Грань, из моей книги Дневник Желани

Старший всегда загонял меня в угол. Сначала в детском саду, потом в школе и даже в университете, не смотря на то что мы учились в разных вузах. Мне всегда было интересно, с чего лепят таких циничных людей, каким стал мой брат. При выборе пути он особо не выбирал. В отличие от меня, который еще долго находился в поиске себя, старший с детства знал, что хочет быть президентом страны, ну или чего не будь, главное что бы - «президентом».

В качестве промежуточного этапа он выбрал практику нотариуса и очень гордился своим рабочим кабинетом. От куда у него возникло представление о дизайне данного интерьера мне не ведомо. Каждый раз, когда я посещал его рабочие покои, словно проваливался в антикварную лавку причем не самого качественного помола.

Мы разные. Я люблю свободу, путешествия. Карабкаться на непокоренную вершину оставляя дурные мысли у ее основания. А мой брат, месяцами просиживает штаны в своем нафталиновом пространстве и видит рассветы разве что на фотографиях рабочего стола. В этом и кроется загадка всей моей жизни. Между нами разница всего в пятнадцать минут, мы слушали одни и те же сказки, вместе пожирали Сенкевича рождая мечты безумных странствий. По итогу: я остался верен своим идеалам а старший почему-то сдулся. Самое смешное, что его все устраивает.

- Ты счастлив? – я просто должен был задать этот вопрос.
- Да.
И это было твердое да. Не такое как, ну, в общем, ты знаешь, наверное я счастлив, но есть моменты и т. д. «Да» - прозвучало сухо, без эмоций и подтекста, твердо лаконично и наотрез. Так, что бы у меня все стало на свои места и я больше не прессовал дурацкими вопросами.

В последнее время мы редко виделись. Работа забрасывала меня все дальше и дальше открывая новые горизонты. Так что смело можно сказать, что мы редко виделись из – за работы. Старший, по той же причине ( работа ) сидит в четырех стенах и к слову он этому несказанно рад. Пульс его жизни исчез, постукивая редкими удары в момент обеденного перерыва. Идти не далеко. Напротив его офиса армянский ресторан. С самого начала старший делал все так, что бы движений было как можно меньше. Вот дом, через дорогу офис, напротив ресторанчик, за ним спортклуб. Что еще нужно, для уверенности в завтрашнем дне. Он оброс маршрутами спокойствия, и уже был готов влюбится и создать семью. Жаль только то, что достойных кандидаток пока не было на горизонте.

Мне хотелось спросить и я спросил:
- Старший, вот ты женишься, она нарожает тебе детей, ты протопчешь от дома до работы тропу в собственный рост и что дальше? Неужели тебе не хочется чего-то большего?
- Чего?
Все мои вопросы разбивались о его твердолобую стену и словно чешский хрусталь со звоном рассыпалась в никуда.
- Тебе денег нужно? – поинтересовался старший.

С чего он так решил. Странно. Или это все, о чем он может только думать сидя в своем нафталиновом кресле.
- Нет деньги не нужны. Я хочу тебя вытянуть с этого лежбища.
- А я и не против. – Старший улыбнулся и мне показалось, что я узнал в этом человеке собственного брата, что куда-то пропал. Так просто, вышел из дома в один момент и не вернулся. – Когда и куда идем? И вообще, ты надолго домой или снова исключительно переночевать?
- Пока не знаю.

Я действительно не знал. Моя жизнь, все меньше и меньше принадлежала исключительно мне. У этой жизни появился круг людей, для которых моя работа стала частью вдохновения. Я осознал это, когда вернулся из Грузии.

Война. Смерть. Горе. Печаль. Безысходность. Впервые в жизни, мне было по настоящему не просто проявлять часть выполненной работы. Я не старомоден. И как и все профессиональные фотографы снимаю на цифру, но иногда…

- Ты по старинке продолжаешь еще снимать на пленку? - Старший следил за моими достижениями. Я знал что он никогда этого не признает, но где-то в глубине души старший был горд за меня. В этом я был уверен на все сто.
- Да.

Пленка, она по другому воспринимает мир. Мне сложно объяснить почему пленочные снимки другие, но они и есть другие. Каждый снимок уникален и не похож на предыдущий. Но как определить момент, когда нужно остановится, что бы не пересечь черту.

У каждой профессии есть своя грань. У гонщиков порог скорости, преступив который уже назад не вернутся. У летчиков порог высоты, политиков эта грань называется совестью и даже у самых неприметных нотариусов существует своя тонкая и невидимая грань.

Запись в журнале.

Если бы вы только знали, какой силой обладают спрятанные в сейфе страницы. Сколько жизней переплелось в этом унылом кабинете с окнами на армянский ресторан. Квартиры, машины, дома, бизнесы, завещания, брачные контракты... Всего не счесть.

Грань.

Я уже переступил свою грань, в тот самый момент когда запечатлел жизнь в шаге от смерти. Два кадра следующих друг за другом.

Жизнь – Смерть. Это страшно.

После, когда ты остаёшься один на один с тяжелыми мыслями, то уже не в состоянии воссоздать картину происшедшего. Существует момент, когда из раствора в мерцающем полумраке выныривает уголок оборвавшейся жизни… Схватив его щипцами за край бумаги, ты молча смотришь на вскрытое фото. Этих снимков всего два. Между ними - нет даже вздоха, но только сейчас ты понимаешь, что висишь над пропастью длиною в жизнь.

Сколько подобных снимков я привез из Грузии? Лучше бы не привозил. Но именно эта война, сделала меня тем кем я есть – успешным и популярным фотографом. И эта же война заставила перешагнуть через собственную грань.

Я «адреналинщик». Есть такая порода людей, которым для постоянного тонуса необходим бесконечный выброс адреналина. Каждый день я выхожу на новую охоту в поиске очередной дозы экстрима. Это и есть наркотик. Я не жалел, что его попробовал. Наоборот, он сделал мою жизнь еще более не предсказуемой и по настоящему насыщенной, чего не скажешь о старшем. Мы как две капли воды. Внешне похоже друг на друга, но внутри… пропасть.

- Так куда пойдем? Есть мысли?
Да, у меня было много мыслей. Но как обычно, предложить было нечего.
- А где тебе будет уютно? – мне важен был его ответ, ведь наши взгляды на досуг в последние годы перестали совпадать.
- Ну, не знаю. Давай посмотрим, что предложит нам интернет.
Предложений было не густо, но одно из них приглянулось обоим. Ирландский паб, и празднование дня св. Патрика.

Продолжение следует…


Рецензии