Случайная встреча

Как известно, единственная встреча Даниила Хармса и Льва Николаевича Толстого произошла в Таракановке - деревне Рязанской Губернии, напротив трактира, носившего красивое имя города-побратима - Сан-Франциско.
Лев Николаевич быстро шел, закрываясь железной бадейкой от слепящего солнца и не заметил Даниила Ивановича, тащившего чемодан и более увлеченного тяжелой ношей, чем выбором пути. Литераторы столкнулись, разом вскрикнули и отступили на шаг, рассматривая друг друга.
- Лев Николаевич, - протянул удивленный Хармс, - доброго вам дня, доброго дня!
- Даня! - удивился в ответ классик, - вы что здесь делаете?
- К приятелю. На природу, веселиться, - быстро и четко выпалил Хармс, хотя на лице его, как увидел Лев Николаевич, особого веселья не отражалось. Еще Лев Николаевич отметил, что Хармс, любезно улыбаясь, спрятал чемодан за спину и раскоряжился, пытаясь занять собой весь зрительный аппарат собеседника.
- А что... - начал Толстой, но был довольно невежливо перебит Хармсом.
- А зачем вам ведро, Лев Николаевич? По воду собрались?
- А ведро мне... Хмм... Перекусим?

Вежливо улыбаясь, писатели поднялись на крыльцо, где были встречены радушным трактирщиком и препровождены к единственному колченогому столу. В ожидании заказа доброжелательно разглядывали друг друга.
- Стыд ведь какой, - думал Хармс, - Вот сидит передо мною гений, светило. А я ни одной книги его не прочитал. Позор мне!
- Молодой совсем, хвалят его, - размышлял Толстой, - надо бы как-то ободрить. Да как, если мне неизвестно даже, прозой или поэзией заслужил этот отрок свое признание?
Тем временем на столе появились горшок с похлебкой, каравай хлеба и пара обкусанных ложек.
Лев Николаевич взял в руку ложку и помедлил, хотя как старшему ему полагалось откушать первому. Вдруг Хармс резко выбросил руку вперед, погрузил ложку в похлебку и потянул ее, полную, к себе.
- Ну вот, - разочарованно подумал классик, - а ведь казался таким благовоспитанным молодым человеком.
Но Хармс не спешил глотать дымящуюся похлебку. Опрокинув ложку на стол он внимательно исследовал ее содержимое.
- Муха извлечена, Лев Николаевич! - торжествующе сообщил он, - Прошу откушать! Начинайте! Приятного аппетита!
- Спасибо! - сердечно поблагодарил Толстой, чувствуя, как теплеет на душе, как всегда бывало от встречи с действительно хорошим, чистым человеком.
- Вы, Даня, над чем сейчас работаете?
- Рассказы пишу. Стихи. Детские.
- Да? - приятно удивился Толстой, - А я ведь тоже для детей написал немало.
- Надо же! А может мы с вами вместе напишем что-нибудь? Сказку? - предложил Хармс.
Старик замер с ложкой у рта и замолчал. Молчал он долго, трактирщик - на цыпочках, стараясь не скрипеть половицами, принес кипящий, плюющийся самовар.
- Пробовал я тут сказку сочинить, с Федором Михайловичем, - наконец произнес Толстой и одинокая слеза, скатившись по лицу, пропала где-то в бороде.
Хармс сделал большие глаза и перекрестился.
- Сжечь успели?
- Успели, Бог спас. А вот истопник заглянул только - и сам в печь сиганул, следом за сказкой.

Испили чаю, неторопливо, отдуваясь и потея.
Закончив трапезу позвали трактирщика. Тот рассчитал, получил автографы и бухнулся неожиданно на колени.
- Школу бы нам отстроить, Лев Николаевич, - попросил трактирщик, - да хучь прямо здесь, домом пожертвую. Вот тут столики поставлю, там - музыкальную машину, здесь - пристрою сценку, "Контан", варьете... Вспоможение окажите, а? А утром пусть учатся, хучь до полудня...
С отвращением на лице Толстой достал толстую пачку ассигнаций и бросил на стол.
- Пойдемте отсюда. Мне здесь... душно.

Вышли из трактира, наступало время прощаться.
- А ведро мне вот зачем, - вспомнил вдруг Лев Николаевич, и подняв железную бадью нахлобучил ее себе на голову.
- Просвечивают. Инопланетьянцы. Всех. А так, хоть какая защита. А у вас что в чемодане? - гудел Толстой из ведра.
- Старуха, - ответил Хармс и выразил лицом отчаяние, - Дичайшая история, до сих пор не могу поверить, что она произошла со мной. Не хочу возвращаться, боюсь.
- И я не хочу в Ясную Поляну. Но к ноябрю мне надобно быть там обязательно. Пора.
- Пора. Выберешься - позвони. Номер знаешь.
- Обязательно. Удачи.
И они разошлись.