Дача Петрова

     Петров младший собирал свою дачу по кирпичику, как кум Тыква из "Чиполлино". Всё, что могло пригодиться, шло на её постройку. Петров не брезговал даже жестяными банками и спичечными коробками, но с другой стороны, не стеснялся в выборе средств и покруче - так сильно было его желание жить на собственной даче.
     Плевать, что под фундаментом покоятся закатанные в бетон партнёры по строительству, вместе с долговыми расписками Петрова, оффшорные всякие документы на левые предприятия, и кое-что ещё противотанковое, - ну что поделаешь, жить-то надо... А если жить - то как следует!
     Вот и строил себе на помин души Петров такой Парфенон с Колизеем, заодно и с пирамидальной усыпальницей, до которой Тутанхамону было далековато.Ну и любил, естественно, проводить свободные вечера на своей любимой даче.
     Особенно он наслаждался по ночам: лунный свет скользил по сверкающей как от голливудских юпитеров крыше и проливался на узорчатые клумбы георгинов. Инфернальная мефистофелевская тень от каминной трубы пересекала лабиринты гаревой дорожки и упиралась в калитку, размером с триумфальные ворота на Кутузовском... Стройные грядки с сельдереем, чесноком, морковью, клубникой, томатами, огурцами, петрушкой, укропом, фасолью и капустой фосфоресцировали в ночи флуоресцентными красками, создавая антураж особой загадочности: так и казалось, что сейчас прилетят стаи эльфов и фей, чтобы разделить его,Петрова - самое настоящее и истинное петровское удовольствие от созидательного труда...
     За грядками в шикарном пруду, подсвечиваемом со дна феерическими гирляндами света и выложенном по дну и берегам уральскими самоцветами, плескались счастливые карпы с карасями, мечтательная форель и, сонно вздыхая, пускали великолепные, обогащённые углекислотой, полезной для агробиоценоза углекислотой пузыри, пузатые налимы.
     Огромный, как древнегреческий цербер, пёс Арнольд, наполовину высунувшись из просторной будки, напоминавшей космический корабль, выскуливал мелодию блюза и, положив мохнатую голову на широкие лапы, вожделённо посматривал на Луну.
     Беседка в лунном свете выглядела таинственным чертогом, лиловым и возвышенным - среди курчавых макушек крыжовника, стрельчатых разводов смородины и малинника. Это архитектурное чудо  было устлано дорогими персидскими коврами, и видное место в нём занимал раритетный персидский диван, на котором удобно было мечтать за кальяном...
     В такие ночи Петров не мог справиться с волнением и долго не ложился спать.
     - Красивая дача, - думал он, - ни у кого такой нет, даже у арабского шейха. Эх, а сколько ещё нужно построить и соорудить: гостевой гараж, многоцелевую баньку, погребочек-моргебочек (для грибочков и прочего), вырастить две секвойи для персонального, его - Петрова гамака, заложить пивоварню, чтоб не хуже варилось, чем на Бадаевском пивзаводе; оборудовать мастерские для заезжих художников, студию грамзаписи для примадонны и примочек,отделать флигель-отель для иностранных послов и зарубежных делегаций, посадочную площадку предусмотреть для инопланетян на всякий случай, да и самому пригодится - если вдруг случится в стране революция: будет куда и как с Арнольдом когти рвать...
     И вот, когда всё было закончено, и Петров намеревался пригласить на открытие дачи заморских гостей, чтобы перерезать розовую ленточку сбывшейся мечты под фанфары, всё, похоже лопнуло или накрылось медным тазом. Его вызывал к себе Петров старший.
     - Пронюхали, - мрачно думал Петров, - доложили этому сатрапу. Теперь - точно крышка. А то и вышка... На худой конец, лет десять, не меньше. Итого: раньше, чем через пятнадцать лет, мне не построить новой дачи.
     Он явился пред грозные очи Петрова старшего,дрожа, как осиновый лист и, на всякий случай, прихватив небольшую ампулу с ядом.
     Главный сидел в огромном кабинете, сюрреалистически обставленный телефонами-вертушками. Горы бумаг текли куда-то в жерла бюрократических вулканов, и всё вертелось как в бумажном аду. Петров старший не поднимал тяжёлых век, словно гоголевский Вий в раздумье.
     У Петрова младшего похолодело внутри: не иначе состоится принципиальный разговор.
     Наконец, Петров старший словно заметил стоявшего на огромном ковре для эпохальных взбучек Петрова младшего и сдвинул насупленно мохнатые совиные брови:
     - Закон знаешь? - спросил он сурово скрипучим голосом.
     - Да, - обречённо кивнул Петров младший, приготовившись проглотить ампулу с ядом.
     - Тогда ты арестован. Дачу конфискуем. - и Петров старший вновь
погрузился в дела.
     Петров младший с заведёнными за спину руками шёл к своей ненаглядной даче, чтобы трагически окинуть её прощальным взглядом.
     - Эх, - вторую такую не построишь, как и не войдёшь дважды в одну и ту же счастливую реку, - прощально вздохнул он и засунул дачу под кровать.
     Подумав немного, он уступил её за полцены оловянному солдатику. И пошёл отсиживать своё. За уроками.
     - А конце-концов прав Петров старший, - решил младший Петров, - нужно закончить колледж с университетом, а потом построить настоящую дачу! И уголок для Петрова старшего нужно предусмотреть, как для сегодняшнего гаранта завтрашних дачных дел...

          Е.
      13-07-1985
          Р.