Старуха. Женщина. Девушка

*Этот рассказ о том, как с помощью психолога-драматиста можно разрешить свою проблемную ситуацию. Основано на реальных событиях*

Лес совсем не был враждебным, как это казалось издалека. Высокие деревья, хотя уже и скинули листву, воплощали собой спокойствие и силу. Воздух приятно пах дымом. Осень была тёплой.

Костёр давно прогорел, но угли продолжали потихонечку тлеть в такт ненавязчивому лесному скрипу. Старуха нагнулась за охапкой хвороста. Её седые длинные волосы рассыпались по спине и плечам, словно старались скрыть их многолетнюю усталость. Она бросила хворост на кострище, села на раскладной стул, стоявший прямо у входа в хижину, и полезла худощавыми руками в карманы своего массивного цветного халата, надетого поверх другой одежды. Из одного кармана Старуха достала курительную трубку, из другого – пакетик с табаком, и, не спеша, с чувством глубокого уважения к содержимому пакетика, стала аккуратно закладывать его в чашку трубки.

И только после того, как она сделала пару глубоких затяжек и выпустила дым далеко в небо, закрыв от удовольствия глаза, Старуха взглянула на Женщину, сидящую напротив на большом поваленном бревне, куда велела ей присесть несколько минут назад.

– Ну?! Ты что-то хотела узнать от меня…

– Да, – встрепенулась Женщина, которая до этого времени заворожённо наблюдала за действиями Старухи. – Я пришла за советом. Видите ли, сейчас я нахожусь в зрелом возрасте, и понимаю, что моя женская природа скоро начнёт увядать… Скажите, можно ли в старости сохранять внутри себя ощущения женственности? И есть ли способ оставаться привлекательной для людей, даже когда внешность перестанет этому способствовать?

Старуха пыхала дымом и с недоумевающим взглядом смотрела на свою гостью.

– Что-то я тебя не понимаю. Мудрёно как-то говоришь. Хочешь оставаться женщиной, так и оставайся ею. Ты уже женщина… не мужчина же! – Старуха покряхтела, изображая смех. – Вот я: родилась женщиной и умру женщиной. И пусть кто-нибудь скажет, что это не так! А даже если и скажет, я плюну ему вслед.

И плюнула в сторону. Потом снова затянулась и, подавшись вперёд всем телом, чтобы слова, как можно лучше дошли до собеседницы, внятно произнесла:

– Я давно не завишу от мнения людей, деточка… Иди и, главное, помни сама, что ты женщина и наделена этой природой на всю жизнь.

Режиссёр вывел Женщину из сцены:

– Вот такой получился диалог. Как по-вашему, актрисе, играющей роль вашей старости, удалось передать её образ?

– Несомненно, – воодушевлённо сообщила Женщина и ещё раз посмотрела на актрису, которая пока не вышла из роли и сидела нога на ногу, продолжая изображать демонстративно курящую Старуху.

– Вы еле сдерживали смех на сцене, – улыбаясь, заметил Режиссёр.

– Я и сейчас готова рассмеяться. Мой смех – дань восхищения этой старой женщине. Такая внутренняя свобода! Я поражена.

– Итак, – Режиссёр подводил итоги. – Вы пришли на психодраму с вопросом о предстоящем старении: о том, как сохранять свою женственность даже в пожилом возрасте. Я попросил вас показать свою старость, и вы выдали образ вот такой колоритной Старухи, которую актриса помогла вам увидеть со стороны.
 
– Да, я понимаю, что внутри меня есть эта самая свобода и независимость, и что даже сейчас, не дожидаясь старости, я могу начать чувствовать её и не сомневаться в своей женственности… Но что-то мне не даёт этим пользоваться.

Режиссёр аккуратно взял главную героиню за руку и снова подвёл её к сцене:

– Давайте посмотрим, что именно не даёт.

Та согласилась, и Режиссёр попросил помощницу-актрису перейти на время в зрительный зал. На сцене на небольшом расстоянии друг от друга он поставил два стула и сказал Женщине:

– Эти стулья – символические врата в мир вашей внутренней свободы. Побудьте той преградой, которая преграждает вход.

Она встала между стульями и, приняв довольно устойчивую позу, сказала, что чувствует себя стражником. И уже из роли Стражника добавила:

– Я пропускаю через эти врата только молодых и красивых. А если кто-то старше возрастом и уже не так привлекателен внешне, я прогоняю его.

Режиссёр попросил Женщину снова занять своё место и на этот раз позвал из зрительного зала мужчину-актёра, чтобы тот сыграл Стражника.

– Я не могу пропустить вас, женщина, – произнёс Стражник. – Проход к внутренней свободе открыт лишь для молодых и красивых, а вы уже давно не молоды, да и вид у вас какой-то усталый… Идите лучше отсюда.

Женщина замерла.

– Что с вами? – спросил Режиссёр. – Вы хотите что-то ответить Стражнику?

– Мне нечего ответить ему. Я принимаю приговор, хочу развернуться и уйти…

Женщина опустила голову, развернулась и отошла на край сцены. Режиссёр подошёл к ней:

– Давайте посмотрим на это со стороны.

Женщину на сцене заменила актриса. Актёры ещё раз проиграли эпизод, в котором героиня была вынуждена уйти, даже не попытавшись побороться за право пройти вперёд, к своей собственной свободе.

– Вам что-нибудь напоминает эта сцена? – спросил Режиссёр.

– Да. Это случай из моей жизни, когда я была ещё подростком. Тогда я дружила с компанией дворовых ребят. Всё свободное время мы проводили вместе. Но однажды, ничего не объясняя, они перестали со мной общаться. В тот день я удивилась, почему друзья не зашли за мной гулять. Пошла на улицу искать их сама. А когда нашла, они просто делали вид, что меня нет. Это был молчаливый бойкот. И мне ничего не оставалось сделать, как уйти. И я ушла, потеряв своих друзей навсегда… Странно, что я вспомнила сейчас об этом. Ведь эта история скорее о дружбе и предательстве, чем о женском увядании.
 
– А давайте проверим, мне самому интересно! – Режиссёр хорошо умел вовлекать героя в его же собственную драму.

И через несколько минут действия на сцене Женщина погрузилась в своё прошлое. Тогда ей было шестнадцать лет.

День был солнечным и жарким. Погода не подвела. Лариса уже собрала пляжную сумку и стряпала на кухне бутерброды, то и дело поглядывая в окно: «Почему же никто не идёт? Уже двенадцать…»

Девушка ждала друзей, с которыми вчера договорилась идти на речку. Обычно все собирались у её дома: Лариса всегда была ядром компании и оставалась им даже теперь, когда к старым друзьям добавились новые.

Бутерброды были готовы. Она снова выглянула в окно. Никого не было. Тогда девушка решила пойти поискать ребят сама. Может, что-то случилось непредвиденное? Она оставила приготовленные на речку вещи и провизию, и сразу направилась туда, где компания любила сидеть, когда не было никаких других занятий. Это был уютный тенистый дворик с удобными скамейками, в котором жители соседних домов не так сильно гоняли шумных подросткам.

"Они здесь!" Лариса обрадовалась и почти вприпрыжку подбежала к друзьям.

– Привет! Вы что сидите? Почему не зашли за мной?

Ответа не последовало. Вместо него ребята продолжали беседовать между собой, делая вид, что никакой Ларисы рядом нет.

Девушка замерла от удивления. Пара секунд, и в её голову пришла замечательная мысль: «Так ведь это же розыгрыш!» Улыбка тотчас появилась на её лице, она потрепала за волосы одну из девчонок и со смехом заявила:

– Ну хватит уже! Пошутили и ладно! На речку идём?

Все по-прежнему сидели на своих местах, не поворачивая головы на озадаченную происходящим подругу. Только теперь никто не разговаривал друг с другом. Молчали каждый по-своему: кто-то стыдливо прятал взгляд, кто-то смущённо улыбался в сторону.

Лариса посмотрела на Лёшку. Тот прикрыл лицо ладонью, облокотившись на руку. «Как же так, Лёха? Ведь мы же с тобой дружим не первый год. Неужели, я не достойна того, чтобы мне объяснили причину этого молчания?»

Лариса взглянула на остальных. Это был последний взгляд на тех, кто последнее время был ей ближе всех, роднее родителей, на тех, с кем она в моменты душевного единения договорилась не расставаться никогда, даже когда все станут взрослыми и обзаведутся семьями… Прощайте!

Режиссёр подошёл к Женщине:

– А может, мы послушаем, что скажет Лёша на нашей сцене? Побудьте сейчас в роли вашего друга.

Женщина села на стул и приняла позу, в которой запомнила парня в их последнюю встречу. Она прикрыла лицо ладонью, скрывая смущение, как это делал он, и произнесла:

– Мне стыдно за своё поведение, но я молчу, как и все. Это всё девчонки придумали. Наговорили про тебя. А ты, Ларис, ни в чём не виновата. Я знаю, как ты ко мне относишься: ты говорила, что я тебе нравлюсь. Но я не могу ничего сделать, прости. Мне нравится Света, ты знаешь, мы с ней встречаемся… и она против того, чтобы ты была в компании. Ты хороший друг, но я не могу…

Режиссёр вывел Женщину из сцены.

– Теперь я понимаю, как связан мой вопрос об увядании женской привлекательности с этой историей, – сказала она. – Лёша предпочёл мне девушку, в которую был влюблён. Он не стал защищать меня и нашу дружбу, потому что пошёл на поводу Светы. Ведь она тогда вызывала у него сексуальные желания.
 
– А ваши душевные качества он обесценил, так?

– Да.

– И конечно, теперь, когда вам уже за сорок, трудно принять предстоящее увядание красоты и сексуальности. Ведь как будто женщину больше любить не за что, это так?

Женщина вытерла ладонью слезу. Режиссёр знал, что делать дальше. В начале драмы он видел, как его подопечная мастерски демонстрировала свою внутреннюю свободу из роли Старухи. Значит, эта свобода живёт в ней, и именно она, эта сила, должна сейчас помочь. Старуха должна помочь Девушке, а Девушка – Женщине. Режиссёр предложил переиграть сцену молчаливого бойкота и сделать это так, как пожелает сама героиня. И она  сделала это из роли своего друга.

– Да пошли вы все со своим бойкотом! – вскрикнул Лёшка, вскакивая со скамейки. – Лариса – мой друг, и я не позволю с ней так поступать! А кто против этого, тот пусть и мне объявляет бойкот! А я буду продолжать с ней дружить.

И он обратился к Ларисе:

– Не волнуйся, я с тобой.

И встал рядом с ней.

Занавес.

Если вы хотите проиграть свою проблемную ситуацию, обращайтесь: Елена Малинина, психолог-драматист, http://elenamalinina.ru