Земляничные звёзды

               
      Поэма

      Бабушке Авдотье
          
Как по ягоду сбирались –
Шумно, быстро снаряжались.
Уходили спозаранку.
Забирали кружки, банки.

Хлеба бабка нарезала,
Густо солью посыпала.
Заправляла хлеб в тряпицу
И прохладную водицу

Наливала в бутылёк
И совала в кузовок.
По тропинке мы сбегали,
Бабу Дуню обгоняли,

И неслись всегда в прискок
На знакомый нам лужок.
Меньший брат, как я – Валера –
Не родной, от тётки Веры,

Та, что матери сестра –
На язык была востра.
Брат всегда потом гордился,
Что на Волге он родился:

«Селижаровские мы!» -
Я-то родом из Кесьмы…
Все калининские были
Водохлёбами прослыли:

Нам, что чай, что молоко
Выпивали мы легко
На спор сразу семь стаканов,
А потом уж я устану.

Он – хоть меньший был браток,
Но стакан ему – глоток.
И закончив этот тур –
Наш судья – старшой – Артур

Брату руку подымает.
Победителю вручает
Приз и званье «Водохлёб!»…
Я реву потом взахлёб.

,,,,,,,,,,

Между тем, на луг приходим,
По траве немного бродим:
Влево, вправо бросишь взгляд –
Видно: ягоды горят!

Но не так, чтоб очень густо.
Есть места, где вовсе пусто.
Вот, - где любо собирать!
«Эй, Валерка, не зевать!»

Это бабушка пришла
И меньшого упрекла:
«Эко, есть то ты ротастый!
По траве руками шастай,

Прошерсти лужайку вдоль,
А потом и ешь, изволь!
Вон братья покрыли донца…
Видишь, как высоко солнце?»

А сама в наклонку – раз,
И за ягоду взялась.
А уж как она брала, -
Как косила, иль пряла –
 
Всё подряд и аккуратно
Посмотреть и то приятно.
В рот ни разу не возьмёт,
Не досуг, что рядом рот.

Был ей жизнью дан урок:
«Заготовь сначала впрок!»
Рядом с бабушкою сяду,
Зачарованного взгляда

Оторвать не в силах…. Вот!
А она берёт, берёт…
«Что сидишь, соколик милый?» -
Меня бабушка любила.

И мелькнет догадка вдруг:
«Я у бабки – лучший внук».
И расскажет мне, бывало:
Всё, мол, в жизни испытала;


Скот пасла, пахала, жала,
Кучу деток нарожала
Их кормила и поила,
Их у ней тринадцать было:

Восемь девок свет принял,
Пятерых Господь прибрал…

,,,,,,,,

Бабка ягоды сбирает
И, бывало, напевает…

На меньшого поглядит –
Станет взор её сердит:
«Ты не шустрый, но пройдоха,
И сбираешь очень плохо» -

Бабка выест брату плешь:
«Набери, потом и ешь».

,,,,,,,,

И беда нас не забыла.
И судьба нас разлучила.
Мне – учиться уезжать,
Ей – в деревне помирать.

Но разлуки было мало –
Бабку парализовало.
Сердце то, как молот бьётся,
Ну, а душеньке неймётся.

Стала бабка причитать:
Хочет внука повидать,
Говорит, что есть, мол, грех -
Отпустил, чтоб ей при всех.


Говорила «всё прости!..»
Почему-то мне пути
В ту пору к ней не приспело,
Хоть душа-то и болела.

Бабка после умерла,
Грех свой мне передала…
Мне нести его до гроба…

,,,,,,,,,,

Всё ж мы радовались оба,
Если книжки ей читал
Вслух, при лампе и молчал,
Если бабка затихала,
И слезинку вытирала,

И зудела, как пчела,
Что неграмотна была.
Я потом завёл тетрадку –
Обучал её украдкой.

Буквы ей туда писал,
От домашних – убирал.
Ей, конечно, доставалось,
Но во взгляде увлажнялось,

Если был хорош итог…
Снова в дело шёл платок.

,,,,,,,,,

А обратно как идём –
Банки полные несём.
Знаем мы, что за старанье
Бабка сделает маканье.

А к маканью что? – блины!
Как готовы – тут и мы.
Землянику в миску ссыплет,
Сахарочком пересыплет,

И зальёт её потом
От Брунетки молоком.
Всё толкушкой перемнёт,
И маканье – словно мёд.

И с блином в живот летит к нам
Шумно, смачно, аппетитно.
Перемазан рот и нос:
Бабка тешится до слёз.

Все маканье подбирают
И тарелки вычищают
Непременно языком:
Это был уже закон.

Я на печку залезаю,
Только веки закрываю:
Небо видится – оно
Земляничных звёзд полно.