1-231

__

В любой книге мир условен, всегда есть дистанция между ней  и реальным миром. Никому и в голову не приходит всерьез отождествлять что-либо из нее с собой. Сама природа слова такова? Нет, просто нужна принципиально иная идея, метод.

Нет громадности, таинственности мира, чудодейства – эти чувства волнуют меня. Их мир обжитой и тривиальный даже, они смотрят на него сверху вниз…

__

А глаза у людей иногда добрые, хорошие, живые. И поступают ведь они  иногда по-хорошему. Глазам  –  верить. Но иногда глаза никакие, бессмысленно-довольные, злые. И боль в них  бывает. Хуже всего то, что почти всегда они с налетом недуховности и   соответствия механическому миру…

Я не могу быть довольным – ни ими, ни миром. Я не брюзга, мне просто больно.

Довольный  не сдвинется; и зачем он живет? И может ли сострадать? Сострадает страдающий. Другой не поймет. И  страдавшие хотят забыть неприятное, горькое...

У женщин  глаза злее и развращеннее; почти всегда  лакированные.

Но все же, сколько жизни в каждом лице, сколько оттенков. Это не описать. Это чудо. Чувствуешь, что каждый живет ежесекундно. За секунду можно сказать целую фразу…

Сколько уже можно вспомнить, осмыслить, описать.  Прошлое – груз и богатство. Смотришь в глаза настоящему и вспоминаешь…