День варенья у кота

Чаще всего о дне рождении своего котейки хозяева забывают. Хотя есть и такие, которые не только помнят, но и поздравят, пожелают всего-всего хорошего, надергают уши и дадут какую-нибудь вкусняшку.

Например, полкило ветчины – этим у меня бабушка грешит, или, что не менее вкусно рыбуськи красной, да горячего копчения – это у родителей первое лакомство для меня.

У собак, конечно, днюхи интересней проходят. Добрые хозяева им дарят торт, величина которого напрямую зависит от ширины морды барбоса. Некоторые на голову собачке надевают остроконечный колпак, и даже зажигают свечку на торте. Люди! Что с них взять!

Я считаю, что тоже очень даже неплохо устроился. Родители подсчитали, какого числа и месяца приблизительно должен быть мой день варенья, и установили четкую дату для отмечания. Самое забавное, что получилось позднее папиного дня рождения на два дня.

Вернее даже не так. Сначала отмечаем папино рождение, на следующий день его именины, а затем идет мой праздник. К этому моменту я уже начинаю понемногу приходить в себя, и даже могу двигаться после многочисленной и разнообразной еды. А тут ОПА!!! Меня хепибёздят!!!

Учитывая мое переполненное брюшко, подарки мне дарят несъедобные. В этом году были проверенные крысы в полосочку с перьями в попе. Это презент моим лапуськам – каждой по «игруське-крысюське». А для души тоже нашелся подарок. Не поверите – букет хризантем!

Папа маме почти не дарит цветов, потому что я их так люблю, та-а-ак люблю! Да что там, обожаю! Ни один цветок из-за моей любви не выживает. Хотя нет, вру, один букет выжил. Папа поставил его высоко на антресоли, перегородив к нему путь большой коробкой. Желтые нарциссы простояли несколько дней. Мама, высоко задрав голову, с умилением любовалась ими и вздыхала. Я тоже дышал неровно, с тоской поглядывая на них, понимая, что забаррикадированы они что надо, и моим почесывающимся лапам до них не добраться. Ну, никак.

И вот на день рождения мне принесли букет, который я встретил с распростертыми лапами. Но в лапы не дали, поставили предварительно в вазу. «И не жалко! Хрусталь как-никак», - констатировал я родительскую недальновидность.

Душа пела, я подпевал, мурча в предвкушения удовольствия. Обнюхав доставшееся мне счастье, я наконец-то решил с какого бока приступить к расчленению букета.

Очень нежно, не торопясь, я провел операцию под кодовым названием «Секир башка хризантемам». Без жертв, конечно же, не обошлось – я имею в виду родительские нервы, которые потеряли по паре нейронов, когда ваза все же с грохотом упала. Я наблюдал за беготней кормильцев с безопасного расстояния.

Ваза оказалась очень вместительной, воды разлилось много. Слушая визжание мамы, я с понимающим видом кивал, моя морда оставалась серьезной и скорбной. Хотя давно родительнице пора понять и запомнить, что высокочастотные ультразвуковые волны, которые она издает, для меня полный ноль. Я как нормальный мужчина их не слышу. Врожденная защита, так сказать.

Когда сирена смолкла, и порядок на столе был восстановлен, мама по-новому оформила мой букет и отнесла его на кухню, предоставив мне полную свободу действий. Я же с удовольствием продолжил трепать цветы вдали от родительских глаз.

Н-да, на папином дне рождении наелся до отвала, погонял гостей. На его же именинах снова ел и гостей гонял, но уже так, без азарта. А вот на свой день варенья оторвался по полной. Нервы родителям взбодрил, песни попел, цветок «в хлам» разобрал. И радости-то, радости сколько это принесло! Эх, весь год вспоминать буду.