Боевое крещение

БОЕВОЕ КРЕЩЕНИЕ
(Из книги "О людях и для людей")

  Василий Михайлович Жиганов – один из последних оставшихся в живых бойцов Тульского рабочего полка, а точнее – Косогорского истребительного отряда, который героически оборонял Тулу грозной осенью 1941 года. К сожалению,годы берут своё, и среди нас в живых всё меньше и меньше остаётся ветеранов. Встретившись у Василия Михайловича у него  дома, я  не мог не почувствовать его  волнение, которое старый солдат пытался скрыть, а также волнение и его жены, вспомнивших  военное лихолетье, о котором я им напомнил. Их взволнованные воспоминания я в форме моего пересказа и предлагаю вниманию читателей.   

Было холодно и сыро.Последние дни октября сорок первого года.Мелкий дождь тоскливо моросил с осеннего закрытого тучами пасмурного неба. В окопах хлюпало. В холодной грязи коченели ноги. Вечерело.
– Ну как, устроились? – спросил проходивший вдоль окопов командир истребительного отряда Ведерников.
 – Да, устроились! – дружно отвечали бойцы.
  Ведерникова Жиганов знал плохо. Знал только то, что он работал заместителем начальника  доменного цеха, видел его на занятиях в истребительном отряде,что стали регулярно проводиться с началом войны на заводском стадионе. Жиганов в этот отряд записался в июне, сразу же после того как отряд был создан. Ведерников и возглавил этот отряд. А вот сейчас,  побеседовав с бойцами, он проверял, как они подготовили свои огневые позиции, а проверив, отправился дальше вдоль вновь создаваемого рубежа обороны.
Посмотрев ему в след, Жиганов тоскливо оглянулся вначале направо, а затем  налево  –  и там, и тут он видел, как тщательно готовятся к бою его товарищи по заводской комсомольской организации, а ныне по второму батальону тульского рабочего полка:Саша Езиков, Толя Гаврилин, Коля Уткин, Юра Александров и многие другие ребята. Они раскладывали гранаты и бутылки с зажигательной смесью, а винтовки у ребят были самых, что ни на есть, различных систем.
– Что всё вертишь головой? – спросил у него, расположившийся рядом с ним  командир его отделения Паша Королёв,– местность, что ли, присматриваешь? – и подмигнул ему хитро,– или как бы тебе где спрятаться было ловчее?
– Да нет, нет! Просто так… интересуюсь… – ответил, несколько смутившись от этого  шутливого, но прямого вопроса, Василий.
Да и ничего интересного, сколь ни крути головой,вокруг их позиции не было. Впереди – голое поле, да позади – овраг. На дне  оврага  одинокий домик. Там расположились штаб и санитарная часть. Все были в большом напряжении – все ждали немцев. Томительно шли минуты, тревожно было на душе не только у Василия, но и у его друзей, он это почему-то очень хорошо чувствовал. Отряд косогорцев  до этого дня  почти не участвовал в боях, и потому многие из них тоже  волновались.
И вспомнилась ему, Василию, в те самые тревожные минуты ожидания боя, почему-то его  детство. Вспомнилась, почему – то, вся его простая и недолгая жизнь. Пятнадцатилетним пареньком, в самом конце 1937 года, поступил он работать на Косогорский металлургический завод. Семья у отца была большая, трое детей. Да ещё жили вместе с ними в семье  бабка Василия с дочерью. А работник в семье был тогда только один – отец! Вот потому - то и хотелось Василию как можно быстрее начать работать и зарабатывать деньги самому, чтобы отцу стало хоть немного легче. В семье среди детей он был  по возрасту самым старшим.
И вот вскоре привёл его отец в большой токарный цех, что был в те годы на заводе. Первое, что его поразило – это длинное, длинное помещение! Казалось тогда Василию, что конца и края этому помещению нет! Не видно глазом, где он заканчивается. В два этажа цех. Вот и стал он здесь постигать учеником ремесло слесаря-ремонтника. Потихонечку осваивал эту профессию, вступил в комсомол, стал вожатым-производственником в школе, где сам совсем недавно учился. То есть, начал только-только входить в жизнь коллектива, а тут вот и война началась…
Его забытьё - воспоминание  прервал обвалившийся кусок земли с края окопа и тяжело хлюпнувший в воду. Василий запахнул покрепче свой пиджачок, что был надет прямо на свитер. Свежий ветерок ощутимо продувал, он почувствовал, что стал мёрзнуть. Не шибко-то тепло для осени он был одет. А без движения в своём укрытии он совсем в ледышку готов был превратиться, дул на руки, пытаясь согреть их дыханием. Но это слабо помогло.
    Василий оглянулся на ребят: «Мёрзнут ли они?..». Бойцы отряда были одеты тоже кто во что.Позже, после того как они отобьют атаки врага на город и войдут в состав регулярных воинских частей, им, конечно же, выдадут воинское обмундирование, а пока предстояло драться в гражданской домашней, а иные и в рабочей одежде. Вот потому немцы считали их не солдатами, а партизанами.
 До сентября все они были бойцами Косогорского истребительного отряда, что был сформирован на заводе, а ныне они вот уже вошли в состав второго батальона Тульского рабочего полка. Оружие начали изучать, ещё занимаясь воинской подготовкой, в том же истребительном отряде, что располагался на территории заводского стадиона, откуда и направились они на защиту Тулы, о чём свидетельствует ныне чугунная доска на одном из зданий стадиона, отлитая в литейном цехе завода. Учились на стадионе молодые ребята разбирать и собирать винтовки, стрелять, пользоваться противогазами, бросать гранату, занимались другими воинскими премудростями.
А в сентябре отряд был срочно отправлен на станцию Горбачи – грузить хлеб из элеватора в вагоны, немцы подбирались к Туле и хлеб нужно срочно эвакуировать в тыл, чтобы он не достался врагу. Затем последовала команда: всё оставить и идти пешим маршем домой, на Косую Гору. И новая команда: нужно идти в Тулу!
Шли маршем, в посёлке долго не задержались, лишь немного передохнув на стадионе. Василий отметил, что на Косой Горе мало что изменилось. Шли они ранним утром. Улицы Дзержинского, Шмидта, Октябрьская и Трудовая спали. Это и был тогда весь посёлок. Было тихо и мирно. Но особенно грустным ему показался сам завод – не только тихим, а каким-то поникшим, неживым. И это ощущение гибели было почти правдой. И от такого вида завода грусть новой тяжестью придавила сердце. Почти всё заводское оборудование уже было вывезено на Восток. Вместе с заводом на Урал уехала значительная часть жителей посёлка.
От завода Василий жил довольно далеко.Барак его находился там, где сейчас начало улицы Пушкина. И они были отделены от основной части Косой Горы пустырём, а стоящие здесь бараки называлась: «барачным посёлком». По всей нынешней  улице Пушкина бежала к «барачному посёлку» (и  мимо него дальше!) трамвайная линия. По ней ходил грузовой трамвай, на котором перевозили уголь. А весь Стрекаловский овраг был в то время заросший лесом. И Василий подумал, покидая посёлок, что если бы он мог, то по этому оврагу через этот лесок добежал бы до своего дома. И хотелось ему хоть одним глазком взглянуть на своих родных! Но и такой возможности не было, отряд почти без остановки спешно проследовал в Тулу.
В Туле конечной целью марша был Дворец труда. Здесь бойцы отдохнули и переночевали. И вот 29 октября они заняли  боевые позиции. На краю вот этого самого оврага, большого и глубокого.
 Пока ещё не рассвело. Василий посмотрел вверх, на восток, откуда должно взойти солнце. Светлеть там не начало, даже проблеска восходящего солнца не было видно. Но вот в ночи он услышал  рычание танков. Вглядываясь в утренние сумерки, Василий вскоре заметил их смутные очертания и маленькие фигурки гитлеровцев. Немцы, прячась за железными махинами, молча и не стреляя, шли на зарывшихся в землю ополченцев.
Страха Василия не испытывал. Да его и быть не могло, в нём лишь жило одно любопытство. Он ещё раз нащупал рукой: здесь ли лежат гранаты, бутылки с зажигательной смесью? Затем приник к прицелу своей винтовки. Команды стрелять не было.
Первыми стрелять начали немцы. Автоматные очереди резко разорвали тишину осеннего, раннего утра.
– Приготовиться! – раздался громкий голос Ведерникова. – Огонь!..
Защёлкали выстрелы. Стрелял и Василий. Попал ли он в кого, не знает. Далековато было. Да и волновался, конечно. Вдруг он увидел, как вскрикнул, приподнялся и упал Паша Королёв. Пуля вошла ему в висок и вышла с другой стороны головы. Василий выглянул из траншеи. Немецкие танки были почти рядом. Вот один из них накрыл траншею и
прошёл над ним, Василием! Схватив бутылку с зажигательной смесью, Жиганов бросил её в уходящий танк. А затем начал бросать гранаты в отставшую от танка немецкую пехоту.
 Также действовали и остальные косогорцы. На этот раз немецкая атака захлебнулась.
После боя сделали перекличку. Многих косогорцев в том первом бою полегло,  не оказалось в живых. Отряд после боя сняли с позиции и отвели в район Всехсвятской церкви. Дали бойцам два дня передышки. После чего, вновь направили на линию обороны города, но уже в район Калужского шоссе.
Так прошёл первый бой и первое  боевое крещение бойца Тульского рабочего полка Василия Жиганова, которое он никогда не забудет.
А.Бочаров.
1996.
«Дзержинец». 1996. «Тульская правда». 2001.