10

Кто-то с нарочной силой пихнул её плечом в школьном коридоре. Было больно. Она почти знала заранее, что так будет. Но всё же шла навстречу. Теперь она не нашла ничего лучше, как просто пройти дальше, не создавая новой перепалки между ней и компанией с полосатыми кроссовками во главе. Раздались издевательские, но слегка растерянные смешки. На её губах появилась затаённая довольная усмешка. Их так легко поставить в тупик. Как и раздразнить – это почти одно и то же. Они будут заходить с каждым разом всё дальше и дальше, всё ближе к границе дозволенного. И она это знала.

- Слепая! Куда прёшь?
- Где твои дружки, чокнутая?
- Вам пора в дурку, ублюдки!

«Что им от нас надо?» - прокралась внезапная отчаянная мысль. Она резко развернулась.

- Оставьте меня в покое, вонючие гиены!

Раздались смешки, улюлюканье и новые обидные реплики посыпались на неё с ещё большим дерзким ожесточением. Жар ударил ей в голову. Она развернулась к Мите.

- Посади своего парня на цепь, чтобы он не пускал на нас слюни!
- Отвали, чокнутая молчунья… Я тебя не знаю… - Мита хотела бы, чтобы сейчас они были незнакомы. Она бы сказала ей об этом, если бы могла. Но всё же это было слишком. Она была готова плюнуть в лицо ей и её прыщавому ублюдку.

Но тут ей на плечо легла рука. По всему телу будто пробежал электрический разряд.

- Ладно, ребята расходитесь. Что-то вы заигрались сегодня. У вас что, был неудачный день?
- Вали, Лайтнинг! – голос главаря звучал не совсем уверенно. В отличие от мягкого тенора Тома. Рядом с ним она почувствовала себя легче. Злость отступила. Она опустила глаза.
- Брось, Лок. Оставь Киру в покое и иди своей дорогой. Мы пойдём своей.

Том крепко взял её за руку и повёл прочь. Доведя её до угла и свернув в тихое место, он остановился. Он был озадачен.

- Они часто достают тебя?
- Примерно трёх раз за день для них достаточно. – она усмехнулась. – Но обычно они просто говорят глупости и смеются. Я не обращаю внимания.

Она слегка улыбнулась, глядя в его почти прозрачные зелёные глаза. Он тоже улыбнулся. Немного наклонился к ней. Она затаила дыхание. Он вдруг коснулся прохладными кончиками пальцев её горячей щеки. Она не шевелилась, глядя ему в глаза. Они оба замерли, задерживая стремительные секунды. Она чувствовала тёплое дуновение его дыхания на своём лице. Он убрал прядь её волос ей за ухо, его рука скользнула по её горячей шее на плечо, вниз по руке, слегка задержалась на кисти и пальцах, и, наконец, опустилась. Она не шевелилась, глядя ему в глаза. Он улыбнулся. Потом повернулся и пошёл по коридору в свой класс. Она немного постояла, глядя ему вслед. Потом тоже ушла, всё ещё слегка потрясённая.

После уроков их встретил Джим Подсолнух, и они втроём направились к школе Бритого Боба. Всю дорогу они шли молча. Том шёл слегка впереди, сутулясь и держа руки в карманах. Джим изредка поглядывал из-под лобья на неё. Она делала вид, что не замечает.

Снова собирался дождь. Голубовато-серая дымка затянула небо, превратив солнце в серый воздушных шар. Подул ветер, срывая с деревьев мокрые тяжёлые листья. Липкие чёрные ветки шуршали и постукивали одна о другую. Отрывисто и жалобно чирикали облезлые тощие воробьи. Они дрались за еду, а их маленькие лапы скользили по мокрой крыше дома.

За железными чёрными воротами школы уже сновали дети. Было трудновато разглядеть в толпе щуплую фигурку Боба в надвинутой на глаза вязаной шапке. Том окликнул его. Тот поднял голову и сразу опустил. В его облике появилось что-то совсем лёгкое, воздушное. Её сердце заныло от жалости, когда она увидела, как виновато сверкнули его глаза из глубины тёмных впавших глазниц.

Они только подошли к Бобу, когда заметили неподалёку компанию рослых плечистых парней из старшей школы. Они словно кого-то ждали. Все четверо знали, кого. Том подошёл ближе к Бобу и заглянул ему в глаза.

- Надо поговорить.

Боб угрюмо молчал, засунув руки в карманы и дёргая коленкой. Том вздохнул.

- Это… По поводу тебя и… Твоих новых друзей.

Боб вскинул на них мутные глаза. Она невольно подивилась тому, как он изменился. Пошло всего несколько недель с тех пор, как его посадили на иглу, а он таял на глазах. Том был прав – медлить больше нельзя. Она слегка прокашлялась и поймала взгляд Боба.

- Бо, ты в опасности. Мы - твои настоящие друзья, и мы не хотим, чтобы с тобой случилось что-нибудь плохое.

Компания взрослых парней заметила их. Они с удивлением поглядывали на неё, Джи и Тома. Надо было торопиться.

- Они влияют на тебя, - подал голос Подсолнух. – Так нельзя, брат.
- Если ты не возьмёшься за ум, - Том поднял брови и слегка наклонил голову. – То, чтобы уберечь тебя, нам придётся попросить помощи.

Друзья Боба приближались. Она слегка дёрнула Тома за рукав и указала на них глазами. Секунду он вглядывался в их лица, затем снова посмотрел в глаза Бобу. Тот молчал, переводя взгляд с одного на другого.

- Пожалуйста, Боб, - сказала она тихо. – Мы желаем тебе добра.

Боб отвернулся от них, словно колеблясь. Потом поднял голову. Она поразилась перемене в его лице и затравленному взгляду. Он положил Тому руку на локоть.

- Они меня так не отпустят, Том, - его голос звучал глухо, словно его сдавил спазм. – Вытащи меня отсюда.

Том меденно кивнул. Боб отошёл от них, пряча глаза. Он присоединился к взрослым парням и пошёл с ними прочь. Те заговорили, чему-то засмеялись. Том нахмурил чёрные брови. Он пристально смотрел им вслед.

Пока они в удручённом молчаниии шли к «Кофейне Чарли», с неба посыпались мелкие крупинки градин. Они постукивали по стёклам, листьям, асфальту. Отскакивали от курток. Засыпали коричневые лепёшки мокрых листьев.

В окне «Кофейни» уже виднелись лица Ивы и Сандры. Том, увидев их, расправил плечи, тряхнул шапкой чёрных, слегка вьющихся волос. Джим Подсолнух прокашлялся и надвинул кепку на глаза. Они вошли. Дверной колокольчик приветственно звякнул.