Наивный вопрос

Наша семья жила в городе и только на летние каникулы   выезжала погостить в деревню к старшей сестре нашего отца.

Вот закончился очередной учебный год. Мы с сестрой и отцом, не скрывая радости, отправились  в российскую глубинку.

Нас гостеприимно, как всегда,  встретили родные.  Мы с сестрой очень любили свою тётю за доброе и чуткое сердце, здоровое чувство юмора, умение рассказывать волшебные сказки и потешные истории из жизни.

Тётя Хаят гордо носила звание Матери-героини, так как у них с мужем было не много-не мало, а 9 детей: 6 дочерей и 3 сыновей. Двоюродные братья и сёстры воспитывались отцом в строгости, а нежность, заботу и ласку получали сполна от матери.

Наш папа работал в областном центре и долго оставаться в гостях не мог по долгу службы. Оставив нас на попечение своей старшей сестры и её мужа, он вернулся  в город.

Мы присоединились  к большой и  дружной семье тёти, кушали за общим деревянным столом, сооружённым самим главой семейства. Как и полагается родителю, он чинно восседал во главе стола во время семейных трапез и чутко следил за порядком.  Дядя Тилюк не любил никаких разговоров во время приёма пищи. Только ему позволялось что-то сказать или сделать кому-либо замечание. Зная его суровый нрав, никто не хотел сидеть  рядом с отцом. Только мы с сестрой отваживались на соседство с ним.

 Дядя, не имея во рту ни единого зуба, шамкал и смешно открывал рот,  непроизвольно удлиняя итак узкую физиономию. А когда  смыкал челюсти, то лицо уменьшалось вдвойне до неузнаваемости. Я удивлялась: каким чудом он пережёвывал пищу одними дёснами?  Во время обеда  он отделял мякиш хлеба от корки и   аккуратно складывал черствые части  рядом с тарелкой супруги. Она же, из уважения к хлебу и супругу, должна была  непременно доедать хлебные корочки. Тщательно разжёвывая  мякушку домашнего каравая, дядя неожиданно для всех, недовольно произнёс:

-Такой хлеб даже зубы не берут!

Я, сидящая за столом по правую сторону  от хозяина дома и  неустанно  наблюдавшая за ним,  удивлённо округлила глаза. Заглянув ещё раз ему в рот, для пущей убедительности, я спросила, не скрывая улыбки:

-А разве у Вас зубы есть?

Присутствующие  за столом тихонько засмеялись, а дядя вдруг  рассердился на меня, бросил ложку в горячий куриный бульон, смачно ругнулся  по-мужски, вскочил со стола и выбежал во двор, прихватив по пути свою неизменную трубку с табаком.

Тётя Хаят незлобно пожурила меня. Тогда я  не поняла:  чем же мой  вопрос обидел дядю?

Только с годами ко мне пришло осознание, что нельзя все слова и выражения воспринимать в прямом, буквальном смысле и выказывать себя бестактной выскочкой. Ведь для дяди был важен его отцовский авторитет. Он не позволил бы своим детям такого свободомыслия и шуток в свой адрес.  А мне же, как несмышлённой и по-детски наивной гостье из города, всё прощалось.