гл. 9. Юбилей ч. 3

               

Десять лет назад школу в колонии закрыли.
Нина работает в посёлке директором начальной школы. Дочь чуть не каждый день звонит и предлагает переехать к ней в Хабаровск жить, но она не может оставить без надзора могилы мужа и сына.
Свою двухкомнатную квартиру, она обменяла на однокомнатную. Из окна кухни этой квартиры хорошо видно склон сопки, на которой было поселковое кладбище.
Нина ежедневно приходила к могиле мужа и сына, часами сидела там, на мраморной скамейке.
 
Восьмого августа, ей позвонила дочь и сказала:
-Тебя приглашают на торжественное собрание, посвященное шестидесяти пятилетию воспитательной колонии.
  А почему меня?
-Ты ведь работала там некоторое время директором школы. Приедет из Хабаровска полковник Гетман, будут все руководители, кто возглавлял колонию в разные годы, учителя, мастера профтехучилища, все офицеры, ветераны.

Актовый зал Колледжа культуры был полон офицеров и гражданских служащих.
Действующий начальник колонии прочитал небольшой  доклад, из которого Нина узнала, кто был начальником колонии в разные годы.
Что в 1982-1983 годы, в  двенадцати Воспитательных колониях Советского Союза, произошли массовые беспорядки, причём дважды в этой колонии. 
У осуждённых несовершеннолетних в 1983 году в основном было образование 5 классов, а в 2010 году – 2 класса и большинство из осуждённых страдало олигофренией.
В разные годы в колонии содержалось до 1700 несовершеннолетних осужденных.
Потом, прозвучали слова докладчика:
-Бывших начальников колонии не бывает! Прошу подняться на сцену  всех, кто возглавлял колонию в разные годы.

Восемь разных по возрасту, но близких по духу и характеру людей, стояли рядом.
Самый пожилой, их «батька» Гетман, один из первых начальников колонии в начале пятидесятых годов.
Среди подтянутых улыбающихся мужчин, Нина узнала Виноградова.

Владимир Николаевич от имени ветеранов поздравил  всех присутствующих в зале, подарил в библиотеку колонии несколько своих книг.
Заканчивая своё выступление, он сказал:
-Честь сотрудников и вера в справедливость, необходимость четко исполнять требования Закона, нужны сегодня нашей России как никогда!

На вопрос:
- Кто ещё хочет выступить?

Нина подняла руку как в школе, встала с кресла и поднялась на сцену.

-Я хочу сказать спасибо, - она оглянулась на действующих и офицеров в отставке,  стоящих за её спиной, - этим людям, отдавших часть своей жизни для того, чтобы хоть двадцать процентов отбывавших уголовное наказание несовершеннолетних, больше не совершали преступления.
Спасибо и вам, - она посмотрела в зал на сотрудников и ветеранов колонии, за ваш огромный вклад.
Я всю жизнь считала, что ваша служба и ваша работа в колониях очень нужна государству, она равнозначна подвигу.
Вы каждый день рискуете своим здоровьем, жизнью. А ведь ещё важно самому не деградировать среди такой категории людей, не перенять их поведение и речь.
Очень хочется поздравить вас с бокалом вина, но мне нельзя пить...

Караева помолчала.
В зале кто-то нервно выдохнул, и опять воцарилась тишина.

Нина продолжила:
-Я вам прочитаю стихотворение из сборника стихов присутствующего на сцене Владимира Николаевича Виноградова:

Я за судьбу твою поднял бокал,
За то, что чист, глубок, ну как Байкал.
За то, что не подвластен тишине,
За то, что не погиб ты и в огне.

За то, что верен Родине своей,
И не считает даже счастья дней.
За постоянство и продуманность идей,
Что вижу добрых, честных здесь людей.


За то, что деньги не закрыли глаз,
И можете дать глупости отказ.
Покой страны храните, тишину,
Как свою жизнь, вы любите страну.

На вас учусь со стороны смотреть,
Чтобы впустую раньше не сгореть!

Раздались продолжительные аплодисменты.

Виноградов вышел из шеренги бывших руководителей колонии, подошел к Караевой, поцеловал ей руку и протянул букет роз, который ему вручили недавно.

-Очень рад вас видеть живой и здоровой! Спасибо! - Негромко сказал Володя.
-Это вам спасибо! – ответила Караева.

По окончанию концерта, Виноградов не пошёл в ресторан.
Он проводил Караеву к автовокзалу и решил сходить к колонии, у ворот которой не был двадцать два года.

Дорога, асфальтированная лет пятнадцать назад, была вся в ямах, видно, что не ремонтировали её очень давно.
По сторонам дороги, те же, построенные ещё в пятидесятых годах прошлого века бараки, в которых теперь жили дети и внуки бывших сотрудников.
Постояв у ворот колонии, Володя посмотрел на сопку, телевизионную вышку, возвышающуюся над областным центром, и, не оборачиваясь, пошел домой.


Нина в этот же вечер вернулась в Будукан и сразу пошла к могиле мужа и сына.
Присев на скамейку, она задумалась, и тут ей показалось, что она слышит голос мужа:
- Нинуля, прочитай тот сонет…
Так уже было когда-то очень давно, Нина будто достаёт с книжной полки подаренный ей Виноградовым сборник стихов и, не раскрывая, по памяти читает:

Ты знаешь, я могу позвать весну,
Хоть время прошлого и не верну,
Но не услышишь больше ты пургу
И расцветут ромашки на лугу.

У Нины потекли из глаз слёзы, доставая носовой платок из сумки, глядя на могильную плиту мужа, она читала дальше:

Ты видишь, и багульник наш цветёт,
Скворец на ветке месяц май зовёт.
Сиренью пахнет, кругом голова,
Но так легко мне подобрать слова.

Пусть за окном, пугая вьюга воет,
И пусть суставы в непогоду ноют,
Ты приглядись, она ведь здесь, весна,
Тебе и мне навечно отдана.

И за окном не снег, а яблонь цвет,
А впереди так много светлых лет.

Нина вытерла слёзы и посмотрела на широкую федеральную трассу, бесконечной лентой убегающую мимо посёлка на запад.
Губы её шевелились, повторяя вновь последние две строки сонета.