Вдовьи столы на день Победы

 (Сборник рассказов "НАРЕКАЮ  ТЕБЯ  ЖЕНЩИНОЙ.).

"ВДОВЬИ СТОЛЫ".Рассказ 2.

Сегодня  9 мая  – День Победы…  Для меня это особый день, день поминовения и памяти...
               
 С тех пор прошло почти 50 лет, но я по- прежнему в этот день иду в церковь…  На улице праздничное настроение, отовсюду звучат военные марши, фронтовые песни, все улыбаются  и  приветствуют:

- С праздником, великим праздником, с Днем Победы…


-И Вас с праздником - отвечаю я,  и  иду дальше ...

Мой путь лежит, как тогда, много лет назад, с моей бабушкой -  в церковь.  У  меня в руках пакет с пирогами и  блинами, а еще маленький шкалик, как учила меня моя бабушка…

В храме много народу, но как всегда среди толпы резко выделяются старушки в черном …

Я молча покупаю свечи, ставлю Георгию Победоносцу, Всем Святым,  на поминальный стол,  становлюсь в ряд перед алтарем и жду… Чего жду – сама не знаю, наверно  свидания с прошлым…  Память возвращает меня в те далекие годы, когда мне было едва более 5 лет…
               
- Завтра великий праздник  -  День Победы – говорит моя бабушка – Сегодня буду печь блины и пироги. Пиво и квас готовы. Пойдем, Олюшка, навестим дедушку Васю. Ты его не знаешь.   Хороший  был человек. Все его любили, а я души не чаяла…


Она надолго уходит в себя…  Ходит по дому, ставит тесто, печет блины и чему – то  всё  улыбается,   выпитая уголком платка глаза кивает в такт своим действиям  и  воспоминаниям.

В этот день мы ее не трогаем,  не отвлекаем от раздумий.

               

 -Не мешай бабушке – говорит мама – у нее сегодня особый день…
               

Мне не понятно, что за день такой особый, но я жду.   Настанет  завтра и я  все узнаю…

По дому распространяются вкусные запахи, предвестники праздника.

Я удивляюсь:

- Почему праздник, а яйца не красят?

Бабушка в ответ смеется, гладит меня по голове:

- Скоро все узнаешь, умница моя.


Мне тепло и радостно от ее прикосновений и ощущения  причастности. Я помогаю ей во всем, вернее больше мешаю, но она не сердится, а только спокойно меня учит и показывает, как нужно делать.

Мне радостно и тревожно, любопытно и непонятно, что же за праздник такой.


Вот все готово, наступает вечер.

Меня укладывает бабушка спать пораньше, долго сидит на краешке кровати, гладит, похлопывая по ручке и говорит:


-  Ну вот и пришел очередной этот день – Великой  Победы…  Спи , радость моя, утро вечера мудренее.. Рано встать придется завтра.


Бабушка целует меня в маковку. Я проваливаюсь в сон мгновенно… А она сидит рядом и чему – то улыбается сквозь слезы…

 
Утром я проснулась от того, что услышала, как бабушка что – то шепчет. Открыла глаза и увидела, как бабушка  стоит перед иконами и молится.  Я  лежала  и  боялась пошевелиться. Было что – то странное, торжественно - завораживающее в том, что делала бабушка… Она  была одета в темную одежду и на голове черный плат под булавку.  Зажгла  и поставила свечку у киота  и шептала молитвы. Она стояла ничего  никого  не замечая, и молилась. Из всех слов, которые она произносила, я поняла только вот эти:

                - Господи, прости и помилуй раба твоего Божия Василия за погубленные им души, дай успокоение его душеньке и пошли царствие небесное…


Она молила Господа о прощении ему греха убийства, ибо это грех не прощается и не снимается, но как можно было отстоять мир, не убив врага, мне было не понятно. Мне было не понятно, почему бабушка называет дедушку рабом и грешником.


Она встала на колени. Кланялась и молилась, Молилась и плакала. Слезы сбегали ручейками по щекам, но она ничего не замечала…


- Господи, будь милостив к воинам погибшим, защищая малых и старых. Приведи меня перед смертью к его костям, чтобы найти и похоронить по обряду и знать, что ты принял его в свои объятья. Господи, дай мне в конце моего жизненного пути  маленькое свиданьице с ним, чтобы попросить прощенье, простить его и  отпустить его грехи…  Господи, милостивый, будь Отцом родным. Помоги…   -  так причитала она, молилась и плакала…  А я боялась пошевелиться. Мои глаза наполнились слезами. Я не могла ни плакать, ни дышать..  Я знала, что дед погиб под Москвой 1942 , пропал без вести. И поняла, что она до сих пор его ждет и любит ….
 

Бабушка встала с колен. Потушила свечку. Подошла ко мне. Погладила меня по голове и сказала:
               

- Вставай, Радость моя… Пойдем к дедушке на свидание…


Я быстро встала, оделась. Бабушка взяла узелок,   завязанный  в белый  платок,  и  мы пошли. Для меня в этом было что – таинственное и непонятное, и новое. Я не могла понять, как мы можем увидеться с дедушкой, если он умер?  Мы шли по улице.  Навстречу нам шли нарядные люди и все здоровались с бабушкой и отводили глаза. Но, чем ближе мы подходили к церкви, тем больше я видела женщин в черном. Они шли прискорбно опустив голову в черных платках, молча кивали, здороваясь, и входили в церковь. Я спросила бабушку:

               
- Бабушка, а кто эти тети и почему они, как и ты в  черном?

               
- Это вдовы, деточка. Их мужья и сыновья, и женихи погибли во время войны на фронте. Сегодня поминальный праздничный день, будут служить праздничную панихиду,  можно будет помянуть без вести  пропавших, таких, как мой муж, твой дед Вася. Пойдем, скоро начнут.


Мы вошли в полумрак храма. Святые со стен строго смотрели на меня, я ближе придвинулась к бабушке.
               

 - Не бойся, деточка, Господь добрый. Не бойся. Вот тетя Маруся – у неё тоже муж пропал без вести.   А  вот -  тетя Надя,  ты  же  знаешь - у нее дядя Федя,  так от ран не оправился, умер в госпитале в Польше. Здесь много наших, просто сегодня они грустные и строгие, давай пойдем свечки купим, поставим за павших и живущих. Будешь большая, всегда приходи и ставь свечку 9 Мая, в день Победы за них. Если бы не они, нас бы не было. Упокой, Господь их душу.   Пусть земля им пухом будет…
               

Бабушка подошла к церковной лавке. Купила свечек и заказала панихиду. Мы подошли к иконам Георгия Победоносца  и  Всех Святых  поставили свечку. Потом подошли к поминальному столу. Бабушка положила свой узелок на него и поставила свечу,   всплакнула  и сказала:

- Помяни, Господи, душу без вести пропавшего раба Василия.  Приведи его к своему покровительству, дабы придать земле для успокоения…  Аминь -   бабушка  перекрестилась,  а потом взяла мою руку и осенила меня моей же ручкой.

- Учись, моя умница,  пошли  встанем в ряд. Скоро начнут.


Мы встали в ряд напротив алтаря. Женщины  приходили все молча, опустив скорбном поклоне головы. Их было много. Они молча кивали всем в качестве приветствия, клали свои узелки на поминальный стол,  покупали свечи и становились в ряд. Они стояли рядами, прискорбно опустив головы,  и каждая думала и вспоминала своего погибшего родственника.   Было в этом  что - то страшное и тяжелое, безысходное.  Наверно общее вдовье и материнское чувство горя и потери,  женское - обездоленное, возлюбленное,  утраченное,   невосполнимое ничем…. Они стояли рядами, как когда – то уходили их мужчины на фронт,  стояли и жали… Чего?.   Как говорит моя бабушка, свидания с прошлым,  с памятью… Но труднее всего тем, кто до сих пор не знает, где у покоились кости их солдата,   и даже свечку нельзя ставить за упокой,  чтобы успокоить душу.


Я беру бабушку за руку, интуитивно прижимаюсь к ней. Напряжение нарастает. Темные лики святых, в отблеске свечей и лампад строго и одновременно ободряюще,  смотрят на меня, как бы даруя мне свое покровительство и благословение. Пахнет ладаном, свечами, пирогами. Женщины стоят рядами, как вкопанные, каждая со своими мыслями, скорбно склонив голову.


- Помяни, Господи душу убиенныйх  защитников Отечества, солдат и офицеров,  и всех воинов сложивших свои головы за нас грешных. Дабы продолжался род человеческий. Вечная память…… - громогласно в тишине пробасил священник.


Панихида началась.Вдруг запели певчие,  да так, что захотелось плакать.  Их голоса поднимались в купола и  заполняли своим звучание все кругом.


Женщины еще ниже склонили головы и, каждая потихоньку вытирала глаза и повторяла слова священника.


Я стояла   и  не могла даже двинуться, понимая, какое это горе – война и сколько жизней она унесла…  Я стояла и представляла, как солдаты шли и гибли. Кровь и смерть. Мне становится страшно. А что было бы, если не победили? Слезы сами бежали  по моим щекам. Я их даже не вытирала.

Вдруг слышу голос моей бабушки:


- Не плачь, Оленька,  не плачь. Они нас защищали, а нам жить за них, достойно нужно. Пошли, Господи, мне последний поклон моему  Васечке  перед смертью.  Знать бы, где лежит, спокойней в мир иной будет отходить.  Все выполнила по чести.

 Это потом, почти через 30 лет, школьники  Зеленоградской  школы найдут могилу деда и еще двух штрафников, павших за Родину,  и будет она, моя бабушка, стоять у братской могилы на коленях и прощаться с ним и радоваться своему счастью, что Господь привел ее перед смертью свидеться и выполнить все, что положено.
 
 А тогда мы   стояли    и слушали  наставления священника:


- Молитесь, за спасение их душ , чтобы было им легче стоять перед Господом и ответ держать пред ним за свои грехи.  Грех убийства , все равно не прощенный грех, но Господь милостив, молитесь, просите Его и Он простит и не оставит  в своей милости…  Воины  пали смертью  храбрых, за нас и мы им должны… Помяни,  Господи, всех воинов погибшей в этой страшной войне...
 
               
Панихида закончилась..  Бабушка крестится и шепчет:

               
-Господи, пошли последний поклон, дай мне пред смертью узнать судьбу и могилу Васеньки…  А ты, Оленька, запомни этот день и,  когда меня не будет, приходи сюда в День победы…


Говорит и плачет, и у меня слезы тоже текут,не останавливаясь,  а она меня гладит по голове  и говорит:

-Не плачь, радость моя, не плачь. Пойдем на кладбище  сходим, на безымянную могилку. Отнесем  поминочек,  может  зачтется…

 
Бабушка взяла свой  узелок, и мы пошли со всеми вместе на кладбище…

Женщины расходились по могилкам родных и близких, а мы с бабушкой подошли к безымянной могиле. Она развязала свой узелок и развернула,  аккуратно поправляя смятые  кончики.  Получился стол на могилке. На платке лежали блины, пирожки и маленький шкалик с водкой…


- На,  Оленька, поешь блинка, помяни дедушку. С Победой тебя, Васенька. С Победой,  родимый.  Помни,  моя  хорошая,  это день, не забывай.  На тебя вся надёжа.   С  Днем Победы…

Она открыла шкалик,  глотнула водки, зажмурилась и закусила блином и надолго замолчала. О чем она думала, что вспоминала, я сейчас могу только догадываться, только по отдельным фразам, я поняла, что она все ему рассказывала -  про маму, про дядю Ваню и дядю Сашу, про себя, про меня.  Говорила – смотри,  мол какая внучка растет, красавица. А я не могла понять, как же он увидит… Потом  поклонилась ему  трижды, перекрестилась и мы пошли  домой,  молча. Я смотрела на бабушку и вдруг поняла, что она просто помолодела, все рассказала и  всем поделилась, А от этого ей стало легче…  Жизнь продолжается.

 
Мы пришли домой…

Первым делом бабушка сняла всю темную одежду, надела яркую, нарядную , повязала  красивый платок.  Налила мне горячего чая и дала ватрушку с творогом. Господи, мне и сейчас кажется, что вкуснее я ничего не ела. Улыбнулась моложавой своей улыбкой…
               

 -Ну, вот, как с Васенькой повидалась. Пошли  Оленька  в луга, праздновать Победу будем, как тогда…в 45 годе.

 
В луга – это так называли соседнюю Луговую крайнюю улицу. Она закачивалась выпасными лугами, которые тянулись до  кромки березовой колки. Вот там, в мае 1945 году и поставил первые столы из старого забора чьей – то усадьбы, разобранного впопыхах... И стало традицией отмечать всем миром День победы в лугах. Эти «вдовьи столы», так их в народе окрестили,  выставляли  во дворах, на улицах, в парках, чтобы отмечать всем миром и никого не забыть, поскольку  труднее всех пришлось вдова и матерям,  не дождавшимся  своих с фронта. Эти застолья многие помнят. Для одних грусть, для других веселье. Для нас, детей просто развлечение, веселье, праздник. Вот и тогда, у кромки березовой колки стоял большой стол сколоченный из не  строганных  досок и ножками, сколоченными  крест на крест, как тогда в 45. У столов стояли разнообразные лавки и стулья,  заранее принесенные  женщинами. Столы стоят еще пустые, ободранные, неказистые, как напоминание о том далеком  мае 1945 года…


Мы с бабушкой пришли первыми. И принесли с собой корзину с пирогами, ватрушками, домашним  пивом  и вином…  Пиво бабушка умела варить лучше всех. 


Какая красота. Тишина, много света,  солнца. Тепло. Деревья еще не распустились.


Мы сели на  скамейку  и бабушка стала рассказывать:


- Ну, вот,  Оленька, как тогда…  В 45.   Ой , когда узнали, что победа... Как с ума сошли...  Кричали, орали , ревели,  У  Гнеденых  разобрали забор, быстро сколотили столы. Бабы сами уже столярничать научились... Времена были голодные. Несли все,  что у кого было. С нами два  мужика было  – старый дед Колушный  и Иван Евгеньичь  -  безрукий, так бабы их чуть вусмерть не затискали. Самогонки натащили. И тут, что началось... Наташка только школу закончила на гармошку, мы ее замучили. Два дня гуляли.  Как с ума  сошли… Пели, плакали, смеялись… И пили, пили, пили... А зачем не знаю. Может просто горе самогоном залить или жажду… не знаю... Напились все вдрызг. Клавка Платунова – чуть не умерла, а у нее муж Павел погиб в 44 в Польше. У нее четверо детей осталось. Чуть сиротами не стали. Едва откачали. А Степанида, она и замужем не успела побыть, так в черном  и до сих пор ходит. Три дня не отходила… Собирались с Колькой идти в сельсовет расписываться, а его забрали и в 42 под Москвой полег.  А она все ждет…  Даже я , тогда напилась, хоть мне и нельзя было. Я же в войну получила благословение священника на проведение обрядов,  поскольку не кому было…  Вот грех какой… И то плясала… не могла удержаться. Радость она со слезами пополам… Были все,  как шалые… А когда потом столы пришли убирать – все уревелись, радость , она радость, но наших нет и мы молодые и детей поднимать одним и пенсии нет, без вести пропавший. Да, что говорить…  Ты еще маленькая, много не понимаешь. А сейчас много время прошло, а вот оно сердце  не дает покоя, ноет и плачет.  Вон бабы идут… Люблю сюда приходить, когда еще никого нет, пораньше, посидеть в тишине, повспоминать...  Ты, Оленька не забывай,  что нас  всех горе и счастье  объединило, мы сейчас ближе родных…  Вон мои дети поразъехались по стране места лучшего искать… А зачем? А мы все здесь, и помрем здесь. А ты помни… Тебе продолжать...   Умру,  не забывай, сходи в церковь, поставь свечку, закажи панихиду, сходи на могилу и помяни, налей стопку, закуси блинком.  Времени не много займет,  а  по чину… Знай жизнь она разная – много светлого, но и черные полосы встречаются… Как без них... Он, Господь,  поможет  их пережить. Ну , вот и бабы идут… - давай накрывать…Веселиться будем.
               

Мы сидели с моей бабушкой на грубой скамье, спиной упираясь в настил, такой же грубый, не строганный, как гробы их мужей, погибших  на фронте, который скоро станет столом, вдовьим столом на празднике Победы…
                -