1. 1. Солнечное утро

1.1 Солнечное утро.

Было еще раннее-раннее утро, почти ночь, и в небольшой комнате висел сонный полумрак. Но вот сквозь щель между неплотно задернутыми занавесками проник солнечный луч. В комнате было слегка пыльно, и луч пересек комнату наискосок, уперся в листок бумаги, висящий на стене, и оказался солнечным зайчиком – маленьким ярким пятнышком. Бумага же была расписанием школьных занятий, и лучик сидел как раз на третьем уроке (физкультура) в среду. Подумав немного, солнечный зайчик медленно переместился на четверг, а потом разросся и выполз прямо на стену. Теперь он оказался над кроватью, в которой спала, разметав рыжеватые волосы и обняв подушку, девочка в пижамке салатного цвета. Девочку, конечно же, звали Алиса. Вообще-то у нее могло бы быть совсем другое имя, но в этой сказке ее зовут Алиса, потому что именно так обычно зовут сказочных девочек. Солнечный зайчик переместился еще ниже и правее и высветил забавного человечка, нарисованного прямо на стене детской рукой. У него было все, что должен иметь нарисованный карандашом человечек – туловище, похожее на огурец; тоненькие палочки-ножки; такие же тоненькие ручки, на одной было пять пальцев, а на другой только три; круглая голова с торчащими в стороны несколькими волосинками. Ни одежды, ни обуви на нем не было, но это его явно не смущало – нижнюю половину круглого лица занимала озорная улыбка до ушей (которые не были нарисованы), а на верхней половине поместились свернутый набок нос закорючкой и большие круглые глаза.

Давайте тихонько, пока Алиса спит, посмотрим на нее. Алиса — девочка не большая, но и не маленькая, как раз самого веселого возраста. В школе она учится хорошо и, приходя из школы, сперва обедает и делает уроки, а уж потом занимается тем, что любит больше всего. А больше всего она любит играть и фантазировать. Иногда она любит поиграть в куклы, но не прочь и полазать с соседскими мальчишками через забор, или залезть на большое корявое дерево на соседней улице и там рассказывать друг другу страшные истории. А иногда Алиса забирается с ногами на кровать и читает какую-нибудь увлекательную книжку, и мечтает, что однажды и с ней случится удивительное приключение, с пиратами или рыцарями, или злыми и добрыми волшебниками и мудрыми драконами.

Тем временем солнечный зайчик еще переместился и уже светил прямо в глаза нарисованному человечку. Однако, постойте, а глаза-то у него теперь закрыты – там нарисованы небольшие перевернутые дуги с черточками-ресничками. И улыбка стала какая-то другая – вместо озорной и веселой она теперь довольная и спокойная. Да он же просто нежится в луче утреннего солнышка! Пока мы осматривались, кто-то перерисовал человечку лицо. Это не могла быть Алиса, ведь она спит, и мы на нее все время смотрели.

Из коридора послышалось какие-то звуки, ручка двери медленно повернулась, дверь, скрипнув, стала медленно открываться, и в комнату, стараясь все делать тихо, вошел кто-то большой и шумный. Но поводов для беспокойства нету – это Алисин Папа. Папа у Алисы работает, как и положенно папе, на работе, иногда устает, иногда сердится, но обычно он добрый и игручий. А живот у него мягкий и удобный, и Алиса любит лежать на нем головой, когда Папа читает книгу на диване. В теплом животе иногда что-то уютно побулькивает, как варенье в кастрюле. А еще Папа верит в чудеса – когда он рассказывает ей сказки, Алисе кажется, что он только что оттуда вернулся и рассказывает то, что видел сам. А еще ей иногда кажется, что Папа только притворяется взрослым, а на самом деле он такой же мальчик, как ее друзья во дворе.

— Доброе утро, Алиса! Можно вставать! – тихонечко сказал Папа.

— Бубумыбу ать, — ответила Алиса.

«Дай еще поспать» понял Папа. А что еще может сказать девочка, когда ее будят утром? Кивнув согласно головой, ведь сегодня был выходной, и можно было еще поваляться, Папа пошел к двери. Но тут он увидел солнечное пятно и довольную рожицу, нарисованную на стене прямо над Алисиной головой.

— Ааааалиса, а это что такое? – Когда Папа тянул звуки или заикался, это означало, что он начинал сердиться, — Ты вроде уже не лялька на стенах рисовать, да еще такую ерунду.

— Где? Что? – Алиса спросонья еще ничего не понимала.

— Так, быстро вставай, в туалет и чистить зубы, потом разберемся!

Девочка вылезла из кровати и пошла в коридор. Глаза она пока еще не открывала, но уверенно обходила все препятствия, разбросанные по полу, и точно вышла в полуткрытую дверь. Хотя, наверное, она подглядывала сквозь приоткрытые ресницы…

Папа тем временем подошел к окну и резким движением отдернул занавески. Яркий свет ворвался в комнату, сметая остатки ночи и снов под кровать. У Папы от света перед глазами забегали какие-то яркие и темные букашки и загогулины, он отвернулся от окна и подошел рассмотреть нарисованного человечка. Глаза у того были открыты, а улыбка пропала – рот был нарисован прямой линией. Папа удивился, ведь минуту назад человечек улыбался, но решил, что это ему померещилось от яркого солнца.

— Ну и кто же ты такой? – спросил Папа у человечка. Тут он заметил, что учебник по географии валяется на полу, и нагнулся поднять его. Когда он выпрямился с учебником в руках, у него снова зарябило в глазах – у человечка на стене была поднята правая рука с пятью растопыренными пальцами. Но это еще не все – рядом был нарисован пузырь, выходящий из его рта, как в комиксах и карикатурах обозначают, кто и что сказал. Внутри пузыря было написано неровными буквами «БАЗ», причем почерк был подозрительно похож на Алисин.

Все-таки Папа слишком долго был взрослым, чтобы спокойно принять такое событие. Прежде всего он обследовал себя – может ему все это кажется? Нет, вроде он не болеет, лекарств не принимает, и вчера вечеринки не было. Значит ему не померещилось. Он даже ущипнул себя, хотя это конечно глупо – нет, он не спит. Папа поближе рассмотрел человечка – рисунок как рисунок, и пузырь с надписью «БАЗ»…

— И что такое это БАЗ? – спросил сам себя Папа, потом закрыл лицо руками и потряс головой. Открыл глаза и снова посмотрел на стену – а вдруг поможет? Помогло! Да еще как! Около головы человечка появился новый пузырь, в котором было написано «Меня зовут Баз». И снова не очень аккуратный алисин почерк!

Папина голова начала работать так, что над макушкой даже показался легкий дымок (теперь понятно, почему у него на голове мало волос, зато растет лысина). Так, значит, человечек на стене меняется, но непонятно как. Кто-то его подрисовывает, да еще и пишет Алисиным почерком, но этого кого-то не видно. И Алисы в комнате нету. Ну, все понятно – Папа был очень горд собой, ведь он за минуту нашел единственно возможное объяснение необыкновенному явлению. Нет, не зря другие взрослые считали его умным. Они-то небось испугались и запутались бы. Папа уселся на стул, лицом к двери и стал ждать.

А вот и шаги в коридоре. Свежая, пахнущая клубничной зубной пастой, Алиса в салатной пижамке вбежала в комнату. Папа, как знатный сыщик, решил не ходить вокруг да около, а сразу приступить к делу. Взяв Алису за руки и смотря ей прямо в глаза, он резко выпалил:

— Откуда ты взяла шапку-невидимку? Быстро говори!

— Пап, ты чего? – изумилась Алиса, — Какую-такую шапку-невидимку?

— Не отпираться! – Папа вошел в роль, — Ну не шапку, так куртку или носки. Я знаю, что это ты тут невидимая на стене рисуешь!

— Пап, отпусти руку, — попросила Алиса, начиная пугаться.

— Ну да, — протянул Папа уже менее уверенным голосом, — Я тебя отпущу, а ты тапки-невидимки оденешь и сбежишь.

Теперь Алиса перестала бояться. Она поняла, что Папа придумал новую игру. Иногда он действительно с очень серьезным видом начинал делать странные вещи, а потом всегда оказывалось, что это начало какой-нибудь увлекательной игры – про марсиан или шпионов. Правда, и надоедало Папе играть довольно быстро…

— Ладно, не надену носки, вот честное-честное слово! – заверила Алиса, — Отпусти руки, у меня ухо чешется.

— Как это носки не наденешь? Босиком будешь ходить? – улыбался Папа.

Точно, началась игра, обрадовалась Алиса, и поправилась:

— Ну, пап, я обычные носки одену, а невидимки не буду.

— Ага! – закричал Папа и отпустил Алисины руки, — Значит, у тебя все-таки есть носки-невидимки!

— Ну, давай играть, как будто есть, — согласилась Алиса.

— Играть? – усмехнулся Папа, — Ну, давай играть. Это ты нарисовала?

И Папа показал на стену. Человечек стоял с невинным видом, опять озорно улыбаясь, как в самом начале.

— Яяяяя, — протянула Алиса, и тут же затараторила, — Но пап, чес-слово, я его в тетрадке по английскому нарисовала, а не на стене. Я не знаю, как он на стену попал. Это не я его тут рисовала…

Тут она заметила надпись «Меня зовут Баз»:

— И написала не я. Пап, это кто-то, пока я спала, пришел и нарисовал, да?

— Ага, — кивнул головой Папа, — Да еще и написал твоим почерком.

— Пап! – Алису осенило, — Это ты нарисовал? Это игра такая?

— Игра, говоришь? Ну, давай еще поиграем!

Папа снова взял Алису за руку, уставился на нее, и громко сказал:

— Ну, Баз, а кто тебя нарисовал? Не говоришь? То-то!

Посмотрев с полминуты на Алису, Папа перевел взгляд на стену, в полной уверенности, что там ничего не изменилось – ведь он смотрел на Алису все это время, да еще и за руку держал… И плюхнулся на стул, который очень удачно стоял прямо под ним. Алиса же с восхищением смотрела на него, в восторге от игры, которую она пока не понимала, но уже предвкушала ее интересность и необычность. Она старалась все запомнить, чтобы потом с подробностями пересказать друзьям – пусть обзавидуются. Вдруг она заметила, что с Папой что-то не то – у него был такой вид, как будто он проглотил кусок земляничного торта, а тот оказался переперченным. Папа смотрел на стену, а там рисованный человечек Баз высунул язык и выпустил новый пузырь, на котором было написано «Алиса».

— Ой, пап, здорово! – запрыгала Алиса, — А как ты незаметно пишешь на стене, научи!

— Ой, здорово, Алиса! – пробормотал Папа, — Именно это я хотел у тебя спросить. Я думал, это ты пишешь и рисуешь незаметно, в шапке-невидимке.

— Ты что! Шапок-невидимок не бывает! Это там какие-то там лучи надо отклонять. А еще говорил, что в школе хорошо учился…

— Да-да, — согласился Папа, задумавшись, — Носков-невидимок не бывает, так?

— Так! – согласилась Алиса.

— Значит, это не ты рисуешь?

— Нет!

— И не я…

— Честно не ты? – подозрительно спросила Алиса.

— Честно-честно! Я же тебя все время за руку держал, и ты на меня смотрела.

— Ой, правда! – согласилась Алиса.

— Значит, здесь есть кто-то еще третий, кого мы не видим, — заявил Папа, — Только этого нам не хватало, такой был хороший дом… Не люблю привидений.

— А я знаю, кто этот третий! – закричала Алиса, — И мы его видим!

— Ну и кто же это, по-твоему? – ехидно спросил Папа.

Вот тут-то наступил момент, о котором Алиса давным-давно мечтала. Столько раз Папа с Мамой ругали ее, что она недостаточно подумала, прежде чем что-то сказать или сделать…

— Пап, а ты головой своей пробовал думать? — нарочито низким голосом затараторила девочка, боясь, что Папа ее сейчас прервет, — Голова тебе для чего дана?

От такой наглости Папа ошалел, рот его открылся, глаза потемнели. И тут Алиса выпалила:

— Это Баз сам! Он живой!

Папин рот закрылся, снова открылся, и опять закрылся. В глазах мелькнул огонек. Все еще глядя на Алису, он спросил:

— Баз, это правда?

И уже ни на что не надеясь повернул голову направо. Этого-то он и боялся… Баз поднял обе руки и, растопырив все восемь пальцев, кричал (вернее, написал большими бувами, да еще и с тремя восклицательными знаками) «ПРАВДА!!!»