Возрождение

Проснулся Сергей уставшим. В единственное окошечко уже уверенно заглядывало солнце. Его лучи поперёк просвечивали комнату лесной избушки. Не решаясь пошевелиться, а тем более посмотреть в окно, он лежал и рассуждал:
- Сон это или действительность? Если сон, то почему я так устал; если действительность, то она не правдоподобна? Вчера я лёг спать, протопав по лесу около десятка километров. Для моего тренированного организма не много и тем более за ночь я должен был отдохнуть.
Сергей медленно приподнялся с лежанки, коснулся рукой печки. Она была ещё немного тёплая от тлевших углей. Посмотрел на сапоги, и его пронизала мысль:
- Если ночью я ходил, то они должны быть сырые и грязные, - поднял их с пола, посмотрел на подошвы, они были сухие. – Боже, а как мой карабин? – резко повернулся лицом к стене. Карабин был на месте, на лежанке вдоль стены. – Странно!
Он снова лёг. Не хотелось больше ни вставать, ни пить, ни есть. Голова была тяжёлой. Нет, она не болела, просто была уставшей от количества необычной информации. Да и боялся он её потерять, потому не шевелился и пытался всё вспомнить.
Вчера вечером он нарубил дров, затопил печь. Изба от металлической печи быстро нагрелась. Заварил чай в походном котелке. Пока чай настаивался, достал маленькую плоскую бутылочку нежного армянского коньяку. Отпил. Закусил копчёным мясом. Можно было расслабиться; трофеев не было. За время ужина за окном совсем почернело. Ранняя октябрьская ночь окутала поляну. Разморённый парой глотков коньяка и крепким чаем он, недолго думая, выключил светодиодный фонарь, уложил карабин между собой и стенкой, и крепко уснул.
В дверь избушки, кто-то постучал.
- Да! Пожалуйста! – крикнул Сергей.
Не открывая дверей, у порога появился мужчина. Лицо его было заросшим, но с аккуратно подстриженной щетиной.
- Приветствую тебя, Сергей Русин! Здоровья тебе и господней благодати!
Сергей непривычен был к тому, чтобы проходили сквозь двери и так здоровались, но не удивился.
- Спасибо, мужик, проходи. Здравствуй! – ответил и подал руку.
К этому он был тоже не очень привычен; руку подавал только хорошо знакомым или нужным людям.
Незнакомец снова начал разговор:
- Как живёшь, Сергей Русин?
- Да как… Живу, хлеб жую. А тебя что интересует и кто ты такой?
- Меня зовут Любомир. Я пришёл к тебе за помощью.
Он выпрямился и приподнял голову. Сергей заметил, что глаза его просматривались очень плохо. Они были какими-то серо-белыми.
- А ты что, не мог в городе ко мне подойти? Нашёл бы меня в магазине или позвонил.
- Да, я понимаю, но мне здесь сподручнее. Не беспокойся, я пришёл с миром.
- Ну, раз с миром, тогда садись. Коньяк будешь?.. Немного осталось.
- Нет. Благодарю тебя, Сергей Русин, но мне твоя еда не привычна и не голоден я.
- Слушаю тебя, Любо…мир. Необычное у тебя имя. Первый раз слышу… А меня зови просто Сергей. Да, садись на чурбак; в ногах правды нет. Что же, теперь давай говори.
- Пришёл я к тебе за помощью, - повторил Любомир. – Хочу тебе кое-что показать и рассказать. Только не удивляйся. Тебе не всё ведомо… От имени нашей общины хочу поручить тебе очень важное дело. Мы за тобой давно присматриваем.
- Мужик, ты меня прости, на фига мне твоё дело?! У меня своё есть: три магазина, жена, ребёнок. Будет всё хорошо, в соседнем городе магазин открою, а может быть и в самом Екатеринбурге. Бизнес нужно развивать, расширять сеть магазинов. В моём положении других дел быть не может.
- Сергей, но есть дела важнее и благороднее. Ты человек хоть и своенравный, но настойчивый и смелый. И если решил что-то сделать, то стремишься достигнуть цели.
- Мужик, прости, Любомир, давай ближе к делу. Я так не привык. Хочу знать конкретно и чётко…
- Согласен. Тогда мы с тобой кое-что посмотрим. Давай руку.
Тому, что происходило, Сергей совсем не удивлялся и воспринял всё спокойно. Земля сама бежала под ногами; солнца не было, но вокруг было светло. Вскоре ноги коснулись каменной плиты на обрывистом склоне горы. Любомир отпустил руку Сергея. Сквозь узкий проход зашли в пещеру. Её перегораживала деревянная дверь из колотых некрашеных досок, за ней вторая. Помещение, в котором они оказались, чем-то напоминало необыкновенную мастерскую. Здесь были столы, верстаки, инструменты и радиодетали. Двое мужчин сидели за большим плоским экраном. На соседнем столе лежали такого же размера разноцветные пластины. На остальных столах было несколько телевизоров и радиоприёмников. По стенам спускались провода и кабели. Освещение помещения производилось необычными свечами. Они напоминали заточенные карандаши высотой от пола почти до потолка. На острие этих карандашей горели светящиеся шары. «Не шаровые ли это молнии, - подумалось Сергею, - и как им удалось их удержать?» В стенах выделялись несколько дверей неопределённого цвета, видимо, ведущих в соседние помещения.
Любомир взял со стола с непрозрачными толстыми стёклами очки и подал Сергею.
- На, а я себе возьму вот этот прибор… и очки тоже. Пойдём, давай руку.
Земля снова побежала под ногами. Разглядеть что-либо было невозможно. Остановились в какой-то ложбине поросшей молодым осинником. Любомир установил прибор, привинтив его к треноге. Потом надел очки и это же повелел Сергею. Прибор был длиною около метра и в диаметре с ведро. На переднем его торце был серый экран.
Любомир навёл прибор на склон ложбины. На экране замелькали трава, камешки, потом каменная стена с наклонными трещинами. Взор пронизал стену и остановился в песке. Песчинки начали увеличиваться, и уже можно было определить их цвет и форму.
- Вот смотри, видишь песчинки? – спросил Любомир. – Знаешь, что это такое?
- Нет.
- Это золото, точнее, они содержат золото. Здесь его много, несколько тонн, под два десятка. С тонны породы до пятидесяти грамм. Кстати, ты знаешь, где мы находимся? На пути с Югры в Индию! А вот эта ложбина – бывший карьер, в котором добывали шлих, этот чёрный песок. Добрались до скалы и решили, что прииск иссяк. А мыли песок в ручье, который сзади нас. А теперь мы сместимся южнее, в Челябинскую область. Снимай очки.
Земля снова замелькала, унося с собой трудно определяемые очертания лесов и полей. Потом остановилась, окружив прибывших старым сосновым бором. Между деревьями торчали каменные валуны. Любомир установил и настроил свой прибор. Он «просветил» породы и на экране появились кристаллы голубого цвета.
- Это тумпасы, или топазы, – ответил Любомир на вопросительный взгляд Сергея. – Кстати, тумпасами называли вообще крупные камни, но так почему-то повелось, что стали этим словом называть именно топазы. В нашей общине их называют тяжеловесами. Чтобы добыть их при нынешней технике, нужен всего месяц. Всего один месяц и не будет здесь ни одного камешка. Недалеко отсюда есть ещё месторождение бесцветных тяжеловесов. Это последнее место на Урале, где есть такие качественные камни. Его нужно оставить для будущих поколений.
- Да, Любомир, ты меня просто околдовал. Это же такая красотища! Как на фотографии…
- Вот эту красоту, Сергей, и нужно беречь. А сейчас я тебя познакомлю и с Северным Уралом. Давай остановимся у речки Макар-Рузь.
Прибор снова своим всемогущим глазом проникал в породу, шарил по речному дну, находя кристаллы красного цвета.
- Знаешь, что это, - улыбаясь, спросил Любомир.
- Нет. Наверно, рубины?
- Молодец! Ру-би-ны! Самые настоящие прекраснейшие рубины! А это уже не рубин. Гранат. Видишь, какой насыщенный цвет?
- Да, Любомир, хороший у тебя прибор и в цвете показывает.
- Очень хороший, а черно-белым он не может показывать; выдаёт только цветное изображение. И на экран нужно смотреть только через эти очки. Сними их, и ты ничего не увидишь.
Сергей снял очки и действительно экран светился только туманно-серебристым цветом.
- Я догадался, что это за прибор, - воспрянул Сергей. – Это интрагеоскоп! Я когда-то читал в книге Малахова, Анатолия Малахова.
- Молодец, правильно!
- Я всё понял! Так ты что, чудь?! Вот это да! Вот это да! Но это же - сказка!
- Да, сказка, но реальная. И очень реальная!
- Подожди, - задумался Сергей, - я сейчас вспомню. Так это вы украли геолога Алексеевича? Потом он женился на вашей красавице Мавке?
- Всё правильно говоришь. Мавка очень пострадала от пожара, но вылечилась.
- А Алексеевич к ней вернулся или действительно погиб?
- Не Алексеевич, а Лексеевич. Как звали его мужики, так и мы. Другого имени у него не было.
- Ты случайно не его сын?
- Нет. У него двое детей и у них свои заботы. Я внук Кронида.
- А ещё вопрос можно, - очень смело и лукаво спросил Сергей. - Вы теперь хотите и меня своровать? И зачем я вам нужен?
- Нет, мы не хотим тебя воровать. Ты нам нужен для другого.
- Но вы же воровали людей?
- Да, был такой грех. Нас очень мало, нам нужна свежая кровь. Мы приобщали к нашему обществу представителей разных рас, это спасало нас от гибели. Но после Лексеевича мы, ни одного человека насильственно не привлекали к нашему делу и нашей жизни.
- А Кузьму зачем вы украли? У вас с ним ничего не получилось? – поддел Любомира Сергей.
- Кузьма сам пришёл. Он выглядел нас, потом постоянно подглядывал за нами. Его нужно было, как следует напугать; вот мы поймали его и решили силой удержать. За нехорошие дела жизнь наказала и его и нас. (Пауза.) Заговорились мы с тобой, давай вернёмся обратно?
- Я не против. Скажи, а как это ты делаешь, что мы летим над землёй?
- Придёт время, поймёшь, но сделать не сможешь. Для этого нужна серьёзная подготовка, и не в одном поколении. И над землёй мы не летим, а перемещаемся. Летают те, у кого есть крылья. Могу тебе сказать, для того чтобы перемещаться, нужно сделать так, чтобы удельный вес твоего тела был равен удельному весу воздуха. А для этого ты должен довести свой организм до такого состояния, когда частота колебаний атомов веществ, из которых состоит твоё тело, будет равна частоте колебаний атомов воздуха. А ещё труднее в этом деле не погибнуть. Неживые вещества перемещать гораздо проще. Чтобы ты не погиб, я и брал тебя за руку. Самым простым считается концентрация мысленной энергии для перемещения предметов. Нашей общине известны три вида перемещений. Первый – это ходьба и перенос вещей. Это тебе знакомо. Второй – это тот, о котором я тебе только что рассказал. Третий самый сложный и быстрый. Любой объект разделяется на атомы, переносится в другое место и снова собирается. На Земле, наверно, никто им не владеет и подозреваю, что от людей он не зависит. Да и что говорить о третьем способе, если даже в нашей общине не все владеют вторым. Вот считай, всё, что я мог, я тебе рассказал.
Очутились оба снова в избе. Сергей сел на лежанку, а Любомир снова на вертикально стоящий чурбак.
- Любомир, скажи, а про Золотую бабу… это правда?
- Как тебе сказать. И правда и нет. По нашим преданиям, когда на Землю прилетели два представителя с Утренней звезды, то Владыка владык улетел, а Первый из первых остался. Он сошёлся с местной женщиной и оставил своё потомство. Здесь его прозвали по-местному – Косматый, из-за больших волос. На Утренней звезде волос не стригут ни женщины, ни мужчины. После него остались заповеди, по которым мы должны жить и живём до сих пор. Они очень совпадают с христианскими и были составлены на языке жителей Утренней звезды, и, естественно, переведены на югорские. Но через три поколения язык Косматого забылся совсем. На поверхности Утренней звезды жить невозможно; там резкие перепады температур и радиоактивность. Поэтому люди живут на больших глубинах, где постоянная плюсовая температура и не нужен обогрев. Свет подаётся по специальным световодам. У всех жителей белесые глаза. У кого больше, у кого меньше. Так же и здесь, на Земле, у жителей нашей общины.
- Говорят, что и у наземных, ну у наших, так скажем, тоже встречаются люди со светлыми глазами.
- Да, это вполне могут быть потомки тех, кто покинул наше общество. Они доставали нам одежду, муку, соль, сахар, спички и разные материалы. И сейчас есть люди, работающие на нас, но почти все они не из нашего племени. И мало кто из них знает, кому помогает. Сейчас, благодаря техническому прогрессу, мы тоже кое-что умеем и имеем. Но нас мало и нам очень тяжело. Мы выполняем работу, которую должны выполнять сами жители Земли.
- Подожди, подожди! Ты всё вокруг да около, а конкретно так ничего и не сказал. Ты можешь, по сути?..
- Ну что ж, по сути, так по сути. И раз ты читал Малахова, то должен знать, чем занимается чудь? Тем же, чем и занималась. Охраняем недра Урала и Сибири.
- Любомир, извини, но ты опять ушёл от ответа. Я спросил насчёт Золотой бабы.
- Да, я немного отклонился, но этого требуют обстоятельства. Хочу, чтобы ты больше знал. Расскажу и про Золотую бабу. Вы же христиане, например, своего создателя изображаете на иконах; статуя Пресвятой Богородицы очень распространена в мире. Почему же мы не можем изобразить своего основателя на Земле. Это вполне реально. И, конечно, из золота, так как его у нас много. А вот из-за больших волос, увидевшие его, и считали бабой.
- Говорят, Демидов нашёл её, то есть его?
- Говорить можно многое. Ничего он не нашёл и никто не найдёт, пока сами мы его не покажем. Очень хотелось бы дождаться этого дня, но пока рано, очень рано. Давай я лучше познакомлю тебя с нашей общиной. Там сегодня собрались все ответственные представители.
Помещение, где появились Любомир и Сергей, напоминало большую комнату, заставленную обыкновенными деревянными скамьями. С потолка через круглые и выпуклые стёкла сочился свет. Пол был каменный, слегка отполированный. Сидящих в комнате было около десяти человек. Любомир подвёл к ним Сергея.
- Мы пришли.
С первого ряда поднялся невысокого роста, худой и с бледным лицом мужчина. Подойдя к Сергею, он подал руку.
- Приветствую тебя, Сергей, в нашей общине. Прости, что побеспокоили тебя. Но все наши надежды на тебя.
- Опять надежды. Чем же я вам могу помочь?
- Ты должен, а точнее мы хотим, что бы ты известил свою общину, свой народ, что мы устали защищать земные богатства. В вашей общине начинается нормальная жизнь. Благодаря вам и мы сделали шаг вперёд, больше чем ожидали. Мы тоже пользуемся благами цивилизации. Но разговор поведу о том, о чём начал. Твоя община должна знать, что заботу о сохранности своей земли она должна взять на себя. И её богатствами должна пользоваться рассудительно и мудро.
- Да бросьте, у вас столько богатств, что за тысячу лет не истратишь!
- Нет, Сергей, тысяча лет для жизни Земли - это миг. А ценности, которые мы охраняем и храним - это вечное. Вечное прогуливать, или, прости, как ты сказал, тратить, вообще преступно. В первую очередь по отношению к себе. Слово «тратить» очень нехорошее. Замени его словом «израсходовать». К тому же, продавая вечное, нужно покупать вечное. Мы очень не хотим, чтобы представители твоей общины продавали ценности нашей земли другим государствам, а на вырученные деньги покупали тазами шампанское и мыли в нём ноги, или устраивали попойки и гуляния, тратя щедроты собственной земли и труд людей на ненужные дела, тем самым вызывая у чужеземцев неуважение к себе и их стране.
- Но простите, если бизнесмен накопал камешков или намыл золота и продал их в Париже, то имеет право тратить деньги как захочет!
- Нет, не имеет. Он, накопав камешков и даже не обработав их, продал. Значительную часть денег прокутил. Следующий раз он сделает то же самое, когда кончатся деньги. Это будет повторяться много лет, пока не иссякнут богатства земли. В итоге у него ни камней, ни шампанского, а у француза и шампанское, и наши камешки. Француз поступит очень мудро, он на временное купит вечное. И, к нашему стыду, он умеет оценить дар природы, довести до совершенства, а потом продать.
- Да, я с вами согласен. Раньше я в такие тонкости не вникал. Но у меня вопрос: теперь что, камни не копать, золото не мыть?
- Почему же. Копайте камешки, мойте золото, добывайте руды и нефть, но не забывайте о завтрашнем дне. И нельзя сразу много брать, особенно золота и самоцветов, потому, что это порождает раздор и именно затраты, бесполезные.
- Снова я с вами согласен. Выходит, не тот богат, кто много добыл, а кто сумел уберечь и разумно использовать. Всё правильно, в государстве это – эквивалент денежного фонда.
- Правильно мыслишь, поэтому мы очень на тебя надеемся. Наша беседа должна быть известна вашей общине. Ещё хочется сказать, что сейчас на Российской земле очень хороший государь, Владимир.
- Почему государь? – удивился Сергей, - Президент!
- То, что не царь, это точно, а государь потому, что правит государством. Очень хорошее русское слово. Помогайте ему, и облегчите себе жизнь. А сейчас предоставляю слово одному из советников, Георгию.
- Я от себя хочу сказать, если не прислушаетесь к нашему совету, то мы вернёмся снова к защите недр и повторится то, что было в восемнадцатом и девятнадцатом веках. Много народу сгинет. Одни при дележе добытого, другие, не сумев обогатиться, погубят себя сами. Вся надежда на вас, а у нас есть ещё дела, - подытожил Георгий.
Сергей немного задумался и спросил:
- А вы, вернувшись к защите богатств Земли, разве не будете губить людей?
- Наша мораль, как и ваша не запрещает защищаться и защищать права и имущество. Поэтому берегите своё добро так, чтобы никто со злым умыслом, ни свой, ни чужой, не смог к нему прикоснуться.
Прошло много дней. Заботы отнимают время и внимание, но Сергей помнил об этой встрече и напутствиях, данных ему, да не решался выполнить их. Не знал, как это сделать, и как оценят это услышавшие.
Как-то беседуя с продавцами в своём магазине, Сергей повернул голову в сторону очереди и потерял дар речи. Среди посетителей стояла красивая беловолосая женщина, но выделялись глаза. Они были тоже белые, с еле заметными зрачками. По спине Сергея пробежал мороз, и ему стало очень неловко. Внутренний голос тут же укоризненно напомнил:
- Не выполнил… - он опустил голову и отвернулся, но тут же мужественно поднял её. – Сделаю! – мысленно сказал себе.
Женщины в очереди уже не было.
Несколько вечеров я сидел, прослушивая записанный на диктофон рассказ Сергея, и не знал, верить ему или не верить. Но всё же решил ему помочь. Пусть все знают это необычное происшествие. От этого хуже не будет никогда и никому.
Сейчас Сергей при малейшей возможности посматривает на посетителей, надеясь увидеть белокурую женщину и улыбнуться ей.




PS. Думаю, что должно быть продолжение, написанное третьим автором примерно через пять десятков лет.