Глава 88. Долгосрочные визы

Один из неприятных вопросов при проживании в тёплой стране – визы. С этой проблемой приходится сталкиваться почти в любой стране, которую выбирают россияне или граждане других государств. Египет не исключение.
Ещё до переезда в Хургаду я выясняла у своих риелторов визовые вопросы. Ответ таков: за первый месяц визу в паспорте получаем в аэропорту, за второй – в Гаузете (говоря проще, визовой конторе) бесплатно, печать ставится у начальника – без всяких проблем, документов и очередей.
А вот дальше сложнее. Мы сходили в Гаузет все втроем – я, Вася, Лёня. Заполнили довольно простенькие анкеты, правда, на английском. Причём немного нагло написали, что хотим визу на год. Понятно, что от нашего желания немногое зависит, сотрудники визовой службы действуют в рамках закона и договоренностей между странами. Мы ещё сделали фотографии типа «три на четыре», копии нашего договора на квартиру. Всё это отдали в окошко египтянину – сотруднику Гаузета. Он назвал какую-то сумму, уже не помню какую, но совсем небольшую для нас. Вскоре нам проставили в паспортах печать ожидания визы. И дальше началось это самое ожидание примерно в течение месяца и недели. После этого срока мы спокойно получили печати визы в паспорта сроком на три месяца. В реальности – меньше двух месяцев, потому что месяц с лишним уже «отгуляли», ожидая визу. И оставшиеся эти почти два месяца жили спокойно с визами.
А вот дальше… Как же быть дальше? Мы снова сходили в Гаузет, опять заполнили анкеты, принесли копии договора на квартиру и фотографии. Отдали всё это добро в окошко. На этот раз сотрудником оказалась женщина в хиджабе. Она начала загибать пальцы на своей руке. Наверно, она так считала, можем ли мы рассчитывать на продление визы. Видимо, пальцы показали ей, что можем. Но у меня лично в душе закрались сомнения. Почему женщина считала? Значит, у нас есть ограничения по пребыванию в стране? Я об этом читала и слышала, но точно ничего не знала, потому что разговоры были разными. Хотя печать ожидания визы нам всё же поставили.
 Вернувшись домой, я списалась с Ириной, через которую мы покупали нашу квартиру, по скайпу. Спросила её, что нам делать. Она посоветовала не ходить в Гаузет, так как почти 100% мы получим печать депортации, и нам придётся в течение короткого времени покинуть (пусть и ненадолго) Египет.
Это было в июне. Как раз тяжёлое время для нас. Неожиданно со школы, где учится Лёня, нам сообщили, что нужно заплатить дополнительные 1300 евро. По моим подсчётам мы заплатили всю сумму, вместе с первоначальным взносом в размере 500 евро. Откуда ещё долг? Я тогда плохо говорила по-английски, и поэтому не могла понять руководителя школы, за что немалая сумма. В дальнейшем одна из русских, мама одноклассницы Лёни, предположила, что это с нас взяли сумму за весь учебный год, несмотря на то, что Лёня начал ходить в школу с января.
Короче, мы не стали заморачиваться и отдали требуемую сумму. Правда, я спросила руководителя, а дальше как платить. Она ответила, что «как все». Меня это успокоило.
Но мы-то остались без запасов! Чтобы обновить визу, нам нужны были деньги на поездку – хоть куда, лишь бы пересечь границу Египта. Обычно другие резиденты-соотечественники это делают, слетав в Россию или Стамбул. Для нас все эти перелёты на троих были бы слишком дорогими и мы… решили нарушить визовый режим. Правда, ненадолго. Мы, конечно же, хотели всё делать «как надо». И собирались слетать куда-нибудь на осенних каникулах Лёни.
Неожиданно в сентябре Лёня принёс со школы бумажку на чисто арабском и другую бумажку – список документов на английском, которые нам необходимо было предоставить в школу. В списке значились фотографии Лёни, паспорт Лёни, справка с посольства РФ в Египте и виза. Самую большую озабоченность у нас вызывала необходимость предоставить визу.
Приплыли! Что же делать? Выходит, для того чтобы учиться в школе, Лёне необходимо официальное пребывание в стране. А это означало дополнительные немалые деньги на перелёты в другие страны для регулярного обновления визы. Мы, конечно, понимали это и хотели действовать по правилам. Но финансовое положение не позволяло сделать быстрый вылет в другую страну.
Я не могла спокойно спать. Как же быть? Как Лёня будет учиться без визы? Ответ никак не приходил. Мы многого не знали в первый год нашего проживания в Египте.
Я в то время занималась арабским у учителя Амра. Так как других знакомых египтян у нас почти не было, я обратиалсь к нему. Рассказала о проблеме, показала ему бумажку со школы. Он перевёл: на бумажке было написано, что школа не против, чтобы Лёня учился в этом учебном заведении. Но что означала эта бумага, не понимали ни я, ни Амр.
Я спросила учителя, знает ли он какого-нибудь юриста, который помог бы разобраться в ситуации и, может, решить проблему. Амр тут же предоставил мне телефон адвоката – своего соседа по району, где он проживает. Имя этого юриста Ахмед. Фамилию, к сожалению, не знаю. Только слышала от Амра, что его офис где-то на улице Шератон – в туристическом центре Хургады. Ещё узнала, что он говорит по-русски и у него жена русская. Всё, больше никакой информации. Насколько он хороший специалист, тоже не было известно.
Амр даже позвонил первым Ахмеду и сообщил коротко о моей проблеме. Затем Амр тут же перевёл мне слова Ахмеда, что тот предлагает несколько путей для получения визы, среди которых главные – замужество за египтянина, открытие своего бизнеса и вложения больших денег куда-то. Ни один из этих вариантов мне абсолютно не подходил. Тем не менее, мы договорились, что Вася встретится с Ахмедом и поговорит с ним более обстоятельно.
Вася поехал на встречу с бумажкой от школы. Ахмед долго и внимательно смотрел на эту бумажку, хотя в ней было всего-то несколько строк. Вася сказал мне после, что Ахмед серьёзно задумался. О чём могла сказать ему эта бумажка? Он предложил Васе встретиться в следующий раз.
Оказалось, что бумажка, действительно, была непростая. Её можно было предоставить в Гаузет и попросить визу для Лёни, правда, всего на два месяца. 
Дальше нас ожидала очень долгая история с той временной визой. Это было в прошлом году, когда свергли Мурси. Страна в очередной раз осталась без президента, туристам был запрещён въезд в Египет. Отели Хургады в несколько дней опустели. Тем не менее, школы продолжали работать, 1 сентября приняли учеников. И вот в такой непростой период нам нужно было получить визу для Лёни.
Ахмед сразу предупредил Васю, что в паспорт Лёни поставят штамп депортации. Но пугаться этого не стоит. Всё действительно так и произошло. У Лёни появилась печать о необходимости депортации в течение двух недель. Несмотря на заверения Ахмеда, мы с Васей находились в несколько угнетённом состоянии.
Но через две недели у Лёни появилась новая печать в паспорте – ожидания визы. Вот это да! О таком я никогда не слышала, что вслед за депортацией может сразу же следовать ожидание визы, причём без вылета из страны.
Дальше… пришлось долго ждать эту визу. Нам неоднократно звонили со школы, писали записки, что им срочно нужна Лёнина виза. Мы снова и снова связывались с Ахмедом, тот общался с сотрудниками школы, видимо, убеждая их, что скоро, ну скоро она должна появиться. Как-то я пришла в школу за Лёней после его уроков. Ко мне опять подошла сотрудница Ханен (она, кстати, учила Лёню начальному французскому в первые полгода его пребывания в школе). Я набрала телефон Ахмеда и передала трубку Ханен, чтобы она пообщалась с юристом. Я тогда плохо знала арабский, но услышала, что Ханен просит Ахмеда всего-то о двух месяцах визы для Лёни, этого достаточно.Это было необходимо, чтобы зарегистрировать Лёню в министерстве образования Египта.
Короче, бумажку со школы мы получили в сентябре, а визу для Лёни – лишь в январе, и она заканчивалась в начале марта этого года, 2014-го.
Кроме того, Вася съездил в Каир, чтобы посетить консульский отдел посольства РФ в Египте. Без проблем получил справку о том, что нет возражений, чтобы Лёня учился во французской школе. А прежде я несколько раз отправляла электронные письма в это консульский отдел и получила полные ответы на мои вопросы, какие документы Васе брать с собой, когда лучше приезжать, нужны ли визы и так далее.
А дальше? Мы уже слышали от Ахмеда, что имеем право на годовые визы. Он это выяснил, ещё когда получил от Васи бумажку со школы. Может, посоветовался с кем-то из коллег или поговорил с руководителем Гаузета. Но верилось поначалу с трудом. Какова причина такой длительной визы для нас – причём для всей семьи, не только для Лёни?
Всё дело в том, что Лёня хоть и учится во французской школе, но она зарегистрирована в министерстве образования Египта. А это означает, что если ребёнок учится в ней, то имеет право на визу на период всего обучения. Этим правом обладают и его родители, то есть мы. Вроде всё просто, но мы про это ничего не знали! Ни один из риелторов нам не сообщил про такие привилегии для нас, хотя я ни от кого не скрывала, что собираюсь отдавать ребёнка во французскую школу.
Огромное спасибо Татьяне и Оксане, дети которых учатся во французской школе. Они сильно помогли нам. Татьяна долго выясняла ситуацию про нас. К решению проблемы подключился и её муж-француз Эрик, он даже звонил хозяйке школы. Выяснилось, что не одни мы белые вороны в школе – с полностью российским гражданством. В школе учится ещё Ксения, она тоже россиянка. Таня дала нам телефон её мамы Оксаны. Вася позвонил ей, и она всё подробно ему объяснила. А также передала Лёне через дочь копию документа Ксении с российского посольства. Эту копию Вася показал в Каире, она, наверно, помогла сотрудникам посольства быстро решить наш вопрос.
История получила продолжение лишь в сентябре этого, 2014-го, года. Мы получили со школы новый документ, аж на нескольких страницах, опять всё на арабском. Скорее всего, это был документ из министерства образования Египта. Вася опять позвонил Оксане, она сообщила, что мы должны сходить в что-то типа департамента образования в Хургаде и поставить на бумаге печать. А потом с ней в Гаузет. Но!.. Для получения годовой визы нужна действующая виза в паспорте. А денег у нас опять ни фига, чтобы куда-то слетать для обновления визы. Что делать?
Мы с Васей сходили в тот самый департамент. Но поначалу попали не в тот, что нужен нам – некое обшарпанное здание на Дахаре, которое больше походило на пристанище для бездомных. К этому времени я уже знала арабский. Мы походили по разным кабинетам, где нас с Васей отправляли «туда-сюда». Наконец, в одном из кабинетов нам сообщили, что мы пришли не туда, куда надо. А надо нам в здание, что «усаад эль каниса», то есть напротив церкви.
Это учреждение напротив церкви оказалось приличнее первого. Там нам проставили печать, за что взяли некую сумму, насколько я помню, 35 фунтов.
А потом? Потом надо бы в Гаузет. Но у нас же более чем годовая просрочка визы! Может, это и ничего страшно, но Вася позвонил адвокату Ахмеду. Тот с готовностью собрался завершить наш визовый марафон.
И вот, наконец, мы получили визы – все втроём: Лёня, Вася и я. Она действительна до 8 октября 2015 года. Стоило это  немалых затрат, нам пришлось отдать довольно круглую для Египта сумму: куча выплат в Гаузет, на поездку в Каир, адвокату. Но это было всё же меньше, чем если бы мы слетали в другую страну для обновления визы.
Кстати, нам с Васей не ставили в паспортах штампы о депортации, как Лёне в прошлом году. Вообще всем троим сразу же проставили сначала печать «ожидания визы», а потом и сами визы. Видимо, справка с министерства образования была очень весомым аргументом оставить нас спокойно жить в Египте, даже несмотря на наши прежние грехи с нарушением визового режима.
А дальше? Дальше должно быть проще. В следующем году мы опять пойдём в Гаузет за следующей визой на очередной учебный год.