Защита

За несколько дней до срока я предупредил в школе о том, что уезжаю на защиту Вадиком докторской диссертации. Заканчивался последний год учёбы в школе, и пропускать занятия без уважительной причины не стоило.

Можно было бы не рассказывать о причине отъезда, но как же лишиться одного из немногих случаев задрать нос, и ловить на себе восхищённые взгляды одноклассников, и, самое главное, - одноклассниц, вниманием которых я не был очень избалован.

Приехав, я старался не крутиться под ногами, чувствуя себя не у дел, - играл с толстопузиком Мишкой – сыном моих друзей, пытался находить знакомые слова в последних статьях Вадика, объясняющих некоторые пункты разработок диссертации, в общем, занимал себя, как мог, пока издерганный Вадик не предложил мне включиться в работу.

Бутузика отправили к бабе с дедом. Отпали кормления, укладывания, тишина в определённые часы, гуляния, и уже втроём, мы начали приближаться к моменту защиты.

Опубликованные статьи пробудили большой интерес в академическом мире. Множество писем от желающих присутствовать на защите, нельзя было оставить без ответа.
Я бегал, заказывая места в гостиницах, при необходимости пользуясь именем отца Галы – он дал мне на это «добро». На письма отвечала Гала.

За эти годы, к ней вернулось спокойствие, появилась уверенность в себе и блестящей карьере Вадика. Это сулило красивую и интересную жизнь, стабильное положение   в верхах общества, постоянную экономическую независимость и моральное равенство в решении семейных вопросов.

Вадик добывал дополнительные экземпляры диссертаций, для удобства возможных оппонентов, – за себя не волновался, диссертация настолько стала частью жизни, что ничья дотошность не могла помешать защите. Более того, он был заинтересован в том, чтобы на защите присутствовали академические знаименитости, – так он сразу же выходил на высокий уровень в «табели о рангах».

Привлечение внимания к защите было не столько заслугой вышедших статей Вадика, - о них было известно узкому кругу специалистов, сколько влиянию и связям отца Галы, широко использованными предприимчивой женой молодого, пока неизвестного, но подающего великолепные надежды молодого учёного.

Реклама была сделана великолепным, любящим импресарио, тема диссертации была острой и необычной. Ею заинтересовались широкие круги как в признанном официально научном мире, так и в непризнанном, но имеющем огромное влияние на официальный мир.

Невидимые непосвящённым, но известные опытному глазу ниточки, были приведены в действие и сведены в одну точку – время и место защиты доктората Вадиком Ахмуровым.

Ничто не должно было помешать появлению новой звезды на академическом небосклоне, ничто не должно было помешать её быстрому взлёту.

Зал, в котором предполагалось проводить защиту, оказался мал, – нужно было бегать по деканатам, уговаривая отменить лекции в амфитеатре, чтобы защита могла проходить в нём. Упрямствующие урезонивались звонком адъютанта, командующего военным округом, или звонком из обкома партии.

Пришло письмо от академика-адмирала Зарга.

Писал его секретарь.

В письме описывались условия, при которых он, Зарг, согласен приехать. Условия были несколько странными, но выполнимыми.

Звонок учёного секретаря В.А.К.а закрытых работ, академика Ларинова насторожил. Вадик рассказал мне его историю.

Когда-то, во времена тяжёлые для всей передовой науки в СССР, молодой Ларинов, только что закончивший институт, был назначен на должность, которая никому не была нужна, ничего не значила – учёного секретаря В.А.К.а закрытых работ.

Работ не было, – лучшие учёные гнили и погибали в тюрьмах. Определился тяжёлый застой в советской науке, выход из которого был один.

Вначале были организованы «шарашки», а затем, уцелевшие понемногу начинали выходить на свободу, возвращаясь к любимому делу. Забыв обо всём, люди бросились навёрстывать упущенное.

И заструились, а затем широким потоком хлынули работы мирового  уровня.

Ларинов оказался у «волшебного источника».

Секретарь В.А.К. быстро разобрался, что к чему, и начал делать головокружительную научную карьеру.

Немногие, совсем ещё недавно хлебавшие тюремную баланду, решались возражать, а приструнивать его было некому, - он был чистеньким, одним из тех, кого ценили за то, что не сидел в тюрьме.

Он был одним из своих!

Так лис стал академиком, но за место своё держался.

Прорываясь на академический Олимп, он постоянно повышал значимость своей должности, до тех пор, пока В.А.К. не стал могущественным органом.

Ларинов стал серым кардиналом в научном мире, – с ним считались, и боялись его.

Старались до поры до времени не попадаться ему на глаза, не дразнить зверя, но заботились, чтобы в нужное время он был бы благосклонно расположен.

Приглашение Ларинов получил ненастойчивое и мог истолковать это, как оскорбление.

 Разозлившись, он мог бы классифицировать диссертацию как секретную, попытаться вырвать её из сферы влияния отца Галы, а затем по частям раздать своим «приспешникам». Ошибка в выборе формулировки могла привести к катастрофе. Нужно было принимать срочные меры.

Слабости этой гиены от науки были известны узкому кругу людей, среди которых были и военные высокого ранга.

Заботы о том, чтобы при срочно созданном в его номере внушительном баре, находилась красивая, но не очень строгих нравов официантка, взял на себя полковник, служивший в генштабе округа.

Позвонила жена опального, но всеми уважаемого бывшего члена – корреспондента академии наук СССР Мильтаума.

Он был столпом тех неофициальных представителей науки, слово которых имело огромное значение в официальных   кругах.

Именно он, вслед за академиком Иоффе – признанным и уважаемым учёными мира, принялся за спасение отечественной науки.

И спасал!

Уговаривая, угрожая, успокаивая горячие головы и, подбадривая упавших духом, он приводил своих учеников к защите надёжных диссертаций, помогал им занять место, которое бы позволило продолжать научную деятельность и помогать следующим.

Пользуясь огромным авторитетом в административных кругах, он не боялся прямо заступиться за попавшего в опалу ученого.

Борьба в закрытых коллективах за место, новую должность, выгодное назначение, накаливало атмосферу внутри. Очень часто, обычные дрязги могли окончиться опасной анонимкой, но Мильтаум, наученный горьким опытом не давал этому случиться.

Он вызывал конфликтующие стороны на «ковёр», где всё и кончалось.

Иногда, когда анонимка всё-таки выпархивала, наступала пора самой неприятной для него, но тоже необходимой деятельности.

Александр Аронович переставал увиливать от совещаний, где во время жестоких попоек административная верхушка проверяла соотношение сил.

Там происходила демонстрация сил и влияний, и определялось кто есть, кто.

Спокойствие и уверенность были самыми надёжными помощниками в этом кавардаке.

 Там, чаще всего, оканчивался путь анонимки, там решались самые важные дела, оттуда исходили самые большие назначения.

Как сам Мильтаум, ещё в молодом возрасте, попал в это окружение, никого всерьёз не интересовало, но всех устраивало, что он там был, и всем было известно, что его деятельность как учёного не имела никакой связи с этим кругом людей.

В конце концов, кто-то из тех, кто пытался с помощью анонимок сделать карьеру, её сделал.

Нашлись покровители!

Мильтаум был обойдён как по административной, так и по научной линии.

Появилась возможность отомстить за старые обиды и, найдя повод, новый фаворит начал травлю, о которой мечтал долгие годы.

Способы спасения научной молодёжи и учёных старой школы не отличались кристальной чистотой, не до того было, да и не помогли бы другие.

Мильтаум был ошельмован, лишён всех наград, званий и привилегий и, отправлен на пенсию, равную пенсии дворника.

Недаром его прокатывали, раз за разом на получение звания академика – тогда бы ничего с ним сделать не могли бы, разве что сгноить в тюрьме как Николая Вавилова.

Просто руки не дошли.

Лев, избавленный от необходимости тратиться по пустяковым делам, всеми гранями своего таланта заблистал как учёный.

Как теоретику, ему нужны были только карандаш и бумага.

Лучшие умы собирались у него дома на узкие семинары и симпозиумы, да и просто так, поговорить, помочь по хозяйству – всем по молодости было нелегко, и все умели держать молоток и пилу.

Кто не умел, того учили, не забывая при этом пройтись насчёт «маменькиного сынка». Но не зло, и никто не обижался.

Жены, сопротивлявшиеся причудам своих учёных мужей, привыкли, полюбив атмосферу этих сборищ.

Полюбили тихую Лидию Самойловну – маленькую, аккуратную жену буйного здоровяка – хозяина.

Она любила его самозабвенно и прощала многое, понимая, что невозможно выхватывать из мясорубки живых людей, оставаясь при этом в белоснежной, накрахмаленной рубашке.

Сегодня, видя их живыми и полными сил, она принимала всё, как есть, не стеснялась принимать помощь.

 Отношения были естественными и, время от времени жёны прерывали шумливых своих мужей призывая к общему столу.

 Правило завёл сам Мильтаум, когда в свои лучшие годы, старался поддержать талантливую молодёжь.

Шумливый и громогласный, он подавлял застенчивость юных гостей, превращая их в свойских ребят.

Так образовалось окружение, не покинувшее бывшего члена – корреспондента Академии наук СССР Мильтаума в его опале.

Специализацией Александра Ароновича была теория автоматического регулирования, но встречались представители различных отраслей.

Часто эти домашние семинары оканчивались гениальными открытиями на стыках наук, и соавтором был отверженный учёный. Несмотря на происки, усилия приносили плоды.

 Открытия были, вычеркнуть его из соавторства группа не соглашалась. Они ещё боялись идти на конфликт.

Но времена были не те, и люди, видевшие самоотверженную борьбу их учителя в худшие годы были уже другими.

Сегодня в них нуждалась страна, сегодня они были ведущими, сегодня они диктовали те минимальные условия, в которых нуждались.

Постепенно, получая лучшие кафедры, они начали разъезжаться, оставляя лучших своих учеников окружением учителя и создавая подобные домашние семинары в новых местах.

На официальные приходили все, а на домашние - избранные.

Самому Александру Ароновичу, несмотря на скрежет зубовный тех, кто обрёк его на нищенское существование, перечислялись приличные суммы за соавторство, которые он, по своему обыкновению, тратил на помощь новым гениям.

 Однако годы напряжённой жизни сделали своё, – острый гипертонический криз лишил его тело возможности нормально передвигаться.

Год он поправлялся, и сейчас, когда восстановились речевые функции, приезжал на защиту.

Официальный оппонент по диссертации Вадика - профессор, был одним из тех первых участников семинаров, выуженных Мильтаумом из студенческой среды.

Вадик был участником семинаров профессора. 

Он рассказывал о своей работе, принимал живое участие в обсуждении работ, не связанных с биологией – математическая, и физическая подготовка оставалась хорошей со времён ХИРЭ, а психология и другие, ещё не признаваемые отрасли непосредственно входили в его диссертацию.

Пришло время начинать пользоваться обширными результатами, полученными в этих областях.

Вадик опять оказался счастливчиком: пользовался широкой поддержкой военной верхушки по двум причинам, - и как зять, и как разработчик темы, в которой, были заинтересованы военные.

Кроме того, его уже знали участники известных научному миру неофициальных семинаров.

Официальная защита являлась данью диссертанта правилам ознакомления научного мира с тем, что появилось в нём нового.

Вечером перед защитой, я ещё носился по университету, расклеивая обращение Вадика.

После необходимых, и всем понятных трафаретов, в нём было следующее:

«Мы полагаем, что наша работа, являясь лишь одной из первых точек обширной картины, положит начало более детальному изучению человеческого общества в окружающем нас материальном и духовном мире, влияние духовного настроя каждого человека на его собственную жизнь и окружающий мир.
 
Мы надеемся, что в ходе последующих разработок нам удастся прийти к методам или приёмам создания контактов с суммированным духовным потенциалом человеческих групп и обществ.

Следующим этапом развития этого направления станет попытка изменения духовного потенциала человеческих обществ.

Быть может, нам придётся подумать о замене ныне существующих положений духовного мира человеческих обществ на другие, приличествующие имени Homo Sapiens.

Вероятнее всего, что для этого нам придётся измениться духовно, морально и физически.

Процесс этот долгий, необходимость в нём, или в чём-то подобном
разумными людьми всегда ощущалась и, поэтому, готовиться к нему необходимо особо скрупулёзно, не упуская возможные отклонения, которые возникнут в большом числе и, стараясь избежать нежелательных явлений.

В этом процессе нет места ошибкам!

Человеческое сообщество постоянно находится на грани физического самоуничтожения. Ошибка в формировании нового духовного мира приведёт, в лучшем случае, к   замене сегодняшнего неустойчивого баланса на другой. Но для этого человечество должно будет пройти невиданные катастрофы, результаты которых предвидеть невозможно.

 
Мы же – люди, понимающие это, ищем стабильности, которая, сохранив уже существующее, сможет расширить основу того, что позволит человеку двигаться в направлении развития Человека Разумным.

Работы - на многие поколения, поэтому мы призываем представителей всех течений, и отраслей науки присоединиться к изучению и разработке основных положений».
   

Рано утром мы перенесли графики, схемы, таблицы и диаграммы в амфитеатр и развесили их по стенам, оставив доску свободной. Обошли зал и, убедившись, что отовсюду всё хорошо видно, разложили карточки с именами приглашённых и изъявивших желание присутствовать на защите.

Получилось    12 рядов.

Ещё столько же оставалось на непредвиденный случай. Графинов с водой не хватало, – пришлось их расставить больше с претензией на респект, чем для прямого использования.

Оставив Галу с Вадиком, я помчался докупать цветы.

У входа в амфитеатр уже толпились, тянули за рубашку, что-то спрашивали.

Вот выкатили из лифта инвалидную коляску с Мильтаумом, – задерживаться было рискованно.

Когда я вернулся с цветами, все места, кроме первых двух рядов были заняты.

Стоял сдержанный гул. Вадик сошёл с кафедры и, опёршись о стол, поигрывал длинной указкой, поглядывая в зал и привыкая к аудитории. Он был бледен, но выглядел спокойным.

Расставив на кафедре цветы, я обернулся, чтобы поискать себе место. Незнакомые лица, лес кому-то машущих рук, какие-то бородатые семинаристы.

Обстановочка!

Наконец-то я увидел Галу. Она сидела в четвёртом ряду, приберегая место и для меня. Усевшись рядом, я немного успокоился, перестал душить страх, ушла нервная дрожь, чёрные точки в глазах исчезли. Гала уже тоже пришла в себя и оглядывалась. Огляделся и я.

Зал был заполнен до предела: сидели и на ступеньках, стояли у стен, толпились в дверях, выискивая   возможность куда-то втиснуться.

Первые ряды были уже заняты. Во втором, три генеральских звезды на погонах отца Галы, подпирались погонами двух генерал - лейтенантов.

 Рядом с ними резко выделялась высокая, как цилиндр, чёрная шапка какого-то важного духовного сановника, которого, за эти несколько дней, я дважды встречал в доме родителей Галы. Он был у них частым гостем.

Зарг и Ларинов забрались в первый ряд, но сидели врозь, по сторонам учёного совета.

Они не терпели друг друга, враждовали много лет, и совали друг другу палки в колеса, где могли. Это уже стало стимулом поддержания жизни в дряхлом теле Зарга – пройдохи старой, дореволюционной закалки и самоутверждения Ларинова - пройдохи нового толка.

Коляска Мильтаума стояла у ступенек амфитеатра рядом с кафедрой, превратившись в письменный стол. Опальный учёный сидел как бы в деревянном постаменте.

Были разложены бумага, карандаши и какие-то крючки. Левая, поражённая параличом сторона была обращена к стене зала и не была видна, рука лежала в естественном состоянии на импровизированном столе, нижняя часть тела была им скрыта.

Красивый старик, сидящий, отдельно от всех, выглядел, как учитель на экзамене, где следом за диссертантом будут экзаменоваться другие, как судья враждующих сторон.

Знаменитые академики быстро почувствовали позиционный проигрыш и, прекратив поиски сообщников, затихли в объединяющем желании уязвить неподатливого отставного коллегу, к отставке и шельмованию которого они имели недвусмысленное отношение.

В первом ряду встал секретарь учёного совета. Зал притих. Едва слышный шепот и шелест переворачиваемых страниц.


- Тема диссертации: «Материалистическое воззрение на идеалистическую категорию – духовный мир, разработка возможностей направленного влияния на духовный мир отдельного индивидуума, затем на духовный мир групп, наблюдение за этим влияния до конца жизни и выяснение возможностей влияния в предродовой период. Попытка замкнуть цикл после смерти».
 
Сердце вдруг застучало, замерло дыхание, и я вдруг почувствовал связь между моим присутствием на защите и её темой.

Что-то намного большее, чем дружба с Вадиком забросило меня сюда.

Стало страшно!

- Секретарь учёного совета продолжал: - по просьбе диссертанта, я зачитаю заявление, вывешенное в разных   местах института.

После зачтения заявления он предоставил слово Вадику.

Вадик, сидевший до этого сбоку, взошёл на кафедру. Взял указку в обе руки, медленно поднял голову, переводя взгляд в зал.

Зал замер, затаил дыхание!

Мурашки поползли по коже. Гала вздрогнула и схватила меня за руку, прижалась.

Зубы её стучали, мои, наверное, тоже.

Уши, как будто забитые ватой перестали слышать.

Глухая тишина!

На нас смотрели глаза совершенно незнакомые, великолепные, мудрые, сверкающие, но чужие и не человеческие!

Два острых луча, переходя ряд за рядом от человека к человеку, разрезали оболочки, защищающие личные духовные миры каждого человека от внешнего вмешательства.

Они несли огромный заряд уверенности и спокойствия и совершенно непонятной мне информации. Послышались сдавленные вздохи.

Неподготовленные, мы захлёбывались, получив, в один миг, великолепный подарок.

Мы получали знания, которые не были способны переварить и, после того, что взгляд переходил к другому, и люди приходили в себя, во всех нас поднималась волна раздражения против Вадика, посмевшего проделать трюк, показавший, самовлюблённым и самонадеянным, нашу действительную сущность.

Продолжение демонстрации могло сорвать защиту, как вдруг в глазах диссертанта появился какой-то отсвет, и он перевёл взгляд во второй ряд – там священник, сидевший рядом с генералами, поднял руки на уровне лица, разведя их на ширину плеч, раскрыл ладони и, сведя пальцы вместе, смотрел на Вадика.
 
Взгляды их встретились и Вадик, как мне показалось, чуть приподнялся в воздух, или просто вырос в глазах.

Происходил обмен то ли энергией, то ли информацией.

Постепенно мощность излучения глаз Вадика уменьшилась, он прикрыл их, а когда открыл, они опять стали знакомыми.

Вадик благодарно взглянул на священника и начал говорить. Зал облегчённо вздохнул.

- Кто это?  Спросил я Галу.

- Очень интересный человек.

Святой Лука, был офицером белой армии и в конце гражданской войны, где-то в Бухаре, последним собором был провозглашён тайным главой русской православной церкви. Стал хирургом, профессором одной из знаменитых московских клиник, где выставлен его бюст, выслан из Москвы, и доживает свои годы в Симферополе.

Вадик построил речь от большего к меньшему, постепенно приводя внимание аудитории к предмету исследования и теме диссертации. Я знал об этом, и слушал в пол уха, пытаясь обдумать проведенный над нами опыт.

Отдавая дань глубокому развитию научной мысли, Вадик сомневался в  праве учёных неограниченно развивать терминологический словарь, расширяющий пропасть между тем, что происходит в лабораториях, и реальной жизни.

- Происходящее не изменяется оттого, что называется так или иначе, но отрывает основную группу учёных от того, что происходит в соседних лабораториях. Мы не способны охватить полную картину любого происходящего события и, что поделаешь, разбираем его на удобные нам кусочки развитых на сегодняшний день наук.

- Проделав такую вивисекцию, мы тщетно пытаемся найти причины и следствия произошедшего, упрямо не желая видеть, что мы сами просто отмахиваемся от того, что ищем.

- Первым шагом для сближения между разными отраслями науки стала необходимость создания терминологического словаря, ибо если этого не сделаем, то скоро станем перед печальным фактом – обюрокрачивания науки почти до уровня застывания.

- Вторым - будет поиск людей, способных работать на стыке наук. Не нужно чтобы это были специалисты в двух или более стыкующихся областях. Ими станут люди разных областей, которые из непредвзятой позиции будут по-новому осмысливать старые факты.

- При размышлении над новым, чем труднее и сложнее вопрос, тем меньше    можно доверять словам. Мы должны контролировать этого опасного союзника и его, подчас, предательскую точность.

Вадик продвигался шаг за шагом вперёд, а меня мысли уводили куда-то в сторону и только тогда, когда он приступил к тому, что я уже успел просмотреть в его диссертации, вернулись к предмету защиты.

- Шпенглер, Тойнби и другие считают, что народы развиваются по схеме: рождение-расцвет-гибель, то есть по законам обособленных цивилизаций. Это как маятник. Вначале маятник набирает скорость, в среднем положении, она становится максимальной. Затем, по мере приближения ко второй крайней точке, скорость маятника уменьшается до полной остановки в верхней точке.

- На протяжении исторически обозримого периода цивилизации, дошедшие до второго крайнего положения уходили с исторической арены, вследствии внутреннего разложения.

Так, по подсчётам Тойнби, погибло около 40 цивилизаций, завершивших полный цикл развития. Кроме них, были народы, погибшие под напором соседей-захватчиков, и были народы, которые погибли, поднявшись на освободительную войну ещё недостаточно окрепнув.

- Маятник (цивилизация, в начале своего движения - развития), запускался духом народа при ничтожной материальной базе. В конце процесса положение изменялось и, при резко возросшем запасе материальных ценностей, дух оскудевал. Интерес людей сосредотачивался на уровне личного накопительства, чем-то жертвовать ради призрачных на этот момент идей, они не желали. Цивилизация погибала, либо под напором внешнего врага, либо, когда база, на основе которой развивалась цивилизация, не выдерживала всё возрастающей массы бездельников, и рушились, погребая под собой всех.

- Почти все цивилизации, так или иначе, находились в контакте друг с другом. Это происходило либо в результате географического расположения, либо исторические процессы перемешивали их так, что появлялась новая, порождённая предыдущими.

- Исключение составляют островные цивилизации, долгое, с точки зрения    жизни человека, время не имевшие широкого контакта с другими народами.

- Более детальное рассмотрение процесса развития цивилизаций приводит к выводу, что он колебательный с изменением малых параметров – переменных, которые, суммируясь во времени, влияют на амплитуду (время существования) цивилизации – маятника. Такой переменной является мировоззрение каждой отдельной личности, каждой человеческой единицы.

Рассматривая цивилизации с этой точки зрения, можно отметить, что в странах, охваченных кольцом врагов, ослабевает разлагающее действие материального начала второй половины колебательного цикла развитых цивилизаций, потому что пользы от этого нет – во вражеском кольце погибают все, и богатые и бедные.

- Но всё это зависит момента создавшейся опасной ситуации, когда мобилизация духовных сил каждой личность может пойти на пользу общества.
 
- Переберёмся поближе к предмету нашего интереса -  человеку.

- Кто мы, зачем мы в природе, какие задачи стоят перед нами?

- Вопросов множество, ответить на них сейчас – задача невыполнимая для диссертанта, поэтому он предпримет скромную попытку пробить на данном этапе узкий канал в как можно более глубокие слои.

- Чтобы в процессе исследования не сбиться с намеченного пути, и максимально углубиться в заданном направлении, мы ограничимся рассмотрением человека с точки зрения теории информации.

- С этой точки зрения – человек — это динамическая система, развивающаяся во времени. Все, что мы делаем сейчас, - это результат того, что мы делали раньше и, в свою очередь, причина того, что мы будем делать в будущем.

- Большинство повседневных задач, стоящих перед человеком, сходны с задачами, стоящими перед животными.

- Функциональные основные потребности, мы, в чаще всего, удовлетворяем легко и непринуждённо, что, в общем, не типично для живого царства.
 
- Мы не станем заниматься тем, что типично для него – это уведёт нас в сторону от предмета исследований. Мы займёмся человеком пресыщенным, не тратящего усилий на удовлетворение основных потребностей, но который не потерял при этом своих лучших человеческих качеств.

- Приём и обработка информации в разные периоды развития человека происходит как сознательно, так и не осознано. Экспериментировать над ним сложно, да и наблюдать за результатами экспериментов нужно довольно долго. Получить точные результаты непросто.

- Поэтому проведём классификацию.

- Самая ранняя информация, заложенная в человеке – наследственная, она заложена в хромосомах. В клетках человека имеется парный набор, в сумме состоящий из 46 хромосом. В половых клетках имеется набор непарный, состоящий из 23 хромосом.

- В хромосомах находятся носители наследственных признаков – гены. Они определяют наследственную структуру и, следовательно, будущее развитие и функционирование клеток и организма в целом. Гены могут изменяться под влиянием внешних воздействий: радиоактивного излучения, космических лучей или химических факторов, вызывающих мутацию.

- Полный объем информации записанной в ДНК человека занимает около 750 мегабайт.

- Информация, наследуемая новорожденным ребёнком, передаётся ему не только родительскими половыми клетками.

Инструкции поступают от матери к ребёнку в период предродового развития. Происходит это через материнскую клеточную плазму.

Это биологический канал связи. Поколения наших предков эмпирически обнаружили и отложили в памяти правила поведения и отношения к женщине в период беременности.

 Сегодня наука часть из них может объяснить, а часть ещё нет, и они продолжают вызывать у нас скептическую улыбку. У людей было достаточно времени, чтобы провести наблюдения и сделать выводы. И часто ещё нам придётся признаваться в том, что ничего нового мы не обнаружили, а просто не знали, как отнестись к тому, что было «под рукой».

- Сравнивая дородовую и послеродовую стадии человека и близких к нему млекопитающих, видишь, что последние намного лучше «приспособлены к жизни».

 - Прошу простить меня за лёгкое отклонение, Вадик слегка поклонился в сторону учёного совета, а затем и зала, - мы продолжим.

- Человек появляется в результате «преждевременных физиологических родов» и нуждается в намного более длительном приспособлении к жизни в окружающем мире.

Его физиологические особенности обусловливают длительную зависимость от обучающего лица, чтобы иметь достаточно времени для внедрения информативной программы.

- С точки зрения теории информации — это значит, что мы ограничены в своей возможности воспринимать большое количество информации за короткие периоды времени. Это также означает, что количество информации, нужной человеку для успешного проживания в этом мире, достаточно велико по сравнению с другими млекопитающими.

- Продолжим рассматривать информативную сторону восприятия мира человеком, и попробуем найти причины нашей ограниченности.

- Органы чувств сообщают нам неполную картину внешнего мира. Из всего спектра электромагнитных колебаний мы способны воспринимать лишь сравнительно узкую область частот, внутри которых лежит световое и тепловое излучения.
 
- Считается, что зрительные рецепторы воспринимают поток   информации в 200 млн. бит/сек. Это максимальный поток, который может воспринять вся совокупность зрительных рецепторов. Учитывая серию ограничений, плотность потока информации, воспринимаемая глазом, сократится до 3 млн. бит/сек.

- Максимальный поток информации, воспринимаемый ухом, колеблется в пределах 20.000 –50.000 бит/сек.

- При изучении чувственно-физиологических и чувственно-психических явлений было обращено внимание на высокую разрешающую способность органов слуха по частоте (несмотря на низкую разрешающую способность базилярной мембраны), а также на тот факт, что на границе светлой и тёмной областей светлый край кажется светлее, а тёмный темнее, чем вся остальная область.

- Это объясняется взаимодействием находящихся рядом друг с другом рецепторов. Явление называется латеральным или периферийным торможением и заключается в том, что каждая нервная клетка, последовательно передающая возбуждение от рецепторов, уменьшает (затормаживает) возбуждение соседних клеток, изменяя действительную картину получаемой информации.

- Представим (чисто умозрительно), что принципы подобные латеральному торможению, имеют место в высоких центрах нервной системы.

- Явления внешнего мира, характерные признаки которых непрерывно переходят друг в друга, с помощью латерального торможения, могут быть сгруппированы в определённые, чётко выраженные и отделённые друг от друга, группы.

- Но приходится признать то, что восприятие информации ограничено физиологическими особенностями нашего организма.

 Было принято понятие о существования некоторого «субъективного временного кванта» - информации, воспринимаемой сознанием в единицу времени.  У здорового человека величина его около 1/16 сек. Это значит, что если частота поступающих в сознание сигналов превышает эту величину, то сигналы сливаются в один непрерывный.

- На этом основании вышел закон, запрещающий демонстрировать короткие рекламы, которые были бы ниже уровня восприятия мозга.   
 
- Наличие эффекта латерального торможения, уменьшающего растущий, и увеличивающего уменьшающийся сигнал, искажает картину, воспринимаемую периферийными нервными окончаниями, несколько приближая её к действительно существующей.

Происходит это, в тех периферийных областях человека, где воспринимаются раздражения, приходящие из внешнего мира. Как это происходит пока не ясно. Это один из промежуточных вопросов, тщательно, и нужно сказать с большим успехом, скрываемых природой и требующих самого пристального изучения.

- Сокращение потока получаемой информации происходит неосознанно, – кто из нас согласился бы частично оглохнуть или ослепнуть.

- Проблема изучается психологами и психоаналитиками.

- В работах по детской психологии указывается на то, что ни созревание нервной системы, ни воздействие окружающей среды, взятые отдельно не достаточны сами по себе для объяснения развития ребёнка и что последнее, является результатом взаимодействия этих различных факторов.

- Клиническая теория, исследуя поведение, пытается дать ответ на вопрос «почему», метапсихология ищет пути для ответа на вопрос «как». Последнюю часто обвиняют в «физикалистском» подходе, или «неврологизирующем», но она остаётся психологией в широком смысле слова. Поскольку её целью является установление законов, управления психической деятельностью.

- Прозвучавшее столь громогласно слово «метапсихология» нарушило мёртвую тишину в аудитории. Первые ряды заёрзали, Мильтаум, до сих пор слушавший внимательно и, делавший заметки на листе перед собой, начал лихорадочно «строчить», неловко перегнувшись в сторону парализованной стороны.

Зарг и Ларинов с обеих сторон атаковали учёный совет, выражая своё, официально учёное негодование, хотя прекрасно знали, о чём пойдёт речь.

Семинаристы, видя, что диссертант теряет поддержку в самый ответственный момент защиты, громко зааплодировали и через некоторое время почти все, в зале, их поддержали. Разгорался шумный скандал, провоцируемый ханжеским поведением учёного совета.

Вадик остановился.

Докладывая, он прохаживался у доски, вокруг которой были развешаны диаграммы, налил воду в стакан, взял его в руки и, найдя глазами Галу, сделал лёгкое движение телом вперёд, как бы намереваясь выплеснуть воду в зал.

Гала мгновенно прижала, переплетя пальцы, ладони к груди, и отрицающе покачала головой. Эта чаша должна была быть выпита до конца.

Вадик медленно выпил воду, поглядывая время от времени на тестя.

В зале бушевали аплодисменты, люди вскакивали, садились, переглядывались, и аплодировали не переставая, три генерала, нагнувшись вперёд, что-то втолковывали членам учёного совета. С двух сторон к ним тянулись, желая расслышать, о чём идёт речь два старых врага, два академика.
 
Наконец секретарь учёного совета встал, вышел из ряда и обернулся к залу. На него не сразу обратили внимание, но постепенно наступила тишина. Секретарь сообщил, что в связи с предполагаемой обширностью темы, защита продлится дольше запланированного времени, поэтому объявляется часовой перерыв.

Вадик глазами показал мне на Ларинова, и я понял, что перерыв для него должен быть намного дольше, благо всё для этого было подготовлено.

Сорвавшись с места, я подскочил к академическому лису, и предложил провести в специально подготовленные для него апартаменты в первоклассной гостинице рядом с университетом. Убедившись в том, что, его соперник всё расслышал, Ларинов двинулся за мной, отвечая на приветствия, летящие со всех сторон, но каждому по-разному.

Зарг рассеянным взглядом проводил соперника. Академика-адмирала принимали генералы. Его требования были выполнены.

Номер, в который я привёл Ларинова, ему очень понравился, и академик этого не скрывал.

Я спросил, хочет ли он обедать сейчас или после отдыха. Ларинов   ответил, что хотел бы отдохнуть минут двадцать.

Ровно через двадцать минут мы, с красавицей Валей, накрывали стол в номере, а Ларинов исподтишка разглядывал пропорциональную, рослую, редко встречающейся красоты, весёлую и игривую девушку.

Валя знала, кто этот старик, знала, зачем она здесь в его номере, имела свои планы на его счёт, которых от нас не скрывала, умела показать товар лицом, но время пока не пришло.

Накрыв на стол и указав при этом на существование бара, мы сделали вид, что собираемся покинуть номер. Ларинов всполошился, вскочил, начал нас приглашать, но стол был накрыт на одного.

Он настаивал, мы отказывались, я нажал ручку двери – тут уж пан или пропал, хотя второе не входило в наши планы, играть нужно было наверняка, а старик не знал о нас того, что мы о нём.

Захлопнув дверь, Ларинов подошёл к телефону и хотел, было звонить, чтобы заказать ещё обеды, но я его опередил, сказав, что это займёт много времени и заказ нужно сделать лично.

Ларинов хотел уплатить за оба обеда, я отказывался и, в конце концов, сошлись на том, что он платит за Валю, а я сам за себя. Перебранка между нами шла в коридорчике у выхода, а Валя уже сидела в комнате на низком диванчике и поглядывала в окно.

 Девушка у окна выглядела настолько поразительно, что я поспешил покинуть номер.
В коридоре я посмотрел на часы, - до конца перерыва оставалось менее получаса.

Вскоре я постучался в номер, и внёс ещё один поднос. Ларинов и Валя оживлённо разговаривали. Академик расхаживал по комнате. Он раскраснелся и был возбуждён. Валя продолжала сидеть на старом месте. Я поставил поднос на стол и предложил им начинать пока без меня, - мой обед будет готов минут через десять. Ларинов отказывался не очень настойчиво и, усадив их за стол, я спросил, что бы они хотели из крепких напитков. Ларинов знал толк в выпивке и выбрал из генеральских запасов «Курвуазье», а Валя -   лёгкое вино.

Перерыв закончился, Вадик должен был уже продолжать, Ларинов пока не торопился.
Через пол часа я позвонил. Ответила Валя.

- Алло, кто это?

- Валя, это я, передай Ларинову, что мой обед ещё не готов, я вынужден ждать здесь.

Валя, время, от времени восклицая: «ну перестаньте, вы же пожилой человек, если так будет продолжаться, я брошу всё и уйду», передала, то, что я сказал. Затем трубку взял Ларинов:

- Очень жаль молодой человек, что вам не везёт, будьте, пожалуйста, терпеливы, обед не стоит волнений, - он гоготнул, - хотя...

- Если вам что-то нужно, то я мигом, - продолжал я, играя роль дурачка до конца.
- Нет, нет, мы прекрасно справляемся сами, замурлыкал старый козёл, мы же не маленькие дети, нуждающиеся в опеке.
   
  Ларинов положил трубку, а я, через несколько минут поднялся наверх проверить обстановку. В комнате шла весёлая возня.  Я был лишним.

Перерыв давно закончился.  Шёл второй час защиты после него. Можно было оставить гостиницу и идти в университет.

Когда я заглянул в открытую дверь амфитеатра, то увидел, что защита превратилась в беседу диссертанта с аудиторией.

Вадик отвечал на вопросы Мильтаума.

- Релейные системы являются системами прерывистого действия и по самому принципу своему являются нелинейными системами, так как в них замыкания и размыкания цепи регулятора происходит не в заданные извне моменты времени, а в зависимости от величины самих переменных.

Система сама, в зависимости от собственного состояния производит эти замыкания и размыкания. Они не периодические. Моменты времени, в которые происходят эти перемыкания, заранее неизвестны. Их определяют внутренние свойства самой системы (её структурой и величиной её параметров).

Чувствительность настройки такой системы зависит:

1) от требований на реакцию к внешним событиям (для автоматически регу -лируемой печи, если необходимости реагировать на сотые доли градуса нет, то незачем строить такую систему, а у человека, если появилась мутация, в которой нет надобности, то эволюционное развитие его со временем сотрёт);

2) от материала, из которого построен чувствительный элемент (т.е. от возможностей конструктора), - в случае печи если нет тончайшей проволоки и возможности получить микротоки, то невозможно производить тонкие регулировки, а в случае человека, если эволюционные изменения не развили в нас возможности влияния на мельчайшие поведенческие детали, то даже воспитание собственных детей превращается в непредсказуемый процесс;

3) цели построения системы контроля-регулирования (почему построена система такого, а не иного вида).

Мильтаум улыбнулся и покачал головой:

 – «Вы относитесь к венцу творения как автомату с заранее запрограммированным технологическим процессом, это не слишком крайняя позиция?».

Вадик посмотрел на Зарга, который жадно вслушивался в беседу – он, всё же, был учёным старой, ещё дореволюционной школы, когда считалось, что непозволительно вмешивать интриги в науку – и продолжил беседу.

- Такое отношение связано с тем, что при низкочастотных (порядка 100 Кгц. –1 Млн. герц) электромагнитных колебаниях, человека можно рассматривать как гомогенный (по электрическим свойствам) проводящий эллипсоид, размеры которого малы по сравнению с длиной волны. Этот эллипсоид находится в однородном электрическом или магнитном поле Земли. При таких частотах выполняются условия квазистационарности, и наш эллипсоид можно рассчитывать при помощи обычных формул для статического поля.

- В диапазоне ультравысоких и сверхвысоких частот, потери, связанные с релаксацией молекул воды в тканях, резко возрастают. При частоте 1 ГГц.  они составляют около 50% от общих потерь, при частоте 10 ГГц. – около 90%, и при частоте 30 ГГц. – около 98%.

- Условия квазистационарности здесь не выполняются, и необходимо рассматривать поток волн, часть которого постепенно поглощается в электрически негомогенных тканях.

- Зависимость характера поглощения от анатомического расположения тканей определяется, главным образом, толщиной подкожного жирового слоя и способом приложения электромагнитного поля к объекту.

- Жировой слой   играет при этом роль «трансформатора импедансов» между воздушной средой и последующими тканями, что может привести к той или иной компенсации отражения волн и, следовательно, к увеличению доли поглощаемой мощности.

- Максимальная глубина проникновения электромагнитных волн в мозг равняется 4,132 см.  при частоте 200 МГц, а при частоте 100 МГц.  глубина проникновения составляет 3,56 см.

- В случае, когда толщина слоя тканей сравнима с длиной волны (в связи с отражением на границах раздела тканей, имеющих различные электрические параметры) возникают стоячие волны. В результате их возникновения энергия, поглощаемая в том или ином слое тканей, может значительно возрасти, по сравнению со случаем распространения волн в этих тканях. Такое возможно в слоях тканей человека и крупных животных, когда частоты выше 3 ГГц.

Вадик обвёл глазами онемевшую аудиторию и забил ещё один гвоздь.
 
- Я бы хотел напомнить, что единственный постоянно действующий источник таких частот, известен нам всем, мы можем невооружённым взглядом наблюдать его каждую ночь – это звёзды.

- Воспользовавшись лёгким ропотом удивления, недоумёнными возгласами и некоторой суматохой, я проскользнул на своё место возле Галы.

- Как дела в гостинице спросила она, всё ещё смотря восхищёнными глазами на Вадика?

- Балуется старик!

Вадик поднял руку, успокаивая зал,

- я хотел бы продолжить!

- Не думаю, что есть возражения против того, что как рефлексы, так и чувства, древней Разума и имеют на него большое влияние. Поэтому всё, что с ними связано (религия, мистика…), чувствуют себя удобно в нашем мире.

Тут произошло движение среди семинаристов.

 - Но, как мне видится, динамика развития Разума, по крайней мере, на сегодняшний момент, резко возросла.

- Он – это тот самый ребёнок, который рвётся в «компанию» взрослых, но ещё не имеет миллионов лет опыта Протоплазмы, которая его породила.
 
- Очень интересная ситуация!

- Мы, одновременно, и Дитя и Родители – каждый из нас!

- Сплошь и рядом мы видим, как это неразумное Дитя сжигает свой дом, и как слабые родители «душат» своего Ребёнка!

- Аналогий можно привести много, но пока что Дитя растёт «на улице», и мы, ведём поиск принципов его воспитания.


- Обратим внимание на историю развития органической жизни на Земле.

- Она показывает, что из всего множества появившихся организмов выживают лишь те, которые были в состоянии успешно противостоять силам окружающего мира и нападениям врагов. На первый взгляд можно было бы предположить, что главным мотивом каждого организма является «выживание».

- Однако это не совсем так!

- Необходимо помнить, что принципиально возможным в физиологии является не создание многоклеточных организмов с неограниченной продолжительностью жизни, а создание всё более высокоразвитых организмов, которые, продолжая свой род, умирают. Это означает, что главным мотивом следует считать не просто «выживание», а «выживание вида» или «сохранение вида». Эти мотивы, при известных обстоятельствах могут привести к противоречивым выводам в смысле выбора соответствующего поведения. Организмы, которые не подчиняют стремление собственного выживания стремлению выживания вида, обречены на вымирание в борьбе за существование.

- Действительно, и в мире животных, и в человеческом обществе можно найти много доказательств того, что естественной «традицией» является подчинение стремления собственного сохранения более высокому стремлению - «выживанию вида».
 
- Наряду с центральным, основным мотивом – «сохранение вида», человеком движет ряд мотивов другого толка.

- Для нас особенно важна одна страсть человека – «стремление к познанию». Нормальный человек испытывает постоянную потребность познавать. Но, как сказал британский философ Бертран Рассел: «разум – это не творческая, а скорее гармонизирующая, контролирующая, сила. Даже в самой, что ни на есть логической сфере, новое знание добывает инстинкт, интуиция или, другим словом – инсайт, это то, что первоначально приводит к идеям, подтверждаемым или опровергаемым последующими рассуждениями.

- Если сравнить человека с другими живыми существами, можно видеть, что механические способности его слабее, чем других животных. У него нет силы льва, тигра или медведя, ни быстроты антилопы, ни панциря черепахи, ни плодовитости кролика, он не может летать, и может лишь довольно плохо плавать и лазить по деревьям. Поэтому удивительно, что, несмотря на это, человеческий вид выживает, множится, непрерывно увеличивая своё жизненное пространство.

- Превосходство человека основывается на его способности предвидеть будущие ситуации внешнего мира и влиять на них в собственных интересах, а также решать проблемы прежде, чем они одержат над ним победу. 
 
- Способность предвидения достигается с помощью обучения. Так, мотив «обучение» является предпосылкой сохранения человека как биологического вида. Соответственно этому имеет место «знание ради знаний» без каких-либо сознательных побуждений.

Зарг, оторвав руку от уха, которую приставлял, чтобы лучше слышать то, что говорил Вадик, заметил:
- «не забывайте о том, что говорилось раньше о «преждевременных физиоло- гических родах» и длительном сроке обучения человеческих детёнышей для приспособления к жизни в этом мире.

Вадик ответил:

- вполне возможно, что инкубационный период обучения инструкциям для выживания в этом мире предусматривает обучение учиться, потому что мать не может дать своему ребёнку программу на все случаи жизни, да и возможности освоения новой информации не безграничны.

- Приём информации заключается в том, что внешние раздражители воздействуют на рецепторы, которые в ответ на это вырабатывают нервные импульсы.

Воспринятые комбинации раздражений обрабатываются в сенсорной области нервной системы. Во-первых, происходит значительное сокращение потока информации.

На периферии рецепторы могут воспринимать миллиарды бит информации в секунду, а в вышестоящие слои проникает – 16 бит/сек.

Сознание способно удерживать её не более 10 сек.

Это означает, что в сознании может находиться одновременно не более 160 бит информации. После этого, часть информации остаётся в «подсознательной памяти», а часть безвозвратно теряется.

Во-вторых, сенсорная область нервной системы обладает чрезвычайно высокой способностью к «построению инвариантов». Под этим извне, в высшей степени целесообразным образом объединяются в классы одинакового значения.

То есть, и с информативной точки зрения – человек, существо, весьма ограниченное.

- Только тогда, когда сознание отражает вновь принятую информацию, когда приходит обратное сообщение о выводах её предыдущего прохождения можно считать информацию запечатлённой.

- Различают  два  вида  информации, усваиваемые  человеком  из  связи  с  внешним  миром; это, во-первых, сообщения, которые  он  получает  от  других  людей  в  понятной  ему  форме (например, устные, письменные  сообщения, переданные  мимикой  жестами  т.д.) и, во–вторых, сообщения, которые  ему  не  предназначены, однако значение которых ему известно (например шум машин, транспорта, звуки, издаваемые  животными, и т.д.), например, для  первобытного  человека  цвет звезды  не  является  сигналом, который  он  наделяет  каким  либо  понятным  ему  значением, т.е.  для него он не есть сообщение. 

Для физика же спектрограмма с красным смещением спектральных линий несёт в себе определённую информацию: она указывает ему на то, что наблюдаемая звезда удаляется от Земли с определённой скоростью, которую можно подсчитать.

- Органы чувств можно разделить на две группы: органы, воспринимающие раздражения из внешнего мира (органы зрения, слуха, осязания, обоняния, вкуса, органы, чувствительные к воздействию тепла и холода) и органы, указывающие на внутреннее состояние организма (например, чувство боли, мышечное чувство, давление крови, воспринимаемое каротидным синусом, мышечное напряжение и расслабление и т.д.).
- Интерес наш сосредоточен на первой группе, где мы обнаруживаем, что органы чувств сообщают весьма неполную картину внешнего мира.

Например, нет органа, регистрирующего присутствие радиоактивного излучения, магнитных полей или наличия в атмосфере окиси углерода. Из спектра электромагнитных колебаний мы способны воспринять лишь сравнительно узкую полосу частот, в которой лежат световое и тепловое излучения. Все эти «невидимые» для нас физические процессы и явления могут быть обнаружены только с помощью специальных измерительных приборов.

- Существование «сверхсенсорного» восприятия, несмотря на многочислен -ные свидетельства, среди которых огромное количество внушающих доверие в мире искусства, и серьёзной научной литературе, то это в официальных науч -ных кругах считается пока недоказанным.
 
- Исследования парапсихологов считаются недостойными настоящей науки. Используя такую болезненную ситуацию, появилось множество шарлатанов спекулирующих на уверенности людей в существовании «чего-то такого», а это отталкивает от перспективных направлений науки о человеке.

Генералы пошевелились!!!

- Периодически, в научной литературе появляются сообщения о повторяемости того или иного телепатического эксперимента, затем разгромная статья, уличающая экспериментатора в фальсификации либо, как следствие неверной постановки эксперимента или неправильной обработки статистических данных.

- Однако возможности существования телепатических явлений не отвергается, и ставится вопрос о необходимости получения убедительных доказательств на основе корректно поставленных и, обязательно воспроизводимых экспериментальных исследований.

- Биологический подход к проблеме биоинформации в её эволюционном аспекте приводит к выводу что человек, развивая всё более разнообразные и современные средства искусственной связи, способность к связи телепатической, широко известной у животных, постепенно терял и, возможно, до полного исчезновения.
- Иначе говоря, эта способность у современных людей может встречаться только весьма редко, как рудимент, как атавистический признак.

- Так говорят учёные, дорожащие своей научной репутацией. Учёные, имеющие в областях, которые они разрабатывают, исключительную аппаратуру и математические методы, созданные величайшими умами за много десятилетий до их применения на практике.

Такие учёные начали свою работу на подготовленном месте и с благословения моралистов в областях, в которые они не позволяли себе оплёвывать.

- Психоаналитики, благосклонно признаваемые официальными научными кругами, получили возможность открыто заниматься своей отраслью науки    совершенно недавно: прошло время сжигания на кострах, публичного бичевания, результаты стали слишком заметными, чтобы отмахиваться от блестящих достижений, и всё это, несмотря на отсутствие обширного научного арсенала, несмотря на отсутствие теоретических разработок, позволяющих определить цели и направления развития.

- Психоаналитики констатируют то, что было известно всем, кто умел слушать свой «внутренний голос» - психологический сенсор, признаваемый и представителями точных наук, но места, которому не может указать ни анатомия, ни гистология.

- Психотерапия, как и художественные произведения, вводит в действие многие переменные, часть которых, несомненно, содержит в себе нечто ускользающее от всякого точного, на сегодняшний день, измерения.

- Что же такое психотерапия, влияние которой особенно сильно ощущается в образованных слоях общества?  Её влияние    непосвящённому глазу кажется обычным гипнотическим сеансом, но она открещивается от гипноза и гипнотизёров всевозможными путями?

-
- Нейроны можно сравнить с возбуждённой толпой, находящейся в беспорядочном движении до тех пор, пока поступивший приказ не наведёт дисциплину и порядок, и не направит всех участников толпы в одну сторону, в одном ритме и одной цели.

 Энергия, мобилизуемая сигналом, несоизмеримо больше энергии затраченной на его подачу.

Приказ при этом подаёт психоаналитик при определённых условиях контакта с пришедшим пациентом.

- Что же это за условия, и только ли человек имеет такие возможности?

- Нет, не только!

Инфузории, например, в своём беспорядочном движении никогда между собой не сталкиваются, потому что при приближении одной из них к другой происходит искажение того мизерного электромагнитного поля, которое они сами создают.
 
Человек также создаёт электромагнитные поля, которые, несмотря на их ничтожность по сравнению с полями, создаваемыми искусственным путём, велики по сравнению с полями инфузорий. Проблема в том, что человек совершенно не умеет пользоваться этим полем, более того, старается их не замечать, огрубляет изо всех сил эту свою способность, совершенно забывая о том, что обособленных процессов нет в природе, – один процесс немедленно порождает другой.

 - Исследования зарегистрировали чрезвычайно слабые магнитные поля (порядка миллионных долей эрстеда), возникающие в окрестностях сердца человека.

- Уже действует практическая установка, разработанная на базе этого исследования для «магнитокардиографии». Обнаружено высокочастотное излучение мышц человека. В процессе мышечного сокращения были измерены (с помощью непосредственного контакта) низкочастотные и высокочастотные излучения в диапазоне  от десятков до 150 Кгц. Наибольший эффект отмечен у мелких мышц, средний у икроножной мышцы.

Излучений от мышц головы не наблюдалось
- При различных методах измерений (с помощью усилителей, имеющих весьма низкий уровень собственных шумов) – широкополосном, узкополосном и с выделением специфических частот, были обнаружены вариации в характере излучений в зависимости от возраста и состояния здоровья испытуемых.

- Специально разработанный зондирующий усилитель помог зарегистрировать электромагнитное поле, создаваемое мускулатурой и сердцем человека без непосредственного контакта.

Эти поля были названы «электроаурограммой».

Электроаурограмма зарегистрирована на расстоянии в 10 см. от сердца и мышц человека (напряжение при этом равнялось 1 мвт.). Зарегистрированы также электромагнитные поля от изолированного сердца и мышц лягушки, при полёте шмеля и комара.

- Имеется немало примеров информационных взаимосвязей между животными, физическая природа которых пока не установлена, представляется вероятным, что сигнализация осуществляется посредством ЭМП (электромагнитных полей).

- Рассматривая особенности поведения животных, которые можно было бы объяснить взаимосвязями, осуществляемыми с помощью ЭМП, можно указать на четыре типа такой биоинформации.

- Первый тип – это биоинформации, лежащие в основе таких явлений, как одновременность манёвров в стаях птиц и рыб, быстрая координация деятель -ности общественных насекомых и т.д. Во всех этих случаях связь должна осуществляться на относительно небольших расстояниях и может происходить с помощью слабых однократных сигналов ЭМП, несущих небольшое количество информации.
 
Генералы равнодушными не остались, но свои вопросы решили задать в другом месте и передали учёному секретарю просьбу о перерыве!

Он незамедля объявил двухчасовой перерыв на обед.

Генералы, попросив академика-адмирала и Святого Луку подождать их в зале амфитеатра, прихватили с собой Вадика и вошли в комнату заседаний, которая была рядом.

Вернулся Вадик довольно быстро и несколько огорчённым.

Зная содержание диссертации, генералы предложили ему не касаться некоторых пунктов, связанных с телепатией и телекинезом.
 
Генералы вышли и отец Галы, извинившись, попросил Зарга и Святого Луку пройти в комнату заседаний, где всё уже было приготовлено для обеда и отдыха.

Мы с Галой тоже ждали окончания этой встречи и, когда Вадик вышел, перешли в гостиницу пообедать, проверить что с Лариновым и предупредить его о втором перерыве.

Пока ребята заказывали, я позвонил в номер, чтобы сказать об этом.

Трубку взяла Валя, спросила, когда оканчивается перерыв и попросила организовать для неё место в амфитеатре рядом с академиком.

Взяв трубку, Ларинов подтвердил её желание. Он хотел, чтобы все её увидели рядом с ним!

Это было исполнимо, потому что рядом с ним сидел один из докторов, который был рад оттуда сбежать.

Точно во время зал начал быстро заполняться. Я стерёг место для Вали, а на место Ларинова не зарился никто.

Они вошли в амфитеатр, когда он уже был заполнен и Вадик готовился продолжить свой доклад. Медленно продефилировали перед первым рядом, где разместился учёный совет, причём Валя опиралась об руку Ларинова.

Она была прекрасно одета, накрашена и с красивой причёской. И когда только успели?

Даже те, кто был с ней знаком, не сразу узнали в ней знакомую официантку!

Усадив их на приготовленные места, я оставил второй ряд и присоединился к Гале.
Вадик напомнил залу на чём он остановился до перерыва и продолжил.

- Второй тип – явление «хоминга», это биоинформации, лежащие в основе загадочной пока способности многих животных находить издалека путь друг к другу. Информация должна передаваться на большие расстояния, и для этого    необходимы и достаточно сильные сигналы, и высокая чувствительность их восприятия.

Это, сравнительно медленная сигнализация, (если только не происходит модуляция слабых сигналов на несущее ЭМП в этом районе, – т.е.  использование живой природой сравнительно статические   электромагнитных полевых ситуации в собственных интересах, - сознательно или под каким-нибудь другим соусом это не важно).
 
И тут возникает серия вопросов:

1) – Являемся ли мы частью бесконечной системы, либо существуем сами по себе?
2) - Ведомы ли мы, или беспризорная система ждёт Хозяина?

3) – Будем ли мы, развившись, способны взять на себя роль Хозяина Вселенной?

- Третий тип – медленный обмен информацией между особями одной популяции или одного вида. Это можно рассматривать как «общественную - нервную систему» - совокупность взаимосвязей между особями, обеспечивающую более высокий уровень их совместной деятельности. Таким явлением являются мимикрия, существование механизма регуляция численности вида вне зависимости от количества пищи.

- Таким образом, мы приходим к выводу о «существовании некой, различной для каждого вида средней плотности популяции, когда неотвратимо приходит в действие таинственный регуляторный механизм, который через посредство надпочечников и гипофиза сначала подавляет, а затем и полностью прекращает воспроизведение».

- Высказываются соображения о существовании какой-то дистанционной связи между особями одного вида, которая играет существенную роль в формировании видового поведения и в общем, направлении эволюционного развития внутри вида.

- Существует теоретическая возможность электромагнитной взаимосвязи между молекулами нуклеиновых кислот. В связи с этим напрашивается предположение, что обмен генетической информацией внутри популяции (обладающей совокупностью генетической информации – «генофондом»), происходит не только путём спаривания, но и посредством электромагнитных взаимосвязей между особями.

- Все эти виды биоинформации третьего типа могут быть связаны с многократной передачей сигналов электромагнитного поля на протяжении длительного времени.
- Четвёртый тип биоинформации – можно предположить, как одну из возможных причин, обусловливающих поведение и развитие животных в группах и сообществах в их взаимодействии с электромагнитными полями внешней среды.
 
- Иллюстрацией этого типа информации может служить тот экспериментально установленный факт, что при сравнительно низких способностях к ориентации у отдельных птиц, эта способность в их сообществах весьма высока. Сообщество, в данном случае, нередко выступает как посредник между особью и различными факторами среды, как «организм» с взаимообусловленной взаимосвязью.

- Исступление, охватывающее млекопитающих во время миграции, представляется проявлением какого-то глубокого нарушения нейроэндокринной системы, не имеющего определённого и прямого отношения к пище, но, может быть, вызванного какими-то резкими невыясненными изменениями метеорологических условий.

- Весенняя миграция птиц из тропиков на север, возможно, связана с увеличением грозовой активности в весенне-летний период в тропических высотах, в которых сосредоточены основные очаги гроз.

Быть может и загадочная   миграция угрей для размножения на больших глубинах в Саргассовом море также связана с особой защитой зародышей от воздействия атмосферных полей?

- Итак, мы знаем о глубокой, но часто необъяснимой, связи, живущих бок о бок с нами, людьми, живых существ и, окружающей нас внешней среды.

Мы крутимся на очень узком пятачке знания, не решаясь на шаг, о последствиях которого нам ничего знать не дано. Шаг этот мы сделать боимся, потому что, шагнув, мы можем ошибиться в выборе направления, и будем отброшены от цели, к которой стремимся.

- Позволю себе напомнить, что тема диссертации включает в себя как теоретическую разработку, так и начальные попытки применения результатов теории в контакте с, как его называют до сих пор, потусторонним миром. Самая простая задача – поддержание контакта с человеком в состоянии клинической смерти.

У меня пошёл мороз по коже!


- Наблюдая людей в травматологических отделениях больниц, находящихся в крайних жизненных ситуациях, мы поняли, что безвозвратно погибшие биологические сенсоры не уходят бесследно, а оставляют кратковременные изменения в близлежащем электромагнитном фоне.

Они не оказались последней фотографией сенсоров умершего, а самостоятельной функционирующей единицей.
 
- И здесь мы оказались на грани сегодняшних технологических возможностей. Ещё не появилось материалов, а поэтому и аппаратуры, которые позволили бы нам продолжать двигаться в этом направлении.


- Мы обратились к психоанализу!

- Психологическая энергия может быть перемещена, сконцентрирована, сублимирована, рассеяна, но количество её остаётся постоянным. Мы осуждены пользоваться ею, в этом один из аспектов нашей ограниченности, нашей судьбы, - таково мнение одного из крупнейших психоаналитиков нашего времени. Он печётся о том, что невозможно мобилизовать огромное количество психической энергии, а её существование не подвергает сомнению.

Ведущие авторитеты в философии и нейрофизиологии приходят к выводу о необходимости признания разграничения души и тела и постулируют существование в некотором смысле метафизической «третьей силы», находящейся за пределами и психологии и философии.

Святой Лука понимающе закивал, а Ларинов, желая оставить след в рецензионном листе диссертанта, задал вопрос:

- Каким образом вы можете доказать существование души?

Вадик, глядя на реакцию священника, ответил:

- Наблюдение за людьми в травматологии позволило неоднократно видеть явление последнего выдоха умирающего.

После него человек становится на 40-70 грамм легче.

Святой Лука был знаком с этим и как медик, и как священник, у Ларинова выпучились глаза, а Валя, сидевшая с ним рядом, побледнела.

Несмотря на то, что Зарг уже задавал вопросы, он тоже решил не отставать и спросил о технических возможностях, существующих на сегодняшний день для проецирования будущего.

Вадик интересовался многим и ответил, что знает о существовании фильтров Кальмана, с помощью которых используя вероятностную модель динамики цели, задающую тип вероятного движения объекта, можно снизить воздействие шумов и получить хорошие оценки положения объекта в настоящий, будущий или прошедший момент времени.

Мильтаум, лишённый званий, не нуждался в отметке присутствия на защите, и просто беседовал с Вадиком на равных о фазовой логике и технических возможностях её применения в системах искусственных нервов.
 
 Защита подошла к концу. Учёный секретарь поздравил диссертанта и, от имени всех присутствующих, поблагодарил его за великолепную работу.
Зал аплодировал стоя!

Так  Вадик Ахмуров  стал  доктором  наук!