игра без труда

понатаскивал слов-кирпичиков челик,
позамешивал раствор мыслеформенный,
на фундаменте ентого камня прочного
принялся возводить смотровую башенку.

найдутся ли слова
объясняющие или, хотя б,
определяюсчие существо представлений,
или исчерпаны оне ужо, так исчо и не родившись?

условность внутренней
обусловленности тащилась
промыслительностью момента
ступеньками деградированности.

одно состояние сменялось другим,
приходившие мысли то подбрасывали в огонек расколотые чурочки,
то разгребали жар под булькающим котелком, чтобы пена не
заливала угольки, некогда бывшие надеждами и чаяниями.

режиссер снисходительно
позволял отследить сюжетную
бюджетную линию хероев поучительно,
не выеживаясь и не злоупотребляя, так сказать.

выкидыш, а, можит, и законнорожденный монстр-обчество
из недр имперской хосударственной машины, проявил
сибя к населению достаточно гуманно, человечно,
разрешив ему жыть, плодиться и размножаться.

клоунада политикоф продолжаласи. в центре внимания два поживших
в свое удовольствие мастера разговорного жанра призывали
зрителей разделить их невостребованное чувство поиска
и наведения справедливости в обчественной жисти.

оченно странное придставление об отдыхе
бытовало в ентом народце - шашлычки покушать,
послухать политикоф, оттянутси, на футбол глядючи,
пива-водочки попить, попой двигая и другими частями тела.

культурный пласт
жидковатый жидковатые
продукты производил нелепо и
полностью соответствовал артефактам истории.

и ента жисть продолжаласи, но ужо без
челика, впрочим, евонному не было
до еенной никакогось дела, так как тамо,
кудысь он попал сичас фсе было по другому, фсе было иначе.