Уроки физкультуры

На Смоленском кладбище Васильевского острова  в шестидесятые  годы давно никого не хоронили, но в православном храме проходили церковные службы.
Поговаривали, что  кладбище вот-вот должны снести, а на его месте будет разбит парк. Ленинградские  чиновники  решили, что лучшего места для проведения уроков физкультуры и  быть не может. По периметру кладбища была проложена лыжная трасса, и много лет подряд девчонки и мальчишки со всех окрестных школ  здесь гоняли на лыжах во время зимних уроков физкультуры.  Нас привозили сюда на трамвае – от 14-ой линии ехать надо было пару остановок. Каждый вёз лыжи, выданные  учителем физкультуры.
  Смоленское кладбище, и впрямь, было похоже на огромный парк с разросшимися деревьями и кустарниками.
Ослеплённые солнцем и красотой заснеженных елей, от свободы и чистого воздуха, мы толпились в ожидании указаний нашего «физкультурника».
            Полусгнившие и почерневшие от времени деревянные кресты на осевших могилах не производили  мрачного впечатления.
Нам казалось, что в лихом катании по старинному  кладбищу нет ничего противоестественного.  Здесь же проводились и районные соревнования со всей атрибутикой подобных мероприятий: жюри, протоколы, транспаранты с обозначением старта и финиша…  Мысль о чудовищности происходящего никому из нас и в голову не приходила!
Наши мальчишки, отстав от класса, прятались в полуразрушенном  склепе и пугали девчонок, выскакивая оттуда с воплями и бросаясь им  под ноги. Девчонки визжали.
Иногда  в шкодливые руки мальчишек попадались  человеческие  черепа. Страшные находки вызвали всеобщее ликование…
А как-то раз мы из любопытства  забрели в храм, где шло отпевание  новопреставленного покойника.
Трясясь от страха, мы подошли ближе и увидели – в гробу лежит усатая старушка. Выскочили  скорее из  храма. Чуть оправились от шока и – снова хохот!
Нормальная защитная реакция молодого организма. Юности не свойственно задумываться о «вечном».
Лыжные уроки  проходили всю зиму и до конца марта,  когда  снег уже местами чернел,  и лыжня была плохая.  Однажды я откололась от нашего класса и  в одиночестве забрела в дальний угол кладбища.  Здесь было очень тихо, но совсем не страшно.  Моё внимание привлек  заброшенный холмик среди деревьев, оград  и памятников.  За этой могилкой, судя по всему, уже давно никто не присматривал. Каменный крест  наполовину  раскололся, а из его расселины тянулось вверх тонкое деревце, готовое  вобрать в себя толику весеннего солнца и распуститься.   Зрелище  было одновременно таким красивым  и  печальным,  что я расплакалась…
           Этот  миг и был началом моего взросления.

1987 г.