Небесные женщины Альфонса Мухи

                Небесные женщины Альфонса Мухи

«О женщинах всегда найдётся сказать что-нибудь новое, пока хоть одна из них останется на земном шаре», - утверждал французский писатель Станислав Буффлер (1737-1815). От «Песни песней» библейского царя Соломона («Женщина слаще жизни и горше смерти») до пушкинской «Мадонны» («Чистейшей прелести чистейший образец») и бунинского «Одиночества» («Но для женщины прошлого нет: разлюбила – и стал ей чужой») – всегда мужчины находили в женщинах то, чего до них другие не замечали. Самые нежные, самые ласковые слова во всех языках мира, уверен, были созданы мужчинами во имя женщин. И им посвящены самые одухотворённые произведения изобразительного искусства – от Венеры Милосской (конец II в. до н. э.) до загадочной Моны Лизы Леонардо да Винчи (1452-1519) и надменной, знающей силу своих чар «Неизвестной» Ивана Крамского (1837-1887).

Заметную лепту в галерею женских образов внёс и великий чешский художник Альфонс Муха (1869-1939). Впрочем, великим его сделали именно женщины, которым он посвятил по существу всё своё творчество.

К стыду своему должен признаться, что имя его мне ничего не говорило (как, вероятно, и большинству россиян), пока во время туристической поездки в Праге я не оказался в отеле «Муха». Весь интерьер этой небольшой гостиницы посвящён жизни и творчеству Альфонса Мухи. Есть в Праге и музей Мухи, но по количеству выставленных произведений художника он явно уступает отелю. Здесь на всех этажах простенки между номерами увешаны плакатами и декоративными панно Мухи, целая стена в столовой отдана фотографиям из его жизни, в том числе сделанным им самим. А столики в ресторане разделены ширмами, созданными по эскизам художника. Не знаю, бывал ли Альфонс Муха в доме, где теперь расположилась гостиница его имени, но что духом его пропитан этот дом – несомненно.

Когда в 1904 году Муха решился переехать из Парижа в Америку, то был несказанно удивлён выставленным в Нью-Йорке транспарантами: «Соединённые Штаты посетил величайший художник-декоратор всех времён». Ведь в Америку он приехал, чтобы заработать деньги, необходимые для воплощения мечты всей жизни – создания грандиозной «Славянской эпопеи», состоящей из двадцати полотен. Свои же декоративные работы – афиши, плакаты, панно, календари, этикетки – всё, что именуется прикладной графикой, - он воспринимал с некоторым пренебрежением и нередко сетовал на то, что попал «в порочный круг коммерческих заказов». «Я не художник-декоратор», - пытался убедить современников Муха. Но когда в 1928 году «Славянская эпопея», преподнесённая художником в дар Праге, стала доступна публике, Муху постигло глубокое разочарование: творение, на которое он потратил два десятка лет, не встретило понимания. И в истории мирового изобразительного искусства он остался непревзойдённым мастером декоративной живописи.

Альфонс Муха родился в небольшом моравском городке Иванчице в семье мелкого служащего. Из гимназии Альфонса выперли «за бесцеремонную ложь и постоянные пропуски не только уроков, но и богослужений». Поскольку в недоросле рано проснулся талант живописца, то после этого прискорбного события отец решил определить его в пражское художественное училище. Образцы творений юного художника вернулись из Праги с заключением одного из профессоров об «абсолютном отсутствии таланта у их автора».

Так бы и остался Муха художником-самоучкой, если бы на него не обратил внимание и не принял в нём участие некий граф, у которого Альфонс расписывал комнаты замка. Муха поступил в мюнхенскую академию художеств – сразу на третий курс, а завершать образование отправился в Париж. Но у графа возникли финансовые затруднения, и от дальнейшего меценатства над Мухой он вынужден был отказаться. Для Альфонса наступило «страшное время трудностей и лишений», как он отметит впоследствии в своих дневниках.

И тогда в его судьбу властно вмешалась женщина. Звали эту женщину Сарой Бернар, и была она самой знаменитой французской актрисой конца XIX века.

Мать Сары была куртизанкой – светской дамой лёгкого поведения. И хотя Сара не пошла по стопам матери, но целомудренной назвать её никак нельзя. В детстве врачи обнаружили у неё туберкулёз, девочка готовилась к смерти и упросила мать купить ей гроб из красного дерева. Потом, будучи уже великой актрисой, она всегда возила этот гроб с собой и нередко в нём предавалась любовным утехам с приглянувшимися мужчинами. Правда, сей антураж не всегда вызывал прилив энтузиазма у представителей сильного пола. Жажда жизни, обусловленная ранним свиданием со смертью, заставляла эту неординарную женщину полностью выкладываться и в постели, и в спектаклях, после которых иногда она падала в обморок.

Трудно сказать, что подвигла Сару Бернар в 1894 году именно Мухе, тогда малоизвестному художнику, заказать афишу к спектаклю «Жисмонда» в руководимом ею парижском театре «Ренессанс». Афиша, непривычно вытянутая по высоте и представляющая женщину в полный рост в роскошных, шитых золотом одеждах с шапкой цветов на голове и с пальмовой ветвью в руке, имела ошеломляющий успех. Воистину, Муха проснулся знаменитым. Сара Бернар заключила с ним контракт на шесть лет. И он, найдя свой стиль, получивший название «ар нуво» (новое направление), и отработав свою технологию выполнения цветных литографий, вступил в пору расцвета творчества. Центром его произведений навсегда стала идеализированная, поднятая на небесную высоту женщина с ярко выраженными славянскими чертами. Теперь-то весь мир знает, сколь неповторимо обворожительны славянки, - от импортных женихов у наших красавиц отбоя нет, но первым их невызывающую красоту разглядел и явил миру Альфонс Муха. Даже Сара Бернар, незаконнорождённая дочь еврейки Жюли Ван Хард, на афишах почти всегда предстаёт русоволосой.

Женские волосы, цветы и складки сказочных одежд стали в творениях Мухи теми элементами, искусно оперируя которыми, он добивается неизгладимого зрительского эффекта. Неправдоподобно длинные, вычурными локонами охватывающие стан, волосы служат и фоном для лиц, и покрывалом для полуобнажённых тел, и тем вихрем, что уносит героинь в неведомый мир фантазий. Характерно в этом ряду декоративное панно «Танец» из серии «Искусство» («Поэзия», «Танец», «Музыка», «Живопись»), созданной Мухой в 1898 году. Изящно изогнутая, привставшая на цыпочки женщина будто из последних сил сопротивляется потоку музыки, подхватившему её волосы и одеяние. Летящие лепестки роз усиливают впечатление всесокрушающей силы этого порыва. Вот-вот за ними умчится, увлечённая чарующими звуками, и сама женщина – поминай как звали.

Недавно в эскалаторной шахте московского метро, сплошь завешанной рекламными щитами, моё внимание привлекла реклама вологодского льна. Только сходя с эскалатора я сообразил, что изображённая на плакате миловидная женщина с мечтательными глазами в ореоле цветов - не что иное, как фрагмент знаменитого панно Альфонса Мухи «Грёзы» (1897 г.). За минувшие со времени его создания более чем сто лет эта обворожительная славяночка не утратила своего очарования. Хотя тысячекратно воспроизводилась в разных странах на коробках и обёртках конфет и других товаров так называемого ширпотреба.

Большое искусство всегда было, как ни крути, искусством для избранных. Альфонс Муха большое искусство растиражировал для широких масс. У произведений Мухи нет копий: каждая литография, каждый постер может считаться оригиналом. Потому что изначально афиши, плакаты и панно предназначались для тиражирования.

К Альфонсу Мухе, воспевшему женщин и поднявшему их на недосягаемую высоту, только в возрасте 46 лет единственная из них спустилась с небес. Ею стала Мария Хитилова, его ученица, родившаяся 22 годами позже мэтра. Он её страстно любил и ужасно ревновал. И тихо умер с зажатой в ладони кистью руки Марии.