Сказ о тройке. Глава 5

Засада, близко засада.
Чуешь? Я всегда чую.

Места сбора княжего воинства пока еще видно не было, но чувствовалось его приближение. Путь лежал через небольшие заросли. Вдруг из глубины близрастущего кустарника раздалась громкая, разухабистая пропойка:

Не пиши мне про морковь.
Не поверю я.
Слишком знаю семена эти гнусные.
Бугая ты покрыла материей?
Не покрыла. Эх, не ври!
Очень грустен я.

Жаль на меня не вовремя
Набросился алкан.
Я б разрядил наган
себе в калган.

Ну, вот и пикник обозначился. Иными словами - засада сторожевая.
Каждый уважающий себя и других предводитель войска всегда устраивает сторожи на подступах к своей базе. Пикник потому так и называется, что, отбирая воев-сторожевиков на ответственное дело, их предупреждают: «И что бы никто даже не пикнул». Пикники устраивали для стережения от врагов. Сторожевики при появлении вражеских отрядов  не пикали и не мыкали, а пропускали их, не создавая шуму. Стоило  врагу незаметно проскользнуть мимо, как сразу же зажигали вои большой костер из веток дерева палка-елка. Костер поднимался до небес, зеленый по цвету. Сигнал замечали лагерные «смотрящие», поднимали тревогу, и основное войско быстренько строилось на битву. Обратно неприятелю ходу не было, огонь и выделяемый горящими палками-елками едкий дым перекрывали дорогу к отступлению.

В данном случае поход намечался неизбивный, гостевой, поэтому сторожевики, сидевшие в пикнике, наоборот, всеми силами, то есть песней, обозначали свое место сидения - не дай бог проскользнут свои же дружины мимо. Князь потом выдаст по второе число. Подруги направили своих коней на раздававшиеся голоса. Один пенек откинул свое навершие, появилась голова сторожевика.

- Пароль? - спросила верхняя часть туловища засадника.
- Да пошел ты..., - незлобливо ответила Икита.
- Верно, - сказал сторожевик. - Но пока погоди проходить. А отзыв?
Отзыва подруги не знали, забыли, наверное, а может князюшка удружил - забыл сообщить. Разборки устраивать - себе дороже, до утра можно правого от виноватого отделять, поэтому  Лейся быстренько перевела тему разговора на другую тему.

Сначала поговорили о распрекрасной погоде, затем обсудили виды на намеченное  осенью сражение: кто в нем будет участвовать, сколько прогнозируется убитых и раненых. Лейся склонялась к мысли, что раненых будет мало. Сторожевик, напротив, выдвигал версию о большом их количестве. Сошлись на том, что пусть будет мало, но все большие. Стреломет, направленные в груди подруг, не изменял своего положения. Сторожевик про оставленный без внимания отзыв не забыл.
Пришлось Лейсе пересказывать стражнику и его товарищам, выглянувшим на огонек из соседних пеньков, историю, услышанную от сойки-радиатора. Постановкой ее в передаче называли. Какой-то Режь еще поставил пьесу, а-хотеры какие-то врали исполняли.
Лейся памятью обладала неплохой, не дословно все помнила, но основную канву постановки усвоила.

История имела название «Белым и солнце в пустую» и была о следующем.
Один пустынный витязь, по названию Мокрый, шел до места службы (конструкторского бюро – «Сухой») через засохлую область. Немало народу стремилось пообщаться с путником. Сначала ему в основном несерьезные люди попадались, все просили зарыть их в песок, видимо  холодно им было. Затем на витязя налетел отряд со звездочками на головах. Мокрый отряд пленил, тумаков надавал, аж звезды из глаз и с голов посыплись. Повел победитель пойманных людей к озеру, песок и пыль немножко оттереть, что бы видно стало - белые это, красные или совсем еще зеленые. Пленные отрядники незаметно освободились от пут. Озеро оказалось соляным, веревки и растворились в его недрах. Пришлось витязю побить маленько самостоятельно освобожденных.

 Остались живыми только несколько мужиков-неотрядников из гарема шахини Абдулоиды. Странно этих освобожденных пленников Востока звали: Зуахар, Зульфий, Лейло, другие там. В особенности Нуль-Читай (неграмотный, наверное, был) витязю не понравился - все норовил черепах пустынных пощекотать. У Мокрого  душа добрая оказалась, не сухая, взялся он проводить компанию до ближнего селения и сдать ее властям под расписку, чтобы те произвели добровольное воссоединение семьи шахининой. А муж шахини, Абдул-ага его звали, приревновал Мокрого к своей Абдулоиде и начал преследовать.

Длинная была история, Лейся премеживала ее запомнившимися разговорами на разные голоса.
- А он сказал..., а она ответила..., - щебетала Лейся, стараясь подражать сойке. - А он сказал во второй раз.., она ответила в десятый... А он спросил в девяносто восьмой раз....., а ему не ответили в сотый.
Можно привести выдержки из рассказа, для наведения небольшой ясности о сущности дела:

- Саид, ты зачем любил моих .лядей. Я послал их сказать, чтобы ты и они не искал себе в ущелье черного барса.

- Четыре барана было, все взял. И козла взял. За козла ответит этот курбаши. В бараний рог сверну, отбранив сначала.

- Зульфий, ты был моим любимым мужем. Почему ты  не умер? Мне было бы приятно, если бы тебя не стало.

- Касан, не много ли добра нахапал? И все, поди,  без налоговой декларации? Ты думаешь, она тебя не касается?

- Эй, курбаши, не много ли  прихватил народного достояния?
  И все, поди, без пошлины?
- Таможня, я заплачу золотом.
- На кой оно мне,  твое золото.
Золотом сыт не будешь, и икра мне осточертела. А хлеба у тебя нет! Мне что, твоим гаремом водку закусывать?

- Я за узду не берусь, Абдулла, мне за нее, ржавую, обидно.

- Давно здесь сидим, и никто давно здесь взрывной волной тюрбаны с нас не сбивал.

- Махмуд, таможня с тобой поговорила? Ну и рожа у тебя после разговора. Не узнаю  тебя. Таможню узнаю.

- Абдулла, таможня дает добро. Ой, добро куда-то пропало. И плавать я не умею.

- Кто такой?
 - Это товарищ Сухов.
- Какой Сухов? Кирпич мне в стакан закинул, я стал мокрый. Он тоже Мокрый?

- Cухов, питуха с тобой?
 - Не стало питухи, Ляксандр Ляксандрыч, Абдулла бурдюк порезал.

- Саид, а где мой табак?
 - Стреляли.
- Саид, а где моя, собака?
- Застрелили.

Бери щавель и не создавай затор.

- Махмуд, зажми Гальку.
  Зажигалка  у тебя есть.

- Павлины? Плвалены, говоришь? Хе!

В Сток - дело Тонькино.

- Плохой дом, плохая жена.
 Что еще надо человеку, что бы спокойно застрелиться в старость?

- Пока еще здоровый у меня, Матрена Катериновна, но освобожденные женщины Востока говорят, что они у меня все любимые, так что не знаю...

Даже запойку из постановки Лейся напела разинувшим рты воякам:

Даша благородная
Хороша-а к обеду.
И не спорь, не спорь со мной,
А не то заеду.
Ох уж эта девка,
Вонзилась до боли.
Не везет мне с Дашей,
Говорит - свали.
Не везет мне с Дашей,
Что ж, пойду к Вали.

Эх, не плодородная
моя нова дача.
Для кого ты сотрой - е-на,
На кого батрачу?
Грустно мне поверьте,
Приляг, не томи.
Не везет мне с Валей,
Повезет с Томи.
Не везет мне с Валей,
Оторвусь с Тони.

Нечего надеяться
На Святого Духа.
На душе черным-черно,
Ждет меня разлука.
Шлепну шкалик водки,
Забудусь до зари.
Повезет мне в жизни?
Дымом все гори.
Повезет мне к смерти?
Повезет, не ври!

История закончилось благополучно. Разобрался Мокрый с Абдуллой и его бандой. В песок ребятишек закопал, хоть и не просили. Затем сдачу - приемку гарема  шахини оформил. Собрали дружно все действующие лица из обломков какой-то каркас и улетели в небесные дали все вместе.
Стражники в полном согласии со счастливым концом истории покивали головой, убрали стрелометы, освободив от их пристального внимания все девичьи груди.
- Все там будем, - вздохнул руководитель страждущего отряда.
Это и был отзыв. Лейся облегченно перевела дух в иное место. По добру, по здорову, да все быстрей подались подруги от пикника, да подальше, подальше.