Это не мог быть он!

     Это не мог быть он! Как, в этом городе? Какими судьбами? Она сама переехала сюда несколько лет назад. Нет, это не он. Нет, всё же он. Потолстевший, погрузневший, но это ОН! ОН! ОН! Сердце отчаянно забилось в груди, как тогда, у той молодой девчонки, не знающей, как поступить.    
     Нахлынули старые, казалось давно забытые воспоминания, чувства, даже ощущения. Да именно ощущения! Как будто прямо сейчас по ней снова пробежали эти нежные руки, а губы слились с её губами в страстном поцелуе. ОН, ОН, ОН – молотило сердце, как тогда, срываясь на набат. Она остановилась, застыла, как в анабиозе. Надо же… сколько лет-то прошло, а всё помнится, как вчера…
     Нет, всё же не он. Скользнул безразличным взглядом. Нет, он! Не заметил? Заметил и не узнал? Конечно, когда всё было-то? Небось постарела, уже не та, что раньше – лёгкая, стройная, смешливая. Она сложила в одну руку тяжелые сумки с продуктами и привычным движением поправила прическу – вон и растрепалась вся – румянец почему-то залил лицо и она отвернулась.
                ***
     Да нет, не она! Ну откуда ей взяться в этом городе? Он неоднократно провожал её, знал, где она раньше жила. Переехала? Но он тут случайно и чтобы такое совпадение? Да нет же, не она. Эта старше, толстая, измученная семейными заботами мамаша, вон и сумки какие. Хотя такая схожесть…
     Взгляд серьезного полноватого мужчины сначала почти не задержался, про-скользнул по фигуре дамы бальзаковского возраста, но образ, как сфотографированный, остался в памяти. Конечно, не она. Была б она, то уж точно бы, не сдержалась, подошла. Хотя вдруг рядом муж, дети. Зачем ей всё это?
     И всё-таки исподтишка он снова взглянул на неё, когда она остановилась и повернулась чуть боком. Боже! Она! Тот же поворот головы, та же осанка, а как волосы поправила! Она! Барабанной дробью застучало в висках, обожгло воспоминаниями. Молодые, несдержанные! Ах, какие вечера вместе! Робкие поцелуи, а потом уже и не совсем робкие… Ты ли? Ты ли? Ты ли? – стучало в висках.
                ***
     Ну повернись же, посмотри, это я! Я! Да, возраст никого не красит, но это я, та же что была! Та, что безумно любила тебя, а может и сейчас это чувство не прошло, раз так бьется сердце. Она осторожно повернулась туда, где он сосредоточенно разглядывал что-то на прилавке. Сомнений быть не может, это он.
     Но он же смотрел прямо на меня! Неужто я так изменилась? Как, как можно не узнать? Я же узнала! Нет, если был бы он, он бы не выдержал, подошел, хотя бы спросил, как живу, как тут оказалась. А вдруг ему это не надо? Забылось. Как же я сразу не догадалась? Молодая жена, дети. Зачем ворошить прошлое?
     После нахлынувшей радости встречи в душу вдруг опустилась серая тоска и грусть. Конечно он. Только всё, что было, прошло, и нет к тому возврата. И хорошо, что не узнал. И ему, и мне легче. Мне легче, мне легче – убеждала она сама себя, но эта мантра почему-то не действовала, а к глазам подбирались слезы.
                ***
     Всё сохранилось! И черты, и походка, и жесты! Как она была хороша! Да и сейчас, небось, мужики глаза косят. Ну да, располнела немного, возраст, ничего не поделаешь. Ещё не будучи полностью уверен он, глядя исподлобья искал её, делая вид, что интересуется чем-то на прилавке. Смотреть прямо  было неудобно, но к счастью она стояла в пол-оборота и уже не смотрела в его сторону.
     Но как она здесь? Впрочем, какая разница! Она, с кем он связывал свои надежды, кем были переполнены мечты юности, мысли о ком занимали всё его время. Та, к которой он питал безудержную страсть, была в другом ряду, в каких-то тридцати шагах от него и от этого было хорошо и почему-то тревожно.
     Мысли, воспоминания вихрем крутились в голове. Узнала? Нет? Надо подойти. Что я скажу? Столько лет… Что держит меня? Просто спросить, как ты? А вдруг она сердится? Хотя с тех пор? Да нет, не такая она… Как же тогда всё так неудачно вышло! Сколько всего было за эти годы – брак, развод, потом второй, ссоры, дети. А у неё? Да что я в самом-то деле! Пойду и узнаю.
                ***
     Ну вот. Точно не узнал. Так тебе и надо, толстая корова! Придумала себе, что он как увидит, всё старое вспомнит, к тебе, дуре кинется! Сколько мечтала, сколько ночей в подушку плакала, потом смирилась, казалось даже своего полюбила, пока этот гад пить не начал. Ушла. Сколько всего прошло…
     Откуда взялись эти люди? Заслонили… Да он кажется, уходит? Точно, он уходит! Как же так? Куда? Кричать? Бежать? В обход этих проклятых ларьков, прилавков, палаточек бегом за ним. Господи, куда же он пошел, куда делся? Сумки тянули вниз набранными продуктами, дыхание перехватывало, ноги немели, а душа рвалась вслед ЕМУ, не узнавшему её, уходящему куда-то вдаль.
                ***
     Где, где, где она? Что же это я, как это я? – вдруг защемило сердце. Хоть бы рукой ей помахал! Вот дурак-то. Ну не орать же было! Скорее туда, за поворот! Нет, не сюда. Может она прямо пошла? Но куда? У неё же такие сумки были, не могла она с ними далеко отойти! Он метался там и тут, в проходах, линиях, рядах, поднимался на какие-то возвышения, чтобы увидеть хотя бы её силуэт.
     Нет, всё бесполезно. Ушла. Видела ли она меня? Узнала ли? Поняла ли, что я иду к ней? Если да, то куда ушла? А может потому и ушла, что увидела. Рациональный ум перебирал все варианты и сам же путался в них, захлебываясь в собственном бессилии. Ушла… Ой, мне же на поезд! Осталось десять минут. Так, билет тут, паспорт тут, успею даже быстрым шагом, не бегом.
                ***
     Это не мог быть он - хотела убедить она себя и не убедила. Ушел! Не поговорили…. Ну что, что я так? Давно всё было, прошло всё. У него прошло, у меня… А комок подбирался к горлу, а глаза давно были на мокром месте. Отчего так? Отчего так? Отчего так? – острой холодной льдинкой засело в незащищенном от чувств и переживаний женском сердце. Оно стонало от нестерпимой и непонятной боли и жить с ней предстояло всю жизнь.
                ***
     Почему я подумал, что с ней всё сложилось бы лучше, чем с моей первой женой? Да и со второй. А может потому были и первая и вторая, что не было ЕЁ? А ведь она занята. Не занятые и выглядят-то по-другому. Может и хорошо, что всё так вышло. – но в сердце всё равно сидела саднящая заноза, на которую можно не обращать внимания, но вот вытащить уже никогда нельзя…
                ***
     Он спешил на поезд, она угрюмо плелась домой. Каждый уносил дальше от другого тяжесть несостоявшейся встречи. Снова расходились в стороны две судьбы, две жизни, даже через такое время и через расстояния тянущиеся друг к другу, но по какому-то стечению обстоятельств, так и не слившиеся в одну…