Опекун

 Темнеет рано. Задержались на работе, только вывернули из переулка, как из-за угла выскочила девчонка лет десяти, прямо под колёса. Успел затормозить в последнюю секунду. Вышел из машины.  Хотел отругать, а она стоит в одном платье, босиком, волосы растрёпаны,  в глазах ужас. Спрашиваю, как зовут, где живёт, что случилось? Молчит и  только смотрит на меня глазами, полными слёз. На улице холодно, хочу в машину посадить, упирается, не идёт. Выпустил Боя  из машины. Он умница. Сразу подошёл к девчонке, руку ей лизнул, головой к животу прижался. Бою она поверила, села с ним на заднее сидение. Он ей голову на плечо положил, она обняла собаку, вроде, успокоилась. Но на вопросы не отвечает.

   Звоню в отдел, спрашиваю, что делать, такой ситуации у меня ещё не было. Сказали подождать. Включил печку, в машине потеплело, сидим, ждём.  Дежурный позвонил, сказал, если у ребёнка есть признаки насилия, то нужно в детскую больницу везти. Я обернулся, посмотрел на девочку, у неё на руках синяки. Едем в детскую больницу. В приёмном отделении нас уже ждут: женщина из социальной службы и детский психолог. Рассказываю, как и что. Девочка не отпускает Боя, словно, он её спасение. Наконец её уводят, мы едем домой. Ночью Бой несколько раз, то запрыгнет ко мне на кровать, то спрыгнет и ложился рядом на коврике, а во сне повизгивает. Переживает.

Утром  шеф, выговорив мне за то, что сам себе нахожу работу, отправил в детскую больницу. Девочка умытая, причёсанная, в больничной пижаме, сразу бросилась к Бою. Врач сказал, что она не разговаривает, а так здорова. Надо найти родителей, пусть забирают ребёнка. Адрес девочка знает, написала на бумаге. Еду по адресу. Звоню, не открывают. Поговорил с соседкой. Узнал, что девочка живёт с матерью и отчимом, а может быть, он просто сожитель матери. Родного отца два года назад зарезали в пьяной драке, прямо на глазах у дочери.  С тех пор она не разговаривает, видно, на нервной почве. Мать работает проводницей,  сейчас  в рейсе. Сожитель работает в магазине строительных материалов, он помогал соседке выбрать уголки к плинтусам. Вчера соседка никакого шума не слышала, правда, видела, как заходил к ним хромой мужчина, вроде, он родственник сожителя.

   Нужно узнать, когда вернётся мать девочки из поездки и разыскать отчима или сожителя, как выразилась соседка. Выяснил, что мать возвращается через час, поспешил к приходу поезда. Отвёз её в больницу и поехал в магазин. Отчим – сожитель, громоздкий, рыхлый мужчина, отчитывал рабочего, который  перепутал стеллажи с товаром. На вопрос, что произошло вчера вечером, из-за чего ребёнок в больницу попал, ответить не мог. А то, что девочка  дома не ночевала, так она часто, когда мать в поездке, уходит к тётке. Та живёт через два дома. Когда вчера ушла из дома, не заметил, родственник заходил, заговорились. Узнав адрес родственника, поехал к нему.

   Родственник живёт в небольшом, частном доме, затерявшемся среди многоэтажек. Ветхий забор пророс кустами сирени и шиповника, на том и держится. Видно, что дом не ухожен, крыша проржавела, во дворе мусор. Но из трубы дымок, значит, хозяин дома. На стук вышла опрятная женщина, её вид не вязался с запущенностью дома. Оказалось, что это сестра хозяина, она пришла протопить и приготовить еду. Сам хозяин спит на потёртом кожаном диване прямо в куртке и разношенных ботинках. В комнате чисто, старая, но добротная мебель, фотографии на стенах, горшки с цветами на деревянных подставках, всё говорит о былом благополучии этого дома. И только неприятный запах немытого тела выдаёт запущенность самого хозяина. Женщина сказала, что когда пришла, её брат спал.  Будить не стала, убралась в доме, затопила печь. Еду приготовит и пойдёт домой. Живёт недалеко. Сюда, после смерти матери,  она приходит несколько раз  в неделю. Брат, инвалид с детства, и состоит на учёте у психиатра,  живёт на пенсию. В основном справляется, но порядок поддерживать не может. На вопрос о родственниках, женщина рассказала, что есть дядя, двоюродный брат матери.  Сама с ним не общается, а вот брат с ним видится, иногда подменяет дядю на дежурстве. Тот подрабатывает по воскресеньям, охраняет стоянку.  Дядя, человек жадный, жёсткий, но кое-что племяннику подбрасывает. Где брат был вчера вечером, она не знает.

   Разбудили хозяина. Помятое лицо, круги под глазами, видно немало было выпито накануне. Ничего толкового он сказать не мог.  Девочку видел,  когда заходил к дяде, а что было потом, не помнит. Как и когда добрался до своего дома, тоже не помнит. Разговор с ним - дело пустое, пусть проспится, придется в отдел вызывать.

   Допрашивали мать, её сожителя, племянника, тётю, и никто не сказал ничего, что могло бы объяснить, почему девочка оказалась на улице одна  и в таком состоянии. Только тётка  неодобрительно отозвалась о сожителе, сказала, что не верит ему и боится, мутный он какой-то. Сама девочка молчала, психолог посоветовала оставить ребёнка в покое. На том расследование и закончилось, даже дело  заводить не стали.

   Прошло два месяца. Разбился мотоциклист. Его мотоцикл был на стоянке, в воскресенье вечером,  после десяти ,  он взял мотоцикл. Ехал по дороге на большой скорости, не вписался в поворот, вылетел на обочину и разбился сразу насмерть. Была версия, что мотоцикл не исправен, на стоянке его могли повредить. Мы с Боем пришли на стоянку днём. Охранник, который заступил на смену утром, ничего по этому поводу сказать не мог. На вопрос, кто дежурил в воскресенье и кого он сменил утром, назвал знакомую фамилию. Дежурил отчим той девочки, которая не могла говорить. У погибшего мотоциклиста определили в крови  присутствие наркотика.  Что-то подсказывало мне, что к этой аварии имеет отношение охранник. К  этому отчиму-сожителю нужно присмотреться  внимательнее. К тому же, то, прошлое событие с девочкой осталось, как бы, не расследованным, это неприятно беспокоило. 

   Дело об аварии с мотоциклистом закрыли, списали на несчастный случай и на употребление наркотиков. Где  брал наркотики, не выяснили. Я продолжил расследование неофициально. По воскресеньям мы с Боем прогуливались около стоянки, стараясь не привлекать внимания. Выяснили, что в воскресенье,  когда темнело, охранника, а это был отчим-сожитель, сменял племянник. И вот тогда начиналось самое интересное. Заезжали машины, мотоциклы, водители, в основном молодые ребята, заходили в помещение охраны, выходили через несколько минут и уезжали со стоянки. Вопрос – зачем приезжали? Нужно было кого-то из приезжавших,  или задержать, или договориться о сотрудничестве. Через знакомого из дорожной полиции это удалось. У него на «крючке» был водитель лихач . Он и рассказал, что на этой стоянке продают наркоту. Всё стало ясно, дядя с племянником торгуют наркотиками. Как это связать с тем, что произошло с девочкой, пока не ясно.  Чтобы следить за дядей, нужно разрешение шефа.

   В магазин, где работал отчим-сожитель, стройматериалы привозили на машинах и из разных городов. Устроили моего напарника рабочим в магазин на склад , на  разгрузку товара. Только через неделю удалось, как говорят, схватить отчима за руку.   Пришла машина с обоями, и  водитель передал ему пакет. Напарник успел всё снять на камеру. Через час пришёл племянник и забрал пакет. По дороге его перехватили, в пакете были наркотики. На первом же допросе племянник рассказал о продаже наркотиков. Сам он делал всё, что прикажет дядя,  который  был его опекуном.  Опекунство оформляли сразу после смерти матери, по её завещанию. Тогда племянник был ещё несовершеннолетним. 

    Выяснились  обстоятельства и того вечера, когда  девочка чуть не попала под колёса. Но это уже после ареста дяди. Вначале не верил, что племянник дал на него показания. Потом согласился сотрудничать со следствием, и пусть не всё, но рассказал. Охранником подрабатывал потому, что так легче наркотики продавать. Сам не продавал, если что, то отвечать племяннику. Был уверен, тот не выдаст его.  Нужны были деньги, хотел построить новый дом  на месте старого, в котором жил племянник. Уже накопил  достаточно, но из этого бизнеса так просто не уйдёшь.  В тот вечер племянник напился, хотел изнасиловать   девочку, но она  вырвалась и убежала. Возможно, это было не совсем так, но племянник не возражал  против показаний дяди. За много лет его воля была подавлена опекуном,  и даже при таких обстоятельствах, ему трудно было  перечить.

  Когда мать девочки узнала правду, а скорее всего, версию случившегося, как изложил её сожитель, обратила гнев на племянника. А ещё была раздосадована тем, что у сожителя были такие накопления, а он всё ныл, что денег мало, не полностью отдавал зарплату, упрекал за каждую копейку. Скорее всего, это он спровоцировал племянника  напасть на ребёнка, за изнасилование, если бы удалось, тот получил бы хороший срок. А в местах заключения с насильниками малолетних обращаются жестоко, и обратно он бы уже не вернулся. Когда девочка убежала, то напоил племянника до беспамятства, тот и не помнил, что было.

   Дело передали в отдел по незаконному обороту наркотиков. Дядю судили. Суд учёл сотрудничество со следствием, он получили меньше, чем следовало.  Племянника, после психиатрического освидетельствования, признали частично недееспособным.  Его опекуном стала сестра.