Семейный тиран

               
    Лида познакомилась с Павлом на танцевальном вечере. Это был изумительный танцор, он не отпускал ее после окончания танца, тут же приглашая на следующий. Так прошел их первый вечер - удивительный вечер знакомства. Обменявшись номерами телефонов, стали созваниваться и часто встречаться. Павел очаровал девушку своей галантностью  и обходительностью. Он водил  ее в рестораны и ночные клубы, снимал для обоих номер в гостинице. От всей души Лида искренне влюбилась,  каждый раз ожидала и радовалась встрече с любимым. И слишком быстро кинулась в омут с головой.  Так продолжалось более четырех месяцев, пока  не забеременела. Беременность определила ее дальнейшую судьбу.  Пришлось сыграть скоротечную свадьбу.
   
   Свадьба была скромной. Решили не приглашать гостей, даже родителей. У Лиды не было ни свадебного платья, ни фаты, ни букета от жениха, о чем часто мечтают молодые девушки. Провели в ресторане обеденный перерыв, а вечером Лида переехала на квартиру мужа.  Обычная семейная жизнь потекла  как у всех - муж на работе, жена - в ожидании пополнения семьи занята домашними делами. Как- будто все исправно и предсказуемо. Правда, некоторые поведенческие реакции мужа стали настораживать.
   
   Во время беременности Лида старалась перевести в шутку  легкие насмешки  Павла  над тем, что изменилась фигура, что превратилась в уродку, которую никто и в жены не возьмет. Принимала их как неудачную забаву мужа. Иногда  обижалась, ведь умел одним  словом  или жестом причинить страшную боль.   
 
   Лида никому не могла пожаловаться на происходящее,  свою горечь и боль держала при себе. Павел умело устранил всех подруг, а мать, которая  вряд ли осознавала бы подобное как моральное насилие над дочерью, определенно сказала бы: "Подумаешь,  неловко пошутил". Раньше и сама Лида не понимала, что изо дня в день, внушая мысль о ее неполноценности,  деспот пытался  унизить, оскорбить,  уничтожить жену  как личность, дабы покорной была.  Однажды  впервые ударил ее, беременную, но она стерпела.

   Со временем,  после рождения дочери, чувствуя  безнаказанность,  Павел становится более резким, грубым,  без повода оскорбляя и унижая. Его болезненные ревность и подозрительность, ничем не обоснованные, переходили все границы человеческого понимания. Лида не смела  приветливо взглянуть даже на прохожего, ответный взгляд с улыбкой приводил мужа в бешенство. Могла быть испорчена целая неделя: непомерно короткая юбка, слишком веселая улыбка мужчины,  чересчур вольный взгляд жены... и все на такой же манер. Попытки объяснений ни к чему хорошему не приводили, а лишь распаляли ревнивца еще больше.

   Обиды и укоры нарастали,  Лида  начинала от них  уставать.    Поведенческие реакции  деструктивного характера стали проявляться  все чаще – от обидных издевок до физических агрессивных действий, вплоть до враждебности. Их доминирование над другими формами поведения  становилось особенно опасным как для мужа, так и для окружающих. Могла ли знать или  предполагать юная девушка при свиданиях с обаятельным и красивым мужчиной, что будет жить с бесчувственным и отъявленным дебоширом, в синяках и ссадинах, полученных от бывшего учтивого ухажера.
 
     Лида не умела объяснить причину перевоплощений и столь резкого ухудшения поведения мужа. На дочку  внимания не обращал, стал поздно приходить домой,  ревность зашкаливала, участились скандалы и случаи рукоприкладства. Молодую мать угнетали  поведение мужа и полное отсутствие взаимопонимания. По мере усиления злоупотребления алкоголя агрессия нарастала по восходящей.  И это при только что родившемся ребенке!

     Малышка вскрикивала в кроватке, проснувшись и услышав злобный голос отца:
- Шлюха! Не могла нормальный борщ сварить?!  Чем ты здесь занималась? Эту бурду есть невозможно.
Лида, всхлипывая,  тихо оправдывалась, что, мол, кормила дочку, убирала в комнате, стирала  постельное белье. Муж, на большом подпитии, не унимался и продолжал орать. Ребенок начинал плакать. Тогда весь гнев Павла переходил на  дочь:
- Заткнись,  выродок!
Малышка еще толком  не понимала, о чем речь, но тон и крики отца  таковы, что она  плакала еще сильнее. Мать брала детку на руки,  укачивала, отец, уходя,  хлопал дверью и  не ночевал  дома.

   Непредсказуемые  скандалы учащались,  соседи вызывали милицию для него и скорую помощь для нее. В гневе он становился чудовищно жестоким и никогда не раскаивался в своих поступках и обидных словах, сказанных жене  В нетрезвом состоянии Павел начинал разборки, которые медленно переходили от криков, оскорблений, упреков к дракам. Жизнь становилась адом. Его вспыльчивый и раздражительный характер трудно было вынести и тем более понять.
 
   Однажды, выйдя из супермаркета, Лида повстречала соседа, поздоровались, он помог ей донести тяжелые сумки. Не доходя до дома, она издали увидала мужа, подъехавшего на машине. Кожей, всем своим существом почувствовала, ощутила приближающуюся опасность, но предупредить соседа не отважилась и отойти от него была не в состоянии. Муж как коршун налетел на нее и начал бить.
- Что вы делаете! Оставьте женщину в покое, - закричал сосед.
Несколько сильных ударов сломили  соседа, тот упал на землю.
Павел бил Лиду, она как мячик отскакивала, падала на землю, жалобно стонала, глядя в небо мутными глазами. Во рту чувствовала привкус крови.Тяжело сглотнув набежавшую слюну, вставала, и он снова начинал бить по голове, по лицу, матерился и продолжал бить.  До каких пределов может быть человеческая выносливость?  Все тело горело, пекло,  побои безжалостно прошлись по нему, словно пытаясь  растоптать, расплющить его.  Лида провела грязной ладонью по лицу и почувствовала, как распухли губы, нос.  Ладонь оказалась окровавленной.

   Позже, когда варвар  после очередной попытки самоутвердиться   за счет беззащитной жертвы, изнемог от проделанной работы и сел отдохнуть,  Лида, грязная и ободранная,  постаралась пройти к своему дому несколько десятков шагов, сопряженных с риском потерять равновесие или сознание. Гостившая в доме мать, увидев спотыкавшуюся, растерзанную Лиду, крестясь, запричитала.  Обмытая, перевязанная дочь металась по кровати, слыша стук своего сердца и нарастающий звон в ушах. Озноб бил тело. Разбитое лицо полыхало.  Лишь к утру Лида заснула.
      
   Чаще всего Лиду спасало пристанище за книжным шкафом, когда вечером  ключ Павла  нетвердо  вставлялся в замочную  скважину  и в коридоре  парил запах алкоголя.  Благо  в таких случаях соседка по коммуналке,  добросердечная старушка,  Машеньку забирала к себе. Он влетал в комнату и пьяным голосом орал: "Стерва, ты где? Найду - убью". До сих пор пока не находил. 
    Укрывшись от происходящего кошмара, Лида съеживалась в комочек, во всем теле вскипала дрожь , начиналось сердцебиение. Страх сковывал жесты, зажимал дыхание, на лице появлялось выражение ужаса. Страшные мысли отдавались спазмами в желудке.
   Бесстыжие, залитые алкоголем глаза Павла наливались кровью, громкий топот сапог был слышен по всей квартире и жуткое оранье угрожающе отражалось в ее ушах. Угомонившись, Павел ложился в чем был на кровать, и  вскоре на всю комнату раздавался громкий  храп. 

       Убедившись, что муж, наконец, утихомирился, Лида, крадучись, бесшумно и опасливо выходила из своего убежища,   для успокоения заваривала густой кофе, маленькими глотками пила из миниатюрной чашечки и думала, думала... Придумать ничего не могла. Ночами в постели Лида не избавлялась от страха, долго не могла уснуть, а засыпая, видела страшные сны -  кошмары: то какие-то звероподобные дикари, то  злобные хищники, бросающиеся в погоню, а она старалась скрыться от них.
 
     Даже когда муж был трезв, в его  медвежьих объятиях Лида не чувствовала себя спокойно и безмятежно,  как должна  была бы испытывать любящая и любимая женщина в раскрытых для тепла и нежности руках. В сексе он  жутко дерзок и груб, настырный и бесчувственный.  Случалось, ей приходилось кротко терпеть  развязные руки, навязчиво и безжалостно тискающие и терзавшие ее тело, а  его беззастенчивые  укусы в шею и грудь приносили физическую боль.  Очевидно, такие сексуальные действия доставляли насильнику плотское удовлетворение и вместе с тем подкрепляли его утверждение власти над женщиной. 
   
    Лида вспоминает  рассказы Павла о детстве и сумасшедшие проступки, которые совершались им и ему подобными друзьями. Откуда, казалось бы, в юных, еще не успевших как следует озлобиться созданиях - жестокость и ненависть, сознательное причинение страданий. В дворовом окружении  Павел был  известен как отъявленный хулиган, с плохой репутацией и пристрастием к алкоголю. Школу  ненавидел, так и не смог ее закончить из-за своего отвратительного  поведения. Может, именно оттуда ниточка вьется, когда, вырастая, мужчина становится взрослым садистом, моральным уродом  в  семье.

   В жизни Павел  практически ничего особенного собой не представлял, в свои сорок лет не добился каких-либо вершин в профессии и по службе.  Хотя о своей (ложной!) карьере  говорил с упоением.

     Только такой холодный, а временами и жестокий мужчина, редко показывающий хоть какие-нибудь эмоции,  не мог увидеть и понять ее страдания и  никогда не видел то, что другие люди видели в ее глазах.  Глаза Лиды, бездонно печальные и тоскливые, могли вдруг сразу наполниться слезами, заливая  горе и безысходность. А она  нуждалась в его заботах и ласке. Как жить дальше без душевного тепла? Что предпринять?  Верные решения не находились.  Без образования и квалификации, без работы, с ребенком на руках. У Лиды возникло ощущение,  что она находится на краю пропасти,  живя в  каждодневном страхе,  без возможности избавиться от него. Продолжать терпеть издевательства стало совершенно невыносимо. Удивляясь собственной непроницательности, Лида начинала понимать, что Павел не тот человек, за которого она выходила замуж.
   
   -Лида, нельзя  находиться в негативе постоянного гнобления и жить иллюзиями, не познав счастья с любимым и любящим мужчиной. Если будешь продолжать подпитывать геройство кухонного  бойца, то к тридцати годам окажешься глубокой,  изможденной старухой  либо искалеченным инвалидом.  А что будет с Машенькой? - мать впервые заговорила с дочерью открытым текстом. -У тебя с таким вероломным человеком, как Павел, нет и не может быть счастливого будущего. Смотрю на такую красивую, умную, обаятельную, с очередным синяком под глазом и думаю: почему  она с таким идиотом живет? Только развод положит конец твоим терпениям и страданиям. Это ключ к изменению твоей несчастной судьбы. Вдохни, дорогая, свежий воздух и подставь лицо теплым солнечным лучам! У тебя все будет хорошо!

   Мать и дочь проговорили целую ночь.  Дождавшись утра, Лида с заявлением о разводе отправилась в суд.