Прикосновение Мидаса

     И критика, и критики, как известно, бывают разными: ободряющими, унижающими, ядовитыми, желчными – несть числа их видам и проявлениям. Равно как и причинам, заставляющим людей впрягаться в нелёгкую лямку бурлака литературной оценки. Но вот с превращающими в золото сталкиваюсь впервые.
     Получаю письмо с такой оценкой: «В области стихосложения Вы не достигли сколько-нибудь значимых высот». Обидно, конечно, обнаружить себя сидящим на «незначимой высоте». Но всё же хоть не на равнине. Удивительно другое – критики последнего времени, как сговорившись, пишут о высоте моего личного Парнаса. Кто называет её средней, кто сомнительной, кто едва заметной. Но все о высоте. Уж не стал ли я причиной появления штампа в области поэтической критики? Но в данном случае это не вывод, а доказательство.

     Вывод же таков: «Если о Вас когда-нибудь и вспомнят как о литераторе, то лишь потому, что Вам написал я».

     Как человек безусловно честолюбивый, я заинтересован в знаменитости и славе. Но мог ли я предполагать, что обрету полное удовлетворение своих амбиций столь просто и легко? Достаточно лишь одного росчерка пера новоявленного Мидаса, и «сбылась мечта идиота»!
     Не знаю, скольким людям написал сей доблестный муж, представляющийся «русским поэтом», но сейчас я явственно ощущаю доброе возвращение золотого века Поэзии, наливаясь от прикосновения тяжестью благородного металла.
     Кстати, есть в письме и сетование, что я «сознательно лишил себя той профессиональной среды, которая позволила бы мне совершенствоваться». Иными словами, обрести добрую возможность своими письмами возвеличивать и вводить в Историю и Литературу. Поскольку вот это по-настоящему обидно прям до слёз, я решил приоткрыть для себя «профессиональную среду» доброго волшебника. И отпрянул, как те свистовые, что через крышу проникли в дом Левши: «Но крышу сняли, да и сами сейчас повалилися, потому что у мастеров в их тесной хороминке от безотдышной работы в воздухе такая потная спираль сделалась, что непривычному человеку с свежего поветрия и одного раза нельзя было продохнуть». Правда, едва ли сия «спираль» сделалась от тяжкой работы товарища Мидаса. Впрочем, судите сами:

Алая мистерия

Сиял закат в серебряном окладе
Из первых звезд и лунных инкрустаций,
Под маской облаков в прощальном маскараде
Пылало солнце, но устало за день
И скрылось там, в мажоре жарких акций.

Вобрало море эту теплоту,
Перемешав алеющие блики.
Каприз стихий меняет на лету
Фрагменты дня – предельно многоликий
Мгновений феерический салют.

И вдруг, как наваждение мечты,
Играя с ветром в грациозном галсе,
В прощальных искрах теплой суеты
На горизонте вспыхнул алый парус,
Как знаменье… Стяг счастья! Это ты?

Плыви же к нам! Эй, кто там у руля?
Мы ждем конца задуманных мистерий,
Заждался берег чудо-корабля,
Но капитан его взволнован и растерян…
Что ждет корабль? Вдруг пушки запалят?

Не верит нам тот, кто владеет судном,
Средь нас живут губители чудес,
Их силою возводятся запруды
Ковчегам счастья… Уготован стресс…
Уходит парус… Не свершилось чудо!

Отчаянье… Но в чем его приметы?
Нас удушают множеством идей:
Мы во дворцах блефуем в стиле ретро,
Крик в пустоту исходит с площадей –
Амбиции взаимно безответны.

Не потому ль ушел наш парус алый?
Он близок был, но все-таки уплыл…
Стыдливо-красной влагой блеск на скалах,
Мистерия надеждою не стала,
И чьи-то крики ветер перекрыл…

     Взгрустнулось, что «Средь нас живут губители чудес». Впрочем, теперь средь вас, друзья-поэты, живу и я. А ну, кому мне написать? Не стесняйтесь с заявками! И пусть наши амбиции будут взаимно ответны!
     Такая вот «профессиональная среда» с блохами отечественного порождения.

Г. Л. ГЕНЦЛЕР
Ночь на 8 августа 2013 года