Яко печать... единственный в мире-2

               
                ГЛАВА 69. И  СМЕХ  И  ГРЕХ

                Дальнейшая история «единственного в мире», как мне представляется, в целом  характеризуется сначала не очень заметным, а потом всё более очевидным маразмом. Причём, этот процесс деградации определённо и однозначно солидаризируется с таковым и для всей нашей страны. Когда же и в чём они проявились эти признаки  растления института?
                Вероятно, их можно усмотреть в некоторых событиях ещё в доинститутские времена  становления вулканологического направления в советской геологии. Пусть это не покажется парадоксальным, но, в частности,  такой сдвиг в не норму проявился  уже в таком смешном и нелепом поступке, который изложен в одной из вулканологических легенд: «Вместе с химиком И.З. Ивановым Виктор Фёдорович (Попков – Ю.М.) совершил дрейф на лавовом потоке» (http://www.kscnet.ru/ivs/history/vov/index.html).

               Полагаю, что это всё таки легенда, а не действительный факт, якобы имевший место в нашей истории. Во-первых, потому, что это практически едва ли возможно, во-вторых, потому, что не только бессмысленно для науки, но и вредно в качестве дурного примера ложного беспредметного героизма и вздорного лихачества. Это пример показухи – порока, ставшего в последние времена одной из основных и неизлечимых болезней науки. Люди, тиражирующие эту и подобные легенды (если даже под ними есть какая-то фактическая основа), наносят очевидный  развращающий вред серьёзному научному делу. Уж не говорю о том, что тем самым  снижается уровень уважения к людям, стоявшим у истоков российской вулканологии. Действительно, возникает вопрос: откуда, куда и зачем они дрейфовали? Право же, это скорее смешно, чем вдохновляюще.

                Но дурной пример, как известно, заразителен, и, естественно, появились последователи. Это все те, кто пользуется экзотичностью нашей науки не для её разгадки, а для приманки обывателей во имя  своей личной популярности. Таких немного, но они есть. И самым ярким из них является некий просто таки легендарный персонаж,  разукрашенный высокими званиями и эпитетами, должностями, заслугами и героическими историями, заполнившими «народную» молву, интернет и даже художественную литературу. Просто какой-то былинный герой! А это всего-навсего Генрих Семёнович Штейнберг, бывший научный сотрудник единственного в мире Института вулканологии. Во всём этом информативном излишестве трудно сыскать содержание научных трудов персонажа, они изобилуют лишь сведениями о биографии феноменальной личности,  её знаменитых литературных знакомствах и «подвигах». Не стану их пересказывать, лишь поделюсь  возникающей от всего этого ассоциацией: история эта напоминает  мыльный пузырь,  радужно вспыхивающая  оболочка которого не скрывает пустоту раздутого пузыря.

                И всё же невозможно не поразиться этой совершенно исключительной личностью.  Сколько неуёмной энергии,  целеустремлённости, воли и даже ума в достижении вожделенной цели стать знаменитым! И ведь удалось. И ведь не в пределах какого-нибудь института, если он даже единственный в мире. И не Камчатки  И не в среде вулканологов. И даже не среди населения всего бывшего Советского Союза. А во всём мире! Способна  ли на это заурядность?! Нет, конечно – только пробойный гений.

                А что реально известно нам о нём? Приблизился без всякой необходимости на опасное расстояние к извергающемуся вулкану, и получил удар по голове вулканической бомбой с  проломом черепа и повреждением мозгов... Спустился в кратер находящегося в стадии покоя действующего вулкана просто так, для интереса, выдав поступок в качестве научного  подвига. Защитил кандидатскую диссертацию по материалам, собранным коллективом сотрудников. Уволен из Института и исключён из КПСС за растрату в личных интересах государственных денег.  Перебрался на Сахалин и со своими сотрудниками обнаружил на вулкане химический элемент рений. Выкрал бланки пропусков, чтобы беспрепятственно проходить в бывший своим Институт вулканологии. Защитил докторскую диссертацию. Стал директором института и академиком общественной(!) организации, собравшей таких же искателей популярности. Сведений о других, кроме рения, научных достижениях в интернете  исчезающе мало. Да и история с рением это скорее технология, чем наука вулканология.

                Быть может, это мнение наше не объективно, и продиктовано какими-нибудь сугубо личными мотивами? Отнюдь. Питаем к Генриху несомненную  симпатию как к личности исключительной  и  как к человеку широкой души, незлобивому, по большому счёту порядочному и способному нравиться большому количеству порядочных людей.

               Но вот что пишет об этом  хорошо знающий Штейнберга Э.Эрлих :«Эволюция этих людей ( имеется ввиду молодёжный коллектив Института вулканологии шестидесятых годов – Ю.М.) хорошо видна на примере Генриха Штейнберга. Его пример особенно показателен на фоне значимости успехов достигнутых созданной им группы структурной геофизики… Он мечтал попасть в группу космонавтов и участвовать в полете на луну. Именно работы этого времени создали ему репутацию среди зарубежных ученых  “молодой, ищущий советский ученый сочетающий геофизику и геологию (в Горном он кончал два факультета – геологический и геофизический)”. Его работы стали публиковаться в зарубежных журналах, Завязалась активная переписка с зарубежными коллегами.  Ему прислали комплекты спутниковых снимков Луны, и он сделал попытку их интерпретации (довольно неуклюжую, впрочем). Общая склонность к саморекламе сказалась уже на этом этапе. Пользуясь стремлением ленинградских писателей и поэтов к поездкам летом на полевые работы в геологические партии, а тем более в компании знаменитого вулканолога,  он в буквальном смысле слова “держал двор” состоящий из них, оплачивая им дорогу на Камчатку. За расходование денег на эти поездки он и  был исключен из партии, в которую он только что вступил из чисто карьерных соображений. Отдать ему должное он после увольнения из Института с Камчатки не уехал и работал в кочегарке. Но при этом создавался образ исключения за контакты с Иосифом Бродским. Со временем количество научных работ поуменьшилось, а “сттррашных” рассказов о восхождении  на вулканы резко возросло. Подняться на кратер по его позднейшему выражению все равно, что “переспать с женщиной” (каков романтический стиль в открытом эфире!).  В последнее время он в соответствии с духом времени хвастал уже не знакомством с Лидией Кореневой, Глебом Горбовским и Андреем Битовым, а “личным знакомством с Ромкой Абрамовичем».(http ://www.port-folio.org/2009/part42.htm).

               Вот такая характеристика выдающегося человека, который израсходовал свои силы черт его знает на что, вместо того, чтобы растратить их на науку вулканологию, которую избрал в качестве своей профессии. А на поверку только навредил ей, превратив свою жизнь в ПОКАЗУХУ. Он такой – один.  И вовсе  не герой, скорее комедиант. И при этом совсем не такой, как, скажем, Дон Кихот, потому что – не для людей, а для  себя, не во имя высокой цели, а ради пошлого стремления прославиться.

 Вот послушайте, что он в откровенной беседе сказал о себе влюблённому в него писателю:
               «У нас ведь в голове полная каша из понятий «Родина», «государство», «страна», «Отчизна». «Мой адрес не дом и не улица, мой адрес – Советский Союз» – полная ерунда… Я открою тебе секрет, почему я так упорно, в течение вот уже двадцати с лишним лет все еще пытаюсь пробиться с этим месторождением рения. Да потому, что это для меня не самоцель, а реальный залог моего, лично моего светлого будущего. Ведь если проект, предположим, все-таки пойдет и я заработаю хорошие деньги, то непременно уеду отсюда в эмиграцию, из этой вашей Москвы, которую я так и не полюбил. Однако не в те страны, куда меня неоднократно звали, а на Курилы или на Камчатку. Построю там дом поближе к вулканам и проведу свою «обеспеченную старость» вдали от всего этого. Включая Кремль и Украину… Ибо для меня только там, где вулканы, – настоящая жизнь»  (Евгений Попов: Люди века. Так говорил Штейнберг». http://snob.ru/magazine/entry/74498#comment_711201. Кстати, обращаю внимание на заглавие публикации:прямо по Ницше "Так говорил Заратустра").

               В этом откровении всё правда, кроме последнего: настоящая жизнь для него не вулканы, а «медные трубы», ибо создавал всю свою жизнь Генрих не столько науку вулканологию, сколько  духовой оркестр вокруг себя. Потому и смешён. Когда такой экземпляр в единственном числе, это не только смешно, но даже и мило. И горько не от этого, а от того, что подобных ему много, хоть все они и мельче масштабом. И создают не столько науку, сколько научную показуху,  ради себя любимых.
                Вы посмотрите, во что превратилась вся страна. В ней президентов больше, чем во всём остальном мире. Университеты обратились в академии, возникли даже академии и академики на общественных началах. Академики от спорта, от кино, от журналистики и от ещё черт знает от чего. Институты стали университетами, школы лицеями (бедная Россия при Пушкине имела только один лицей, а нынче их – пруд пруди). Докторами наук можно улицы мостить – их как булыжников, и все такие же серые, но крепкие и пробивные. А наука, а образование – хуже не придумаешь! Да и на что можно рассчитывать при таких, как ныне, министрах. Всеобщая девальвация истинного и деградация ценного. Сплошная показуха и некомпетентность. А на что же можно рассчитывать и что ожидать, когда основная идеология в стране обратилась в явный или завуалированный призыв: обогащайтесь и берите от жизни всё!. Вот и берут. Кто что может. В науке – учёные степени и звания. Их диссертации написаны им кем-то  за мзду или самим "искателем счастья"  сшиты из наворованного у других. И, конечно, обставляют себя и приспешников незаслуженными эпитетами: выдающийся, знаменитый, великий, гениальный и т.д. Этих великих гениев нынче тьма тьмущая. И все эти почётные  звания, должности и эпитеты получаются абсолютно независимо от содержания претендентов и их деятельности. Тут уж не до смеха, не правда ли?! 
      
                Вот вам один пример из вулканологии. Он иллюстрируется выдержками из статьи, написанной советником  губернатора Камчатской области по науке А. Алискеровым  в газету «Камчатское время» под броским заголовком  «Пощёчина Камчатской науке или конец легендам о крупнейшем в мире институте вулканологии» (далее подчёркнуто мной – Ю.М.):   
                «На прошлой неделе, 21 мая (2003 г. – Ю.М.), в Москве, в президиуме Российской академии наук (РАН) состоялись выборы в члены-корреспонденты РАН на вакансию по специальности вулканология. Казалось бы, что единственный в России и крупнейший в мире Институт вулканологии должен был закономерно занять эту единицу своим представителем. Но, увы, в самом институте не нашлось доктора наук, который специализировался бы на этом направлении!.. На первом этапе выборы проводятся в отделениях РАН. Так, пару месяцев назад во Владивостоке прошло голосование на заседании президиума Дальневосточного отделения РАН…Первое место получил Борис Иванов, директор камчатского института вулканической геологии и геохимии ДВО РАН (38 голосов). На втором месте оказался Геннадий Карпов, зам. директора института вулканологии ДВО РАН (24 голоса). Третье место занял В.Г. Сахно, зав. отделом геологического института, расположенного во Владивостоке (8 голосов)… Казалось бы, владивостокское голосование отразило полную картину расстановки сил на Дальнем Востоке в отношении вулканологического направления, но голосование в Москве на первую позицию выдвинуло В. Г.Сахно.
                …за последние двадцать лет наш Камчатский центр, в состав которого входят пять институтов, не получил ни одного члена-корреспондента! Вероятно, пришло время понять, что же на самом деле творится с институтом вулканологии. Вспомните 60-80 годы - это плеяда великих вулканологов: В.И. Влодавец, Б.И. Пийп, Г.С. Горшков, А.Е. Светловский, К. К. Зеленов, С.И. Набоко, Э. Н. Эрлих, Е.К. Мархинин, Ю.П. Масуренков, Б.В. Иванов, О.Н. Волынец, И.В. Мелекесцев и многие другие. Сейчас ярких ученых можно пересчитать по пальцам. Может, правы некоторые обыватели, считающие, что Российская академия наук - это банка с пауками, каждый из которых тянет одеяло на себя, и нынешний научный громкий провал Камчатки порожден недальновидностью руководителей-ученых, которые в погоне за званиями "единственных и неповторимых" обрекли нашу науку на жалкое и бесперспективное существование? Получается все, как в анекдоте: “Нам гении не нужны, нам нужны верноподданные!” (http://kamtime.ru/old/archive/28_05_2003/2.shtml).

                Далее автор статьи недоумевает: «…почему, наконец, председатель камчатского научного центра, единственный на Камчатке академик Сергей Федотов, трижды выступил против кандидатуры Бориса Иванова?» (там же).
               Должен заметить, что автор статьи знает, о чём говорит, так как сам вышел из стен этого института в качестве кандидата наук, так что его суждения о делах научных и околонаучных вполне заслуживают нашего внимания.

                Прежде всего это внимание поражается тому, что в Институте вулканологии не нашлось докторов наук, специализировавшихся  в вулканологии. Не правда ли, это самое удивительное обстоятельство после 40-летнего существования Института. А чем же вы, господа, занимались все это десятилетия? И следует ли после этого удивляться тому, что никто из них не был избран в Академию? Наверное, всё-таки следует, потому что на вулканологическую вакансию избирается совсем уж далёкий от неё специалист. Значит, мотивы избрания очень далеки от специализации кандидатов-претендентов. И что уж совсем печально – от их научного потенциала. Ведь эта тема вообще не обсуждается в статье, хотя косвенно предполагается, что никто из претендентов, кроме Б.В.Иванова (он в числе прочих тоже удостоен  Алискеровым звания великого вулканолога!),  в Институте вулканологии «не тянет» на академическое звание. И в качестве укора им приводится перечень «великих вулканологов» прошлого. Азиз Азизович явно  и беспардонно льстит им, совершенно не считаясь с истинным заурядным уровнем перечисленных. Список, конечно, объединяет крайне не равных  по научному потенциалу учёных, но никто из них всё же не заслужил такого величания. Опять перебор в полном соответствии с духом времени.

                Но вот сетования по поводу  «банки с пауками», «погоне за званиями», «недальновидности руководителей» и   «жалкого и бесперспективного» нынешнего существования  вулканологии кажутся не лишёнными смысла и, вероятно,  уместными. И как иллюстрация мышиной возни вокруг избрания в академию выглядит упоминание выступлений академика Федотова против кандидатуры Иванова, хотя по существу (про форму не знаю!) они были, как мне кажется,  вполне справедливыми – за занимаемую претендентом должность директора в академию избирать негоже. И вообще негоже избирать а академию и по разнарядке (вакансию члена-корреспондента автор статьи хотел бы видеть предназначенной для Института вулканологии!), а следовало бы  только – по научным заслугам. Иначе получается и смех и грех.
               
                РЕАЛИЗМ  ВОСЬМИДЕСЯТЫХ

             Корни всего вышеприведённого «смеха и греха»  обнаруживаются в недрах нашей страны от посевов конца эпохи развитого социализма по всем её городам и весям. Вот один из примеров.
             Учительница в школе рассказывает ученикам о Левитане,  каким он был замечательным художником, и какие прекрасные картины он нарисовал, что даже они находятся во многих музеях нашей страны. Это был очень талантливый человек,  продолжала повествовать учительница, и не только как художник – он был ещё и замечательным диктором на радио, знаменитым на всю страну, особенно во время Великой Отечественной Войны. И в таком же духе просветила учеников  и далее,  выдав им задание на дом:
-  Прошу вас ребята к следующему уроку выучить стихотворение Пушкина « Есть в осени первоначальной».
             Дети стали искать такое стихотворение у Пушкина и не нашли. Обратились в библиотеку, а там им сообщили, что такого стихотворения у Пушкина нет, но оно есть у Тютчева. Это было  в Ставрополе и было истинной правдой. Катя поделилась  этой историей с мамой Милой, а последняя оглушила ею папу Юру.

                Пересказ записи из дневника автора от 6 июня 1980 г., г. Ставрополь