Сказка про Маленького Зелёного Ослика -2

          Жили - были Пашка Сидоров и Баба. По-разному жили. Но жили. Пашка Сидоров пил пиво и смотрел хоккей. Баба лепила пельмени и протирала ёлочные украшения. "Вдруг как в сказке скрипнула дверь, всё мне стало ясно теперь..." - Бодро распевал настенный репродуктор, заполняя свои пением всё пространство маленькой кухни. Мужик объявился на кухне неожиданно. Баба уронила зелёную игрушечную шишку. Игрушка не разбилась, потому что была пластмассовой. Пашка Сидоров икнул. Его упавшие очки мгновенно поглотила пенная пучина пивного бокала. Нет, никаких особенных сказочных волшебств. Мужик открыл дверь своим ключом. "Явился, не запылился". - Не очень приветливо сказала Баба. "А в ухо? И очкарик этот здесь? Старая любовь не ржавеет? Ну-ну, разберёмся". - Сказал Мужик, снимая рюкзак и расстёгивая комбинезон. "А где карабин и санки?" - Продолжила конфликтовать Баба. "Санки в прихожей. Карабина нет. Приятелю одному подарил. Ты мне зубы не заговаривай. - Ответил ей Мужик. И спросил. - Отвечай, приходил к тебе Маленький Зелёный Ослик?" "Приходил". - Призналась Баба. "Впустила?" - Спросил Мужик. "Нет, ни разу". - Ответила Баба. "Ну-ну". - Сказал Мужик и пошёл в спальню.
          Баба пошла за ним. Пашка Сидоров остался икать на кухне. Мужик заглянул в гардероб и под кровать. Затем он вытащил из-за пазухи лупу и внимательно осмотрел подушку и покрывало. Затем, отстранив с дороги Бабу, прошёл в зал. Баба пошла за ним. В зале Мужик осмотрел диван и палас. Подошёл он к Бабе, положил ей ладони на плечи и посмотрел строгим взглядом в её глаза. "Побожись". - Сказал Мужик. "Ей Богу, ни разу не впустила". - Торопливо проговорила Баба и перекрестилась. "Верю". - Сказал Мужик, прошёл на кухню, пододвинул табуретку и уселся за стол напротив Пашки Сидорова. "Спирт есть?" - Спросил Мужик у Бабы. "Нет". - Ответила Баба. "А водка"? - Спросил Мужик. "Водка есть". - Призналась Баба. " Наливай. И закусить дай. Фляжку не забудь наполнить. Она там, на вешалке". - Сказал Мужик. Баба достала из холодильника бутылку водки и тарелки с нарезанными сыром и ветчиной. "Хреново вы живёте. Скучно. - Говорил Мужик, наливая водку  в стакан. - Сидоров, почему у тебя спирта нет"?
          "Мне нельзя. Гипертония". - С трудом выдавил из себя Сидоров. "Может пельмени поставить?" - Спросила Баба. "Обойдусь. - Выпив стакан и наливая второй, ответил Мужик. - Ты их или недосолишь, или переваришь. Вернусь, сам сварю. - Выпил водки и понюхал кусочек ветчины. - Не свежая. Обидно мне, Баба. Что же ты себе здорового не могла найти? Очкарик. Вся тумбочка в спальне таблетками набита. Опять же, хворый, а пиво как мотопомпа дует". "Какой есть, меня устраивает! Ты хоть понимаешь, что тебя не было почти год! Что же мне в монастыре надо было себе замуровать?" - Нервно взвизгнула Баба. "Не ори, не глухой. Совсем распоясалась. Некогда мне было. Страну из руин поднимал. Кто если не я?" - Сказал мужик и допил водку. - Запомни, север - школа мужества". "С кем же ты её поднимал? С Веркой из углового гастронома? Или с Маринкой из "музыкалки"? - Продолжала упорствовать Баба. "Пронюхала? Сведения достоверные, но потерявшие актуальность из-за давности времени. Про дрейфующую полярную станцию "Полюс - 43" слышала"? - Спросил Мужик. "Нет. А что?" - Испуганно прошептала Баба.
          "Откуда тебе знать. Только тряпки да косметика на уме. "Мыльные оперы" и болтовня с подружками. Страна в анусе, а с тебя как с гусыни вода. Всё по барабану. А ты, Сидоров, слышал?" - Снова спросил Мужик. "Слышал. Но зачем?" - Спросил Сидоров и нацепил на нос извлечённые из пива очки. "Тебе не понять. Северная романтика. Суровые трудовые будни. Крепкая мужская дружба. Надоело топливо государственное воровать и олигархам кланяться. Нефть для державы искали». - Пояснил Мужик. "Так я тебе и поверила. Мужская. Что, ни одной бабы там не было?" - Спросила Баба, но уже без прежней стервозности. "Ты водку в фляжку налила?" - Спросил Мужик. "Когда? Ведь ты всю бутылку вылакал..." "Не груби. Не вылакал, а выпил. Я её там год не видел. Имею право. Доставай вторую. И не гневи меня. Я терпеливый, но уставший. Могу и сорваться. Баб там  совсем не было. Были одни женщины. Но все очень строгие и дисциплинированные. И исключительно научные работники. Что самое характерное, все при мужьях. Доценты, кандидаты и два профессора. И я рядом с ними. Ни одного завалящегося "эмэнэса"*. И я их понимаю. Нельзя вас одних оставлять. И отпускать одних нельзя. Муж север'а поднимать, а ты... Не совестно"? - Сказал Мужик, внимательно наблюдая за тем, как Баба переливает водку из бутылки во фляжку.
          "Так я тебе и поверила. Ты ещё скажи, что там и повариха была доцентшей" - Снова заупрямилась Баба. "Нет, повар был простой, не из науки. Но грузин. Гиви Вахтангович. Готовил очень вкусно. И тоже очень строгий. Хоть на двое расколись, спирта не даст. Всё. Дискуссии и диспуты закончены. - Мужик встал и принялся застёгивать комбинезон. - Объявляю вердикт. Пельмени в морозилку. Я за ёлкой. Полчаса туда. Полчаса обратно. Час там. - Он посмотрел на наручные часы. - В семь поставишь на газ воду для пельменей. Опускать буду сам. Вернусь, чтобы от этого, - он кивнул головой в сторону Сидорова, - и духа здесь не было. Всё пропылесосить и вымыть. Ясно?"  «А если у нас любовь?" - Сказал Сидоров и попытался встать с табуретки. Но так и не встал. Тяжёлая ладонь Мужика легла к нему на плечо и пресекла этот порыв мужества. "Любовь? Бывает и такое. Рассказывали люди. - Сказал Мужик и, стянув с головы капюшон, задумчиво поскрёб затылок. - Сидоров, ты, где живёшь? Всё там же, в «малосемейке» на Космонавтов? - Сидоров кивнул головой. - Вот там и любите друг друга себе на здоровье. Не для того я на эту квартиру горбатился, чтобы всякие "сидоровы" в ней с моей Бабой на моей кровати кувыркались. - Баба открыла рот, и тут же у её носа материализовался тяжёлый кулак Мужика. - Помолчи. Любовь я уважаю. Но без нахальства. Три шубы и все золотые побрякушки, которые я тебе когда-то по глупости задаривал, оставишь здесь. Лифчики, трусы и прочую бижутерию, хоть подчистую вывози. Их у тебя на пару КАМАЗов хватит. А это - не тронь. Пускай теперь Сидоров тебя наряжает и украшает. Верно, Павлик?" - Он с силой сдавил его плечо, и очки Сидорова повторно булькнули в пивном бокале.
          В прихожей Мужик ловко приладил санки к рюкзаку и привычно закинул его за спину. "Ох, и соскучился я по тебе, Баба, ох и соскучился". - Неожиданно сказал Мужик и, обняв Бабу, несколько раз поцеловал её в задрожавшие губы. - Сам не ожидал. Ну, ничего, разберёмся. В семи буду. - Он повернулся к двери и потянул за дверную ручку. Но не вышел, а силой хлопнул себя ладонью по лбу. - Старею. Баба, стременную!". "Нет больше у меня водки. Честное слово нет. Есть бутылка шампанского. Только ты..." "Помнишь? Умница. - Мужик повернулся и ласково погладил Бабу по голове. - Не пил его никогда. И никогда пить не буду. Эх, Баба, совсем ты без меня обнищала. Так и понятно, "сидоровы" до добра не доведут. - Мужик вытащил из-под комбинезона фляжку, открутил крышку и сделал несколько щедрых глотков. - Пошёл. Ничего мужу доброго в дорогу не скажешь?" - Спросил он, спрятав фляжку. Неожиданно Баба притянула его к себе и с жадностью припала губами к его губам, обветренным и потрескавшимся. "Хорошие слова, многообещающие". - Сказал Мужик и решительно вышел из квартиры.
         Голос Бабы догнал его, когда он уже спустился на нижний этаж. "А ослик! С ним как быть?" - Крикнула Баба, свесившись головой в лестничный пролёт. "Ослик? Какой ещё ослик?" - Задрав вверх голову, удивился Мужик. "Как это какой? Маленький и зелёный!" - Крикнула Баба. "Этот? Этот сейчас далеко. Если придёт, пусти. Но не дальше кухни. Понятно, не дальше! - Баба послушно закивала головой. - И не наливай ему водки. Ни капли. Чая или кофе, пожалуйста. А водки, ни-ни. Просекла?" - Крикнул Мужик. "Просекла". - Прошептала Баба, прислушиваясь к уверенному топоту унтов Мужика. Мужик остановился на следующем этаже. "Баба, слышишь? А как тебе, если этим Маленьким Зелёным Осликом снова стану я! Если надумаешь оставаться водки побольше купи! Моё возвращение праздновать будем!" - Весело крикнул Мужик и снова уверенно затопал унтами.
          Баба задумчиво пила пиво. Сидоров машинально лепил пельмени. "Что будем делать дальше?" - Спросил он. "Не знаю". - Ответила она. "Может он опять не вернётся?" - Спросил он. "Может. А если вернётся?" - Ответила она. "Мне нравится, что Вы больны не мной, Мне нравится, что я больна не Вами..." - С придыханием шептал настенный репродуктор голосом молоденькой Примадонны. Маленький Зелёный Ослик сосредоточенно жевал винегрет в одном из заснеженных дворов города N.

*МНС – младший научный сотрудник.                12.11.2014