Девочка с мельницы

Жили-были дед  да баба. И была у них внучка. Варварой звали. Была она девочка очень добрая, смелая и красавица к тому же.

Жили они - не тужили, да вот однажды дедушки с бабушкой не стало, осталась Варвара совсем одна на белом свете. В деревне девочку любили, помогали  кто чем может – кто сало принесет, кто дрова нарубить поможет.  А потом добрая вдова мельника забрала девочку к себе жить.           И стала она Варваре точно мать родная – никогда Варвару бранным словом не назвала, черной работой сильно никогда не нагружала, позволяла девочке бегать с подружками по лугам и цветочки собирать. Да и Варвара быстро полюбила свою названную мать – всюду ей помогать стремилась, уважала и никогда не перечила ей. Днем девочка с вдовой хозяйством занимались, а к вечеру названная мать Варвары уходила на мельницу, а девочку с собой не брала. Строго-настрого ей запретила туда ходить.

Так и жили они вдвоем – в мире да согласии. Варвара вдову полюбила и вскоре стала называть ее мамой. Да и женщина вскоре стала называть ее своей дочкой. Только не могла никак она рассказать девочке, куда уходит каждый вечер, оставляя ее одну. Приходила вдова с мельницы только с первыми лучами Солнца, когда Варвара уже просыпалась.

Собралась как-то раз мать девочки снова уходить на мельницу, а та притворилась, что спать отправилась. Дождалась, когда мать из виду скроется, и вышла из дому за ней следом.

Подошла она к мельнице, заглянула в окошко и видит – мать ее стоит, а вокруг нее звери да птицы лесные кружатся и приказания исполняют. Птицы с мышами зерна приносят, медведь в жернова их закладывает, лиса с волком муку в мешки собирают, а лоси эти мешки в амбар относят. Смотрит на все это девочка и дивится, так и прилипла к окошку. Тут мышка мимо пробегала, увидала девочку, да как запищит: «Ох, звери, ох, птицы, настала беда! Варвара, дочь вдовья пришла к нам сюда!». Стали все прятаться, птицы разлетелись, зерна побросали, медведь с лестницы кубарем покатился, лось, испугавшись, чуть волка с лисой не затоптал. Крикнула тут вдова мельника, махнула белым платочком своим и все тотчас успокоились. Вышла она к Варваре, обняла ее заплаканную да напуганную и говорит:
«Ах, дитя мое, неразумное! Зачем нарушила ты мой запрет?.... Была я дочерью злого колдуна, но мельник силою выкрал меня из его темного царства – полюбилась ему моя светлая и добрая душа. Всю жизнь мешал нам мой отец, а как мужа моего не стало, то поклялся колдун меня к себе забрать, если кто про мое волшебство узнает. Мне оставался еще год до твоего совершеннолетия – тогда бы я все тебе сама рассказала и не смог бы он больше ничего плохого нам сделать. Но, что сделано, то сделано. Слезами горю не поможешь. Слушай же мой наказ. Послал мой батюшка за мной сейчас своего слугу. Зверь это страшный и лютый, никто с ним совладать не может. Ты сейчас отсюда беги, а за меня не бойся. Вот тебе клубочек ниток – кинешь его впереди себя, он тебе дорогу покажет к моей сестрице старшей – Бабе Яге. Она тебе и даст совет – как зверя лютого одолеть и меня из плена вызволить. Возьми платочек мой, серебром вышитый – по нему она тебя и признает. Слышу я зверь совсем близко - прячься за бочку с пшеницей!

Спряталась девочка как раз вовремя. Раздался вдруг страшный грохот и треск.  Вбежало в мельницу чудище страшное. Глаза кровью налитые, шерсть клочьями торчит, когти длинные. Заревело оно страшным голосом, схватило вдову мельника и прочь кинулось, словно ветром унесло.

А девочка вылезла из-за бочки, слезами заливаясь… Достала клубочек и вспомнила матушкин наказ – идти к сестре ее старшей, Бабе Яге. Еще больше закручинилась Варвара – все ведь все в деревне знают, что Яга эта – страшная ведьма, что кто на ее избушку набрел, назад уже не воротится. Но делать было нечего.
«Я матушку подвела, мне ее из беды и выручать!» - воскликнула Варвара и утерла платком свои слезы.
Взяла она с мельницы хлеба краюшку, подвязалась платочком и отправилась в путь-дорогу. Подошла она к темному лесу, кинула вперед клубочек ниток… Покатился клубочек в чащу лесную, словно тянет его кто за ниточку. Еле поспевала за ним девочка. Бежит за клубочком, а ей кусты колючие платье рвут, деревья ветками по бокам хлещут. Так и норовят глаза выхлестать. Страшно девочке, но клубочек впереди все скачет и скачет, не останавливается.

Вот, наконец, вышли они на лесную опушку. А там стоит избушка на курьих ножках. Вся ветхая, покосившаяся.  Увидела Варвару избушка, закачалась и к лесу обернулась. «Впусти меня, избушка! Я к Бабушке Яге пришла за советом от матушки своей с мельницы. Вот ее платочек!» Взмахнула девочка платочком – и избушка в тот же миг развернулась к ней, распахнув дверцу. Девочка осторожно вошла в избушку, а там никого не было. Кругом грязно, напылено, паутиной заросли все углы, тараканы да мыши по полу бегают. Увидела девочка у дальней стены избушки метлу – тоже всю в паутине – и принялась пол мести, да углы очищать. Трудилась она долго, пока не услышала какой-то свист и крики. Распахнулась дверь в избу, и вошла в нее сама Баба Яга – ступу перед собой поставила, помело рядом у стены притулила. «Фу-фу! Человечьим духом пахнет!». Тут смотрит она – и избу свою узнать не может. Все чистенько кругом, ни одной крошки на полу не увидишь, ни одной паутинки в углу не заметишь. «Кто это тут у меня хозяйничает!» - закричала Баба Яга. Вышла из-за печки Варвара, опустила робко голову и отвечает ей: «Это я, бабушка Яга! Прислала меня к тебе матушка моя названная. Велела тебе в пояс кланяться, да совета просить, как из беды ее выручить». Тут девочка достала из-за пояса платочек матери и поклонилась Бабе Яге.

«Мать твоя мне сестра младшая. Знаю я про твое горе и про зверя страшного все знаю… Давно у меня не было гостей и не убиралась в избе я сто лет. За это я тебя и чаем напою и хлебом накормлю. Как поешь – спать ложись. Наутро дам тебе совет». Накормила она девочку, спать уложила, а сама в ступе своей улетела…. Вернулась под утро, разбудила девочку и говорит ей:
«Слушай же, Варвара, как зверя лютого одолеть. Силой, да ловкостью его не поборишь, словом хитрым не умилостивишь. Но покорить его можно лаской, да терпением. Первым делом, как до логова его доберешься, осмотрись там хорошенько – зверь в страшной грязи живет. Коль ты хозяюшка исправная – приберись у его пещеры, а дальше – сама увидишь, как со зверем сладить. Возьми с собой кота моего – он тебе дорогу до логова покажет».

Попрощалась девочка с Бабой Ягой, поблагодарила ее за все и отправились они с котом в чащу леса. День идут, два, третий пошел.  Тут кот стал фыркать и шипеть, вперед идти не хочет, шерсть дыбом встала. Посмотрел он на Варвару и говорит человеческим голосом: «Вот и пришли мы, Варвара. Впереди логово зверя.  Дальше я идти с тобой не смею. Прощай!». Поблагодарила кота Варвара, а сама двинуться с места не может. Смотрит – впереди болото страшное, все деревьями завалено. Где кости человеческие увидит, где обрывки одежды. Но делать нечего, вспомнила она наказ Бабы Яги и начала убираться. Много дней прошло, прежде чем смогла Варвара деревья в болото побросать и кости земле предать. Когда по болоту можно идти стало от брошенных в него деревьев, девочка стала подходить к логову зверя ближе. На пути ей еще много попадалось поваленных деревьев, костей и мусора разного. На ночь девочка смастерила себе палатку и легла спать… Только плохо спалось ей, слышала она звуки страшные по ночам- как зверь рычал, как ломал он новые деревья… И чем ближе она к его логову приближалась, тем страшнее ей становилось.

По утрам чудище покидало свою пещеру и возвращалось только под вечер. Пришло время, когда девочка расчистила все завалы рядом с логовом. Бродила она целыми днями по лесу – ягоды собирала, да коренья разные. А к пещере ближе все не решалась подобраться. Но время шло. Чем дольше жила девочка рядом с чудищем, тем больше оно к ней привыкало. По ночам уже не так слышно его рычание и треск от ломающихся деревьев. А вечером, возвращаясь в пещеру, оно все чаще останавливалось и смотрело на Варвару.

И вот, когда утром зверь снова отправился на охоту, Варвара решилась заглянуть в его логово. Что это было за страшное место! Все из костей вымощено, из рук да ног человеческих выложены стены, потолок – из черепов человеческих. Всюду грязь и паутина. Вспомнила девочка, как убиралась она в избе Бабы Яги и не стала из пещеры людоеда убегать. Стала понемногу расчищать его логово от мусора и грязи. А как убралась, принесла зверю поесть, что для себя готовила – авось никого в следующий день есть не станет.

Только успела она выйти из звериной пещеры, как зверь с охоты вернулся. Укрылась девочка в своей палатке из деревьев и слушает – станет ли чудище рычать да ее порядком возмущаться. Но ни крика, ни шума она не услышала. На следующий день снова она сварила каши – для себя и для зверя. Принесла ему в пещеру, прибралась и снова в свою палатку укрылась. Так она ходила к нему все лето. И каждую ночь спала спокойно – стало чудовище совсем тихим и деревьев в округе больше не ломало. А как осень стала наступать, девочка замерзать начала. Все больше она в теплой пещере у чудища сидела и все меньше хотелось ей в свою холодную палатку идти.  Вернулся как-то зверь со своей охоты, а Варвара еще в пещере сидит, у очага греется. Хотела было крикнуть девочка при виде зверя, да бежать из пещеры, но вдруг увидела, что зверь спокоен и на нее не кидается. Стоит молча на входе и глаз с нее не сводит. Постояла так девушка, посмотрела на зверя, а потом решила обратно к очагу поближе пододвинуться – уж больно холодно было в лесу. И сказала громко: «Если хочешь съесть меня – ешь, да только мне все равно – от тебя ли погибнуть, или от холода лютого. Как зима придет, так я все равно умру. А с тобой мне смерть быстрая, не боюсь я тебя». Сказала это и отвернулась к огню. А зверь порычал немного, съел кашу, что Варвара принесла, и спать улегся в углу на стоге сена. Девочка рядом с очагом на лавке уснула. Стала Варвара в пещере у зверя жить. Утром чудище уходило на охоту, а девочка оставалась одна – убиралась и есть готовила, а под вечер уходила спать к очагу.

Как зима наступила, в пещере стало холодать. Утепляли они логово вместе - шкурами звериными, да мхом. Возле очага плохо спалось теперь Варваре – все время дрова приходилось подкидывать в огонь, чтоб не замерзнуть, а самой шкурами укрываться. Видело это чудище и решило принести Варваре немного сена – чтоб спалось ей на лавке мягче. Взяла девочка сноп сена, да и к лапе чудища случайно прикоснулась. Замер тут зверь и заговорил человеческим голосом: «превратила меня злая ведьма в зверя страшного за то, что любил я в своей деревне людей пугать. Нрава я был непокорного, много с людьми ссорился. Не испугался даже старую ведьму словом злым задеть. За это прокляла она меня и сказала, что быть мне чудищем до тех пор, пока не приручит меня юная дева, которую я полюблю. И ты мне Варвара полюбилась, приручила ты меня». Посмотрела девушка в глаза чудища страшного и заплакала – не зверь теперь стоял перед ней, а прекрасный юноша. Обнялись они крепко-крепко и пещера над ними прахом рассыпалась. Вышли они к болоту, а оно теперь чистым озером обернулось и стали из него, точно из водной темницы, люди выходить да отряхиваться. «Это чары колдовские разрушились» - воскликнул молодец. «Был я в услужении у злого короля-колдуна и держал в колдовской темнице-болоте всех его пленников. Но не подчиняюсь я больше приказам его жестоким. Был я зверем, а сейчас человеком меня ты Варвара сделала». Тут из воды к ним и матушка Варвары вышла. Обняли они друг друга, обрадовались, и прочь побежали из леса темного. Присвистнула тут матушка Варвары, и налетел на них сильный ветер, подхватил всех троих и унес в родную деревню.
Король-чародей, как про бегство Варвары с матерью узнал, от злости зачах. А Варвара со своим женихом вскоре обвенчались и зажили они долго и счастливо.

Я там была, медовуху пила. По косичкам текло, а в рот не попало.