Телевизор

Домой Колька вернулся из школы, как обычно, где-то около двух часов дня. На улице была обычная для этих мест погода. Ночью небольшой морозец, днем температура поднималась выше нуля, и земля оттаивала и кругом, куда ни глянь, была жирная, липкая, холодная грязь. Небо, чаще всего, было затянуто плотными облаками. Было сыро и неуютно. Дул холодный, пронизывающий восточный ветер. А было это в начале шестидесятых годов. Страна с трудом отходила от ужасов прошедшей войны.
 
Вымыв резиновые сапоги и поставив их на привычное место в сенях, начал снимать верхнюю одежду. В этот момент из комнаты выскочил младший брат.
- Папа тевизор купил! Папа тевизор купил! – радостно сообщил он.
- Да, в зале на почетном месте вместо радиоприемника «АРЗ-49», гордости всей семьи, стоял новенький телевизор «Рекорд», - согласился с братом Колька – что такое телевизор я уже знаю, но «в живую» этот прибор вижу впервые.

Колька еще не знал и даже не догадывался, что передним не просто невзрачный ящик. И не скоро он поверит в то, что этот прибор перевернет не только быт, но и сознание многих и многих людей.
- Странно, -  думал Колька, - ничего особого в нем нет. И чувств никаких я не испытываю.
 
Хлеб насущный жители станицы выращивали сами, это было их основное занятие. А вот зрелища... Это у кого как получится.

Его родная и любимая, громадная станица, почти десять тысяч человек население, в начале шестидесятых годов была электрифицирована чуть больше чем наполовину. По улице, где они проживали проходила линия электропередач, а на соседних улицах таких линий уже не было. Подача электроэнергии круглосуточной стала совсем недавно, два или три года, а до этого свет включали три раза в сутках на два - три часа. И далеко не у всех был сетевой радиоприемник, а радиола со стопкой пластинок была признаком достатка и успешности семьи, ею обладавшей.

В станице был маленький и невзрачный кино театрик, всего-то на 200 мест. Он всегда был переполнен. Кассир, он же сапожник по совместительству, был одним из самых уважаемых и известных людей в станице. И стар, и млад называли его ласково: «Дядя Коля». О нем по станице даже анекдоты ходили. Многие взрослые, особенно любители кинофильмов, старались завести с ним дружбу, чтобы купить билет на сеанс. Дядя Коля был особенно востребован в дни, когда в кинотеатре шел популярный фильм. Тогда он вынужден прятаться от назойливых и настойчивых станичников.

 По будням сеанс был один, вечером. В воскресенье, если фильм был популярен, проводили два сеанса. Каждый день к кинотеатру шли взрослые, шли семьями. Детей в кинотеатр на вечерний сеанс не пускали. Глаз у билетера тети Даши был наметан, она без ошибочно определяла всех, кому меньше шестнадцати лет. Основная часть подростков и не пытался обмануть её. Днем сеансы не проводили. Днем все взрослое население, за исключением стариков, старух и больных, было на работах в колхозе или у себя на огороде. В начале семидесятых годов на восточной половине станицы построили колхозный клуб. Вечерами в нем каждый день показывали фильмы, и он стал, фактически, вторым кинотеатром.

Воскресенье это был особый день для детей. В этот день днем показывали детский фильм. Поэтому в воскресенье заранее возле окошечка кассы кинотеатра собиралась громадная толпа детей. Шум, гам, смех, споры. Как только появлялся дядя Коля, шум затихал.

Желание у всех детей было одно: нужно было купить билет на детский сеанс. Зажав медный пятак в руке, каждый из подростков надеялся на удачу. Детей, желающих посмотреть кинофильм, было на много больше, чем возможности кинотеатра. Очередь к кассе была громадной. В очереди была жесточайшая конкуренция. Слабые, нерешительные быстро оказывались в конце очереди. Но и тем, кому посчастливилось купить билет, еще нужно было успеть занять место в зале. В зале самые проворные и сильные седели на стульях, остальные стояли в проходах и седели, а то и лежали на полу перед экраном. Те, кому билет купить не удавалось со слезами на глазах уходили домой.
 
Колька отправлялся в кинотеатр не часто и в основном из любопытства. Каждый раз после сеанса его не покидало чувство неудовлетворенности и чувство стыда. Почему у него возникали такие чувства он не понимал и не находил им объяснения. К тому же почему-то появлялось много вопросов по содержанию фильма, на которые в последствии он не находил ответов.

 Колька «кина» не любил и все тут. Ему больше нравилось читать книги. Непонятные места можно было читать по несколько раз. Всегда было время на обдумывание, привлекшего внимание события. Понравившиеся места можно было читать снова и снова и заново переживать за полюбившегося героя.

 К чтению, как считал Колька, его приобщил отец, который еще до школы повел его в станичную библиотеку. На всю оставшуюся жизнь Николай Матвеевич сохранил в своей памяти титульный лист первой книги, взятой в библиотеке специально для него, малыша. Это была сказка о змее Горыныче и Иван царевиче. Каждый раз, вспоминая о первом посещении библиотеки, Николай Матвеевич вспоминает тот темный осенний вечер из пятидесятых годов.

- На столе стоит керосиновая лампа. В комнате полутемно. Мать что-то делает, кажется перебирает картошку. Мы, я с сестренкой, полу открыв рот и затаив дыхание слушаем родной, до боли знакомый, голос отца, читающего нам эту сказку.

В станице было несколько библиотек. Одна обще станичная, две колхозные, одна в сельпо, две школьные и одна частная, принадлежала она бывшему председателю сельского совета. Пожалуй, нужды в книгах в станице не было. Можно было и Дюма почитать, и Жюль Верна взять на несколько дней, и книги современных писателей имелись. В частной библиотеке Колька брал книги Шекспира и читал «Короля Лира», «Укрощение строптивой» и «Гамлета». Прошло много лет, а Николай Матвеевич хранит в памяти, сам не зная зачем, образы тех книг из собрания сочинений Шекспира, которые на фоне окружающих предметов тогда выглядели солидными и очень ценными, и одним своим видом вызывали трепетное чувство уважения и преклонения перед именем автора этих произведений. Иногда ему кажется, что он помнит даже запах, исходящий от тех книг.

Был в станице и клуб. В нем были кружки: хоровой, вокальный, танцевальный и драматический. В клубе периодически ставили концерты, которые с удовольствием посещало взрослое население. Каждую субботу и воскресенье в ДК были танцы. Летом они проводились на открытой площадке. Здесь была музыка, шум и смех.

Станица была радиофицирована. Практически в каждой хате был репродуктор. Кажется, он назывался «Рекорд». Этот прибор представлял собой круг черного цвета, диаметром не меньше 25 см. Непрерывно, с шести утра и до двенадцати ночи, шли сменяя друг друга различные передачи. Можно было услышать и радио спектакль, и эстрадную и классическую музыку в исполнении популярных артистов, и последние новости, и заняться физзарядкой. Из мощного колокола (репродуктора), установленного на столбе при радиоузле, непрерывно шли те же передачи. Можно было и концерт послушать, и за любимую футбольную   команду вместе с Вадимом Синявским поболеть.

Как-то само собой население разделилось на любителей почитать книгу, посмотреть кино, посмотреть спектакль или послушать радиопередачи.

До шестидесятых годов в станице телевизоров не было. Станица находилась вне зоны уверенного приема телевизионного сигнала. Ближайший телецентр находился в Ростове, а это по прямой 90 км. Как отец решился купить телевизор Колька, так и не понял. Тогда в станице магазина культтоваров не было. Этот магазин появился позже. Тогда купить радиоприёмник, телевизор в магазинах сельпо было невозможно. Продавали их только по разнарядке.

Вместе с телевизором отец купил антенну. Это был простейший проволочный широкополосный диполь. Отец установил эту антенну, прикрепив деревянную рейку к фронтону крыши. У Николая Матвеевича осталась в памяти картинка: «Обычная станичная улица с длинным рядом деревянных столбов линии электропередачи и беленький саманный домик, крытый камышом с деревянным крашенным в зеленый цвет фронтоном и т-образным шестом на горизонтальной части, которого натянуты медные проводники, опирающиеся на два проволочных треугольника. Посредине к проводникам припаян тонкий коаксиальный кабель, идущий в дом к телевизору.

Включали телевизор всей семьей, что греха таить, все ждали чуда, но раздался шум и на экране появилась рябь. Отец пощелкал переключателем, что-то там покрутил появился звук, а на экране неясное, мутное изображение. Разочарования не было.
 - Достанем хорошую антенну и изображение будет лучше. – сказал отец.
 - Говорят, что у нас будут ставить ретранслятор, – добавила мать.

Но тут наступила весна, а, значит, посевная. Дел было много и в колхозе, и на своем огороде. А там лето, уборка урожая, а, значит, не до антенны. Лишь глубокой осенью, после того, как посеяли озимую пшеницу решили заняться антенной. Еще раньше выяснили, что в продаже в нашем районе телевизионных антенн не бывает. К этому времен дядя, Виктор Сергеевич, переписал из журнала «Радио» статью Харченко «Телевизионная антенна «Зигзаг»». Виду простоты ее изготовления и отсутствия необходимости в настройке, решили изготовить эту антенну.

Все материалы необходимые для нее достал отец. В одно из воскресений октября собрались мужчины, родственники, и за один день антенна была изготовлена и установлена, после чего все перебрались в дом и, хотя стол был накрыт по случаю праздника, все сгрудились возле телевизора. Отец включил телевизор.

- Во! Это другое дело! – завопил братишка, а все заулыбались.
- На экране телевизора мы впервые увидели выступление Тарапуньки и Штепселя, - вспоминает Николай Матвеевич - от телевизора не отходили до тех пока не прекратился показ передач.  Расходились поздно ночью, обсуждая увиденное и услышанное.

Изображение в течении года было неустойчивым, особенно плохим оно было летом. Тем не менее телевизор постепенно входил в быт населения станицы. В начале семидесятых годов где-то в двадцати километрах от станицы построили маломощный ретранслятор. Изображение стало чуть лучше, но не на много. У него было одно неоспоримое преимущество, он работал на одиннадцатом канале, т. е. в дециметровом диапазоне и к тому времени в продаже появились антенны для этого канала, и они были немного меньших размеров.

 Вскоре, в построенном магазине культтоваров, появились в свободной продаже телевизоры других марок, с большими размерами экранов. Картинка на этих экранах по-прежнему была неважной. Население, казалось бы, вопреки здравому смыслу, упорно приобретало телевизоры и устанавливало тяжелые и громоздкие антенны. Станица в это время представляла собой лес антенн. Телевизор был в каждом доме, но население предпочитало ходить в кинотеатр, тем более, что построили новый Дом Культуры с залом на 600 мест.

Резко изменилась картинка на экранах телевизоров в лишь в начале восьмидесятых годов, когда построили ретранслятор в станице Каневской. К этому времени в продаже начали появляться цветные телевизоры, и мы, сельчане, стали знакомится с элементами культуры уже у себя дома и не несколько дней в месяц, а каждый день.
Черно-белые телевизоры к середине девяностых годов население заменило на цветные. Увеличилось количество каналов.. Отпала необходимость сооружать высокие и громоздкие антенны, вместо них появились небольшие компактные широкополосные антенны. Вскоре лес антенн в станице исчез. Внешний вид станицы преобразился. После того, как в свободной продаже появились видеомагнитофоны и их цены стали доступны для большинства населения, станичники почти прекратили посещать местные кинотеатры и их вскоре полностью закрыли.

 В какой-то момент времени телевизор стал элементом культуры, особенно в небольших сельских поселениях. Здесь он был кинотеатром, театром, музеем и основным источником информации. Телевизор стал незаменимым атрибутом бытия станичников. Если телевизор ломался – это трагедия для всей семьи. Все члены семьи в таких случаях откладывают все дела и активно ищут способы восстановления работоспособности любимца. Семья приходила в нормальное состояние только тогда, когда на экране появлялись привычные герои любимых телепередач.

- Что там уж говорить, в Богом забытом населенном пункте, расположенном в бескрайней степи или в глухой тайге, легко и просто, незаметно человек знакомится с шедеврами культуры. Нажми кнопку включения телевизора и ты в зале Большого театра. Мой дед об этом мог только мечтать – рассуждал Николай Матвеевич.
- А реклама? Взрослых, в большинстве случаев, она их раздражает, а детей, если не всех, то большую их часть она просто зомбирует.

- Реклама! Да, если бы только реклама. Сколько передач представляют собой пропаганду агитацию идей, выгодных определенной группе людей, и не сосчитать.

- Да это так. Послушаешь новости и порой и не поймешь, что идет, то ли это информация, то ли пропаганда.

- Пропаганда и агитация были всегда. Пожалуй, без нее человек и жить не сможет. Это свойство человечества и, наверное, не отделить их друг от друга.

- Возможно это так. Радиовещание и телевидение мощный инструмент пропаганды и агитации. Это поняли давно и не случайно столько средств вкладывается в эту область.

– Кого-то теле ящик зомбирует, а кому-то дает информацию для анализа и размышлений.