Ззззззз
Насилу отдышавшись, муха подползла к краю плафона и с тоскою посмотрела вниз.
- Да-а… Теперь жди, покуда уберут со стола да выкинут в помойку, - шевелился в ее мозгу холодный, безжалостный ее рассудок.
- Мне?! в помойное ведро?!, - закипала в жилах ее голубая ее кровь.
- Ну, выбор-то невелик и он за тобой. Либо лети, поешь деликатесов напоследок, ибо не увернешься пожалуй второй-то раз, либо поубавь спеси и живи дальше, но уже как все.
- Как все…, - заныли подагрою старые дворянские ее члены.
- Именно как все, - будто издевался над старушкой рассудок. – Все к старости живут воспоминаниями. Радуйся – у тебя хотя бы они есть. Представь, каково стареть уличным мухам. У них и воспоминаний-то, - из одной кучи дерьма в другую, тухлая селедка да вода из лужи.
- Боже! Заткнись! Именно сладкие эти воспоминания и причиняют эту невыносимую боль!
- Сладкую, заметь. Невыносимую сладкую боль. Неужели ты полагаешь, будто горькие воспоминания легче, милосерднее сладких? Отнюдь. Ты, понятно, воровка, пускай и голубых кровей, но, поверь, нет горше праведных реминисценций праведника. Пред ликом смерти, которая (это лишь в старости становится понятным) уровняет святого и грешника до факсимильно одинаковой, идентичной пыли, праведника терзают тяжелейшие подозрения, переходящие в абсолютную убежденность, что он всю жизнь свою питался экскрементами совершенно напрасно, что спрятав за своей мнимой честностью и справедливостью всеобщего равенства мух свой обыкновенный страх перед мухобойкой, он упустил главное – счастье экзистенциального восторга, какое можно ощутить, узреть только в момент опасности, на острие жизни и смерти, ибо только тень может рассказать нам о свете и чем тень резче, тем ярче свет.
- Экзистенциального? Это как? – изумилась голубая кровь незнакомому слову?
- Экзистенциально, это значит здесь и сейчас. Ни до, ни после не существует, пока есть сейчас, - отозвался рассудок.
Увлекшись внутренним философским этим своим диалогом, старая муха не обратила внимания, как хозяин, кряхтя, бормоча под нос неприличное и угрожающее, поставил табуретку, влез на нее, чтобы мухобойка могла дотянуться до люстры, занес ее и… Последнее, что увидела муха, была резкая тень от смертельного оружия и яркий, ослепительный свет лопнувшей от удара лампочки. «З-з-з-з-з…, спикировала умирающая муха на пол, и уже на полу прошептала, - з-з-з-зпасибо!».
Свидетельство о публикации №214120700445