ты виноват...

Вечера в последнее время стали холоднее, хотя наступал май. Слякоть, грязь и городская жижа, одним словом всето, что бывает только ранней весной. Какие-то паршивые мысли лезли в голову, а так ничего не было, пустота... Закрыв балконную дверь он направился в ванную, а там, в очередной раз его ждала пьянящая доза наркоты. Он слегка покачнулся, нагибаясь над желтой, от налета и ржавчины, раковиной, открыл кран и умылся. Присев на край ванной он снова задумался... стоит ли? Но где-то в глубине его мозга билась зловещее «ДА». Все как обычно, ничего особенного мутноватый раствор и шприц, затянув вену потуже, укол, боль и облегчение... Еще несколько секунд он сидел без движения, глаза под веками бегали из стороны в сторону.Привстав и сделав несколько шагов, он резко скользнул по стене и потерял сознание. Прошло около 3-х часов, пока он не пришел в себя. Голова гудела, венына руке вздулись и опухли, болела вся правая рука от плеча до кончиков пальцев.Шатаясь и прихрамывая, он ушел на кухню. Там была гора грязной посуды и пустой холодильник... такой же пустой как его жизнь и душа... «Нет жратвы, надоее надыбать» - прозвенело гулким эхо у него в голове. В его понимании «Жизнь» уже утратила смысл, это простобессмысленное существование и дурман наркоты. Выходить никуда, собственно, нехотелось, а особенно в эту пакостную погоду. Звонить некому, друзей нет, врагов тоже – ничего нет. Пришлось ему укутаться в старую черную куртку, которая была изрядно поношена и порвана.


Спустившись по лестнице, кашляя и держась за живот, открыл подъездную дверь, в глаза ударили потоки солнечного света пробивавшегося из-затуч, но это длилось мгновение, еще секунда и снова все небо было намертво затянуто черными угрюмыми тучами.

Тихим шагом он пошлепал по лужам, иногда слегка пошатываясь,обходил их. Все вокруг спешили, у всех были дела, мысли, мечты и жизнь,наполненная палитрой разноцветных красок и только он один в этой толпе без чувств, без эмоций, без жизни... один такой в этом мире ненужный, среди миллионов нужных...

Дойдя до магазина, он достал рваный кошелек, высыпал в руку мелочь и достал несколько, не очень крупных купюр. Денег было не много,поэтому купил хлеб и кефир. Пробормоча себе под нос «Спасибо», он вышел из огромных стеклянных дверей универмага. Жадно кусая хлеб и прижимая бутылку кефира, он направился к дому. На встречу шли радостные, веселые ребята,девчушки, женщины, мужчины, красивые и не очень, толстые и худые – словом толпа живущих полной жизнью людей.

Вдруг среди толпы мелькнул силуэт, такой до боли знакомой,родной, близкий силуэт девушки. Рыжие локоны водопадом сливались с маленьких остреньких плеч на синее пальтишко, аккуратно прикрывающие стройные ножки незнакомки. На лице улыбка, голубые глаза, в руке сумочка и острые шпильки,которые разрезали хлюпающий снег на мостовой. И вся она такая легкая, словно видение. Он смотрел на нее, не отрываясь, в этот момент, забыв про все на свете. Он замер, а она исчезла, растворилась в толпе, как утренний свежий сон.Еще никогда он не чувствовал такое состояние, по крайней мере сейчас, в этой жизни, пьянящей зависимости от наркоты и бессознательного существования. Какой-то маленький намек, на смысл жизни, она ему подарила.

Заходя в квартиру, он уже не помнил ни о чем, кинул на полкуртку, и, шатаясь, добрел до смутного подобия кровати. Он уснул, сон был беспокойным и прерывистым...

***
Проснулся он поздно вечером, следующего дня. Чувство голода заставило его придти в себя и поискать чего-то съедобного, добытого вчера в магазине. Ни малейшей мысли, пустые глаза призрачно искали что-то накухне, но не находили... Что-то важное крутилось в его голове, но он не мог вспомнить ни малейшей детали. Что-то легкое, воздушное всплывало в его «больном» сознании, но он не помнил, что это. Жуя кусок затвердевшего хлеба, он вышел на балкон, в ожидании, что там он увидит то, что так долго вспоминал. Но... нет даже ни малейшего представления... Через несколько секунд, уже вванной, он стоял и смотрел на свое отражение в зеркале. Ничего, пустота, в памяти, словно, чистый лист. Он опустился на корточки из-под ванной достал свое «священное средство» от этого мира. Секунда перед вонзанием острого кончика иглы в опухшую вену, перед глазами понеслись картинки, и он увидел ее, рыженькую девочку, порхающую над мостовой. Он вскочил, шприц гулко упал на ободранный кафель. В затуманенном сознании всплывал легкий силуэт девушки и ее огромные голубые глаза. Бегая по комнатам, он что-то искал, за столько лет он впервые приводил себя в человеческий, «товарный» вид. Схватил куртку и скрылсяза входной дверью.

Впервые за столько лет он бежал, а не туманно шатался по улицам. Среди прохожих он искал ее, ту самую рыжеволосую красавицу,взбудоражившую его душу. Несколько часов он бегал без отдыха, потом сидел возлетого универмага, где впервые увидел ее. Нет, нигде ее не было. С усталостью он изнуренно шел домой.

Лежа на кровати, он думал он ней. Прошло около девятичасов, и у него началась первая легкая ломка, он было уже, рванул в ванную, но осек себя на мысли, что он этого больше не хочет. С каждым часом боль становилась сильнее и сильнее, голова раскалывалась, в глазах темнело. В таком состоянии он сидел до утра. И снова одевшись, вырвался на улицу. Холодный ветер ударил в лицо, он лишь запахнул куртку. Быстром шагом проходя по мостовой, он забыл обо всем, кроме нее. Глаза безумно шарили по людям, выискивая синий комок счастья. Впервые за столько лет в его пустых, блеклых глазах заблестела искорка надежды, надежды на спасение.

Спустя несколько часов он вернулся домой. Ломка и жуткая боль во всем теле продолжалась еще долгое время, но он уснул. Опять сон был призрачным, холодным и беспокойным. Он стонал и кричал толи от жуткой боли в его исхудавшем теле, толи от тяжелого сна. Вскочив с крова, едва очухавшись, он подошел к окну, там был ливень. Тяжелые, огромные капли дождя падали на мокрую жижу мостовой, пытаясь свом присутствием смыть с земли эту пакость. Гроза,молния и гром, грохотали со страшной силой, казалось, что в один миг стреляли миллиарды пушек. Он распахнул дверь, в лицо ему ударил мокрый и пронизывающий ветер. Выскочив на балкон, он упал на колени, схватился руками за голову и застонал, с каждой секундой стон превращался в сдавленный крик, а после в визг.Последний удар грома пронзил воздух, как стальная пуля и затих.

Он лежал один, без движения, казалось, что он уже не дышит,и никто ему не поможет. Руки намертво были сцеплены на животе, и весь он казался сейчас маленьким и нуждающимся в помощи. Боль подступала к его слабеющему телу,и он очухался. Попытался привстать, но она его словно клонила и давила всей своей массой к полу. В глазах помутнело, голова закружилась, и он снова упал в обморок.

Когда он открыл глаза, на улице стояла тьма, а на небе не было ни одной звезды. Холод стоял собачий, но он его не чувствовал, единственное, что было у него - это опустошающая боль и бессилие. Он дотронулсядо кожи на правой руке, она была почти ледяная и опухшая, свое прикосновение он почти не почувствовал. Слегка шатаясь и стоная, он в забытье прошел до кроватии снова упал без сознания. В таком состоянии его трясло он даже, казалось,корчился от боли. На лице было выражения не просто ужаса, а чего-то невыразимого, необъяснимого и в тоже время бессмысленного.

Так прошли 4 дня, но он не разу не притронулся к наркотикам,только несколько раз мутно скользило, что ему было бы легче, если бы он укололся.

Утром он попытался одеться и выйти снова искать ее, но даже сил надеть куртку не было. Ползком на четвереньках он выполз в коридор,прислонился щекой к холодному полу. Все его тело горело и казалось, что плавится кожа, и даже в глазах не было ни капли влаги, руки слегка потрескались, в голове гудело и пылало пламя, раскаленного металла. Жара и боль слились в единое целое и прекрасно дополнили друг друга. Жажда, оцепенение, ломка,сдавленное состояние и пустота, нет никого рядом. Обиднее то, что рядом нет ее. Последними усилиями он прополз до ванной и дрожащими руками наполнил шприц. Уже почти конец иглы дотронулся до кожи, как вдруг в дверь позвонили. Он даже не среагировал, но убрал шприц дальше. За дверью настойчиво звонили и топтались,явно не собираясь уходить. Он тихо привстал, держась за стенку, понимая, что, наверное,ошиблись дверью, кто к нему может прийти. С трудом, преодолев последний метр, собрав последние силы, отодвинул задвижку, она скрипнула, но поддалась. Дверь распахнулась, а на пороге стояла она...

Мутными глазами он увидел расплывчатый силуэт девушки в синем пальтишке. От света ее рыжие локоны сияли, как солнце. Она испуганно смотрела на него, сжимая в крошечном кулачке письмо. Она смотрела на него и молчала. На пороге стоял он, весь грязный, в лохмотьях, держался руками за косяки двери, и с пустым, равнодушным удивлением смотрел на нее своими маленькими черными глазами, которые почти все, были спрятаны в опухших веках, припухшие губы с запекшейся кровью в уголках, сальные темные волосы. И даже привсем своем устрашающем виде, он показался ей довольно симпатичным парнем. Она подошла чуть ближе и еле слышно спросила:

-Сидр Петрович тут живет?
-Нет.– с удивлением ответил он.
-Извините тогда. – она улыбнулась и начала поворачиваться, чтоб уходить.

Впервые за столько лет он боялся остаться один.

-Постойте!Не уходите, я знаю вас! – он почти кричал.
-Вы мне нужны!!! Давайте погуляем, что ли... – его голос уже хрипел.

Он шатнулся и упал. Девушка стояла в онемении, на ее глазах происходило что-то странное, он корчился от боли и выл, схватившись руками за живот.

-Я врача вызову! – крикнула она.

Превозмогая боль, он захрипел:

-Не надо... Мне уже не помочь, я обречен. Лучше останьтесь вы...
-Извините!– крикнула она и исчезла и дверном проеме.

«Оставила» - прозвенело в его голове. Ломка прошла, он подтянул пальцами дверь, повернулся к ванной, затянул руку и ввел убойную дозу.Шприц упал, а вместе с ним и он.

Проснувшись утром, он вытер с линолеума капли крови,увидел рану (упал не удачно, задев плечом статую, грязную вазу, которая разбилась под ним, а один из осколков впился ему в исхудавшее плечо) вытащил маленький осколок, который уже одеревенел и присох кровью к плечу. Вспомнив вчерашнюю историю и даже слегка, насколько позволило состояние, он проанализировал произошедшее. Словно силы появились, метнулся в ванную, прошло минут 20, и онвышел оттуда уже другой, какой-то желающий вернуться в эту нормальную жизнь. Рука болела, и еще сильнее опухла. Он нашел чистые вещи, что оказалось очень удивительно, расчесался и застегнул олимпийку. Через секунду уже выскочил из подъезда.И тут он впервые заметил, что люди на него смотрят не с призрением, как обычно,а с дружеской улыбкой. Девушки смотрели не с сочувствием, а с интересов. Он шел высокий, темненький, такой не обычно симпатичный, а в глазах вспыхнул огонь.

Он шел, спешил, снова искал ее, среди обычных масс людей,вертел головой, подпрыгивал, вбегал в поток людей, но ничего. Ему было обидно,что он так напугал эту девчушку.

-Вы? –раздался легкий голос из-за спины.

Он повернул голову, перед ним стояла она, только уже в голубенькой курточке, которая сливалась с ее глазами.

-Извините,что я вчера убежала, вы меня напугали, слегка. – сказала она опуская глаза.
-Да ни че, бывает! – с радостью ответил он.
-Прогуляемся?– еле слышно предложила она.
-Судовольствием!!!

Прошло уже пол года, они все были вместе, она никогда не встречала такого как он, а он не мог без нее жить, как и без наркоты. И каждый раз он укорял себя за то, что до сих пор она ничего не знает, а он не может не уколоться... Хотя, правда, стал это делать реже. Ее родители о нем ничего незнали. А вообще у них все было замечательно, но...

Уже наступал, промозглый вечер ноября, город заковался в ледяные доспехи. Она шла к нему. Он сидел, ждал ее, неожиданно начало ломать все тело, он понимал, что нельзя, но не может отказаться. Вколол... Все вокруг поплыло... Звонок в дверь. За дверью она, ждет, чтоб прижаться к нему. Открыл,улыбнулся, потом они пили чай, она сбежала от него не балкон, он за ней. Она села на край балкона, кругом лед. Она взяла его за руку (правую) и начала привставать на перила, смеялась, а он улыбался. Шаг... Лед... Она сорвалась... 8 этаж... Повисла на его руке... В глазах был только страх...
-Не бойся, я держу!
-Держи,умоляю!
-Не отпущу!

По ее лицу покатились слезы, дрожали руки, внутри все сжалось и тряслось, не хотелось умирать.
-Вытащи,прошу! – кричала она, захлебываясь слезами.
-Я тебя не брошу!

Он попытался поднять руку, она не слушалась, он ее не чувствовал,левой он не смог ее перехватить, девушка намертво держалась за руку.Секунда... И ее рука выскользнула из его ладони... Он даже еще не понял, он нечувствовал правой руки вообще, лишь услышал плачущий крик:

-Я люблю тебя, милый, и всегда буду с то... – фраза прервалась...

Еще за миг до приземления, он понял, что внизу, под балконом, стоит железный забор, и она прямиком летит на него... Хруст и зловещая тишина... Теплые слезы начали набираться в его потухших глазах... Он понял, что все кончено, она подарила ему жизнь, а без нее она ему не нужна. Поднявшисьс колен, он последний раз выглянул из балкона на маленькую девочку лежавшую,без дыханья, под окном. Рыжие пряди лежали на окровавленной земле.

Он рванул в ванную, достал оставшийся наркотик и ввел его весь, вводил в руки, ноги, а из глаз текли слезы, а в голове звенело: «ТЫ ВИНОВАТ!»

В этот же вечер он скончался от передозировки.
Они были вместе, любили духовно и любовь не успелаперерасти в физическую.
Ей было 17, ему 23...