сяогана называют по-разному: цинический реализм, магический реализм, трансцендентный, сюрреалистический, символический...  Цинизма не вижу, а магии и сюрреализма действительно хватает.


Чжан Сяоган создает не отдельные картины, а серии картин, которые объединяет одна сквозная идея. Самой знаменитой серией, ставшей визитной карточкой художника и всего современного китайского искусства, является  «Bloodline: Big Family». Название серии можно перевести по-разному: «Родословная»,  «Кровавая линия», «Кровнородственная связь», «Большая семья»...


Узнать серию легко. Художник использует монохромную  черно-белую палитру, похожую на  старые фотографии или черно-белую пленку старых фильмов. Фигуры семейных портретов не имеют имени и словно  живут вне времени, созданные по одной и той же формуле и одинаковому лекалу, неотличимые друг от друга как клоны, смотрящие на зрителя холодным и бесстрастным взглядом инопланетян.


Каждый семейный портрет связывает тоненькая, едва заметная красная нить, проходящая сквозь всю фотографию. Разноцветные прозрачные пятна усиливают эффект старины, придавая фотографиям-картинам черты реальности.


Серия, начатая в 1992 году, стала поворотной точкой в творчестве Чжан Сяогана. Об этом моменте озарения Чжан Сяоган говорит так: "Я чувствовал себя очень взволнованным, как будто открылась дверь и я мог видеть дорогу, идя по которой мог выразить противоречия между индивидуальным и коллективным, и это было  то, что я действительно начал рисовать.


Я увидел комплекс сложных отношений между государством и народом, который мог выразить с помощью Культурной революции. Китай - это одна семья, одна большая семья. Каждый должен полагаться друг на друга и противостоять друг другу. Это был вопрос, на который я хотел обратить внимание  и который  постепенно,  все меньше и меньше связывался с Культурной революцией, а  больше с представлением народного государства в сознании".


Вся серия создавалась более десяти лет, но  только на первый взгляд она кажется всегда одинаковой, что ничего в ней не менялось. На самом деле менялись как фигуры, которые становились все более прозрачными и размытыми, так и лица, которые становились все более и более похожими друг на друга. И это всегда лицо  матери художника. Так Чжан Сяоган создает архетип не только китайской семьи, но и Китая в целом, который всегда жил  как одна семья.


Фиксируя на своих семейных портретах противоречия, художник говорит, что когда живешь в большой семье, то каждый ее член  учится закрываться в своей собственной  тайной  камере и делает вид, что идет в ногу со всеми. Но за этой видимостью всегда присутствует индивидуальность, буря эмоций и впечатлений, которая тщательно скрывается и которую едва  можно различить - чуть скошенный глаз, очки, неровные зубы или выбившаяся прядь волос. Узы социальной крови в Китае гораздо мощнее, чем индивидуальные особенности.


Родился в 1958 году в провинции Сичуань. Он был третьим ребенком из четырех братьев в семье государственных служащих, занимавших довольно высокое социальное положение. Через восемь лет Культурная революция, мать перестала отпускать детей в школу и на улицу из боязни, что с ними может что-то случиться.


Чтобы занять детей делом, мать начала учить мальчика рисовать: купила ему краски, бумагу и стала показывать картинки и как  их рисовать. Мальчик пристрастился к рисованию как к наркотику и уже вскоре не мыслил себя никем иным, как только художником. Рисовал больше батальные сцены из китайско-японской войны.


Через два года  родителей отправили в деревню, на перевоспитание, дети остались одни. Чжан Сяоган вспоминает, что каждую ночь под окна их дома приходили неизвестные  и требовали родителей, чтобы они отдали какое-то имущество. В восемнадцать лет Чжан Сяогана  тоже отправили на работы в деревню.


Но после смерти Мао, он вернулся в город и поступил в Сичуаньскую Академию искусств, в которой студентам преподавали в основном советский стиль и соцреализм, а им хотелось больше узнать о западном искусстве. После Академии долго не мог найти работу, себя и свое место в обществе.


Наступает депрессия, кризис, алкоголизм. В течение нескольких  лет Чжан Сяоган  не может думать ни о чем, кроме смерти. Он теряет веру в себя, свой талан и всякую надежду. Но это было время глубокого самоанализа. После алкогольной интоксикации художник  попадает в больницу, где начинает рисовать. Шесть лет он рисует картины смерти и черно-белых привидений, живущих на границе между жизнью и смертью.


Авторский блог
http://sotvori-sebia-sam.ru/siaogan/