Русь необыкновенная Гл. 24

Гл.24


Борислав был один в доме крёстного. Святой отец, пришедши из церкви, быстро засобирался по делам в соседнюю деревню и сказал, что вернётся через пару дней.

Юноша понимал, что крёстный специально оставляет их с Алёной наедине.

Он очень переживал, придёт ли любимая? Несмотря на то, что священник уверил его в неподдельной радости сияющих от счастья глаз девушки, когда речь зашла о нём, Борислав не находил себе места.

Но как только стемнело, юноша услышал чуть слышное царапанье в окно и стремглав выскочил на улицу.

Алёна стояла, прислонившись к крыльцу, но из-за надвигающихся сумерек, заботливо окутавших всё вокруг чёрным бархатом ночи, он не видел выражения её лица. Поэтому не стал сразу заключать девушку в объятия, борясь с непосильным нетерпением, а приостановился и пытался распознать настроение любимой.

Алёна тоже замерла. Их сердца стучали так, что обоим становилось трудно дышать и девушка не выдержала, она несмело протянула руку вперёд, чтобы дотронуться до того, о ком мечтала ещё тогда, раньше, и кого оплакивала все эти годы.

Борислав тут же рванулся навстречу робкому приглашению, схватил свою драгоценность в охапку, боясь, что она сейчас вновь куда-то исчезнет, и крепко прижал её к себе.

Алёна не сопротивлялась, молодая женщина сама льнула к нему и некоторое время они, не говоря не слова, нежно ласкали друг друга поглаживанием, оставляя на лице и шее лёгкие взаимные поцелуи. А потом Борислав, как в ту Русальную неделю, поднял Алёну на руки и понёс в дом.

Судьба не баловала влюблённых, за пять прошедших лет это была всего лишь вторая ночь любви. Всего лишь вторая, но их ночь.

Алёна явилась домой под утро и также, как и выходила, тихонько зашла в свою комнату. Всё кругом спокойно и кроме храпа пьяного мужа, нигде ни звука.

Вот и ладненько, и она с удовольствием запрыгнула в кровать, чтобы хорошенько выспаться. Завтра, вернее, уже сегодня, девушка не будет вставать с петухами, теперь у них есть работница.

Из-за того, что свекровь стала часто хворать, а от Горыни никакой пользы, то в помощь Алёне они наняли местную крестьянскую девушку, Настю Боброву, которая не чуралась грязной работы и сноровисто управлялась по хозяйству.

Кривовы не обижали её. Они платили либо деньгами, либо продуктами, и обеих сторон всё устраивало.

Алёна проснулась к полудню. Умывшись, она вышла на улицу, чтобы удостовериться, ухожена ли скотина? Но Настёна везде справилась наилучшим образом и беспокоиться не было причины.

Вскоре выбралась во двор и Авдотья, старушка улыбнулась невестке и осторожно спустилась с крыльца.

-   Доченька, сегодня мне гораздо легче. Вот, думаю, может и мой труд где сгодится, всё ж тебе полегче будет.

-   О чём вы, маменька, мы с Настёной сами справляемся, а вам ещё рановато вставать.

-   Не могу, Алёна, в постели подолгу валяться, уже и пролежни належала. Надо хоть иногда на воздухе показываться, а то когда-нибудь и не поднимусь.

Невестка радовалась за свекровь, она ценила и уважала Авдотью, но то, что та не ко времени выздоровела, девушку немного пугало. Потому что нынче вечером ей вновь идти на свидание и не дай Господь свекруха что прознает.

Но вечером Авдотья улеглась пораньше, отказавшись от ужина.

"Ничего,  -  подумала девушка,  -  в обедах матушка неплохо покушала. Выпила кружку кваса с большим куском пирога."

Алёна уже б давно выскользнула из дома, но со стороны топчана доносилось бормотание пьяного мужа, где Горыня занимался распитием вина. Он с громким стуком ставил бутыль на стол и вновь брал её, чтобы отпить нужное количество, при этом мирно вёл беседу сам с собою:

-   Да что ты значишь супротив меня? Ничего. Я вот взял да и женился на первой красе деревни, а ты так сумеешь? Неа, ни в жизнь.  -  обращался он к невидимому собеседнику.

Наконец, раздался грохот падающего на пол тела и сразу же образовалась глубокая тишина.

Ну вот, а теперь можно и идти. Алёна знала своего мужа, Горыня больше не встанет, так и будет лежать до утра.

Но только она подошла к двери, как та распахнулась и в комнату вошла Авдотья.

Старушка окинула зорким взглядом красивую шаль, обрамляющую плечи девушки и новое платье, которое невестка ни разу не надевала.

И вдруг Авдотья упала перед ней на колени, и обхватив ноги девушки руками, крепко прижала их к себе:

-   Не ходи к нему, доченька, не ходи! Мне соседка сказала, что Борислав у крёстного гостит. Не губи, дочка, умоляю! Я к тебе, как к своему дитю, а за что ж ты так со мной? Мы же пропадём, коли ты бросишь нас, на твоей совести будет две загубленных жизни. Уж если невмоготу и такая страшная любовь, то дождись, когда помру, но только не при моей жизни. Каково матери смотреть на мучения своего ребёнка? Пусть он алкаш и последний человек, но он мне сын, сын мне, понимаешь? Не позорь, Алёна, Христом Богом прошу!... Где он был раньше, гдеее? Ты далеко после сорочин по отцу замуж пошла, а он в это время другую миловал? Почему раньше не явился, почему?

Вот эти последние слова на девушку сильно подействовали.

"И правда, почему?"

Она нагнулась к свекрови, чтобы помочь подняться, потом вытерла её мокрые от слёз глаза и сказала:

-   Не пойду, матушка. Обещаю.